Княжич Светловой был так красив, добр и чистосердечен, что пришелся по нраву даже самой Леле, богине-весне. Но богиня не может любить, как смертная. С первым летним днем она покидает своего избранника, и почти год, до новой весны, ему предстоит ожидание встречи с ней. Тоскующий по своей возлюбленной жених становится орудием в руках Велы, Хозяйки Подземной Воды. От нее Светловой научится тому, чего ему лучше бы и не знать: как задержать Лелю на земле, чтобы весна не сменялась летом.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Утренний всадник. Книга 1: Янтарные глаза леса предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 2
За обратную дорогу у Светловоя нашлось время опомниться и поразмыслить. Порой ему вспоминалась сияющая розовыми лучами красота Белосветы, но ее черты почти растаяли в памяти, осталось только чистое облако радужного света. Зато хорошо ему помнилось лицо Смеяны, ее вздернутый нос с россыпью веснушек, желтые глаза, то мечущие искры задора, то полные горячего сердечного сочувствия. Он тосковал по обеим сразу и сам себя не понимал. Ни разу за восемнадцать лет жизни ему не приходилось переживать такой бури в душе. Он будто рвался пополам: одна половина стремилась к недостижимой, небывалой, чистой мечте, а вторая тянулась к живому и горячему человеческому счастью, яркий свет которого он видел в глазах Смеяны.
Светловой гнал от себя девичьи образы, и взамен вспоминались глиногорские гости, две битвы с дрёмичами. Хороша пшеничка во поле стояла, а до овина одна солома дошла! Чем больше он вспоминал о произошедшем на реке, тем больше проникался уверенностью, что все это неспроста — и торговые гости явно какие-то странные, и лиходеи напали на них не случайно. И старшину глиногорцев он несомненно где-то видел, и тогда тот вовсе не был купцом. Не стоило упускать смолятичей из виду, но Светловой сообразил это только сейчас. «Видно, крепко меня тот козлиномордый приложил! — с досадой думал он. — Совсем я соображать перестал. Еще и не то примерещилось бы!» Мысли его путались, впечатления мешались. Их было так много, что казалось, он пробыл в походе не пять дней, а целый год.
Нечего было и думать догнать смолятичей, опередивших дружину на целый день, и Светловой увидел знакомые ладьи только у славенской пристани, где останавливались неподалеку от Велесова святилища все торговые караваны. На княжьем дворе Светловой не успел сойти с коня, как навстречу ему выбежала мать. К сорока годам княгиня Жизнеслава постарела, сходство Светловоя с ней стало меньше, чем было в детстве, но он по-прежнему любил ее больше всех на свете. Завидев встревоженное лицо матери, княжич бегом бросился на крыльцо.
— Соколик мой! — вскрикнула княгиня, встретив его на середине ступенек и поспешно обняв. — Что с тобой?
Светловой нежно и заботливо взял ее за плечи: теперь он был выше матери и сам мог укрыть ее в объятиях, как она укрывала его в детстве.
Княгиня торопливо обшаривала тревожным взглядом его руки, ноги, лицо, словно проверяла, тот ли к ней вернулся, кто уходил, не случилось ли с сыном чего-то непоправимого. Заметив тонкий белый шрамик над бровью, которого не было раньше, она переменилась в лице и невольно охнула.
— Мне рассказали, что ты ранен, что у тебя вся голова… — начала княгиня и запнулась, не находя подтверждения своим страхам.
— Ах, это! — Светловой все понял и рассмеялся. — Пустяки. Оцарапали только, видишь, уже все зажило. Тебе смолятичи рассказали?
— Да, сам Прочен говорил: «Сын у вас молодец, витязь настоящий!» А у меня сердце не на месте… — Облегченно вздыхая, княгиня приложила руку к сердцу, словно проверяя, на месте ли оно в самом деле. — Целая битва, говорит, была, а ведь Прочен зря не скажет, — продолжала княгиня, но Светловой перебил мать:
— Погоди, матушка. Он здесь, Прочен этот?
— А где же ему быть? — Княгиня удивилась. Она говорила о смолятическом госте как о старом знакомом. — Они не сильно вас опередили, перед полуднем только приплыли. К отцу пошли, он их сперва в гриднице принял, потом Прочена к себе увел. И по сию пору беседуют. И никого к себе не пускают, только Кременя одного позвали.
