Сеть Петровского. Часть 1

— Нельзя познать жизнь с высоты лет, это неверная трактовка. Ее можно познать лишь с высоты опыта, приходящего вместе с теми или иными событиями, поступками, и… ошибками.

— Конкретнее?

— Приведу знакомый всем пример. Иногда нам кажется, что будет проще замять ту или иную ситуацию во избежание лишних проблем. Сделать вид, что чего-то попросту не было и да, до поры до времени такие решения кажутся правильными. Но никто не хочет думать о далеко идущих последствиях. В конечном итоге мы просто встречаем Сциллу, пытаясь избежать Харибды.

— Снова попрошу вас объяснить поподробнее. И желательно, поближе к делу.

— Поподробнее. Хорошо, я объясню…

Петровский рассчитался с буфетчицей и направился к одному из столов, заметив за ним Аня Савельеву с каким-то незнакомым парнем.

— Я присяду здесь? — уточнил он, приблизившись.

— Да, конечно! — Аня пододвинула ему стул. Петровский поставил поднос с едой на стол и протянул парню руку.

— Константин, — представился Петровский.

— Славик, — ответил тот.

— Слава с инженерного факультета, — пояснила Аня, отхлебнув кофе, — с техфака…

— Погоди, это не ты случаем тот самый Бэтмен, о котором судачит половина нашей группы? — Петровский ухмыльнулся, глядя на Славика.

— А ты, надо полагать, тот самый Рокки, о котором судачит половина факультета, — в тон ему ответил Славик, тоже улыбаясь.

— Fama volat! — заметил Петровский.

— Обязательно узнаю, что это значит, как только переберу редуктор у трактора! — пообещал Славик.

Петровский рассмеялся. Анин спаситель начинал ему нравиться.

— Я, если что, человек простой, — сообщил Славик.

— Ну да, заметил, — кивнул Петровский, — за одногруппницу тебе по любому спасибо, — он пожал собеседнику руку.

— Абсолютно не за что! — отмахнулся Славик, — не скажу за всех, но ты, надо полагать, поступил бы также.

— Ну да, наверное, — хмыкнул Петровский.

— Ты к Семенову идешь, Кость? — спросила Аня, меняя тему разговора.

— Конечно, иду, — Петровский расплылся в улыбке, — это с недавних пор мой самый любимый преподаватель!

— Все-таки, зря ты с ним так, — заметила Савельева, — он прикольный.

— Поживем — увидим, — Петровский вновь не стал вступать в дискуссию, — кстати, кто как насчет клуба? Через неделю посвящение…

— Я не смогу, — коротко ответила Аня.

— Что так? А, понятно, больше не спрашиваю, — Петровский криво ухмыльнулся.

— Все тебе надо знать! — Аня смущенно улыбнулась, — не смогу и все!

— Ладно-ладно, не пристаю! — Петровский поднял руки, — Славян, а ты как? Есть, с кем пойти на «посвят»?

— Да я как-то еще не думал об этом, — Славик пожал плечами.

— Нет желания со мной и моей компанией, если один? — предложил Петровский, — ребята прикольные, адекватные, ты пацан тоже кажись нормальный. Что скажешь? За бабки не переживай…

— Да я за них вообще в последнюю очередь переживаю, — спокойно ответил Славик, — предпочитаю из-за такой фигни не заморачиваться…

Петровский с легким удивлением посмотрел на собеседника.

— Так что скажешь? Пойдешь? — он решил сейчас не разводить мировоззренческих дискуссий.

— Да ну давай сходим! — внезапно согласился Славик.

— Вот и заметано, погоди минутку! — Петровский достал сотовый телефон и набрал номер Фролова, — алло, Фрол! Что там твой сектант, живой еще? Отлично! Скажи ему, пускай подгонит еще один билетик на посвящение к тем трем, окей? Чего? Да не обнаглел я, не пыли! Давай, от души тебе! — Петровский положил трубку, — все, решен вопрос! Надо будет, кстати, еще столик забить. Сдается мне, аншлаг будет тот еще…

— Ты Диме звонил? — спросила Аня, вытирая губы салфеткой, — он опять Семенова прогуливает?

— Похоже на то, — Петровский пожал плечами.

— Попадет же в конце семестра, ты бы поговорил с ним, — посоветовала Аня.

— Да разговаривал, бесполезно, — Петровский отмахнулся, — свои мозги я ему вставить не могу, а он тоже уже не грудничок, пускай думает головой. Разгильдяйство тоже должно быть в меру и с умом…

— Ладно, пойдемте, — предложила Аня, — а то тоже опоздаем.

— Да нет, еще и покурить успеем, — задумчиво сказал Петровский, бросив взгляд на часы.

— Это без меня, — отрезала Савельева.

— А ты реально в армейке служил? — спросил Петровский, когда они вышли на воздух и закурили.

— Ну да, вроде бы ничего необычного, — Славик улыбнулся.

— И как там?

