Цельность лидера. Как добиваться сверхрезультатов от себя и своей команды

Как сказал бы мой тренер Дмитрий Ростягаев: «Запомни, моя задача — тебя подготовить. А не убить».

Кто-то приходит в Ironman из спорта. Ironman — экстремальная разновидность триатлона, и многие привыкшие к нагрузкам спортсмены однажды решают бросить себе этот вызов и достичь нового пика.

Кто-то — из бизнеса. Бизнесмены — люди изначально заряженные на достижения, на победу, неслучайно многие из них профессионально занимались каким-либо видом спорта. Занимались — а потом перестали. У многих бизнес-лидеров работа — это жизнь, в которой не так много праздников и выходных, но много «дистанций», которые нужно постоянно преодолевать. И однажды может появиться в голове невольная мысль, что кроме ежедневной пахоты у тебя вообще ничего нет. А отдых в виде банкетов, любимого ресторана вечером в пятницу, а также несколько выездов в год покататься на лыжах и на Лазурное побережье — штука веселая, но однообразная и не имеющая ничего общего с драйвом спортивного адреналина, вкус которого был в детстве. И однажды тот, кто еще вчера считал себя молодым волком, рвущим всех направо и налево, обнаруживает себя на диванчике, с оформившимся пузиком, одышкой и бокалом хорошего «напитка» в руке. И его озаряет: «Ой! А не промахнулся ли Акела?» И он идет в спортзал, возвращать молодость. А поскольку предпринимательское мышление прочно настроено на соревновательный и достигаторский режим, многие быстро встают на дорогу, ведущую прямиком к Ironman.

У меня был третий путь. Я пришел и не из спорта, но и не из-за «пузика». Хотя я всегда вел здоровый образ жизни, профессиональным спортсменом меня назвать нельзя. Но и рестораны с отдыхом на пляже я никогда не считал достойным хобби, поэтому нашествия лишних жировых клеток тоже удалось избежать. В «Айрон» меня привел третий путь, который можно назвать синтезом первых двух. Я пришел в него из больницы.

В 2017 году я гармонично чередовал свою бизнес-практику с тренировками по боксу и джиу-джитсу. При этом никаких спортивных амбиций у меня не было — боксом я занимался с подросткового возраста, мне это нравилось, и я тренировался, что называется, «для себя». Так получилось, что, регулярно делая какое-то количество силовых тренировок, я случайно дотренировался до кандидата в мастера спорта по жиму штанги лежа. И в какой-то момент кто-то из моих тренеров посмотрел на меня, оценил форму и сказал: «Если с этим парнем плотно позаниматься месяца три, то это точно мастер спорта!» Слова тренера меня вдохновили, и я приступил к тренировкам.

На занятиях со штангой я к тому времени легко жал 125 килограммов. Норматив для моего веса в 75 кг на мастера спорта был 135 кг. Я зарегистрировался на чемпионат России на соревнования по версии AWPC (AWPC — федерация пауэрлифтинга, проводящая спортивные соревнования на международном уровне среди силовых дисциплин, в числе которых жим лежа). И понеслось. Я не бросил единоборства и занимаюсь ими до сих пор. Но что-то внутри зажглось, и меня поглотило желание достичь нового высокого результата. Я стал готовиться к соревнованиям. Можно было выбрать троеборье — присед, жим, становая тяга, — но я решил для начала ограничиться жимом от груди.

За две недели до чемпионата России я пришел на тренировку после работы. Усталый. Перед этим неделю не высыпался. Тренер посмотрел на меня и сказал: «Так, давай сегодня позанимаемся в “лайтовом” режиме». Но я такого себе уже позволить не мог, потому что я же спортсмен, привык к нагрузкам и вообще — «бессмертный». И возразил: «Спокуха, тренировка будет нормальная». Лег под штангу, сделал несколько подходов и на одном из рывков порвал себе грудную мышцу. Это случилось на четвертом подходе. Опускаю штангу вниз — и у меня «стреляет» в левой груди с такой болевой отдачей, что я вскрикнул. Тренер подхватил штангу, а я еще 10 минут не мог встать из-за болевого шока.

