Мир, который должен быть светлей

Очень трудно вставать на следующий день после попойки. Тебя всего плющит, мутит и хочется блевать.

Но мы пересилили себя, и меня разбудила Ай толчками в плечо. — Эй Русс, вставай, ну вставайте уже.

Она довольно сильно меня толкнула, от чего я лениво открыл глаза. — Ну что ты дерёшься.

— Не дерусь. Пора вставать. Нам на площадь надо к ребятам.

Очень тяжёлые веки снова опустились на глаза, когда я промямлил:

— Не чё, перебьются.

Послышались мелкие шажки. Они то удалялись от меня, то приближались. Но мне было полностью всё равно на весь окружающий мир. Мне хотелось спать и ещё раз спать. Тут шажки ещё раз приблизились, и на моё лицо что-то плеснуло обжигающе ледяное, от чего я мгновенно открыл глаза и подскочил как ошпаренный.

Передо мной стояла Ай с очень виноватым видом с пустым кубком. — Прости, но ты не хотел вставать и мне пришлось тебя обрызгать.

Я понял, что уже доспать мне навряд ли дадут и смирение накрыло меня. Посмотрел на мягкий влажный диван, облитый водой благодаря Ай. Лениво взял меч, мы вышли с ней наружу. За прилавком нас ждала как всегда одинокая Роза, которая натирала аккуратно кинжал тряпочкой, сидя на стуле и запрокинув ноги на прилавок. Обменявшись любезностями, мы так же спокойно вышли из нового дома. В голове потихоньку вырисовывался прошлый день и особенно его туманный вечер. Я вспомнил, что мы напились с новыми знакомыми, с которыми сейчас по договорённости встретимся на площади, чтобы пойти в гости к кобольдам с далеко не добрыми намерениями.

Шел я немного поникший от того, что не дали доспать и досмотреть такой прекрасный сон, где я где-то летал. Тут Ай, наверное, чувствуя вину за содеянное со мной на диване, решила извиниться. — Ты это, прости пожалуйста меня.

— Не чё, всё нормально и не надо так глаза округлять.

И вправду, как она так делает. Вроде бы раскосые, но если что прижмёт, то губки бантиком глаза в тарелочку. Прям так становится не охота что-то высказывать этому существу, что-то не лесное. Но я, в правду, не был обижен на неё. В каком-то смысле я был ей благодарен, если бы она меня не разбудила, то я бы проспал довольно прибыльное дело.

Наконец, мы дошли до довольно оживлённой площади. Все куда-то спешили, разговаривали и смеялись. Мы, как было договорено подошли к мраморному фонтану и принялись ждать. Вот ведь смешно вышло мы их опередили и не они нас ждали, а мы их. Наверно Ай это заметила через десять минут ожидания и от этого ей совсем не приятно.

— Ну ты чего такая смирная? — поинтересовался я.

— Да спешила, спешила, а толку нет всё равно их ждём, да и тебя ещё облила — она виновато сказала, уперев глаза куда-то в низ.

Я несильно ударил её кулаком в плечо. — Да не парься. Я не в обиде.

Она улыбнулась и сказала подняв голову:

— Ну тогда я рада!

К нам подошли, как мне с начало показалось наши ребята. Но осмотрев их я понял, что это уж какие-то слишком крутые люди. Три парня. Один маг или жрец.

Как всегда, дурачок с мечом и щитом упакованный в лёгкие доспехи. И его дуг с луком за спиной.

Тот в доспехах мне сказал:

— Я тебя помню. Ты вчера на площади Филу колено сломал. — Он снял перчатку и кинул мне под ноги. — Я вызываю тебя на дуэль, — повторив схему игры на публику того Фила, которому я колено сломал. Он со сладострастной улыбкой ждал, когда я приму дуэль.

Я подумал, что ну вот опять надо бить человека и совсем без энтузиазма принял её. Ну и когда же вы кончитесь, или научитесь и вообще поймёте, что доспехи — это конечно главное, но прямые руки и умение фехтовать тоже играет довольно большую роль. Впрочем, отметя лишние мысли, мы встали друг на против друга.

Так как в отличие от того бедняги Фила этот был одет более плотно. Трюк с коленом можно было бы повторить если бы он не знал о нём. Но видимо, он знал и всячески старался не делать ошибок предшественника. Обычный обмен ударами отход, подход, опять пару ударов и вот он наконец открылся. Так как я стоял близко он предпринял ударить рантом щита. Эта затея провалилась, так как щит потянул его за собой, а я довольно ловко отклонился, и поставил подножку, толкая его.

