Роман в стихах «Черный рыцарь». Часть первая. Таинственный рыцарь

Месса

Во все века богам молились.

То урожай, то дождь людьми просились.

Богатое замужество просили, в делах удачи…

Во все века молились. А как иначе?

Перед обедом — за столом,

Перед домашним алтарем.

На силу бога положась,

Ложились спать, пред этим помолясь.

Совсем иначе все обстояло,

Когда большое дело предстояло.

Тогда все собирались молиться вместе

В торжественном, красивом

И специальном месте.

Тогда большая служба

Аббатом в храме назначалась.

И служба эта, по церковному порядку,

Была торжественной и Мессой называлась.

Священниками белые, расшитые

Одежды надевались.

Торжественно звучала литургия,

На клиросе церковном певцы старались.

А к церкви прихожане главные

Рекою пестрою уже стекались —

И герцог, и его придворные

На службу собирались.

Без шляп мужчины,

С непокрытой головой.

А женщины в мантильях

Работы кружевной.

По знатности и рангу

Все вельможи

Скамьи на службе занимали

Кто побогаче — свои ложи.

Простые горожане в дверях церковных

Толпою просто так, теснясь, стояли.

Все выхода аббата, волнуясь,

С нетерпением ожидали.

Его святейшество, Аббат Крезони,

Был по рождению итальянец,

Живя в горах Баварских,

Немного потерял он

Загар свой Пиренейский

И молодой румянец.

Но бледности аристократа

Ему сегодня придавало,

То, что его не черная сутана,

А белая одежда покрывала.

Расшитая долматика, романская фелонь,

И литургическая стола для сведущих

Могли, конечно, говорить,

Что господин аббат желает праздничную Мессу,

Не просто службу проводить.

Его святейшество занял

Положенное место,

И началась

Торжественная Месса.

Аббат слова молитвы

Громогласно произносил,

И каждый, из сложивших руки,

«Аминь» ни раз, ни два,

А многократно повторил.

«Pater noster — отче наш,

Хлеб насущный ты нам дашь.

Patris filii — божий сын,

Он страдал за нас один.

Sancti spiritus — дух божий,

Нам в делах наших поможет.»

«Амен» — вторят прихожане,

И Крезони продолжает:

«Gratia Domini, et caritas Dei —

Божья любовь нам на каждый день.

Sanctius Spiritus — Дух святой

Будет защитой в час не простой.

Братья и сестры, нам осознать

Наши грехи надо опять,

Чтобы принять с чистой душой

Бога и Сына и Дух Святой».

«Амен» — опять над залом плывет.

Хором все вместе — знать и народ.

«Бога нам надо возблагодарить —

Силы дает он нам жить и творить.

Pater noster, на небе сущий,

Бог наш единый и всемогущий,

Имя твое святится во век,

Царство твое узрит человек.

Все прегрешения прости и долги,

И от лукавого нам помоги.

Избави нас, Господи, от искушения.

Дай нам надежду — во гробе спасение.

Амен!» — аббат персты поднимает.

«Амен!» — за ним весь приход повторяет.

«Время настало, сестры и братья,

Господа в сердце принять, как в объятия.

Gratias Deo — благодарение Богу.

Бога — в сердце, благословение в дорогу.

Любезные сестры, любезные братья,

Глядя на это святое распятие,

Господу Богу хвалу воздаем —

Живем мы не бедно и сыто живем.

Господь нам, любовь свою посылая,

Праздник дарует — «День урожая».

Достойно его мы должны отмечать,

Славя Всевышнего и дань возлагать.

Амен!» — аббат произносит опять.

«Амен!» — торопятся все повторять.

«In nomine Patri’s, et Spiritus Sanctis», —

Аббат говорит, и слово его над всеми летит.

«В городе нашем турнир состоится.

Чтоб был он удачным, мы будем молится.

Господи Боже, прими под покров

Тех, кто сразится будет готов.

