Хроники разбитого мира. Роби и тайна фриджитов

Его голова раскалывалась от боли, когда к ней прикоснулась рука. Подняв глаза, Роби увидел деда — улыбающегося, прежнего.

— Я заболтался! Уже почти ночь! Как думаешь, мы успеем поесть?

Мальчик не нашел в себе силы ответить. Только кивнул.

— Я голоден, как электроволк! — воскликнул Оберон, — Даже если бы я был курочка Сью, то отобрал бы еду у Арнольда!

Взъерошив волосы Роби, дед ушел к плите и кухонным шкафчикам и крикнул:

— Тащи все, что мы нашли в лесу, в мастерскую, а я займусь ужином!

— Хорошо! — ответил Роби, удивившись, что голос ему повиновался.

Он вскочил с пола, схватил тяжелые рюкзаки, с усилием закинул их за плечи и вышел из дома.

Сумки с металлом давили на плечи, и Роби поспешил к сараю. Проходя мимо курятника, он прислушался — внутри спокойно спали курочки, и только Малышка Сью изредка картаво кудахтала во сне. Скребя железными когтями по каменной насыпи, вдоль стены, охраняя их покой, ходил Арнольд.

Роби подошел к большим деревянным воротам мастерской и с трудом открыл их, повернув железный вентиль. После чего, со всей силы толкнув дверь плечом, вошел в темную мастерскую и, нащупав на стене рубильник, переключил его в положение «Вкл». Большие лампы, висевшие под крышей, поэтапно осветили помещение. Свет в виде трапеции упал на темную землю вокруг Роби, и тот, щурясь, отнес рюкзаки к ящикам, стоящим в ряд у рабочих столов. Переложив груз на металлическую поверхность, Роби с облегчением опустился на деревянную табуретку и, сразу же открыв свой рюкзак, заглянул внутрь. Черный чайник по-прежнему лежал неподвижно, искр и шипения больше не было.

Роби осторожно извлек подозрительно молчаливый чайник — его стальная поверхность была чуть теплой — слегка потряс его и снова услышал, как внутри что-то зазвенело, ударяясь о корпус. Мальчик попытался поддеть пальцем крепкую крышку в месте, где от удара болтика образовалась вмятина, но у него не хватало сил — крышка сидела слишком плотно. Решив воспользоваться отверткой, Роби потянулся было за ней, но услышал голос Оберона:

— Роби! Иди скорее, а то я не выдержу и съем твою порцию сам! Уж очень вкусно я приготовил…

Вздрогнув, Роби быстро упаковал чайник обратно в рюкзак и застегнул его. Спрятав свою находку в шкаф и оставив трофеи деда без внимания, Роби опустил рычаг в положение «Выкл», задвинул тяжелую дверцу и, в пару прыжков пробежав поляну, зашел в дом.

В гостиной вкусно пахло, и дед, сидя за столом, уже разрезал что-то на своей тарелке и по кусочкам клал в рот. Заняв свое место, Роби увидел копченого кролика и большую булку.

— Мммм, — протянул мальчик — Я так проголодался за весь день! О, у нас еще остался хлеб!

Чтобы еда всегда была разнообразной, каждый год Оберон затевал что-то новое: например, весной сажал на поляне семена, оставшиеся у него еще от отца, и выращивал разные культуры. В этом году взошла пшеница, из которой Оберон сделал муку и с помощью воды и соли превратил ее в настоящий хлеб. Состряпав около двадцати булок, он положил их в специальные контейнеры-холодильники. В этот вечер хозяева доедали двенадцатую булку.

Мяса же всегда было в достатке, особенно крольчатины — в лесу водилось много кроликов, которые так и норовили попасть в силки, расставленные Обероном и Роби. Правда, иногда в них попадались механические зверьки, но и они шли в дело. У них были очень полезные внутренние компоненты — маленькие шестеренки, пригодные для ремонта часов и редкий вид масла для смазки подвижных частей.

За ужином дед попытался возобновить вечерний разговор:

— Рано или поздно, — сказал он — тебе придется посетить Бест-Хард-Сити. И если ты думаешь от меня сбежать, я хочу, чтобы знал…

— Нет, что ты! — воскликнул Роби — Я совсем не хочу оставлять тебя одного!

Он был очень удивлен неожиданными словами деда, и сидел неподвижно. Оберон часто поучал внука, но так открыто, как в этот вечер, о том далеком мире и родителях Роби он еще не говорил.

