Магеллан. Часть II. Егерь

Сразу оговорюсь — тогда, на самом первом своем брифинге, я не понял ни слова из того, что обсуждали между собой егеря. Я был слишком мал и плохо понимал сложные термины, к которым они прибегали в процессе дискуссии. Герман активно участвовал в диалоге и уже не мог ежеминутно отвлекаться на то, чтобы объяснять мне все, чего я не понимал. Смысл и важность принятых на этом собрании решений я осознал, только когда повзрослел. А потому я могу передать лишь примерную суть того разговора.

— Положение дел следующее, — начал свою речь Ковалев. — Мы на планете находимся уже год и представляем ветвь человеческой расы, попавшую в этот мир случайно. Причину этого сбоя физики называют «законом наблюдателя». Проходя через червоточину из другой точки вселенной, мы вернулись не в свой мир, а в параллельный. В мир с другой высокоразвитой человеческой расой. Оан Юэн — представитель данной расы.

Ковалев сделал паузу и, убедившись, что никто ничего не упустил, продолжил:

— Мы застали эту расу в самом разгаре борьбы за выживание после произошедшего примерно три тысячи лет назад катаклизма. Суть катаклизма — резкое изменение климата планеты вследствие столкновения с огромным планетоидом. Цель борьбы — населить мир сотней миллионов искусственно выращенных людей, готовых к активной деятельности. По известным прискорбным причинам, — он выразительно обвел присутствующих взглядом, — «Магеллан» покинул нашу планету и в данный момент производит разгон по траектории, ведущей к червоточине за пределами нашей звездной системы.

(Описанные события подробно изложены в первой книге цикла «Магеллан — прибытие»).

Ковалев вновь обвел взглядом присутствующих:

— Надеюсь, ничего не упустил. Итак, слово предоставляется Герману Мечникову.

— Не понимаю, к чему такой официоз, Егор, — пробубнил Герман, выходя в центр зала.

— Товарищ полковник! — таким же официальным тоном произнес майор Ковалев. — Мы военнослужащие и обязаны вести протокол официальных заседаний. В данный момент главный компьютер «Ермака» ведет запись. Протокол заседания будет зашифрован и передан на «Магеллан». Они получат его сразу же, как выйдут из криосна возле червоточины.

— Егор, это случится через сорок пять лет. Даже если они решат вернуться за нами на Землю, никаких нас уже не будет!

— Плюс ко всему, мы не сможем даже узнать об этом решении, — добавила Мария флегматично. — Наши локаторы слишком слабы, чтобы принять их сигнал. Зная своего отца, могу сказать, что он примет решение продолжать экспедицию. Тем более после того, как получит сообщение о том, что покинул не свой родной мир, а всего лишь параллельный.

— И все равно, — настаивал Ковалев, — это не повод плевать на дисциплину! Только благодаря адекватно выстроенной и отлаженной системе единоначалия нам удается сохранять свой культурный облик в этом мире.

— Соглашусь с тобой, товарищ майор, — примирительно поднял руки Герман, хотя позже я узнал, что согласен он был с Ковалевым лишь отчасти. — Доложу по форме. Итак. Мы все столкнулись на планете с большой проблемой. По неизвестным нам причинам высокоразвитая раса землян не смогла наладить четкое воспроизведение себе подобных особей.

Герман сделал паузу и посмотрел на Оана, который коротко кивнул, соглашаясь с тезисом. Затем продолжил:

— Вернее, наладить-то они наладили — репродуктивные поля работают исправно и по сей день, производя в год не менее десяти тысяч половозрелых особей. Только вот после произошедшего на «объекте» бунта сотрапезников нашим высокоразвитым коллегам пришлось оставить на время посевную и ретироваться в заполярье, дабы сохранить хоть кого-то, кто смог бы продолжать выполнять функцию жнецов в будущем.

Оан вновь кивнул, подтверждая сказанное. Герман продолжил:

— Длительное время объекты пустовали, работая в автоматическом режиме. Их уже запущенные алгоритмы попросту не успели переписать. Новоиспеченных граждан планеты некому было встречать и учить. Доподлинно известно, что открытый нами год назад «объект» произвел и выпустил в свет не менее ста тысяч человек. Без контроля со стороны жнецов большая часть из них погибла по естественным причинам. Голод, холод и дикая природа не дали бедным подросткам и шанса на выживание в холодное время года. В течение же короткого лета, когда эти бедные дети имели максимальные шансы выжить в дикой природе, их отлавливали и порабощали местные жители.