Quantum satis — сколько нужно

Силы им дай для ратной службы.

Избавь от соблазна и искушения —

Смерти сопернику при поражении.

Терпения и стойкости дай бойцам,

Чтоб славу добыли себе и отцам.

Да будет молитва эта услышана,

Gratias Dominus — хвала Всевышнему».

Все прихожане помолились.

Молитва общая и, все же,

В душе молился каждый о своем —

Кому что ближе и, естественно, дороже.

Теперь уже морально и духовно

Турнир все ждали,

И кто наряды новые готовил,

А кто доспехи поправляли.

*****

Глава 19

Первый день турнира.

Итак, турнир!

О нем давно мечтали.

Все зрелище себе уже

Большое предвкушали.

Зеваки на ристалище

Места удобные заняли.

Иные, все же, выезд герцога

Со свитой ожидали,

И перед замком у ворот

Толпою пестрою стояли.

Тут, я скажу вам, тоже

Было на что смотреть —

На слуг, оруженосцев и их коней…

Табарды герцогских цветов

Всем велено надеть

Поверх камзолов, взамен ливрей.

Повсюду флаги и штандарты —

На башни, на ворота водрузили.

Фанфар и труб восторженные звуки

Над замком герцога

И городом поплыли.

Вся кавалькада медленно идет,

Собой любуясь и, своим видом,

Конечно, радуя собравшийся народ.

Бегут мальчишки всадникам вослед,

Мальчишкам что — у них иного дела нет.

Согласно правилам военным,

Придерживаясь рыцарского этикета,

Отряд шагает лучников —

Все в герцога цвета одеты.

За ними арбалетчики шагают,

И каждый арбалет свой,

По правилам движения с оружием,

К бедру рукою левой прижимает.

А следом всадники,

Поднявши копья вверх,

Через забрала шлемов

Оглядывают всех.

Из замка герцог выезжает,

И ликованием толпа его встречает.

Его встречают так, как подобает,

Из страха кто, а кто и почитает.

Торжественен по случаю,

По чину — строг, богат,

Затмил любого из придворных

Изысканный его наряд.

Пурпур и золото — его цвета

А на гербе две розы —

Алая и белая вокруг меча

Обвились, как вокруг креста.

Охрана герцога мечи свои

Из ножен «освободила»,

Кольцом надежным

Его светлость окружила.

Нет, герцог Ротенбургский

Не боится нападения.

Но это дань традиции,

Часть представления.

Гербы, гербы повсюду герцога,

Ведь герцог здесь правитель.

И все приветствуют его:

«Да здравствует наш повелитель!»

И так до самого ристалища

Процессия плывет.

И там их тоже восторженно

Приветствует собравшийся народ.

Штандарты и знамена родовые

Желающих сразиться развеваются.

И люди, вокруг ристалища, перед палатками,

Все понимают — все, начинается!

Как только герцог Ротенбургский

На свой балкон взошел,

Встал и рукой махнул,

Так сразу шум толпы большой

В рукоплесканиях потонул.

Турнира этого регламент

Уже давно определили.

И решено было советом,

Чтоб в первый день

Участники стрельбой из лука

И арбалета удивили.

Ах, этот давний спор —

Бездушный арбалет иль лук,

Изящный и руке послушный…

Но чтобы в споре этом

Принимать участие,

В деталях разбираться нужно.

В мишень, из лука чтоб стрелять,

Тут надо большей силой обладать,

И руки и плече сильней тренировать.

Стрелку неопытному арбалет

Попроще будет удержать.

И сравнивать два эти вида,

Пожалуй, не годится.

Стрела легка у лука и далеко летит,

И звонок, и пронзителен ее полет.

А арбалета болт тяжел и потому ему

Не как стреле летится.

Стрела из лука дальше,

Чем болт из арбалета пролетает,

Однако болт, хоть не всегда,

Доспехи пробивает.

И в яблочко стреляли,

И в щит — мишень стреляли.