— Просто послушай меня, — перебил его Оберон, — Бест-Хард-Сити может изменить тебя навсегда и настолько быстро, что ты не успеешь заметить этого. Я просто хочу, чтобы ты знал — твои родители очень гордились бы тобой, если бы были сейчас с нами, — он помолчал немного и заговорил снова — Никогда не меняйся, мой мальчик. Даже если очень захочется — сделай так, чтобы мир поменялся вокруг тебя.

Роби, удивленный и немного смущенный, молча кивнул в ответ, и остаток ужина прошел в тишине. После, Оберон вскипятил на железной плите колодезную воду, залил кипяток в старый белый чайник, расписанный голубыми цветами и добавил пару щепоток сушеных трав, собранных в лесу. Разлив чай по деревянным кружкам, дед и Роби по обыкновению вышли на поляну и сели под окном дома на скамейку, сделанную из половины бревна. От кружек поднимался белый пар. Поляна подсвечивалась прожекторами и лунным светом. Вытянув ноги и откинувшись на каменную стену дома, дед сделал глоток, оглядел весь свой маленький мир от курятника до грядок, умиротворенно улыбнулся и произнес:

— Как же у нас хорошо… Сколько труда в это было вложено, и не одним человеком…

— Чем займешься завтра? — Спросил Роби.

— Как обычно, — пожал плечами Оберон — Пойду в лес, поищу что-нибудь. Сколько лет я мечтаю починить ту древнюю машину, стоящую в мастерской — и не хватает пары деталей. Может быть, именно завтра я и найду их…

Неспешно подошел Арнольд, осмотрел деда и внука красным глазом и, убедившись, что не помешает, положил голову на колени Роби. Мальчик погладил его металлический гребень, почесал пушистую птичью шею и сказал, бросив взгляд на сарай:

— Я уверен, совсем скоро мы будем ездить в лес на твоей новой машине. А еще запишем твои песни на то устройство… Как оно? Звукозапись?

— Диктофон.

— Точно! Мы запишем на него твои песни и будем слушать их в машине, когда поедем в лес, — засмеялся Роби.

Еще помолчали. Потом Оберон сказал:

— Очень надеюсь, что завтра ты мне поможешь.

— То есть я все-таки могу отправиться с тобой в лес?! — Роби подскочил на месте, чуть не разлив горячий чай, и напугал Арнольда, который сделал три шага назад и, повернув голову набок, удивленно взглянул на мальчика.

— Можешь, — кивнул дед с самым серьезным видом — Но только, чтоб от меня ни на шаг! Роби, я бываю строг к тебе, но это для твоего же блага. Я хочу защищать тебя, пока жив, и научить всему, что умею и знаю сам. Я очень люблю тебя, мой мальчик.

— И я тебя — ответил Роби и осторожно положил голову на сухое и сильное плечо деда. Потом сказал, зажмурившись от нахлынувших чувств — У нас все будет хорошо. Я обещаю.

Звезды мигали в высоком небе. За высоким забором молчал черный лес. Арнольд мерил шагами двор, поблескивая красным глазом. Допив чай, Оберон встал со скамейки и, потрепав довольного внука по волосам, пошел в дом со словами:

— Долго не засиживайтесь. А утром я точно съем твой завтрак.

— Хорошо — ответил Роби — Я еще пять минут побуду.

Дверь за дедом закрылась, и вскоре в доме погас свет.

Сидя в одиночестве на прохладной ночной поляне, Роби поднял голову к небу, и его глаза наполнились звездами. Каждый вечер, глядя ввысь, он мечтал побывать там, посетить хотя бы одну звезду. Рассказы о людях, что когда-то могли летать так далеко вверх, всегда увлекали его и заставляли тут же бросаться чертить план большого механизма, который смог бы увезти его и деда далеко-далеко. Но каждый раз расчеты Роби не сходились. Несмотря на это, он продолжал мечтать о звездных приключениях, встречах с инопланетными существами, битвах на световых мечах и больших взрывах — обо всем, что он так любил в легендах деда Оберона о былых временах. В правдивости этих рассказов Роби не сомневался — он верил деду. К тому же у него были две древние фотографии, напоминающие о том, что это все возможно. Одна — с изображением первого человека на Луне, держащего в руках световой меч и с маленьким зеленым человечком, стоящим рядом. Лица за шлемом было не разглядеть, но дед утверждал, что это был он. Вторая — с изображением корабля под названием «МКС».

