Солнце и Луна

Давид привычно вставил наушник от телефона в ухо, находясь еще во власти сна в постели:

— Родная, ты здесь?

— Доброе утро, жизнь моя! Да я тут, уже поднимаюсь в офис, успела Теону в сад отвезти

— Доброе утро, любимая. Этот час, разница между Тбилиси и Ташкентом, очень позитивна в нашем случае, я хорошо засыпаю под твой голос и прекрасно высыпаюсь, — Давид довольно подтягивается и еще сонно хрипло смеется, дразня АнжеликуРазница в часовых поясах не при чем, родной. Просто кто то очень ответственный к своим задачам, а кто то ленивая жопа! — парирует девушка

— К чему самокритика с утра, родная? — Давид уже весело смеется

— Аха, да конечно, — Анжелика сдержанно хохотнула, — ну все, взрослым пора приниматься за работу, а ты вставай давай, кофе, йога и беги на работу. Будь осторожен на дороге

— Спасибо, душа моя. Наберу чуть позже. Будь внимательна. Люблю тебя

— И я тебя. Пока!

Анжелика быстро переключается на рабочую атмосферу гудящего офиса. Она сама замечает, что туман в принятии реальности рассеивается, нет давящего момента назойливой и скучной жизни. Все обретает краски и воздух заряжен ожиданием чуда. Она больше не чувствует себя пустой куклой, поверхностной и ничейной.

«Как удивительна жизнь» — размышляет Давид во время утренних сборов. Еще недавно такая потерянность дезориентация целей, а тут греющее душу чувство, которое ярким пламенем постепенно охватывает его естество. Ежесекундно Анжелика в его мыслях, он обрел с ней надежду на завтрашний день. В продолжении дня Давид созванивается со своей музой неприличное количество раз, часы в разговоре с ней пролетают как минуты, он, обычно хмурый и немногословный, торопится рассказать и обсудить с ней все свои мысли и переживания.

Так, в плотном общении проходят месяцы. Давид отмечает острый незаурядный ум Анжелики, меняет свое представлении о женском видении жизни. Ему достаточно этих бесед и разговоров с утра и до утра, он не хочет портить ничем их отношения, полностью поглощен этим общением и будет дорожить им каждой своей клеткой.

Наверное, честно предположить, что Давид как и Анжелика боятся своего будущего. Оба красивые, яркие и видные, но одинаково пусты для окружающих. Только, обретя друг друга в этой жизни, начинают осмысливать жизнь и чувствовать вкус к ней. Им кажется, что они так и останутся друг у друга просто в мечтах, но и это ничего.

Судебные процессы по разводу затягиваются, ведь Аслан не намерен разводиться:

— Анжелика, соберись уже. У нас семья, ребенок… Ты из за переписки с каким то грузином хочешь все потерять?

— Да да. Именно так. Аслан, окстись, никакой семьи нет в помине.

— Я не отпускаю тебя

— О! Ты не папа мне, Аслан. Ты скоро станешь моим бывшим мужем. У меня нет претензий к тебе и обид. Просто надоело, нет сил и желания продолжать притворяться, что мы счастливы. Это ведь не так

— Счастье относительно. Я счастлив, например.

— А я вот, совсем нет

— Подумай о ребенке, Анжелика!

— Ребенку нужна здоровая атмосфера в семье, даже если родителям для этого нужно жить отдельно

Анжелика не сдавалась, слушание за слушанием она стояла на своем. Развод неминуем. Только сейчас Аслан стал понимать эту истину. Теперь он захотел увидеть врага, угрозу его семейному благополучию. Он раздобыл номер Давида еще перед своим переездом от жены:

— Салам, Давид. Это муж Анжелики Аслан. Разговор есть

— Здорово, Аслан. Узнал. Говори

— Ты лезешь в чужую семью. Оставь мою жену в покое

— Она тебе не жена, вы разводитесь. Она моя

Аслан зловеще засмеялся

— Кто твоя? Моя жена? Ты что то путаешь

— Нет. Не путаю. Она не хочет жить с тобой. Она меня хочет

— Не глупи. Вы не виделись ни разу. Я знаю жену, ей скучно, и меня наказать хочет. Просто это временная ссора. Мы уже почти 9 лет женаты.