Кто в центр щита,

А кто в окружность попадали.

Иные стрелы новичков

И до щита не долетали.

И хорошо еще в тот день

Случайно никого не убивали.

У лука — дальность, скорострельность,

У арбалета — сила пробивная.

Нельзя их сравнивать, поскольку

Оружия эти характеристиками

Разными довольно обладают.

Есть сын и дочь,

Есть день и ночь…

Как можно несравнимое

Между собой сравнить?

И, все-таки, всегда есть люди,

Желающие и на эту тему,

Да с жаром поговорить.

Но мы беседы праздные

Оставим в стороне, поскольку

Пустые разговоры не по мне.

Барон де Колиньи не зря

Отрядом лучников гордился.

Каждый второй его боец

В соревнованиях достойно отличился.

Напомню также, что как герцог

Ротенбургский когда-то утверждал,

Любимый его лучник —

Анри де Штиль, не менее

Эффектно на турнире выступал.

В финале должны встретиться

От герцога Анри де Штиль,

А от барона Марк Тиль —

Два лучшие стрелка.

Но тут бегут герольды,

И просят графа де Дижона

Турнир остановить пока.

У всех на лицах недоумение,

Которое никто ничем

Не в силах объяснить —

Двух лучших лучников,

Которые должны стрелять в финале,

Поставив рядом, герольды,

Зрители, стрелки, друзья — никто

Не может отличить.

Они чудовищно похожи,

Как братья — два близнеца.

Лицо, походка и осанка тоже —

Две части одного творца.

Они до этого ни разу

Между собою не встречались.

И, на турнире выступая,

Бок о бок не пересекались.

Когда ж они в финале

Одновременно оба очутились,

У всех, кто их увидел рядом,

Конечно же, вопросы появились.

Обоих велено пред герцогом

Немедленно явить.

И появление их рядом

Маркиза с герцогом,

Аббата с герцогиней —

Весь двор, смогло

Немало удивить.

Доспехи у Анри де Штиля

Выглядят богаче, и цепь еще

На шее висит в придачу.

Высокие у обоих сапоги,

Перчатки для стрельбы из лука…

Анри де Штиль снял свой

Открытый итальянский бацинет.

И все увидели, что кроме их одежды,

В чертах лица различий нет.

На лицах всех неиссякаемое удивление,

Все ждут от герцога решения.

И Вильям Ротенбургский должен был

Какое-то решение принять.

Он не заставил себя долго ждать:

«Конечно, эти двое

Дьявольски похожи.

Причину этого узнать

Мы позже сможем.

Сейчас же эти воины

Должны стрелять.

Хотелось бы нам победителя

Средь лучников узнать».

Интрига вновь сама к нам мчится,

Держа копье наперевес.

Нам интересно — что еще случится.

У всех к турниру новый интерес.

Ну, что ж, придется им стрелять!

Как им еще свою судьбу пытать?

Они сюда за тем и прибыли

И не привыкли отступать.

По-очереди первым

Анри де Штиль стрелял

И точно в центр мишени

Конечно же, попал.

Его уже успели зрители

Овациями щедро наградить,

А он с улыбкой смотрит

На соперника, на Марка —

Сумеет ли его соперник

Успех сей повторить.

А Марк спокойно на рубеж

Стрелять выходит,

И тетиву он пальцами

Тремя до уха взводит.

Одно мгновение — стрела со свистом

Из лука Марка вылетает,

Стрелу Анри де Штиля

По середине разделяет,

И в ту же точку попадает.

Великолепный выстрел,

Тиль доказал свое умение,

И у присутствующих вызвал

Восторг и изумление.

И видят все — стрела в стреле торчит.

О чем нам это с вами говорит?

О том, что победитель не выявлен пока.

И новый выстрел им, бесспорно, предстоит.

Теперь обязан первым

Марк Тиль стрелять.

Однако, что же происходит?

Он просит у герольдов позволения —

Со стрелами щит не менять.