Понаблюдав за звездами еще около получаса и убедившись, что из дома не доносится ни звука, Роби поставил кружку на скамейку и почти бегом помчался в мастерскую. Подойдя к воротам, он с трудом и предельной аккуратностью повернул вентиль, издавший лишь тихий низкий скрип. Подбежавший Арнольд, вертя головой, наблюдал за происходящим то одним, то другим глазом. Мальчик прижал палец к губам, сказав Арнольду «шшшш!», и всем телом навалился на ворота, которые открылись медленно, неприятно шурша по деревянному полу.

Открыв ворота достаточно, чтобы пролезть в щель боком, Роби проник в мастерскую и принялся наощупь искать рубильники на стене возле входа. «Только бы не перепутать» — думал он, пока холодный пот заливал его глаза. Один выключатель отвечал за раздвижную крышу, второй — за освещение. Раздался щелчок — и у Роби отлегло от сердца: помещение озарилось теплым электрическим светом.

Достав из шкафа свой рюкзак, Роби вынул из него уже остывший механический чайник и положил его на рабочую поверхность. Крышка снова не поддалась, и мальчик решил использовать отвертку. Но и эта попытка не дала результата. Также не помогли ни лом, ни молоток, ни плоскогубцы.

«Нужно его включить. Тогда он, наверное, откроется сам» — подумал Роби и принялся разбирать корпус чайника, открутив несколько болтов. Внутри оказалось неожиданно много деталей: различные платы, проводки и шестеренки. Увиденное его слегка обескуражило, но отступать Роби не планировал. Почесав голову отверткой, он поднес чайник ближе к свету и заметил несколько отошедших проводков и почерневший маленький аккумулятор. Поднявшись на второй этаж, Роби порылся в паре ящичков и нашел точно такую же батарею, причем почти новую. Вставив ее на место старой, с помощью паяльника Роби плотно соединил отошедшие провода.

На панелях чайника засверкали огоньки, а динамик издал мелодичный звук и зашипел. Дернулись тонкие лапки, и Роби поспешил прикрутить корпус обратно, пока чайник не попытался убежать от него по частям. А механизм, кажется, только этого и хотел, — с каждой секундой он становился все активнее и откровенно мешал Роби прикручивать болтики обратно. Однако, мальчик справился и, осторожно поставив чайник на пол, опустился на колени рядом.

Слегка шатаясь, устройство неуверенно встало на все свои шесть конечностей и завертелось по сторонам, видимо, оглядываясь. Роби наклонился, чтобы рассмотреть чайник получше. Механизм замер, повернувшись носиком к мальчику. Оба не двигались несколько секунд, после чего раздался писклявый электронный голос:

— Идентификация личности — одна из лампочек на основании чайника загорелась синим, направив тонкий луч на лицо Роби, — Личность не опознана. Представьтесь.

— Меня зовут Роби.

— Приятно познакомиться, Роби. Как ваши дела?

— Эм… — Роби в растерянности почесал нос — Все, хорошо. Спасибо. А у тебя?

— Необходимо обновление данных — чайник замер, и на маленьком потрескавшемся экранчике, расположенном на приборной панели, появился белый кружочек.

«Если я покажу его дедушке, он сойдет с ума или от радости, или от гнева» — подумал Роби, пока его находка неподвижно стояла на месте. Пододвинувшись еще ближе, он ткнул пальцем в корпус чайника. Никакой реакции не последовало. Только спустя почти пять минут кружок с панели пропал, и чайник, дрогнув, произнес женским голосом:

— Данные об устройстве не найдены. Желаете ввести собственные настройки?

— Да, — пожав плечами, ответил Роби.

Он не до конца понимал смысл того, что говорит чайник, но общение ему нравилось. Роби поймал себя на том, что улыбается в ожидании новых открытий и знаний, а его руки дрожат от желания срочно сделать что-нибудь. После пары секунд молчания механизм снова заговорил тем, первым, писклявым голосом:

— Кем вы хотите, чтобы я был?

— Будь моим другом! — сказал Роби.

— Другом?.. — чайник снова замер — Поиск данных!

На экранчике вновь возник кружок.

— Дружба — бескорыстные взаимоотношения, основанные на общности интересов и увлечений, взаимопонимании и взаимопомощи… — сказал чайник женским голосом.

— Да, это мне подходит, — кивнул Роби.

— Принято. Будем друзьями! — голос снова изменился на писклявый.