Я слетел с чемпионата, не выполнил мастера спорта — на тот момент. И буквально рассвирепел. Первая мысль — теперь я точно это сделаю! Меня «зацепило / закусил удила» — я решил, что все равно эту «непобеду» заткну чем-нибудь глобальным. И тут я впервые серьезно подумал об Ironman.

Я не помню, когда впервые услышал это сочетание слов. Где? От кого? Но я помню, как, услышав, начал гуглить и, читая, не верил собственным глазам. Это было именно то, что я неосознанно искал в последние годы. Меня поражала и привлекала невыполнимость самой задачи: 3800 метров плыть — а я не очень хорошо плавал, 180 километров ехать на велосипеде — а я никогда не пробовал тренироваться на спортивном велосипеде, и еще 42 километра бежать — а я не любил бегать. И все это нужно было сделать без отдыха и уложиться в 17 часов. Масштаб поневоле вызывал трепет.

Да что там «трепет»?! У меня впервые за много лет появился мандраж и щекотка под ложечкой. Проще говоря, я боялся. Я не понимал, как это можно сделать, чтобы не отломились коленки. Или чтоб не сорвать сердце. Не умереть на трассе. В отличие от контактных видов спорта, которыми я занимался всю жизнь, это было соревнование на выносливость, соревнование с самим собой. И я понял — вот она, настоящая цель. Я хочу этого, боюсь этого, и я сделаю это. В детстве часто были такие моменты, когда ты вечером возвращаешься с тренировки по темной улице, а впереди стоит компания незнакомых парней. И ты говоришь себе: «Иди прямо, не сворачивай!» И идешь сквозь них, каждую секунду готовый драться. И проходишь. Вот так я пришел в «айрон»: «Страшно? Значит, это прикольно!» Когда об этом узнали мои друзья, они сказали: «Женя, да куда тебе в твоем возрасте еще триатлон!?» Но как бы еще сказал мой тренер: «Если тебе страшно — значит, тебе туда!»

Я расскажу вам про грандиозную стройку, в которую не верил почти никто. Это история одного маленького мальчика. Когда вы достигаете совершеннолетия, каким результатами вы можете гордиться? Спортивными? Учебными? Да, конечно. Но это личные победы. А в детстве? Какие могут быть достижения в команде? Собрать мальчишек и залезть к соседу в сад, нарвать вишни — этим гордиться сложно.

Тридцать лет назад в Новосибирске один деятельный шкет собрал несколько десятков ребятишек, объединив их общей целью. Однажды он гулял по лесу с родителями, выгуливая свою овчарку, и увидел сломанную пополам сосну.

Может, она сломалась от старости, а может быть, ее перебило молнией — эта версия мальчишке нравилась больше. Но бойкая мысль уже неслась дальше. По пути домой пацан размышлял, что эта созданная природой арка — идеальный каркас для стройки. Но одному такую задачу осилить было невозможно.

Тогда он собрал большую команду сверстников — своих друзей со двора, приятелей из соседних домов, тех, с кем играл в прятки и войнушку. И произнес пламенную речь. Ее основная мысль сводилась к тому, что пришло время построить гигантский шалаш, Царь-шалаш, чемпион среди шалашей. Сейчас или никогда! Говорил он ярко, горячо и убедительно, и за это время к команде примкнуло еще несколько сомневающихся и сочувствующих.

Цель была обозначена коротко и точно — построить шалаш. Не «собирать папоротник», не «заниматься обсуждением и планированием», не «прогуляться для начала по лесу до необычной сосны». А просто взять и сделать. «Пойдемте и построим супершалаш. Я знаю где».

Мальчишка взял на себя управление проектом. Он распределил задачи по группам, обозначил им цели: кто-то собирал палки для укрепления стен, кто-то таскал папоротник, которым эти стены выстилались, кто-то занимался возведением балок и перекрытий. Основа строения была заложена в тот же день ближе к вечеру. Но почти всю неделю пацаны бегали на полянку к шалашу, достраивали его, дорабатывали и укрепляли. Идея оказалась очень жизнеспособной, а цель — достойной затраченного на нее времени.