Тот упал и видимо со страху заорал:

— Всё! Всё! Только не ломай ничего! — я подумал, что сейчас зря потратил несколько минут своего времени на этого придурка. Вместо того чтобы посидеть на фонтанчике с довольно симпатичной девушкой. Впрочем, как только я сел и хотел начать разговор о какой-то ерунде, как пришли они.

— Хэй! — Миша поднял правую руку в приветствии, подзывая к себе.

Мы подошли, со всеми поздоровались. Коротко расспросив кто как дошёл до дома, мы направились в сторону шахт. Вот так, грубо говоря нас наняли за долю в заказе. Другие уж не знаю, наёмники? Пока мы шли я снова призадумался о наступивших новостях. Очень уж я любил при дороге куда то глубоко уходить в раздумья и долго о чём-то думать, предусматривая различные финалы.

Ходьба при таком погружении работала как фиксатор и не давала мне сбиваться с ритма мыслей. Ай привыкла уже к тому, что в дорогах я обычно молчу и не обращает на это внимание. Но в шумной компании мне это сделать толком не дали, доставая постоянными расспросами.

Призадумался я о своём дальнейшем быту. Прикинув, что сюда прибыл какой-то орден и активно набирает добровольцев, помогая им. Это значит, что мир не ограничен только одним городом и там в этом огромном миру полно не изведанного, и я понимал, что не смогу усидеть на месте, видя такое количество интересных вещей. Может быть кому-то и понравится служить высшей цели или высшему существу, ходить с этими знаниями чего-то святого и всем его втирать или биться за него как лев. Но этот вариант я откинул без особых раздумий. Мне по душе больше подходило постоянное скитание и изучение чего-то. Я просто морально не смогу усидеть на месте терзая себя мыслями, что за окном огромный и не известный мир. Наверно, таких как я не взлюбят в дальнейшем за не оседлость сильнейшие мира сего. Но на их мнение и на мнение других мне было плевать. Но тут вставал вопрос с Ай. Эта удивительная девушка очень хорошо ко мне привязалась, да и что таить я к ней не меньше. Нам довольно хорошо вдвоём, мы понимаем друг друга с полу слова и очень часто в разных ситуация делаем всё сообща, толком не сговариваясь.

— Эй Русс, смотри, — мне сказал Лёша, указывая пальцем в сторону от входа в пещеру. — Как тебе место для лагеря?

Я выказал сомнение на почве того, что оно на открытом месте и доступно всем ветрам. С этим все согласились, и мы углубились дальше в лес, где разбили лагерь под вековым дубом.

— Так ребята, — обратился Лёша ко всем нам. — Друг от друга далеко не отходим, если что-то подозрительное тут же говорите мне и остальным, если что случиться и придётся разделиться, то соберемся тут. Отставших ждём день, после чего уходим в город, всем всё ясно?

Все согласились. Быстро покидав тюки, мы направились в пещеру. Зайдя в неё, тут же ударила сырость в нос и очень противный запах как будто что-то сгнило. Мы зажгли факела. Уйдя в глубь пещеры, показались первые признаки жизни кобольдов. То есть, испражнения и огромное количество разного забитого зверья, которое стаскивали раскладывая по бокам пещеры.

— Фуу! Ну и вонь, — сказала Наташа, зажимая нос. Ай шедшая со мной рядом, довольно сильно напряглась и не отвлекалась, яростно всматриваясь в темноту, которую постепенно раздирал свет факела. Перед нами, постепенно выныривая из темноты, показались две маленькие фигуры. Это были два не больших кобольда, которые повернули к нам подслеповатые глаза и попытались что-то рассмотреть. Яркий факел дал нам те секунды, за которые мы без особых проблем убили их, только один корчился долго. Вот так в нашу копилку упал прибыток, а их число сократилось. Вскоре мы приблизились к развилке. Один туннель вёл направо другой налево.

— Ну и куда пойдём? — спросил Миша.

— Щя, погоди, — Лёша отдал мне факел и начал очень активно втягивать местный затхло вонючий и к тому сырой воздух.

Наташа повторила вопрос Мише, опередив его на секунду. — Ну, что надышался местными ароматами, так куда пойдём? Не нравится мне тут.

