Шёпот эха

Это просто капельки дождя

Растеклись слезами по стеклу.

Изнутри их вытереть нельзя,

А снаружи трогать ни к чему.

Там сереет одинокий мир,

Ожидая солнца и тепла.

Я бы небо протирал до дыр,

Чтобы засияли купола.

Звёздной ночью мне опять не спать.

В небе все дороги хороши.

Может быть, я научусь летать?

Просто так, случайно, для души!

Вот падаю камнем и снова взмываю,

Здесь ветер, но ярче заря!

Я помню, как сладко внутри обмирало,

Когда приближалась земля.

Свет истины робко белеет вначале,

Но вдруг ослепительный шквал!

И больше уже ничего не мешает,

Что странно — всегда это знал!

За краешком мысли в неясном тумане

То знание было всегда.

И, слыша слова «Человек не летает»,

Слегка улыбалась душа.

Всего лишь простое движение чувства,

Словами нельзя описать.

Летаю один, а от этого грустно,

И проще всего показать…

Я тот, кто открывает двери,

Когда стучится гость ночной.

Приходят люди или звери,

И реже кто-нибудь иной.

Я тот, кто знает, но не скажет —

Храня истоки тишины,

В которой многое растает,

Теряя яркость новизны.

Я тот, кто долетал до края.

Печаль безмолвия светла.

Лишь ветер стонет обнимая

Два покалеченных крыла.

Я тот, кто грезит невозможным,

Несёт потери на пути.

И ждёт того, чему так сложно

Когда-нибудь произойти.

Если музыка — то только неземная,

Если речь — то тихий шёпот звёзд.

Ничего уже не заслоняя,

Восхожу на зыбкий лунный мост.

Значит все, что помню — просто сказки,

Трудный сон, навеянный землёй.

Сквозь себя я вижу свет и краски,

Млечный путь, далёкий и родной.

Расправляю солнечные крылья,

Как смешна былая суета!

И нелепы призраки унынья.

Впереди дорога так светла!

Если свет — то именно тот самый,

Что не слепит, не даёт теней.

Словно зайчик солнечный, забавный

Ласково поёт в груди моей.

Зачем томится дух в темнице,

Где окна — слабые глаза?

Зачем по венам кровь струится,

То обжигая, то дразня?

Когда глазниц пустые очи

На мир посмотрят свысока,

Не будет дней темнее ночи,

Утихнет вечная мольба.

Ступая очень осторожно,

Услышать можно тихий зов.

И так томительно, тревожно

Поверить в явь из дивных снов…

Но если нет дорог и направлений,

Таких, чтоб хоть куда-нибудь вели,

Выходит на свободу чистый гений,

Не связанный законами пути.

Колотит дрожь, я понял — всё возможно,

И из меня взлетают стаи птиц.

Всё важное явилось столь ничтожным,

А прошлое стекло куда-то вниз.

Теперь я часть небесного узора,

Изменчивой гармонии вещей.

Но ласков свет, что недоступен взорам,

И нежен зов неслышный для ушей.

Я в звёздном доме не сижу на месте,

Люблю бывать в неведомых мирах.

И я пою иных гармоний песни,

И говорю на чудных языках.

По дороге на небо — вокзалы, перроны,

Разговоры о жизни под грохот колёс.

Шум из слов в голове порождает законы,

По которым не выйти в реальность из грёз.

А за каждым вокзалом есть призрачный город

Для людей-мурашей увлеченных судьбой.

Я, вливаясь в поток, был безумен и молод,

И привычно как все говорил сам с собой.

Только нет ничего кроме чистого неба.

Даже россыпи звёзд лишь немое кино.

Пробужденный спасается, кем бы он не был,

Но кому-то проспать свой транзит суждено.

На стене моей пещеры

Запылали чьи-то лики.

Я бы вышел — нету двери,

Пляшут образы и блики.