Благодаря такой тщательности подхода, через несколько дней в шалаше появился второй этаж. На значительной высоте внутри поперек шла одна из веток сломанного ствола. В процессе строительства родилась идея отдельно выстлать ее палками. Так появился еще один этаж, похожий на балкончик, на котором могло поместиться три человека. Этот уникальный шалаш простоял в лесу месяц и служил поводом для заслуженной гордости всех, кто участвовал в стройке. А потом его кто-то сжег. Но во дворе еще долго рассказывали историю о невероятном двухэтажный шалаше — и многие уже в это не верили.

Оценивая те события сейчас, я понимаю, что все было сделано по всем правилам реального лидерства. Появился вожак, у него возникла идея. Он набрал команду и сумел ее зажечь. Он правильно подошел к управлению проектами внутри общей задачи, благодаря чему вся команда достигла цели. Я недавно случайно вспомнил эту историю и был сильно удивлен, что вообще забыл ее. Тогда мы крепко сдружились со многими участниками этого сумасшедшего предприятия, потом дружили много лет. Они доверяли лидеру и готовы были идти за лидером, чтобы сделать еще что-нибудь такое же крутое. Вы уже, наверное, догадались, кто был этим мальчишкой.

Это был опыт постановки цели, опыт мотивации и опыт по формированию команды. Это был первый пережитый восторг командной победы. И, должен сказать, вкус командной победы ни с чем не сравним. Это смесь своих и чужих эмоций и чувств, приумноженная энергетика, взрыв.

Когда человек говорит: «Я хочу стать мастером спорта или Ironman», — это достижения крутые, но индивидуальные. Настоящий лидер говорит немного иначе: «Я хочу зажечь темой Ironman десять человек, создать успешную команду». Мало кто захочет заморачиваться с тем, чтобы тянуть и организовывать группу вместо того, чтобы упорно тренироваться в одиночестве. Это не голословный пример. У меня есть небольшая цель, которую я практически реализовал на момент написания этих строк, — увлечь десять человек из моего окружения триатлоном, и чтобы они прошли «железную» дистанцию. Пятеро уже есть. А вообще, это должна быть команда, объединенная во всем, даже в мелочах — например, единая форма для своей небольшой любительской сборной. И меня это зажигает. Это очень важный момент — делать то, что зажигает человека. Способны ли вы зажечь своей целью других людей?

Поверьте, в каждом человеке заложена тяга пережить победу под названием «Вместе». Но пока ты не попробуешь какой-то экзотический фрукт, ты не сможешь мысленно получить удовольствия от его вкуса. Потому что ты еще его не знаешь. И очень часто человек, не попробовавший фрукт «командная победа», не узнавший удовольствия от этой приумноженной общим достижением энергетики, не может даже понять, в чем этот кайф, и продолжает узко мыслить категориями личных достижений. Вспомните, сколько раз вы встречали в жизни людей, которые с гордостью и пафосом говорили: «Я никому ничего не должен. Я отвечаю только за себя».

Именно поэтому, помимо увлечения боевыми искусствами и триатлоном (хотя триатлон я тоже стараюсь сделать общим делом), в моей жизни появился яхтинг — парусный спорт. В боевой схватке ты всегда один на один с противником. В триатлоне, даже если ты бежишь вместе «со своими», на самой дистанции ты один на один с собой — со своими усталостью, слабостью, сомнениями. Да, твоя команда переживает те же эмоции плечом к плечу, да, вы вместе готовились, тренировались, у вас общая мотивация, но сама дистанция — она личная. В парусном спорте ты по определению работаешь в команде. Поэтому мы — я и моя команда — организовываем бизнес-регаты, на которые собираем предпринимателей. Для большинства из них яхтинг — совершенно новая тема. Это направление бизнеса одно из любимых моих детищ, потому что всего за одну неделю на яхтах все участники осваивают тему «практического лидерства». Погружаются в реалии командной работы, соревнований, обучения и взаимодействия со стихией. Как говорят те, кто прошел у нас этот лидерский курс: «Есть жизнь до бизнес-регаты, а есть после». Но мы пошли дальше: мы собираем и детские регаты, чтобы развивать у детей лидерские навыки с юного возраста. Больше всего слез и эмоций именно в таких командных мероприятиях и победах. А началось все с шалаша, когда я впервые понял, каково это — вместе победить.