— Если так, зачем звонишь?

— Надоела ваша переписка, твои звонки мешают им спать. Не забывай, у нас с Анжеликой есть дочь

— Я помню

— Ну вот и молодец. Предупреждаю пока по хорошему, отвали

— Эээ. Не угрожай мне, дорогой.

— Я не угрожаю, предупредил, — Аслан шумно выдохнул, он устал от этого разговора, от этой ситуации и, в целом, нервничать он устал.

Давид ожидал разговор с мужем Анжелики. Он был готов, но сомнения в правильности действий уже закрались в его душу. Он не любитель истории о разрушении чьих либо семей, всегда был на противоположной стороне мнений и суждений. Сейчас задумался: «А вдруг так? Что если я на самом деле урод, который рушит семью? А может действительно ей просто скучно и она хочет проучить мужа? А я просто попался под руку…». Давид задавал себе вопросы и незаметно загнал себя в знакомый угол отчаяния и отрешения. «Если она исчезнет из моей жизни, то я уже не смогу прийти в себя» грустные мысли прервал звонок Анжелики:

— Родной?

— Да, любимая. Как дела?

— Спасибо, я ок. Можешь говорить?

— Да, конечно, родная. Для тебе я всегда свободен

— Тебе звонил Аслан? — Анжелика нетерпеливо интересуется ситуацией

— Да, вот недавно. Болтали с ним

— И как?

— Нормально, ты из за чего переживаешь?

— Он мне тоже звонил, — Анжелика заметно нервничает, — сказал, что не допустит того, чтобы ты хоть раз увидел меня, сказал, что это дело чести. Что ты никогда не видел такую как я и никогда не увидишь

— Он прав, душа моя. Я такую женщину как ты никогда не встречал в своей жизни. Ты — моя мечта, ты женщина моих грез, я преследовал тебя в дурмане и в опьянении. Теперь, когда я точно знаю, что это ты и я люблю тебя, меня уже ничто не сможет остановить

— Ну надо же, сколько романтики, — Анжелика шутливо-восхищенно присвистывает, — просто будь осторожен, родной. У моего мужа есть знакомые по всему Кавказу.

— Не называй его своим мужем! Я скоро стану твоим мужем

— Мечты мечты… но это приятные мечты, спасибо, родной

На кухне дома у Давида семья ожидала его возвращения. Его отец, повидавший жизнь, степенный и харизматичный грузин, без суеты и проволочек с порога задал сыну вопрос:

— Это правда, что ты общаешься с семейной женщиной?

— Да

Лица присутствующих исказила гримаса отчаяния и ужаса, мать, невысокая грузная блондинка трагично заломила руки:

— Сынок, оставь в покое эту женщину! Ее муж рассказал про нее всю правду, она не та, за кого себя выдает. Она шлюха и тварь, изменщица и обманщица. Ты себя угробишь ни за что!

— Да, мама права, тем более там смотреть не на что, — подхватила сестра Давида, — реально, братик, ты — сто, а она — единица. Ты для нее слишком хорош

— Так… оставьте обсуждения, — Давид растерялся. Он явно не ожидал такого напора от них, — отец, я не хочу обсуждать свою личную жизнь, но ты не переживай, все под контролем. А ты, — он обратился к маме, — просто не знаешь ее, зачем сразу оскорбляешь. Она совсем не такая

— Какая не такая? — мать перешла на крик — я таких женщин сразу вижу, поверь мне сынок! В ней порядочности нуль, какая мать откажется от своего ребенка? А? Что за фотки у нее в фейсбук? Да она сама себя всем предлагает!