— Так кто же он такой? — воскликнул Светловой. — Не купец же, в самом деле! Почему отец его так принимает?
— Какой купец? — Княгиня посмотрела на сына с недоумением. — Прочен же это! Ах! — сообразив, воскликнула она. — Ты ведь забыл его! Уж лет пять, как он у нас был в последний раз! Да нет, все шесть будет! А мне и невдомек… Так он тебе купцом сказался?
— Да, да! — Светловой изнывал от нетерпения. — Так кто же он?
— Да он тысяцкий глиногорский, князя Скородума первый воевода. Как же ты его забыл?
Изумленный княжич не сразу ответил. Да, теперь он вспомнил. Когда шесть с лишним лет назад его опоясывали мечом, воевода Прочен приезжал с подарками от смолятического князя Скородума. Конечно, за шесть лет Прочен изменился, да и не мог двенадцатилетний отрок запомнить всех гостей — слишком много впечатлений обрушилось на него тогда. Но теперь понятно, почему лицо смолятича показалось ему знакомым.
— Зачем же он приехал? — помолчав, спросил Светловой у матери. — Уж не война ли у нас какая намечается?
— Сохрани Макошь! Не знаю. — Княгиня покачала головой. — Меня не звали. Знаешь ведь отца — сперва сам решит, а уж после нам скажет. А я боюсь — как бы не война в самом деле.
— Да что ты, матушка! — Светловой обнял княгиню, стараясь говорить бодро и уверенно. — С кем нам воевать? У нас со всеми землями мир… Это я так, не подумавши ляпнул.
— А иначе зачем тысяцкий в такую даль поедет? Что ему, в Глиногоре заняться нечем?
Успокаивая мать, Светловой думал о дрёмических лиходеях. Новость одно прояснила, а другое запутала. Если дрёмичи напали не просто на купцов, а на самого глиногорского тысяцкого — этому уж точно есть причина. И правда, не приведи теперь Перун войны. Хотя напрямую нападение дрёмичей на смолятинского воеводу речевинов не касалось, Светловой не сомневался — отец в стороне не останется. Да и само нападение случилось на речевинских землях.
Князь Велемог не заставил сына долго теряться в догадках и скоро прислал за ним. В горнице с ним сидели Прочен и Кремень. Воспитатель княжича поседел и стал плохо видеть, отчего постоянно щурился и подавался вперед. Прочен был невозмутим, как и тогда, на реке, но по лицу его Светловой сразу понял, что для него приготовлено какое-то значительное известие.
В этом он не ошибся. Вот только само известие оказалось полной противоположностью тому, чего он ожидал.
По усвоенной с детства привычке Светловой не торопился рассказывать о своих делах, тем более что и радости в таком рассказе было бы немного, а ждал, когда отец спросит его сам. А князь Велемог не спешил с расспросами. Похвалив сына за речную битву, князь оглянулся сначала на Прочена, потом на Кременя, потом посмотрел на Светловоя.
— Хоть и горько мне было слышать, что завелись на Истире лиходеи, а все же рад я, что Небесный Воин тебя туда привел, — заговорил князь. — Теперь не надо мне смолятическим гостям рассказывать, что сын мой вырос молодцом, — сами видели. Сами видели, что ты и в возраст, и в разум вошел, женихом стал. И невеста для тебя уже есть.
Светловой сдержал возглас, но брови его сами собой взметнулись вверх. Он не знал, что так бывает, и не сразу смог справиться со своим лицом — оно не слушалось. Какая невеста?
— Князь Скородум дружбу свою нам заново явил, предлагает родством ее скрепить, — продолжал Велемог. — Ему Макошь послала единственную дочь, зато уж она и красотой, и умом, и вежеством десять других девиц за пояс заткнет. Хочет князь Скородум ее за тебя сосватать. И я с кормильцем твоим рассудил — лучше нее и желать нечего. Славная будет тебе жена, а речевинам княгиня.
— Да куда же спешить? — обеспокоенно подала голос княгиня Жизнеслава, потрясенная не меньше сына. — Всего-то восемнадцать нашему соколику, а Дароване уж двадцать лет, не меньше!
Княгиня нечасто решалась возражать мужу, но сейчас волнение придало ей смелости. Она мечтала женить сына на одной из славенских боярышень, которые выросли у нее на глазах, самой выбрать такую, которая сделает Светловоя счастливым. А тут и выбора никакого не остается — принимай в дом княжну, которую никогда не видели, отдавай своего соколика ненаглядного неведомо кому! Сваты всегда хвалят невесту. Красоту ее и искусство в рукоделии можно проверить, но в душу к ней не заглянешь.