— Там по уставу, — с иронией ответил Логинов, — всякое было, конечно, но я тебе отвечаю, это не самая интересная тема для обсуждения.

— А из НГА почему ушел? — спросил Петровский.

— Не ушел, поперли, — ухмыльнулся Славик, — пиво не надо пить там, где не надо.

— ВУЗ-то буржуйский, — заметил Петровский, — попросил бы предков, решили бы по деньгам…

— Да нет, я не буржуй, я там на бюджете был, — Логинов посмотрел Петровскому в глаза, — а родителей я попросить не могу, нет их, сирота я, детдомовский…

— Блин, извини, — Петровский покачал головой. Ему почему-то на мгновение стало действительно стыдно. Он также заметил, что ответного вопроса о семье Логинов не задал. Оно и к лучшему.

— Да ничего, забей, — Славик выдохнул дым и посмотрел куда-то в сторону.

Макаров запрыгнул на турник и приступил к упражнению. Повторение. Второе. Третье. Резкая боль в спине пришла неожиданно и заставила спрыгнуть вниз и сесть прямо на пол. Она была такой сильной, что игнорировать ее уже не представлялось возможным. Сергей скривился, держась за поясницу.

— Сергей, что с тобой, ты в порядке? — тренер Павел Дмитриевич подбежал к нему и взволнованно склонился рядом.

— Все в порядке, тренер, сейчас отпустит! — пообещал Макаров, стараясь не показывать, насколько сильной была сковавшая его боль.

Павел Дмитриевич вздохнул и опустился на пол рядом с Макаровым. Некоторое время они так и просидели молча, глядя на остальных спортсменов. Боль понемногу утихла, но Макаров знал, что при первом же силовом упражнении или броске она вновь даст о себе знать.

— Сереж, что происходит? — спросил, наконец, тренер, — ты думаешь, я ничего не замечаю?

— Говорю же, все в порядке, — Макаров попробовал улыбнуться, но Павел Дмитриевич строго посмотрел на него, — ладно, я слегка переоценил свои силы…

— Это называется слегка? — осведомился Павел Дмитриевич, — когда базовое упражнение приводит к таким последствиям? Сергей, ты же знаешь, что можешь все мне рассказать. Мы с тобой не чужие люди. Ты — один из лучших спортсменов в этом зале, я тебя уважаю, но и ты прояви уважение. Будь со мной искренним…

— Ну ладно, — Макаров поднял глаза на тренера, — не слегка. Понимаете, все опять упирается в деньги. Нам с матерью не хватает. Прилично не хватает. Вот и приходится работать. У меня образования нет, приличную работу найти я пока не могу. Зато есть руки, а в них какая-никакая, а сила. Вот и зарабатываю физическим трудом…

— И много зарабатываешь? — дежурно осведомился Павел Дмитриевич.

— Достаточно, — ответил Сергей, — по крайней мере, на еду и жилье теперь хватает. Иногда еще и остается…

— Понятно, — тренер пожевал нижнюю губу, — Серег, ну если все так трудно, давай я тебе помогу…

— Не надо! — отрезал Макаров, — я и так вам по гроб жизни должен. Кстати, деньги за два месяца будут уже послезавтра! — вспомнил он.

— Да вот это вообще не горит, — Павел Дмитриевич отмахнулся.

— Совесть тоже надо иметь, — заявил Сергей.

— Серега, Серега, молодой ты еще! — тренер похлопал его по плечу, — зачем отказываешься, я же от души предлагаю. Ну, не хочешь так, давай со мной будешь работать, возьму тебя вторым тренером, зарплату буду платить. Серег, ну все лучше, чем вагоны с фурами разгружать! — он с надеждой посмотрел на Макарова.

— Павел Дмитриевич, думаете, я дурак и не понимаю? — Сергей рассмеялся, — как вы собираетесь платить? Из своего кармана? Второго тренера нам никто не проспонсирует, значит, вы тупо будете отдавать мне свои деньги… нет, так не пойдет. Не обижайтесь, но в по-моему, тоже небогато живете…

— Не миллионер, но хватает, — Павел Дмитриевич пожал плечами, — Серег, ты пойми одно. В жизни приходится всегда выбирать. Я тебя не пугаю, но с серьезными травмами допустить тебя до соревнований я не могу! А именно это и произойдет, если ты продолжишь упираться…

— Всегда приходится чем-то жертвовать, — уверенно заявил Макаров.

— Так не отказывайся от помощи! — воскликнул тренер, — всем людям иногда приходится к ней прибегать, в этом нет ничего унизительного!

— Я не считаю это унизительным, — Сергей покачал головой, — но я не могу принять помощь, которую люди оказывают в ущерб себе…

— Серега-Серега… — Павел Дмитриевич грустно покачал головой, — ладно, занимайся. Эй, ну чего, как сонные мухи? Антоша, ногами работай, ногами, что они у тебя как бревна?! Тахир, сколько раз я тебе показывал, как уйти от перевода в партер? Он тебе в ноги идет, ты не видишь, назад их убирай, назад!..