Он забрал у меня факел, и мы направились направо. Регламентировал это тем, что там запах более затхлый. Значит этот тоннель уходит в глубь и там можно найти более ценные головы ещё не убитых кобольдов.

Пройдя пару метров, местные обитатели дали о себе знать. Перед нами раскинулась картина, как три кобольда довольно больших по сравнению с теми, на которых мы напали раньше сторожили проход дальше. У двоих были дубины, а у последнего небольшое копьё. Копейщика сразу заняла Ай, так как у неё щит и она могла довольно ловко его сдерживать. Хоть копьё и кажется до придела простым и тупым орудием убийства, то в деле было абсолютно на оборот. Начиная от дешевизны и заканчивая практикой, то опытный копейщик был довольно опасен для меня и других, которые не носили щит. Ведь от колющего выпада очень трудно увернуться. Тем более отвести мечом.

Так получилось, что трое на двоих. Пока Лёша и Миша разбирались с одним неподалёку, я должен был сдерживать другого. Но так получилось, что я его убил, нанеся горизонтальный удар в туловище, я отвёл, как всегда, навершием меча к левому плечу острием к нему. Прошлый удар был сильный и он не успел среагировать или свет попал ему в глаза, но он открылся, и я уколол его в глаз резким и пружинистым выпадом. Тот не стал ни как трепыхаться. Сразу потух варварский огонь в глазах. Тело обмякло и его кобольская душа покинула его тушку.

Тут болезненный вскрик:

— Ай…, приложил меня гад! —

Я развернулся и заметил, что оказался в тылу и про меня забыли, как свои, так и чужие. Я быстро развернулся и ударил широким размашистым ударом в спину копейщика кобальта. Тот развернулся с потерянным и шокированным взглядом, и Ай довершила его жизненный путь ударом в голову. Тут же себя ждать не заставили наши новые спутники, разобравшись со своими противниками.

— Ох, ну и жесть, — утирая пот со лба, сказал Лёша.

Наташа уже поспешила залечить раны Миши. — Это были войны. Их головы дороже можно отдать.

Я принялся их срезать. И сказал подозрения:

— Тогда может остановимся или вернёмся и пойдём налево? Отрубив голову, утёр пот рукавом и продолжил. — А то выскочит бестия какое-то и поляжем тут все.

С моим высказыванием согласились, ведь рисковать и умирать не хотелось никому, и мы направились наружу. На обратном пути нам встретились ещё два кобольда. Они были не столь опасны как прошлые, и мы быстро разобрались с ними. Выйдя из пещеры, мы обнаружили, что уже довольно темно, и мы очень долго пробыли в ней. Зато какое было облегчение вдохнуть этот прекрасный свежий летний воздух. Он показался мне райским наслаждением в отличии от пещерного. Дойдя до нашего перевалочного пункта, мы все опустились на землю и разожгли огонь. Я посчитал сам для себя сколько мы сегодня заработали. Получилась довольно приятная сумма. Впрочем, если так пойдёт дальше, то будет довольно выгодный поход. Но почему-то у меня были очень большие подозрения, что завтра будет не всё так гладко как сегодня. С такими мыслями я отправился в дозор, проиграв в не большой, не замысловатой игре камень, ножницы, бумага.

Подкидывая хворост в не большой костерок, я сидел и натирал свой меч. Отчистил его от застывшей крови и посмотрел в него. В тусклом отражении света от костра я увидел себя. Точней половину лица. Пристально смотря на самого себя прям в глаза. В них я увидел наслаждение происходящим. Понял очень важною вещь для себя, что там в прошлом до того, как очнулся в храме. Я был очень разочарован жизнью и не мог ею насладиться в полном размере. И хоть я не могу сказать это точно, что мне там не нравилось. Тут же смотря сам на себя и чётко в глаза я видел наслаждение боем, наслаждение местной едой и компанией людей. Мне нравилось это незнание, что будет завтра. Мне нравилось постоянно идти и не оглядываться назад. Столько эмоций я разглядел в холодно меланхоличном чёрном глазу.

Посмотрел на Ай, лежащую рядом. Она заворочалась и словно по заклинанию упоминания открыла глаза. Пришлось быстро отвести голову к клинку. Я вопросительно посмотрел на неё в ожидании ответа.

Она села, протёрла глаза, зевнула и хлюпнула носом. — Русс, а что ты думаешь делать дальше?