Но князь Велемог принял решение, и не жене было заставить его передумать. Он бросил на нее лишь один взгляд, и княгиня тут же смешалась и замолчала.
— Ничего, — подал голос Кремень. — Двадцать — не сорок. Нашему молодцу пора жениться, а княжна глиногорская как раз ему под стать. Не ровен час — пойдет Держимир дрёмический на нас воевать, вот мы со смолятичами его единым строем встретим, как братья родные!
Князь Велемог одобрительно кивнул. Княгиня Жизнеслава побледнела, задышала чаще, прижала стиснутый кулак к груди. И сватовство, и война, все сразу — для нее это слишком много.
— Княжна Дарована — красавица редкая! — продолжал Прочен, и даже на его невозмутимом лице мелькнул легкий проблеск оживления. — Среди говорлинских княжон такой не бывало давно. Только княгиня Добровзора, Гордеславова дочь…
— О ней нечего вспоминать — она уже бабушка! — прервал его Велемог.
Княгиня Жизнеслава чуть изменилась в лице и опустила глаза. Двадцать пять лет назад князь Велемог сватался к чуроборской княжне Добровзоре Гордеславне и только после ее отказа взял в жены Жизнеславу. А Добровзора, всем известно, потом родила оборотня с волчьей головой. Вот и ищи в жены красавицу!
— А сейчас красивее Дарованы нет на Истире никого! — уверенно продолжал Прочен. — За княжну Даровану сватались многие. Даже Держимир дрёмический сватался за нее. Дважды! — многозначительно отчеканил смолятич.
Княгиня Жизнеслава удивленно покачала головой. Только Светловой не понял, что повторное сватовство гордеца Держимира значит больше, чем восхваления целого полка свах.
— Вот я и подумывал между делом, княже, — продолжал Прочен, снова обращаясь к Велемогу. — Не Держимир ли нас на Истире поджидал?
— Так ведь у нас есть пленные? — Князь посмотрел на сына. — Что ваши оборотни речные рассказывают?
Светловой опустил глаза. Но теперь князь ждал его ответа, и спрятаться от позора было некуда.
— Нет у меня пленных, — как в холодную воду бросаясь, ответил Светловой. — Потерял.
— Как — потерял? — Кремень даже усмехнулся, не понимая. — По дороге, что ли, обронил? Лукошко дырявое было?
— Как — потерял? — совсем другим голосом повторил князь Велемог. Он видел, что сын вовсе не шутит.
С трудом подбирая слова и стараясь ни на кого не глядеть, Светловой начал рассказывать. Никто больше не улыбался; князь, княгиня, оба воеводы ловили каждое его слово.
— Не знали вы Держимира… — многозначительно протянул Прочен. Его голубые глаза заблестели, он словно сам присутствовал там, на берегу Истира, и видел все то, о чем рассказывал Светловой. Многое из этого рассказа было ему знакомо по опыту прошлых лет, и даже в пересказе он понимал гораздо больше неопытного участника событий. — Теперь будете знать!
— Там был Держимир? — воскликнула княгиня, задним числом испугавшись, что ее сын встречался с этим страшным человеком.
— Ну-ка, расскажи получше, кто у них старшим был? — потребовал Кремень.
— Под козлиной мордой прятался, — не поднимая глаз, ответил Светловой. Ему ясно вспомнился широкоплечий и рослый вожак разбойников, краем щита разбивший ему лоб. — Ревел, как лось на гону.
Оба воеводы переглянулись.
— А лет-то ему сколько? — спросил Кремень.
— Под личиной не разглядел.
— А так не догадался? — с едкой насмешкой осведомился Прочен, сощурив глаза.
— Ну, как вам. Лет сорок — пятьдесят, — решился определить Светловой. — Сильный, но не сказать чтобы молодой.
— Нет, это Озвень, — решил Кремень. — Держимир-то лет на десять тебя постарше…
— На одиннадцать, — жестко уточнил князь Велемог. Все это время он молчал, но буравил сына таким взглядом, что княгиня себя не помнила от тревоги.
Конец ознакомительного фрагмента.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Утренний всадник. Книга 1: Янтарные глаза леса предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других