Таверна «El Capitan» и ее обитатели

Рядом с нашей таверной есть frutería, фруктовая лавка. Овощи, ягоды, фрукты, грибы, зелень. Хозяин — молодой парень, пакистанец. Симпатичный, как из рода болливудских Капуров, только очень маленький, миниатюрный, Капурчик такой, очень милый.

Держать здесь фруктовые лавки — прерогатива в основном пакистанцев. Овощи гораздо дешевле, чем в супермаркетах или в испанских лавках.

А вот открывать магазинчики дешевой одежды или дребедени из 1000 мелочей, или бары — дело чести китайской братвы. И она, реальная эта братва, преуспевает.

Так вот, молодой пакистанец Капурчик приходит на работу каждый день, без выходных и праздников, без сиест и каникул, без больничных и депрессивных дней. С улыбкой, расспросами о жизни всех своих клиентов. Приходит на работу раньше нас, часов в 8, и выкладывает товар на улице. Уходит часов в 10 вечера. И так каждый день. Без отдыха.

Лавка его. Он хозяин, он работник, продавец, грузчик, закупщик, уборщик. Всегда спокоен и доброжелателен, даже когда дождь, ветер и нет ни одного человека на улице и в его магазине.

Каждый день захожу к нему за свежей зеленью, за луком и иногда за фруктами, когда нет времени ехать на рынок.

А недавно с другой стороны нашей улицы открылась другая фруктовая лавка. Ее хозяин, пожилой полный пакистанец напомнил моей дочери нашего знакомого из Грузии, Малхаза. Даня его звала дядя Миша, следовательно, этого мы назвали так же.

Вот дядя Миша этот резко взялся за раскрутку своего магазинчика. У кого-то перец по 2 евро, у него 1.50. У всех клубника еще по 5 была, у него 2. Авокадо только-только с 4 евро до 3 опустились в сезон, а у него уже 2 давно.

Батат сладкий, который в запекании просто великолепен (для тех, кто может оценить мягкую сливочность тыквенного вкуса с ноткой морковной свежести и теплотой печеной картошки) по 75 центов вместо 2-3 евро.

Я женщина слабая. В смысле на деньги. Тяжелое наследие советской эпохи. Деревянные кубики. Железная обезьянка. Прыгающий кролик с фанфарами… Красное пальто с лисьим воротником, подаренное тетей в выпускном классе и последующая депрессия после того, как мы столкнулись взглядами с покойной лисой..

А тут еще и эта жизнь, и испанские налоги вкупе с моей излишней честностью сделали меня бережливой. Или экономной. Не хотела говорить слово прижимистой, но оно уже само написалось…

И я изменила Капурчику. Перестала заходить к нему каждый день. Иногда пробегаю мимо, здороваюсь, а он выскакивает из магазина, пытается улыбнуться, маленький такой, юный, печальный, а нос — как у того щенка с известной фотографии, когда он стоит у двери, смотрит на тебя печально и говорит: «Там, куда ты идешь, у тебя есть другая собака?» Большой и трагический такой индийский нос. И в глазах написано:

— У тебя там другой пакистанец?

А там дядя Миша. Блин. А у него рекламная акция. И продукты гораздо дешевле. И я как та обезьяна — не разорваться между умными и красивыми, к которым добавились экономные.

Через неделю моих побегов на сторону нашла компромисс: стала заходить к Капурчику за фруктами. Но собака с носом не дремлет. Ее вопрошающий взгляд как бы интересуется мрачно:

— А где ты покупаешь овощи? А зелень?

Эта собака еще не знает, что возле моего дома есть третья знакомая мне пакистанская лавка, где я покупаю фрукты на воскресенье для семьи. И хозяин там — вылитый Ваня Ургант. Клянусь! Только маленький тоже. Карманный такой. И мы с ним уже так сроднились за 4 года совместных покупок, что он мне показывает фотографии своих 3 детей и рассказывает, как лучше вести бизнес в нашем районе. А я у него беру большие партии ягод на варенье. По очень специальной цене. Как от Урганта.

Вся наша жизнь состоит не только из дел, забот, любви и дружбы, но из предательства, измен и компромиссов…