Петровский взял свою сумку и направился к выходу из аудитории. У самых дверей Семенов остановил его.

— Константин, одну минутку! Скажите, вы не знаете, а Дмитрий собирается посещать мои занятия? — спросил он, глядя на Петровского.

— У Дмитрия должны быть свои мозги, разве нет? — осведомился Петровский.

— Полностью согласен, — кивнул Семенов, — но мне показалось, что вы друзья, ты не можешь на правах друга пообщаться с ним? — Антон Алексеевич впервые за долгое время перешел на «ты», — передай от меня, пожалуйста, привет и скажи, что я не тиран, но и полное бойкотирование моего предмета не потерплю. Если он не изменит своего отношения, у нас с ним будут проблемы в сессию…

— Антон Алексеевич, хотите честно? — Петровский немного вспылил, — как по мне, все эти разговоры — пустой звук, пока человек сам не начнет жить своим умом! Фролов не маленький и должен сам прекрасно это понимать! Я говорил с ним один раз, повторять еще сотню, как тот попугай, не вижу никакого смысла, не дошло единожды, не дойдет и потом, вы согласны?

— Все индивидуально, — заметил Семенов, — но право ваше. Твое и Фролова. Я лишь попрошу тебя передать ему мои слова, ты сможешь это сделать?

— Хорошо, — согласился Петровский, — ко мне у вас нет претензий? — в его голосе вновь послышался плохо скрытый сарказм и провокационные нотки.

— К тебе никаких, — ответил Семенов, — вопреки предположениям, уж не обижайся, буду откровенен, не ожидал рвения в дисциплине, но у тебя ни одного пропуска, да, кстати, мне понравился твой ответ на семинаре! У тебя своеобразный взгляд на коллективизацию, но… он имеет право на существование, — Антон Алексеевич хохотнул, — только одна просьба, впредь постарайся воздержаться от вольных выражений вроде «быдлота» и еще парочки, которые ты употребил в ходе беседы по теме, хорошо? Тут все-таки девушки…

— Я постараюсь, — пообещал Петровский, — Фролову ваши слова я передам. До свидания.

— До скорой встречи, Константин! — Семенов помахал ему рукой.

Фролов стянул с себя спортивную форму и надел брюки, висевшие на вешалке в раздевалке.

— Самбо — это тема! — он усмехнулся и дважды ударил по креплению для крючков.

— Здорово! — в раздевалке послышался резкий оклик.

Фролов поднял глаза. Вошедшего он узнал сразу. Парень с третьего курса, вроде бы, Миша. Сзади, в дверном проеме маячил еще один. Фролов знал обоих, но на тренировке решил сначала, что ему показалось. Нет, один из участников той самой драки, ходил в ту же секцию, которую начал посещать Дмитрий.

— Привет, — Фролов постарался не выдать напряжения в голосе, но он все равно предательски звенел.

— Значит, решил заняться «рукопашкой»? — Миша ухмыльнулся, — ну-ну…

— Что-то не устраивает? — Фролов еще помнил одержанную победу и на этих правах общался достаточно резко.

— По сути, меня не устраивает сам факт твоего существования, — Миша ухмыльнулся и подошел почти вплотную, — как и всех твоих дружков. Но это ничего, занимайся спортом, оно полезно…

— Толпой меня замесить хотите? — осведомился Фролов, тревожно косясь на второго третьекурсника, загораживавшего собой дверной проем, — тогда все узнают, чего вы реально стоите…

— Ты думаешь, я стану сейчас марать об тебя руки? — Миша оперся локтем о вешалку, — нет, ты этого не стоишь, родной. Если бы не твой Петровский, ты бы дал заднюю, как миленький…

Стоявший в дверях ухмыльнулся. Миша изучающе разглядывал Фролова. Тот сглотнул.

— Это вряд ли, — сквозь зубы произнес Дмитрий.

— Тебе страшно, — Миша расплылся в улыбке, — тебе очень страшно, я вижу, не пытайся это скрывать. Не бзди, Димочка, драки не будет. Я только зашел узнать: ты планируешь участвовать в соревнованиях или как? — он выжидающе смотрел на Фролова.

— В смысле, в университетских, которые в марте? — уточнил Фролов.

— В них самых! — Миша радостно кивнул, — ведь если не идешь вперед, значит, идешь назад, да? — он прищурился, — так что, Дима?

— Не знаю пока, — ответил Фролов, — я только начал заниматься…

— Ну, оно и понятно, зассал, — Миша ухмыльнулся, — ладно, Димок, тренируйся, смотри, не травмируйся, а то всякое бывает. Петровскому привет! — он демонстративно повернулся спиной.

— Базар фильтруй, я не зассал! — Фролов прекрасно понимал, что его провоцируют и берут «на слабо». Он знал, что соглашаться, по идее, глупо. Самым рациональным сейчас было послать Мишу вместе с его соревнованиями подальше и просто забыть. Но он был слишком заводным, чтобы вовремя отступить.