Продолжив натирать меч, ответил:

— Я… я наверно пойду на большую дорогу, не могу сидеть по долгу на одном месте.

— Значит в наёмники пойдёшь? Я слышала, что их штаб есть в Ахене.

— Скорей всего — я выдержал не большую паузу и хотел спросить, что будет делать она, но не успел.

— А я вот с тобой пойти хочу. Буду как лекарь. Всё-таки не женское это дело впереди стоять, да и пропадёшь ты без меня со своим нравом.

Я хмыкнул ей в ответ и раскрыл вдруг рот в ответе, но что-то очень тёплое и мягкое прикоснулось к моей щеке со чмокающим звуком. После чего она протрындычала:

— Ладно, я спать, — и улеглась на прежнее место. Я просидел последние часы своей смены в небольшой абстракции и размышлении о будующим.

— Русс, подъём, — лёгкий толчок в плечо. — Подъём, — ещё пару толчков.

Пришлось встать. Протереть слипшиеся глаза от недосыпа. Ещё раз пересчитав головы и спрятав их, мы сели есть. Это были сушёные сухари с кипячёной водой в котелке. Быстро перекусив, мы направились к пещере.

Погода мне сразу же не понравилась. В место яркого солнца и чистого неба было всё заволочено грозными тучами. Дул довольно неприятный ветер и при приближении к пещере у меня в голове что-то кричало, что там сейчас очень опасно и не стоит туда идти. Но видимо эту пороною испытывал только я. Ведь, все остальные были как всегда на веселе от сорванного куша вчера. И не особо опасались кобольдов и других обитателей леса, безбожно шумя.

Быстро дойдя к пещере по известной дороге, мы разожгли факела, начали углубляться в неё. В нос уже ударил привычный затхло — гниловатый запах. Шли мы тоже настороженно, как вчера и когда дошли до того места где сразились с кобольдами войнами, завязался не большой разговор.

Огорчённые тем, что ничего не нашли Лёша сказал:

— Ну что, давайте углубимся? — на что трое согласились и лишь я один отказался.

Я попытался убедить их, что не стоит идти вперёд, давайте развернёмся и сходим налево. Но столкнулся с глухой жадностью и не пониманием ситуации. Мне же ещё подозрительно показалось то что никого не было. Тут или они ушли все в глуби после нашего рейда или на нас организовали банальную засаду. Но все мои предположения были отвергнуты и перекрыты, как показалось Миши железным аргументом.

— Слушай Русс, ну это же тупые кобольды да что они могут придумать?

В конце концов, мы двинулись в перёд. И тут я начал замечать не ладное. А первое это гробовая тишина. Такую тишину соблюдают только при засаде. Второе это постепенное нарастание разного хлама по краям пещеры. Начиная от шкур и заканчивая оружием,

запасами провизии. Это могло означать лишь, что мы приближаемся к их логову или к главарю. Я быстро приблизился к Ай, так чтобы если что, то сразу же её отдёрнуть в сторону.

Пройдя ещё пару метров перед, нам показался первый кобольд. Он был меньше размером чем воин и поэтому не представлял угрозы. Он, как только завидел нас, сразу же рванулся прочь во тьму пещеры. Миша, ведомой алчностью и наживой побежал за ним, не обращая внимания на наши крики. Мы рванулись за ним. У него был факел, поэтому мы не теряли его из виду. Бежали мы не долго, а, то есть до первого поворота направо. Это ловкая тварь завернула туда на довольно большой скорости, а вот Мише пришлось притормаживать. Наверное, это и спасло его жизнь. Мой глаз уловил как что-то вытянутое и длинное пролетело в пару сантиметрах от его головы. Тут я понял, что это засада и сейчас нас будут бить. Мы почни успели добежать до него, когда он вытащил меч и решился на прыгнуть с боем, видимо на одного кобольда, стоящего во тьме и без оружия. Тот размахнулся мечом, подался в перёд и словил два копья в живот. Рука по инерции завершила удар, но толку уже не было. Силы довольно быстро покидали его тело. Тут из правого прохода вышел ещё один кобольт, снеся голову Мише размашистым ударом меча. Тот даже не кричал, он видимо вообще не понял, что произошло и умер быстро лишившись головы. Она упала, отозвавшись эхом по пещере, отразившись в моих ушах тысячи раз.