Герман бегло взглянул на меня, словно оценивая, можно ли выкладывать при мне всю правду. Не найдя, по всей видимости, причин утаивать что-либо, он продолжил:

— Программы, которые закладываются инкубаторами в память каждого эмбриона, начинают работать только при условии попадания готовой особи в адекватную человеческую среду. Это нам поведал наш техник Оан. Наша последняя экспедиция в Пустошь длилась почти год и была направлена на поиск ответов. В первую очередь нам было важно узнать о судьбе остальных выживших жнецов из группы Оана, бесследно исчезнувших из своих гибернационных капсул полярной плавучей станции. Их следы обнаружить так и не удалось. Никто из местных жителей с небесными людьми в обозримом прошлом не контактировал. Второй вопрос, волновавший нас, — есть ли на планете в настоящее время функционирующие объекты, подобные нашему, и если да, то в каком масштабе они производят кореллов?

— Что удалось выяснить? — поинтересовался Оан.

— Немного, — признался Герман. — Великий кнес Владеймир второй, местный правитель, неохотно идет на контакт и не раскрывает своих тайн. С его слов, технологии, которыми он владеет, передали его отцу некие небесные люди. По преданиям сотрапезников, эти небесные люди спустились к ним тысячу лет назад и с тех пор регулярно посещают нашу планету. Со слов кнеса, это событие было настолько масштабным, что люди на планете начали делить свою историю на «до» и «после» их пришествия. Даже летоисчисление обнулили. Сейчас на планете по их летоисчислению одна тысяча девяносто первый год. Владеймир рассказывал, что небесные люди прилетают раз в сто лет и делятся некоторыми своими технологиями.

— Как раз столько могут находиться в анабиозе люди в наших криокапсулах, — прокомментировал Оан. — После этого капсулы нужно перезаправлять и обслуживать.

Герман кивнул. Информация действительно была важной. Выходит, где-то в Пустоши все-таки есть еще одна база с небесными людьми — современниками Оана. Остается только найти их и понять, почему они бросили его на этой полярной станции одного. Затем продолжил доклад:

— Для защиты крепостей от набегов огромных медведей-людоедов небесные люди выделили кнесу Владеймиру электродуговую установку, обладающую колоссальной разрушительной силой. Мы провели ряд замеров и пришли к выводу, что кнес не лжет. Все указывает на то, что электродуговую установку ему подарили именно жнецы. Во всяком случае, технология получения электроэнергии из поля Земли у этой установки такая же, как у гибернационных капсул на полярной станции. Схемы электропитания двух разных механизмов идентичны и полностью копируют таковые на «объекте».

— Выходит, вся имеющаяся инфраструктура на планете — дело рук расы Оана, — резюмировал Ковалев.

— Да, — согласился Герман и добавил. — Естественно, имея такое мощное вооружение и практически неприступную крепость, Владеймир второй в настоящее время играет ключевую роль в регионе. У него есть возможность безнаказанно совершать набеги на соседние кнежити и сдачи получить он совершенно не боится. Кнес установил в регионе свою диктатуру и до сегодняшнего дня довольствуется сбором дани с покоренных соседей и зарабатывает торговлей кореллами. Как живыми, так и…

Герман встал и прошелся по центру комнаты, словно подбирая слова. Наконец он решился:

— Как вижу ситуацию я. Небесные люди — это представители высокоразвитой цивилизации этой планеты. Оан — их прямой потомок. Вполне возможно, гибернационные камеры оставшихся членов группы Оана по какой-то причине вышли из строя, и последним выжившим жнецам пришлось возвращаться и договариваться с местными властями. Кнес и его народ, называющие себя «сотрапезниками», — это потомки выживших после катастрофы людей. А небесные люди — представители более ранней и более развитой цивилизации, к сожалению, не сумевшей взять в свои руки контроль над местным населением. Заселение планеты — дело длительное и требующее слаженной работы нескольких поколений людей под руководством выживших ученых.