— А как это еще понимать, Димасик? — Миши целенаправленно играл с его именем, подбирая его уменьшительно-ласкательные формы, дабы продемонстрировать свое превосходство.

— Когда там говоришь, в марте? — Фролов твердо посмотрел в глаза, — я буду участвовать!

— Хорошо, Димка, хорошо! — улыбнулся Миша, — тогда подойдешь к тренеру и изъявишь желание! Если захочет тебе отказать, я посодействую! — пообещал он, — до встречи на татами, Димок!

Миша и второй студент, имени которого Фролов не помнил, покинули раздевалку. Он рухнул на лавку и шумно выдохнул, облокотившись о стену.

— Дима, ты дурак?! — наседал Петровский, — какого ляда ты на это подписался? Нет, ты скажи, почему тебя так легко взять на понт?! Не мог их послать?

— Значит, не мог! — буркнул Фролов, — Костян, не было там другого выхода!

— Выход есть всегда, башкой надо думать, а не задницей! — рявкнул Петровский.

— Да ладно, Костян, не гони на него, эти бы загнобили, знают, на что давить! — заметил Асхат.

— Ты понимаешь, да, для чего все это? — прошипел Петровский, — ты знаешь, сколько Миша Суровцев занимается самбо? Это ты в массовой уличной драке можешь с ним попрыгать, а на татами он тебя разорвет! — Петровский яростно смотрел на приятеля, — молодец, дал им официальное право реванша.

— Это мы еще посмотрим, кто кого разорвет! — хмуро заявил Фролов.

— Я же говорил: он дурак! — Петровский посмотрел на Асхата и нарочито шумно вздохнул.

— Слушай, тебе-то какая разница?! — Фролов тоже вспылил, — это мое решение, последствия тоже скажутся на мне, ты не пострадаешь, не переживай!

— Ошибаешься, Дима! — Петровский в упор посмотрел на него, — последствия скажутся на всех, помяни мое слово. Да и не совсем мы чужие люди. Ладно, поздно, заднюю включать теперь уже точно нельзя, сам подписался, сам думай, как расхлебать с минимальными потерями. У меня к тебе другой вопрос: ты к Семенову вообще ходить собираешься?

— Да приду, приду! — быстро ответил Фролов.

— Где-то я это уже слышал! — фальшиво удивился Петровский, — короче, Дима, дело твое, но Семенов просил тебе передать, что у тебя будут проблемы в сессию, если продолжишь в том же духе…

— Да приду, приду! — повторил Фролов.

— Я это уже слышал, дальше слов дело не заходит, — Петровский отмахнулся от приятеля, — в общем, я тебя предупредил, мое дело передать, решай сам, я тебе не няня…

— Слушай, а чего это ты так печешься?! — Фролов вскочил, заводясь окончательно, — ты же так уверен, что Семенов нечист на лапу! Да и друзья у тебя высоко сидят, я посмотрю! — он в упор смотрел на Петровского, который тоже поднялся со своего места. Асхат на всякий случай встал рядом с ними, чтобы предупредить возможную стычку.

— Фролов, ротик прикрой! — посоветовал Петровский.

— А то что? — прошипел тот, — меня не запугаешь, понял? Что, я говорю какую-то неправду? Ты же уверен, что Семенов «решается». А через твоего Соболева, как я понял тебя же, можно найти подход хоть к ректору, хоть к апостолу Петру, верно? — Фролов смотрел в глаза, — или ты уже не так уверен? Может, ты все-таки не всегда прав и конкретно в Семенове ошибся?

— Я не понимаю, почему ты так за него впрягаешься, — проговорил Петровский сквозь зубы, — это он обещал создать тебе проблемы, забыл?

— Я не за него впрягаюсь, — глядя в глаза, ответил Фролов, — просто меня начинает накалять твоя напыщенность и уверенность в том, что твоя правда — единственная…

— Пацаны, хорош, — коротко и очень твердо сказал Асхат.

— Это не я начал, — заявил Петровский, не опуская глаз.

— Да неужели? — Фролов фальшиво удивился.

— Пацаны, хорош, — повторил Асхат еще тверже.

Почему-то оба послушались его.

— Ладно, — Петровский повернулся, — лучше пообщаемся, когда ты остынешь. У всех был непростой день, давайте отдохнем от всего этого. И друг от друга тоже, — он ухмыльнулся, покосившись на Фролова.

Дмитрий открыл было рот, чтобы что-то ответить, но Асхат взял его за рукав, останавливая от дальнейшего разжигания конфликта.

— Серег, ну чего, на тебя билет брать? — спросил Юра на пятиминутке.

— В клуб что ли? — спросил Макаров, — нет, не надо.

— Да ладно, хорош, пошли! — подначивал Юра, — это же посвящение!

— Что мне там делать, все равно не пью! — Сергей попробовал отшутиться.

— Ты из-за денег? — Юра нахмурился, — ладно, завязывай, Серый, я угощаю, чего ты!

— Вот этого точно не надо, — отказался Макаров.