Ваши дети уже испытали это чувство? Если нет — задумайтесь. Возможно, вы прямо сейчас упускаете самое главное.

Главное:

1. В каждом человеке заложена тяга пережить победу под названием «Вместе».

Каждый человек способен почувствовать в себе особую искру лидерства. Недавно мне довелось участвовать в Family-Regatta, которую организовала моя младшая дочка со своими одноклассниками. Это сделали восьмиклассники в рамках проекта при МГУ. Меня же пригласили выступить в качестве спикера. Дети все делали сами: договаривались с яхт-клубом об аренде яхт и организации гонок, сами формировали меню для фуршета. Итог: около 10 семей — родители с детьми — приняли участие в регате. Составляли карты целей, сами тренировались и осваивали парусный спорт, сами в полной мере ощутили вкус настоящей командной работы и драйва соревнований. Дети поняли и почувствовали, что, когда семья переходит в состояние «команда», лидером может стать любой член семьи, даже самый младший — если в этот момент он больше других готов к ответственности. Этот настоящий, «небумажный» эксперимент ребята позже защитили в МГУ и заняли первое место в проекте Kinder-MBA.

О чем все это говорит? О том, что, по сути, у каждого внутри горит искра, этот невосполненный дефицит настоящего командного лидерства. И пламя от этой искры может загореться в любой штатной и нештатной ситуации, воспламенив всю команду. Не бывает лидерства индивидуального. «Сам себе лидер» или лидер без команды — это уже история про личную эффективность. Но даже очень эффективный человек в одиночку не может сделать и сотой части того, на что способна хорошая команда. Здесь действует принцип Генри Форда: организованная группа всегда сделает больше и быстрее, чем один гениальный мастер. Ведь в ней начинает действовать «синдром Битлз», когда 1+1+1+1 дает в сумме не четыре, а сорок.

Но и у этой искры, у магического влияния на команду есть своя цена. Лидер — это тот, кто способен от чего-то отказываться. Чем-то лично пожертвовать прямо сейчас, чтобы получить гораздо больше завтра или даже послезавтра. Отказаться от сегодняшнего праздника, покупки дорогого автомобиля или даже строительства дома — и все это ради будущего. Отказ — это вообще обязательная составляющая любого поступка. Даже чтобы просто пошевелить рукой, надо отказаться от состояния покоя.

Сейчас принято драматизировать «лихие девяностые». Мы со священным ужасом и пафосом перечисляем реалии тех лет: миллионы людей нищенствовали, тысячи предприятий закрывались, демографическая яма углублялась с каждым месяцем, по улицам слонялись беспризорники. Такое ощущение, что пугаем сами себя, чтобы примириться со своим нынешним положением, оправдываем собственное бездействие. Мое детство и юность прошли в девяностые, и я точно помню, что мы никогда не голодали. Да, жили скромно: постепенно перешли на картошку, макароны, гречку, но все-таки не голодали и главное — никогда не ныли.

Колбаса была редкостью на нашем столе. А сыр, мясо (в основном куриные окорочка — «ножки Буша», которые поставляли в Россию из США в начале девяностых), мы ели только по праздникам. Я помню, как морозной зимой после школы я заходил в гости к бабушке. А у нее «в заначке» часто лежал кусочек колбасы. Иногда, когда мы пили чай, бабушка делала мне бутерброд с этой колбасой, и я всегда думал: «А что, разве сегодня какой-то праздник?» Я на всю жизнь запомнил вкус этой колбасы — он и сейчас для меня вкус праздника.