— У нас не было четкого плана действий, — вмешался в доклад Оан. — Наши ученые на скорую руку разработали план заселения планеты, а генетики быстро настругали огромное количество эмбрионов, взяв биологический материал из распространенных в наше время банков спермы и яйцеклеток. На самом деле, мы сотворили маленькое чудо, успев реализовать столь масштабный проект в отведенные нам сроки. От начала работы и до выведения на орбиту луны последних челноков с эмбрионами прошло всего пятьдесят лет. И все это время нам приходилось скрывать от большей части общества масштабы надвигающейся угрозы. Мы боялись паники и хаоса, которые неминуемо наступили бы в этом случае. Если бы мы позволили обществу впасть в панику, ни о каком проекте заселения Земли и думать бы уже не приходилось. Но реализация плана сильно хромала даже в условиях тотальной конспирации. Наши ученые прикинули риски и пришли к выводу, что после смерти первых жнецов их потомки могут и не захотеть продолжать начатое нами дело. Было принято решение работать вахтами. Большая часть ученых уходила в гибернацию на несколько лет, а меньшая часть занималась воспитанием новых поселенцев и ассимиляцией их среди уже имеющегося населения. Затем они сменялись. Параллельно, при достижении обществом определенного уровня эволюции, с ним делились нужными технологиями, чтобы обеспечить очередной толчок к развитию. Таким образом, контроль над рождением и ростом численности населения Земли принадлежал тем, кто и начинал весь процесс.

— Спасибо, Оан, — поблагодарил Герман.

Было видно, что они не раз обсуждали все возможные варианты развития событий и придерживаются одной генеральной линии. Судя по всему, именно ее сейчас и озвучивал Герман.

— В какой-то момент местные жители, привлекаемые к работе небесными людьми в попытках заново заселить планету, поняли, что при постоянном росте численности населения Земли их власть будет уменьшаться. Вполне закономерным было то, что местные кнесы подняли бунт против своих прародителей и уничтожили все гибернационные капсулы с учеными на объекте «Колыбель», тогда как ранее запрограммированные учеными инкубаторы продолжали исправно поставлять новых людей. Встречать новоиспеченных землян в Пустоши уже было некому, и бедные дети — сотрапезники называют их «кореллы» — в итоге либо погибали от естественных причин, либо оставались дикими навсегда. Так как интеллект кореллов был сохранен, местные аборигены решили их отлавливать и использовать в качестве рабов и, как это ни ужасно, в пищу. Сейчас местные элиты искусственно преграждают кореллам путь к образованию и социализации, поддерживая в обществе миф о том, что кореллы являются дикими от природы. Их покупают, продают, цинично используют их рабский труд в своих корыстных целях.

— В чем проблема? — возмущенно подал голос Саша Репей. — Разнести к чертовой матери всех местных божков и воспитать оставшихся кореллов нормальными людьми. Нам это вполне под силу.

— Не все так просто, господа, — пояснил Ковалев, вставая с места. — Наш главный медик, полковник Мечников, подсчитал, что оставшихся на объекте кореллов не хватит для того, чтобы в текущих условиях обеспечить естественный прирост населения.

Герман подтвердил сказанное:

— Их на объекте осталось примерно столько же, сколько сотрапезников на поверхности. Проблема как раз в том, что для того, чтобы запустился естественный прирост населения в данном регионе, необходимо ассимилировать эти две народности. Но если кореллов для этого нужно всего лишь правильно воспитать, то сотрапезников уже не воспитаешь. Их придется принуждать к слиянию. А большая их часть настолько привыкла к текущему укладу, что просто не сможет жить бок о бок с теми, кого считает дикарями. Плюс ко всему, элиты в лице кнеса Владеймира и ему подобных не пойдут на этот шаг, поскольку тогда придется делиться своей властью.

— И что же делать? — спросил Коля Болотов. — Кругом одна засада.

Ответил Егор Ковалев:

— Герман считает, что нужно использовать мягкую силу убеждения. Использовать сочувствующие нам силы среди сотрапезников и постепенно выводить их на лидирующие позиции. Параллельно доказывать им, что кореллы не дикари и способны к обучению. Уводить общество от рабовладельческого строя и каннибализма. А когда настроения в социуме будут соответствовать нашим планам, устроить своеобразный переворот и уже после начинать активно ассимилировать эти две нации друг с другом.

— План, конечно, так себе, — скептически отозвалась Мария. — Было бы куда эффективнее навалять этим сотрапезникам.