— Слушай, извини за то, что выстрелил в тебя, — сказал Роби, снова увидев вмятину у крышки, — Я не знал, что ты живой…

— Ничего страшного, Роби. Мои данные о вас обновлены: теперь вы — друг.

— Тогда не мог бы ты мне помочь, — сказал мальчик, — Открой свою крышку?

— Да, конечно! — ответил механизм, и его крышка с глухим щелчком откинулась и со звоном ударилась о корпус, — Пожалуйста!

Роби подобрался еще ближе и заглянул в чайник. Внутри он был еще грязнее, чем снаружи: на стенках образовался толстый слой черной сажи, а на дне лежало что-то квадратное, похожее на коробочку. Роби нащупал ее пальцами и, измазав в саже всю руку, вытащил на свет.

Положив коробочку на пол, Роби рассматривал ее, но ничего не смог понять из-за толстого слоя сажи. Пришлось взять относительно чистый кусок ткани в одном из ящиков стола. Оттирая коробочку, Роби спросил у чайника, смирно стоящего рядом:

— Что это в тебя положили?

— Не удается определить объект — ответил механизм.

Черная сажа комочками грязи опадала с поверхности квадратного предмета, и вскоре под светом ламп заблестели желтоватые узоры, похожие на те, что дед иногда наносил на сделанную им мебель. Эти желтые изгибы всегда напоминали Роби ветви деревьев или ползучую лозу, которая иногда встречалась в лесу. А еще они были похожи на символы или буквы неизвестного алфавита.

Повертев в руке очищенную коробочку, кое-где сверкающую, но в некоторых местах еще черную, Роби в изумлении произнес:

— Ну и что это?

— Начинаю анализ — сказал чайник, направив на коробочку несколько синих лучей, — Это работа мастеров древней расы — фриджитов. Народа, целью которого является жизнь в гармонии с окружающим миром. Большинство данных о них утеряны или удалены во время Великого Апгрейда.

Роби захлопал глазами от удивления. Он окончательно перестал понимать, что происходит, хотя слово «фриджиты», кажется, недавно где-то слышал. Или читал?

— А кто это? — Роби старательно подбирал слова, — Апгрейд?..

— Ищу информацию по запросу Апгрейд, — равнодушно произнёс чайник и спустя три секунды молчания продолжил — Три века назад жизнь людей была абсолютно непродуктивна и неэффективна. Множество антисоциальных факторов и… скажем так, видов… пагубно влияли на нашу способность стремительно развиваться. И тогда Великий Диктор Нового Мира и Администратор Большого Апгрейда запустил Великий Апгрейд — процесс избавления людей от всех лишних… переменных, мешающих нашему развитию. Именно благодаря тому Апгрейду, выходу на новый уровень, бесконечный и обширный, сейчас человечество эффективно как никогда…

Роби пока не знал, с чего начать разговор о том, чего он совсем не понимает, и поэтому, немного покрутив шкатулку в руках и понаблюдав за тем, как в лучах ламп переливаются ее золотые узоры, перевёл своё внимание на неё и спросил о самом важном в данный момент:

— Как мне ее открыть? Должен же быть какой-то способ…

— В моей базе данных такой информации нет, — ответил чайник незамедлительно — Но изображения на шкатулке идентичны забытому языку фриджитов. Перевести его невозможно.

Осознав, что оказался в тупике, Роби уставился на шкатулку:

— Я попробую вскрыть ее инструментами дедушки. Наверняка что-нибудь подберу. Это должно быть просто.

С этими словами Роби поднялся, открыл ящик ближайшего стола и достал оттуда причудливое приспособление, похожее на ножницы, но работающие в обратную сторону. Мальчик просунул острый конец приспособления в узкую щель между крышкой и корпусом и нажал на рычажок, спустивший пружину, которая сдерживала два «крыла» ножниц вместе.

Лампы, освещавшие помещение, вдруг замигали так, будто в сети случился сбой. Инструмент в руках Роби почти за пару секунд оттянул крышку от коробки, внутри которой блеснул какой-то свет. Мальчик приналег на инструмент. Ему казалось, что время тянется бесконечно, но вот в полной тишине послышался щелчок внутри шкатулки, — и она распахнулась, ослепив мальчика и озарив весь сарай свечением, ярким, будто солнце.

Прикрыл глаза руками, Роби не удержал равновесия и рухнул на спину. Свет медленно погас. Убрав ладони от лица, Роби осторожно взглянул на распахнутую шкатулку, внутри которой — он уже начал различать это — явно кто-то шевелился.