В место крика Миши закричал Лёша. Тот кинулся на идущего к нам огромного кобольта с большим мечом, волоча его по пещере из-за чего стоял ужасный скрежет. Я посмотрел на Ай. Она была занята особо ретивым кобольдом, который очень яростно напирал на неё. Так же я заметил, что к ней сзади подкрадывается ещё один. Тот быстро подойдя, кинул её в голову камень. Он попал, и она начала падать. Подоспевший я, кинул факел в одного и кое как отогнал их, раня партизана с камнем. Закинув далеко не лёгкую Ай на плечо, я начал отходить.

Подойдя к заплаканной и испуганной Наташе, посмотрел на Лёшу тот ослеплённый яростью бился как лев до сего момента. Видимо он испугал кобольдов поменьше и поэтому они боялись к нему подходить, оставляя его вожаку. Приняв удар на меч, тот треснул и тяжёлый меч вожака прорубив с предсмертным хрустом голову. Металл вошёл ему в лоб. Без всяких вопросов я схватил Наташу зарёванною с факелом и принялся бежать. Шансы на побег у нас были не высоки. Они вылезали из тех щелей где их быть не должно. Появлялись из не откуда. Стоящий рёв и топот вожака позади подгонял меня бежать всё быстрей и быстрей. Вот прошли первый поворот и тут же как в бреду второй.

Что-то мелькнуло перед глазом. Свет сзади дёрнулся, и я услышал женский вопль.

— Помоги!

Обернувшись, я подбежал к ней. Она что-то за бормотала. Рана была в ноге и страшная. Довольно большое или копьё или стрела вошла и раскурочила сустав лодыжки в непонятно что. Тут через много разного, что она бормотала в бреду и сбивчиво я разобрал.

— Н н не м могу… — я нагруженный и так под завязку не знал, что делать. Понимал, что с ней я не уйду и резкую похоронить тут и себя и Ай, которая сейчас у меня на плече. Господи какая она тяжёлая есть ей надо меньше, есть это явно. Тут в доли показались два крестных рубина. По пещере пронёсся вой оглушающий, а Наташа смотрела на меня очень заплаканными глазами полными ужаса смерти с неверием в происходящее и не хотением умирать при любых исходах. Тут я принял очень сложное решения для свой совести. Мозг кричал что я должен бежать и бросить тут вообще всех, но что-то говорило мне что ты должен попробовать вытащить всех и тогда тебе повезёт, и вы выживете. Но туманная перспектива меня не устраивала. Пусть смерть этой девушки будет на моей совести.

Я сделал шаг назад, в её глазах отразился весь ужас, который только мог. Она закричала что нет я не могу её тут бросить, и я должен ей помочь. Но сказав лишь:

— Прости, — я помчался прочь, гонимый страхом и не слушая её вопли, а потом и крик агонии. Тут снова что-то промелькнуло и резануло мне бок, оставив большой порез. Уж не знаю, что или кто это был, но я даже не сразу это понял, что я ранен. Вот в конце туннеля я увидел солнечный свет. Он спасение для меня и Ай у меня на плече. Резкий удар лучей в глаза ослепил меня не много. Но я не дал себе упасть и пробежав ещё пару метров остановился.

Положив Ай на землю, осмотрел её. У неё текла кровь из виска, но она дышала. Я не эксперт, но моих познаний хватило понять, что её вырубили и жить будит. К тому же висящий у неё на шеи красный амулет, который мы купили на базаре. Тускло светился красным светом. Торговец тогда нам сказал, что это признак того что он рабочий. Не сильно обрадовавшись, я направился в лагерь. Там, у ныне покойной Наташи должна была лежать специальная вода, которая бы остановила кровотечения у меня из бока и затянула бы мне рану. Путь к лагерю показался мне вечностью. От потери крови Ай становилось всё тяжелей и тяжелей. В глазах темнело и ноги заплетались. Вот наконец, я увидел наше временное пристанище. Добредя до лежанки, уложил туда Ай и тут же на карачках дополз до рюкзака Наташи. Распотрошив его, я нашёл не большую стеклянную бутылку с белым крестом на приклеенной к ней бумажки. Откупорив её с трудом, я опрокинул её на свой бок. Жидкость потекла и облила меня обжигающим холодом. Тут перед глазами всё потекло и в тело ударила сшибающая слабость. Не в силах больше удерживать веки глас, я их не преднамеренно закрыл.