— Слушай, Серж, я понимаю, у тебя принципы и все такое, — начал Юрец, — но, твою мать, это же посвящение! Серег, ну его нельзя пропускать, это не дело!

— А кто так решил? — Макаров усмехнулся.

— Студенческое братство, — нашелся Юра, — ладно, Серый, пошли, а? Да и сколько я там на тебя потрачу, если ты из-за денег гонишь?! Все равно же не пьешь! — Юра похлопал его по плечу.

— Не делай так, — Макаров поморщился от боли.

— Извини, братан, — Юрец убрал руку, — что, травма на тренировке? — он понимающе посмотрел на Сергея.

— Ага, типа того, — уклончиво ответил тот, — ладно, Юрок, давай так: будет время и возможность — пойду. Нет — не обижайся, лады?

— Хорошо, — Юра развел руками, — учти, на входе билеты всегда дороже.

— Учту, — пообещал Макаров. Он врал. Он заранее знал, что никуда не пойдет. Ему было совсем не до клубов.

Грохот музыки был слышен даже с улицы. Петровский, Фролов и Асхат выбрались из такси. Возле входа уже собралась приличная толпа, которая росла с каждой минутой.

— Ну, где там Славик? — Петровский закурил и достал сотовый телефон, — говорил ему, поехали с нами! Алло, Логинов? Братан, ну ты там через Владивосток что ли к нам едешь? Громче говори, тут галдеж, не слышно ни хрена! — разговаривая, Петровский отошел на несколько шагов от приятелей.

— Неслабая толпа собралась, — оценил Асхат, разглядывая собравшихся, — такими темпами до утра не зайдем…

— Зайдем, дядя Дима подсуетился, — Фролов ухмыльнулся, — через пятнадцать минут подойдем к «випке», сектанты нас и проведут. Не пристало нам в этой очереди мерзнуть! — он хлопнул Асхата по плечу.

Петровский вернулся к приятелям.

— Через пять минут Логинов подъедет, — сообщил он.

— О, здорово! — Фролов протянул кому-то руку для приветствия.

Петровский развернулся и с удивлением увидел того самого крепкого кавказца, которого приметил еще в первый день в НГПУ.

— Знакомься, Джамал, это мои пацаны, Костян и Асхат! — представил Фролов, — мужики, это Джамал, он из одиннадцатой группы!

— Здорово! — Джамал коротко пожал Петровскому руку.

— У него в «одиннадцатой» почти все сдулись, поэтому он с нами, вы же не против? — уточнил Фролов.

— Да нет, все в порядке, — Петровский кивнул, — ждем еще одного и идем. Ты же нас проведешь? — он посмотрел на Фролова.

— Конечно, — они немного отошли, — слушай, Костик, я тут вспылил на той неделе, ты извини…

— Да ты тоже не держи зла, — ответил Петровский.

— Я так подумал, вроде как разделение труда получается, — улыбнулся Фролов, — ты налаживаешь контакты со старшими, я — с одногодками и всякими там профоргами. Ох, заживем, Костик, заживем!

— Политик! — Петровский ухмыльнулся, — вон он, Логинов приехал! Не прошло и полугода! Славик, мы здесь!

— Да вижу я, вижу! — Славик приблизился, улыбаясь во весь рот, — прошу прощение за опоздание, у службы такси на вооружении, как выясняется, асфальтовые катки!

— Я тебе номерок нормальной потом дам, — пообещал Петровский, — так, Димок, это все или еще кого-то ждем?

— Нет, все, — подтвердил Фролов, — все, мужики, за мной! — он уверенно зашагал в противоположную от главного входа сторону, на ходу извлекая мобильный телефон.

Они сидели за столиком, располагавшимся чуть в стороне от всеобщей суеты, здесь музыка была слышна, но не так громко, так что разговаривать не слегка повышенных тонах, было возможно.

— Что, по маленькой? — предложил Петровский Джамалу и Славику. Асхат с Фроловым ушли танцевать.

— Давай! — ни один не возражал.

Петровский разлил водку по рюмкам.

— Давай, пацаны, за знакомство! — сказал он, — и за хорошее продолжение вечера!

Они выпили и поставили рюмки на стол.

— А ты, Джамал, спортсмен у нас? — поинтересовался Петровский.

— Ну да, боксер, — спокойно ответил тот.

— Боксер? — Петровский приподнял брови.

— А ты думал, все кавказцы только борцы? — рассмеялся тот, — как видишь, бывают исключения из правил. Предупреждая твой следующий вопрос, я азербайджанец.

— Да я не расист, ты не подумай, — хмыкнул Петровский.

— Я уже по Асхату заметил, — улыбнулся Джамал, — давай еще по одной что ли…

— Что-то ты разошелся, — заметил Петровский.

— Знаешь, как давно не пил! — заявил Джамал, — сегодня вот планирую накидаться!

— Дело хорошее, — Петровский налил, — Славик, ты как?

— Одну пропущу, — ответил тот, — я вот что-то в салат нарезаться не хочу.