— Что за бред? Дочка живет с ней и она прекрасная мать, фоток у нее почти нет на странице. — оправдывается Давид

Но потоки нескончаемых обвинений продолжились, набирая обороты и силу. Рассуждения и оправдания стали наоборот, слабеть. Уже не было смысла доказывать правду, Давид просто отмалчивался в ответ на оскорбления его женщины.

К началу следующего года были попытки прервать связь в угоду всем, но Анжелику и Давида непреодолимо тянуло друг ко другу, они оба уже не могли представить свою жизнь в отсутствии этого чувства и эмоции, что грели их сердца. Попытки выехать в Тбилиси терпели фиаско — Аслан бдит и контролирует все передвижения своей законной жены, в ход идет все: от кражи паспорта до шантажа ребенком. Для Давида ситуация проще, но не менее трагичная, он попал в аварию и нес административный запрет на выезд.

Встреча невозможна, получается. Но даже не надежда греет их, а само присутствие в жизнях друг друга.

Поэтому выходя на улицу после многочисленных разговоров и обвинений они оба торопятся услышать голос своей любви. Анжелика уже давно не зависит ни от чьего мнения, нет влияния на эту женщину ни у кого. Но Давиду сложно, он младший сын в семье, мамин любимчик, заласкан и залюблен донельзя, он не научился быть смелым и брать ответственность. Он все еще мальчик, взрослый, большой, бородатый мальчик.

— Они тебя примут и полюбят, когда узнают тебя, родная, — Давид поделился содержанием последнего разговора с мамой и сестрами

— Не думаю так, честно говоря, — Анжелика не расстроена, наоборот, весело вспоминать бывшую свекровь и золовку и их ухищрения

— Поверь, моя мама и сестры хорошие, они прекрасные женщины, — сейчас Давид уже совсем как малыш пытается убедить женщину

— Родной, без обид. Я не первый год замужем, поклонников, которые знакомили меня со своими мамками и тетками, сестрами и иногда даже братьями тоже было как в деревне Кукуево. Я не надеюсь и не горю желанием быть любимой у посторонних мне людей. Достаточно адекватности и взаимного уважения. Если адекватности нет, то я просто перестаю общаться, ведь когда на тебя лает собака, ты не становишься на четвереньки и не лаешь в ответ.

— Почему ты с такой гордостью говоришь о том, что у тебя было много парней? — Давид начинает закипать

— Потому что их было много, огромное количество, я бы сказала, так, что я всех и не помню. И я горжусь этим, прикинь? Горжусь собой, что мне пофиг и на это тоже, — утомительно ей уже говорить об этом, судя по голосу

— Не злись, в нашей стране все равно еще ценят невинность девушки и тому подобное, мне просто как то непривычно слышать от женщины такие заявления. — Давид оправдывается

— Ой ладно, мне пора, поеду за Теоной, пока, родной! Не грусти. Целую

Анжелика спешно отключает мобильный и садится в такси. «Неужели так важно уметь лицемерить?» — размышляя на эту тему, Анжелика как то притомилась. Придя домой с Теоной, она старается поскорее уложить малышку и самой лечь спать.

Зарета открыла глаза и видит Алуду, стоящего перед ней, они в горах в той самой избушке. Легкий ветерок топорщит его отросшие вьющиеся волосы, он с нежностью улыбается, рассматривая лицо Зареты.

Анжелику разбудил звонок на мобильный, «факинщит!» проносится в голове, «Сколько, интересно, сейчас времени?» она нащупала телефон на прикроватной тумбе, было почти два часа ночи:

— Да! — даже толком не разглядев что звонит, рявкнула разъяренная женщина

— Любимая, солнышко, родная, прости меня, и не смей бросать меня, — Давид с интонацией нашкодившего кота, если бы они умели говорить, пытается говорить так, чтобы не было слышно, что он пьян в стельку

— Говори

— Не надо так, родная. Что я сделал, что ты со мной так общаешься?

— Что ты НЕ сделал, — Анжелика специально делает акцент на «НЕ», чтобы избавить себя от лишних объяснений

— Что же?