Опять меня кто-то трясёт. Ну сколько можно дайте отдохнуть! Где-то глубоко в голове промелькнула такая мысль. Да кто так настырно меня трясёт. И крики какие-то начали пробиваться сквозь глухоту.

— Проснись Русс, не умирай, что произошло?

Пришлось открыть глаза. Передо мной всё вертелось так что захотелось блевать. С кряхтениями я перевернулся чтобы не смотреть в бездонное небо, где не за что зацепиться глазу.

— Ты живой, слава богу! — меня кто обнял.

Вертеться всё перестало, как только я упёрся в землю глазами. — Ты так меня испугал, ты весь в крови с диким порезом на боку, и я вся сама тоже не лучше, как же голова болит, а где кстати все остальные.

Блевать перехотелось, и я с трудом сел. Рана очень сильно болела, но не кровоточила. А вот портки придётся стирать. Они были все в крови. Да и куртёнка моя кожаная с таким порезом тоже никуда не годится. Я поднял взгляд на Ай. Она, видимо, очнулась и вылечила сама себя своими заклинаниями. Но голова была у неё перевязана бинтом, который я вытряхнул, когда искал флакон.

— Они… все погибли, — её лицо озарилось ужасом. — И и… Наташа, я её бросил — эти слова дались мне с трудом.

Её лицо застыло в изумлении и неверии в то что недавно идущие рядом с ней люди теперь сожраны кобольдами. Она посмотрела на тюки прошлых владельцев, и по её щеке потекла слеза. Мне подумалось, что она сейчас будет плакать, но я ошибся. Слеза была единственная и последняя. След на щеке очень быстро высох на не сильном ветру, а её глаза зажглись огоньком ярости и желанием мести.

— Русс, давай отомстим за ребят? — она посмотрела прям мне в глаза, в нутро и добралась своим взглядом до самых потаённых уголков головы.

— Да… давай.

Я посмотрел на всё их добро и вчерашние головы кобольдов. Так получилось, что мы теперь обладатели довольно большой суммы денег. Всё брать мы не собирались, только головы и немного провизии. Я попросил, чтобы она взяла запасной меч или Миши, или Лёши. Она молча взяла его, надевая вместо своего. Он был практически такой же, как и мой поэтому должна привыкнуть к нему быстро. Мы разделили головы по поясам и в молчание отправились к городу.

Всю дорогу я думал, как же нам поступить. Мне в голову приходили мысли одна круче другой. Например, нанять хорошо обученных людей и вырезать там всё. Но этот вариант отпал за недостатком денег и не хватки кадров. Ещё один был безумней второго. Он заключался в том, чтобы спуститься туда и вырезать всех, постепенно сжигая всё на своём пути.

Нет и этот тоже не годится, очень опасно. Тогда… я посмотрел в небо, затянутое тучами. Вот, ведь, вовремя испортилась погода и не то чтобы мне было очень жаль этих новеньких, но всё же осадок остался и довольно большой.

Наполовину пути к городу мы немного остановились на привал. Ай что-то поплахело, когда мы добрались до ворот города, и мы решили зайти в лазарет сначала, а потом уже заняться местью. И вот я, наконец, придумал как совершить акт возмездия над этими ничего не подозревающими гадами. Я решил всё взорвать.

— Только вот как? — задался я немым вопросом, как мне показалось.

Впереди идущая Ай, обернулась и поравнялась со мной, переспрашивая:

— Что как?

— Да, вот, как бы их похоронить всех там одним махом? — спросил я у неё в надежде, что может светлая мысль не обойдёт её голову.

И она не обошла и вскоре она предложила:

— Давай рванём там всё.

— Рванём? — переспросил я очень странно знакомое слово.

— Ну взорвём. Я знаю алхимика местного. Может он что-то сможет придумать.

Вспомнил назначение этого странного слова, и мы пошли дальше, только уже в обсуждении деталей нашего коварного плана по уничтожению их генофонда.

Дойдя до лазарета, нас там как всегда приняли радушно. Залечили все раны и дали рекомендации. И так у меня на теле стало на один шрам больше. Потом также оперативно, сдав головы Мэтру и кратко рассказав по его просьбе, что произошло и где остальные, он удручающе кивнул. На пути из кабака я заметил, что на стене заданий висит листовка больше всех и с большой надписью красными буквами

Конец ознакомительного фрагмента.