— Твое дело, — Петровский пожал плечами, — а мы с Джамалом нарежемся…

— Не забыл, что завтра у Семенова у тебя вторая пара? — напомнил Славик, — ты, судя по вашим разговорам, зарекся его прогуливать.

— По болезни разок можно, — заявил Петровский, — а похмелье — болезнь ужасная. Да не боись, Славян, я тебе не Фролов, я берега всегда вижу!

— Да мне бояться нечего, он у меня вообще не ведет, — улыбнулся Славик, — хотя, знаешь что, уговорил, давай нарежемся, наливай мне тоже!

— Другой разговор! — обрадовался Петровский и взял в руки бутылку.

Фролов и Асхат, веселясь и улюлюкая, подбежали к барной стойке. Последний сегодня тоже позволил себе слегка раскрепоститься, катализатором послужил и принятый алкоголь, однако все еще был сдержаннее остальных. Петровский так и не стал мучать его расспросами, сам расскажет, если придет время…

— Дружище, две «Слезы змеи»! — выкрикнул Фролов, протягивая карточку бармену.

— А ты не разошелся? — окликнул Петровский через весь зал.

— Я, братан, еще только разогреваюсь! — ответил Фролов, обернувшись.

— Завтра подыхать будешь, мне не жалуйся! — выкрикнул Петровский.

— Не буду! — они с Асхатом залпом выпили горящие коктейли и подлетели к столу, — парни, без нас не пейте!

— Куда ты тянешь, банкира не меняют! — Петровский отобрал бутылку, — рюмки поставь, налью!

— Ну, пацаны, за нас с вами и за… с ними! — выкрикнул Фролов поддатым голосом.

— Оригинал, — хмыкнул Петровский.

— Костик, там такие девочки, такие! — заявил Фролов, схватив Петровского за плечо, — зря не танцуешь, братан, там просто бомбы! Я сегодня один уезжать не планирую!

— Ну, успехов тебе, — хмыкнул Петровский.

Он закурил и откинулся на спинку дивана. Его внимание привлек парень за барной стойкой, медленно тянувший пиво и думавший о чем-то своем.

— Эй, дружище! — позвал Петровский, — ты чего там сидишь, грустишь?

— Да не, нормально все! — поняв, что обращаются к нему, парень обернулся и отозвался.

— Ждешь кого? — спросил Петровский, поднимаясь из-за стола.

— Один, — новый собеседник покачал головой.

— Пошли к нам, за столом места много, «алкашки» — тоже, — предложил Петровский.

— Да не, хорош, неудобно, — буркнул парень, отхлебнув пиво.

— Да это ты хорош, — Петровский усмехнулся, — меня Костян зовут. Ты с первого курса тоже?

— Леха, — представился парень, — да, с первого. С ФИТа. Можешь звать Соловей. Как сам, наверное, догадался, по фамилии Иванов, — он ухмыльнулся. Петровский тоже. Они пожали руки.

— Ты и с ФИТа? — недоверчиво спросил Петровский, осматривая крепкого, слегка небритого парня.

— Не похож? — хмыкнул Соловьев, — ох уж мне эти стереотипы о программистах…

— Да нет, ты плохого не подумай, — открестился Петровский, — я сам стереотипами не живу. А что один тут?

— Ну, как-то не нашел в группе общего языка, — ответил Леха.

— Бывает, — Петровский кивнул, — ладно, Леха, ты слушай сюда. У нас там за столом полно выпивки, места и теплая компания, кстати, разношерстная. И юристы есть и технарь, нам как раз не хватает программиста, так что пошли к нам. Нет, ну не хочешь, я уговаривать не буду, но у тебя ведь праздник? Праздник. Если не нашел общий язык со своими чудиками, это не обязательно твоя вина, есть и другие люди на свете, что теперь, тухнуть из-за этого? Так как? — Петровский выжидающе посмотрел на Соловьева.

— А, пошли, ты прав! — согласился тот.

— Ты по пиву? — уточнил Петровский, покосившись на его бокал, — а то у нас там и покрепче есть…

— Можно и покрепче, — согласился Соловей, — я там докину тогда, сколько должен буду…

— Да не парься, разберемся! — Петровский хлопнул его по спине. Они приблизились к столу, за которым все уже еще раз выпили и теперь оживленно общались.

— Нет, Славян, ну ты мне расскажи, ну чисто, как пацан пацану! — говорил Фролов, опершись руками на плечи Логинова, — ну вот с дедовщиной там как? Мне просто тоже идти, как вот надо, морду сразу бить или что?

— Да ну какая теперь особо дедовщина, по году служат! — отмахнулся Славик, поняв, что Фролов не отстанет, — у меня особо не было. Ну как поставишь, так и будет, гнобить не станут, если не позволишь. А ты что, уже в армию собрался? — он насмешливо посмотрел на пьяного Дмитрия.

— Нет, ну сейчас прямо, нет, но попозже то — да! — заявил он, — без армейки-то никуда, в ментовку не возьмут, да блин… ни в какие органы не возьмут!