— Ты не защитил меня. Даже если мы никогда не увидимся, даже если бы я была такой, как меня очерняют твои родственницы, как можешь так просто общаться со мной и говорить про любовь? Если не уважают твой выбор, то это скорее вопрос к тебе. Почему тебя не уважают, Давид?

— Не….

— Это риторический вопрос себе самому, — быстро перебивает его Анжелика, — я очень хочу спать. Мне снился замечательный сон, а ты его прервал. Любовь моя, до завтра

— Нет! Давай вместе спать? Будем до утра на связи. Пожалуйста, душа моя!

— Ладно, сегодня твоя очередь убаюкивать меня. Расскажи где пил? — смягчилась девушка

— Дома с папой, — весело ответил Давид, — нам, грузинам, не нужен повод

Под убаюкивающий голос на громкой связи, вернулось сновидение, в котором Алуда смотрит прямо в душу Зарете

В какой то момент его лицо немного преобразилось и на Зарету так же счастливо смотрел Давид. Анжелика резко проснулась, схватила телефон сбросила аудио вызов, хотела отдышаться и попить воды и набрать Давиду видео. Но он ее опередил

— Любимая, что то случилось?

— Нет… сон… — Анжелика вглядывается в его лицо, словно в первый раз его видит. Она поражена и легкая тень догадки пронзила ее разум, дрожащим от волнения голосом она спросила, — помнишь ты говорил про образ? Скажи ее имя не Зарета? Она похожа на меня?

— Только если комплекцией, я не мог рассмотреть лицо или подробно внешность, имя как то отзывается во мне, но я не уверен, — Давид еще не понимает к чему клонит Анжелика, но он так же эмоционально возбужден как и она

— Я уверена в том, что я не сумасшедшая…

— Эээ, прости, так все психи говорят, — Давид пытается неуместно шутить. Он всегда шутит на стрессе

— Да блин! Слушай, я реально не сумасшедшая, но эти сны вижу с детства, я прожила всю жизнь во во сне, меня мучает эта история. Мне как то сказали, что я доживаю во сне прошлую жизнь. Там история плохо кончилась, в общем

— Как? — Давид на самом деле заинтересован, вдруг это ключ к разгадке на его вопросы о той галлюцинации

— Я в прошлой жизни умерла при родах, я была совсем молода и невинна и я так любила Алуду

— Алуда? Это мой любимый персонаж поэмы Важа Пшавелы «Алуда Кетелаури», хевсур… — Давид не успевает договорить, как Анжелика меняется в лице

— Я не знала раньше, что это значит…

— Ну, я тоже хевсур, смотри если фамилии заканчиваются на «ури» это означает, что этот грузин из Хевсурети

— Что такое горы Шатили?

— Это горная местность в Хевсурети

— Что такое «Галгай»? — у Анжелики уже не осталось сомнений

— Это ингуши так называют себя

— Я была ингушкой… Зарета была ингушкой.

— Да, вообще это ингушское имя, — деловито уточняет Давид, — родная, ты не знаешь, что стало с Алудой?

— Нет. Сны прекратились когда умерла Зарета, ее ребенок и мой сын… Давид. — На глазах Анжелики блестят слезы

— Не плачь, любимая! Я понимаю твою боль. Мне кажется, Алуда не выжил, я чувствовал такое отчаяние и разочарование в жизни, что сам чуть не умер. Интересно, что имена совпадают — мое и твоего сына

В эту ночь выясняются и другие совпадения, например, первая встреча — отель Анжелики в Тбилиси находится аккурат напротив дома Давида. Он даже продемонстрировал ей вид из окна и она увидела окно того самого номера. Они оба семь лет назад были на одном пляже в Греции и многое другое. Теперь эту кармическую неземную связь молодые люди чувствуют еще сильнее. Анжелика воочию видит лицо Давида на экране смартфона, она понимает свою историю, никогда прежде она еще не была так наполнена смыслом наяву.