Прицелился он быстро и каждый,

Кто с трибуны все это видел,

Свое дыхание затаил…

А Марк, не дрогнувшей рукой,

В свою же первую стрелу

Другую в точности всадил.

И резкий, дружный выдох: «Ах!»

У всех не удержался на губах.

Как, неужели так бывает —

Стрела в стрелу, и в точности,

Второй раз попадает?

Да, вызов, безусловно, брошен.

Анри де Штиль был, как и все,

Подобным метким выстрелом

Немного огорошен.

С его лица, до этого сиявшего,

Довольная улыбка испарилась,

В глазах, прищуренных,

Какая-то вдруг искра зародилась.

Всегда привык он побеждать,

Не мог и нынче проиграть.

А тут выходит, что ему

Совсем простой стрелок,

Анри де Штилю, графу,

При всех дает урок.

Пока мы выстрела его

Все вместе будем ожидать,

Придется кое-что опять,

Читатели мои, вам пояснять —

Как вышло так, что дворянин

Средь лучников простых

Решился на турнире выступать.

Да, он был граф, тут нечего скрывать.

Но род его, былую славу сохранив,

Успел, однако, все свои богатства

И даже земли растерять.

Знал герцог всю семью

И он, из уважения,

К Анри де Штилю проявил

Свое расположение.

Анри был лучник не простой —

Он капитан стрелков.

Для герцога, как господина,

Он был на все готов.

Ни герцог Ротенбургский,

Ни барон де Колиньи

Участвовать в стрельбе из лука,

Конечно, сами не могли.

Им статус их не позволял.

Но спор был, помним,

Между ними на обеде,

И каждый победить желал.

Барону было проще —

Он лучшего послал стрелять.

У герцога Анри был лучшим,

И он не мог, конечно, отказать.

На титул, что стрелок

Анри де Штиль имел,

Никто в тот миг

Уже не посмотрел.

Всю важность положения осознавая,

Анри прицеливался долго,

Проигрывать, конечно, не желая.

Но сколь искусно с луком

Своим он обращался

Через мгновение увидел каждый,

И даже те, кто хоть немного

В нем сомневался.

Его стрела, торчащую стрелу ломая,

Вновь в туже точку попадает.

И нет ни возгласа, ни вскрика,

Лишь гробовая тишина.

Что это — мастерство стрелков?

Иль балом правит сатана?

«Турнир нам обещает интересным быть», —

Заметил герцог, первым

Всеобщее молчание нарушая.

«Но победителя, как видно,

Здесь невозможно определить», —

Продолжил он, вопрос свой

Графу Дижону посылая.

«Милорд, вы правы, как всегда», —

Граф де Дижон мгновенно отозвался.

«Ну, что ж, турнирный день окончен, господа.

По-мне, он интересным, оказался.

Продолжим день наш пиром и в замке поедим.

А завтра, думаю, на что-нибудь

Не менее занятное мы поглядим».

За герцогом весь двор собрался, поскольку

Его светлость уж с места своего поднялся.

Все зрители стрельбу из лука,

И меткость лучников с азартом по дороге

Обратно в город обсуждали.

Но некоторые себя в тот день

Вопросами другими занимали.

И если кто-то про сходство лучников

Успел и позабыть, то только не маркиз.

От герцога маркиз де Шантане

Успел задание получить — узнать он должен

В чем в этой всей истории сюрприз.

Анри и Марк, конечно, близнецами были,

(Как позже оказалось),

И тут, читатели мои, для вас завеса тайны

Хоть ненамного приподнялась.

И, все-таки, мы до поры интригу

Не станем, извините, раскрывать.

Всей правды в истории этой

Не знает даже родная мать.

Повествование свое мы будем дальше продолжать.

Ведь еще много есть того,

Что хочется вам непременно рассказать.

Оставим Ротенбург — пусть веселится он,

А после мирно отдыхает.

Нам тоже надо отдохнуть —

Второй турнирный день нас с вами ожидает.