— Да ладно, у тебя же ровно все, устроят, — усмехнулся Славик.

— Вот ты не прав, Славян, вот в корне не прав! — Фролов поднял указательный палец, — я по жизни сам, понимаешь? Я взрослый пацан, вот Костян, он соврать не даст… Костян!

— Уже нарезался, — хмыкнул Петровский и хлопнул в ладоши, привлекая внимание, — эй, мужики, одну минутку, познакомьтесь: это Леха, он с первого курса нашего ФИТа. Если возражений нет, он присоединится к нам!

— Никаких! — покачиваясь, заявил Фролов.

— Лех, знакомься, это Асхат, Славик и Джамал, — указал Петровский, — пьяное существо у спинки дивана зовут Дима.

— Диман! — представился Фролов. Соловей улыбнулся и пожал ему руку, — Леха, выпьем?

— Можно, — негромко ответил Соловей.

— Вот это наш человек! — воскликнул Фролов, — Леша, дорогой, садись, мы тебе нальем, садись, садись! Асхат, братан, подвинься, дай человеку упасть!

— Облегчиться никто не желает? — спросил Петровский.

— Да, погнали! — Джамал поднялся со своего места. Асхат тоже встал.

— Ну, бегите, за… и, а мы тут пока познакомимся, да, Леха? — Фролов снова разливал, уже сам.

— Слав, можно тебя попросить? Последи, чтобы он тут ни с кем не сцепился, — негромко сказал Петровский, наклонившись к Логинову.

— Не сцепится, — улыбнувшись, пообещал Славик.

Втроем они покинули основное помещение и направились в уборную. Среди некоторых студентов уже творилось черт знает, что. Кто-то обнимался по углам, кого-то тошнило, кого-то уже выводили под руки на улицу крепкие жизнерадостные ребята в обтягивающих черных майках и толстовках с логотипами клуба, кое-где даже вспыхивали мелкие перебранки…

— Совсем народ распоясался, — Петровский усмехнулся.

— Музыка, алкоголь и чувство свободы, которого не было в школе, — задумчиво произнес Асхат, — кому хочешь башню снесет…

— Нам же не снесло, — резонно заметил Петровский.

— Погоди, еще не вечер, — заверил приятель.

Внезапно взгляд Асхата переметнулся куда-то левее. Он прищурился.

— Опа! А вон там сейчас по ходу что-то будет! — заявил он, указывая взглядом.

Петровский присмотрелся. Компания из семи или восьми человек окружила какого-то парня, находившегося явно в не совсем трезвом состоянии. Минимум двое что-то агрессивно ему говорили. Один толкнул в плечо. Еще один подоспевший паренек, видимо, приятель того, на которого произошел «наезд», попытался что-то сказать, но его грубо взяли за ворот рубашки и стали что-то говорить, похоже, тоже угрожать. Двое охранников подошли к ним и что-то сказали. Бравые ребята кивнули и насильно, тычками и угрозами, потащили этих двоих на выход. В общем-то, больше охрана ничего не предприняла, на то, что восемь человек сейчас с ненулевой вероятностью будут избивать двоих, им было, видимо, наплевать.

— Погоди, да это же Юрец, из моей, из одиннадцатой! — внезапно воскликнул Джамал, — а второго я не знаю. Вот шакалы, смотри, толпой выводят! — процедил он.

Петровский проводил удалявшуюся компанию взглядом. Мысли бежали вперед со скоростью света…

— Юрец — нормальный парень, адекватный? — уточнил он.

— Да нормальный, — ответил Джамал, — мы особо не общаемся, на своей волне пацан, но он мухи не обидит! А вот тех ребяток я совсем не знаю… — последнюю фразу он произнес напряженно, сжав кулаки.

— Понятно, — Петровский и Джамал переглянулись. Друг друга они поняли без слов, — Асхат, поднимай пацанов, через две минуты на выходе. Давай, братан, резко!

Асхат бросился в сторону зала. Петровский и Джамал стали быстро продвигаться к выходу из клуба.

— Считаешь это нормальным? — зло осведомился Петровский у охранника. Тот прекрасно понял, о чем был вопрос, но старательно его проигнорировал.

Они с Джамалом стали быстро спускаться по лестнице. У самых дверей слегка замедлили шаг. Где-то позади уже слышался торопливый топот ног, к ним спешили свои.

— Костян, что бы ни произошло дальше, спасибо! — Джамал посмотрел на него.

— Вообще не за что! — отмахнулся Петровский, — нормально все будет, разберемся!

Асхат, Фролов, Логинов и Соловей показались на лестнице. Не струсил никто, вышли все четверо.

— У кого там проблемы? Порву всех! — взревел пьяный Фролов.

— Дима, сейчас не звучи, пожалуйста! — одернул его Петровский, — пацаны, готовы? Все, пошли!