— На планете их около ста миллионов, — возразил Герман, — и они рассредоточены на огромной территории. Наш челнок ограничен запасом хода в три тысячи километров, без дозаправки вернуться обратно не получится. Выходит, на «Ермаке» всех не отыщешь и всем не наваляешь. И это я молчу, что мы понятия не имеем о том, что творится на других континентах, в другом полушарии. Тут необходимо именно примирение и объединение сотрапезников с кореллами на территории с самой большой плотностью населения. Центр диктует тренды. Только тогда, с достижением необходимой критической массы людей, с развитием культуры и государственности можно будет надеяться на естественный ход развития общества и прирост населения.

— И это при условии, что мы найдем все селекционные «объекты» и сможем взять их под контроль, — завершил доклад Германа Егор Ковалев.

Тут со своего места встал Оан:

— Есть еще одна проблема.

Все дружно посмотрели на техника. Оан не стал ходить вокруг да около и со свойственной людям его расы невозмутимостью озвучил суть:

— Всем известно, что за последний год из подконтрольного нам «объекта» не появилось ни одного корелла. Так вот, последние три месяца мы не имеем доступа к «объекту». Все люки заблокированы изнутри.

Среди собравшихся будто образовался вакуум. Даже я, глупый несмышленыш, понял, что Оан сейчас сказал нечто страшное. Когда я стал постарше, подучился и начал соображать, как егеря, Герман рассказал о том, как он обнаружил «объект» с огромным количеством инкубаторов. После спасения Оана они вернулись на него из заполярья. На коротком совещании было принято решение надавить на кнеса. Нужно было открыть глаза зажравшимся элитам на правду. Кореллы — люди! И делать из них рабов, а уж тем более есть их — страшный грех. Егеря всей толпой направились в главный город кнежити, но тогда договориться с наскока не удалось. Кнес, понимая, что на его стороне сила, наотрез отказался слушать егерей и пригрозил разнести их летающую птицу на куски, если они попытаются еще раз сунуть свой нос в политические дела кнежити. Вступать в открытое боевое столкновение с хорошо вооруженной крепостью егеря не решились. Кто знает, чем еще небесные люди наградили этих недоразвитых аборигенов?

Вернулись егеря к «объекту» ни с чем и обнаружили, что пещеры, через которые Герман впервые туда проник, обвалились. В тот момент егеря решили, что их попросту размыло водой, но вскоре узнали о еще одном сюрпризе. Герман рассказал, что у них был доступ к «объекту» через люк, который он и Чак Ноллан обнаружили во время своей второй экспедиции. Пробравшись к инкубаторам во второй раз, егеря не нашли там ни одного ребенка. Все огромное подземное пространство оказалось пустым. Не было ни трупов, ни новых кореллов, а все инкубаторы перешли в режим ожидания. Учитывая масштабные разрушения при обрушении пещеры, все решили, что система сама заблокировала процесс выведения эмбрионов в инкубаторах. Оан с тех пор все возился с системой, пытаясь взломать ее и получить полный доступ к «объекту».

— Что значит «заблокированы изнутри»? — не понял Герман.

— Я не уверен, — осторожно подбирая слова, сказал Оан, — но мне кажется, что кто-то переписал программу «Колыбели» и блокирует все мои попытки взломать систему.

— Кто-то? — переспросил Герман, недоверчиво прищурившись.

— Да, — глядя ему в глаза, ответил Оан. — Я понимаю, что звучит это странно, и что только я имел доступ к системе.

— И три месяца с ней работал, пока мы бороздили Пустошь, — вставила Мария.

— Да, — согласился Оан. — И мне действительно почти удалось взять под контроль все системы «объекта». Но буквально на днях операционная система «Колыбели» не позволила мне войти под моим собственным паролем. А затем интерфейс и вовсе перестал отзываться на команды. Я попытался обойти систему и наткнулся на мощный файрвол, преодолеть который мои портативные вычислительные машины не в состоянии. Увы, — подытожил Оан, — в настоящий момент доступ к «объекту» утерян.

— А открыть люк силой? — уточнил Ковалев. — Просто механически замкнуть провода, как мы делали это раньше, нельзя?

— Чак и Сергей уже третий месяц пытаются это сделать, но пока безрезультатно, — развел руками Оан.

— Черт-те что творится! — выругался Ковалев и завершил запись брифинга.