Вшестером они покинули здание клуба. Вся толпа отошла на приличное расстояние и теперь окружила того самого Юру и второго паренька. Слышался мат и угрозы. Кто-то из толпы отвесил Юре оплеуху, от которой тот пошатнулся. Друг попробовал заступиться, но получил удар в нос, унизительную пощечину и тут же был скручен и обездвижен. Петровский с приятелями быстро приближались. Все восемь членов теплой компании, а их было именно восемь, Петровский успел сосчитать, были так увлечены своими жертвами и чувствовали такую безнаказанность, что пока не замечали новых оппонентов. Эта компания совсем не была похожа на первокурсников, на вид народ был постарше.

— Вы, г…ы, я вас сейчас тут положу! — говорил один, видимо, самый резкий из всех.

— Пацаны, проблемы?! — резко осведомился Петровский, останавливаясь в каком-то метре от компании. Все остальные встали полукругом, рядом с ним.

— Чего?! — часть компании повернулась к ним, — а ты кто такой?

— Студент НГПУ, как и они, — Петровский усмехнулся, — а вот ты, по-моему, не оттуда. Вы вообще в курсе, что это вечеринка НГПУ?

— Слышишь, ты к ним какое отношение имеешь? — агрессивно спросил еще один, надвигаясь на Петровского, — с тебя тоже спросить, я не пойму? Ты друг их, ты какого сюда подошел?! Какие вопросы?

— Тебе же четко вопрос задали! — подал голос Логинов, — тебя спросили, какие претензии к парням? Вы толпой на двоих смелые, да? Кулаки зачесались, кого послабее решили найти?

— Самый умный?! — рявкнул «главарь».

— Пацаны, я не пойму, вы друзья их? — из толпы вдвинулся еще один, крепкого сложения, явно поддатый, но, на удивление, чуть более сдержанный, чем остальные, — вы с какой целью сюда подошли? За ними уже косяк, вы чего хотите? Вы за них в ответе, тогда и с вас такой же спрос…

— Я одногруппник его, — Джамал перехватил инициативу на себя, — пацаны со мной, хочешь что-то спросить, спроси меня, ты не видишь, он «синий»! — он кивнул на Юру, — я этого пацана знаю, он мухи не обидит, значит, вы его на ровном месте прессуете, что ты мне вкручиваешь? — он угрожающе выдвинулся вперед. Оппонент тоже сделал шаг, теперь они стояли почти соприкасаясь лбами.

— А ты в курсах, что этот синий к бабам чужим пристает? — осведомился «главарь», вновь подключаясь к разборке.

— Каким бабам?

— Чужим, б…ь!

— Ты не ори! Где тут бабы, какие, я не вижу!

— Тебе привести?!

— Попробуй!

Обе компании сблизились на опасное расстояние. Юра был в шоке от происходящего. Его приятель заметно трясся от страха.

— Слушай, а на бабах что, написано, что они твои?! — со злой насмешкой осведомился Петровский, — и какие тут такие твои девки, ты тут вообще левый! Короче, ты, забирай Юру или как вас там, и езжайте домой отсюда! Ну, быстрее! — рявкнул он, обращаясь к несостоявшимся жертвам.

— Э, куда собрались, разговор не окончен! — окликнул «главарь».

— А я сказал окончен! — отрезал Петровский, — пацаны, оглохли? Домой!

— Стоять! Стой с…а!

— Э, куда пошел! — Фролов бросился наперерез одному из членов агрессивной компании, пытавшемуся остановить Юру и его приятеля.

— Ты че, с…а, основной?! На! — «главарь» ударил Петровского в лицо.

Моментально вспыхнула массовая драка. Посыпались удары. Фролов бросился на противника, оба упали на землю в яростной схватке.

— Да валите вы на х…р! Быстрее! — заорал Петровский, ударив врага ногой в лицо, обращаясь к Юре и его приятелю. Все равно толку здесь от них было немного, только сами получат и будут мешать.

В ту же секунду противник, налетевший слева, сбил Петровского с ног. Сверху прилетело два мощных удара. Петровский захватил врага и отбросил в сторону, вскакивая на ноги. Вокруг слышались крики, мат и ни с чем несравнимые звуки ударов.

— Петянь, ты смотри, так и знал, что эти шлепки что-нибудь выкинут! — сержант ППС Федоров привлек внимание напарника. Тот повернул голову и тоже увидел толпу дерущихся у клуба.

— Твою мать, совсем озверели, салабоны, давай туда! — крикнул Петя, — четыреста восьмой-арка, массовая драка у ночного клуба, прием!

— Я — четыреста пятый, мы рядом, идем к вам, прием!

Федоров резко выкрутил руль, включая спецсигналы.

Завывшие совсем рядом сирены почти мгновенно привели в чувство, яростная драка остановилась за несколько секунд, противники вскакивали на ноги и бежали врассыпную.

— Менты, валим!

— Пацаны, бежим, менты! — выкрикнул Петровский, попутно вытирая кровь с разбитого носа.

— Они же сами начали! — проревел еще толком не пришедший в себя от алкоголя и адреналина Фролов.