Я бы вырвался из кожи,

Бьюсь о камни слабым телом,

— На краю вы так похожи, —

Тая, шепчет призрак в белом.

Я бы выпил, да не пьётся,

Хмель душа не принимает.

Темнота в углах смеётся,

Кто-то там всё понимает.

Утомлённые надеждой

Мы себе сказать не можем

Фразой точной и небрежной —

Выстрел в спину лишь отложен.

Но меняю символ — имя,

На вибрации покоя,

И уже не здесь, незримый,

Вопрошаю бездну: кто я?!

Она, наверно, не придёт сегодня,

И время есть подумать обо всём.

Как хорошо, тревожного не помня,

Следить за жарким, пляшущим огнём.

Пусть лижет пламя толстые поленья,

Слетая языками в темноту.

Внушая мне иллюзию забвенья,

И я вот-вот всё важное пойму.

Оно придёт, я знаю, вспышкой света,

Я сразу буду жить совсем не так.

И в шаге от последнего ответа

Ловлю в огне мелодию и такт.

Я буду создавать рассветы

Играя музыкой и цветом,

Менять палитры и сюжеты,

И управлять весёлым ветром.

Нужна мелодия дождя,

А попурри из птичьих песен?

Всё это будет для тебя,

Здесь каждый счастлив и беспечен.

Мы облака расставим с ветром

Вплетая сказочные формы.

И первый луч, встречаясь с небом,

Осветит башни, замки, горы.

Добавить нежной бирюзы

К полоске алого рассвета?

Здесь исполняются мечты

И нет вопросов без ответа.

Всюду музыка — просто музыка,

Всё, что было и всё, что будет.

Плачут темы поющего кружева

Выплетая гармонию судеб.

Даже звёзды мерцают нотами,

Да немногие небо слышат.

А мелодии манят взлётами,

И я знаю, кто музыку пишет.

Я готовлюсь терпеть и ждать,

Как всегда, не пойму чего.

Протестуя, скрипит кровать,

Ноет дверь и болит окно.

И никак не «пройдёт» мой дом,

Он и раньше всегда болел.

Наконец забываюсь сном,

Но и там суматоха дел.

Тёмной ночью болит весь мир

И пульсирует Млечный Путь.

На земле и чума, и пир,

Здесь вселенских болезней суть.

И во мне роковой конфликт:

Дух и плоть не поделят кров.

Я — арена великих битв

И локальный объект боёв.

Только здесь — у последней черты —

Открываются тайные двери…

Проникаю в тугие узлы

Невозможных чужих измерений.

Обрывая лохмотья амбиций,

Потеряв свой залеченный труп,

Наконец, просветлённый и чистый,

Наблюдаю движенье вокруг…

Я стараюсь усвоить уроки.

Жаль — забуду, вернувшись назад.

Будет помнить об этом глубоком,

Недоступном и близком лишь взгляд…

Я вернулся, не знаю откуда,

Но уже понимаю куда.

Злых детей, ожидающих чуда,

Принимаю… Господь Вам судья…

Прилетали ко мне воронами,

И по окнам долбили клювами.

Так сверкали глазами злобными,

Что казались совсем безумными.

Подползали, клубились змеями,

И шипели, пугая мордами.

Окружали волками серыми,

Зло рычащими легионами.

А потом появились карлики,

Нарядившись детьми-матросами.

Зубы жёлтые мрачно скалили,

Перегаром дыша — с угрозами.

Сгоряча я спалил всех в пламени

Трёх голов моих огнедышащих!

И не сплю теперь, опечаленный.

Надо было понять их, выслушать.

За окном стеной ненастье,

В светлой комнате раздолье.

Здесь порой гостило счастье,

И уйдёт, возможно, горе.

Я постичь стремился Бога,

Не имея откровений.

Но у каждого порога

Одинаковые двери.

Для согласных на замену

На песке кварталы зданий.

Лишь упрямство знает цену

Неисполненных желаний.

Перемены, толпы, страсти,

Но по злой ли, доброй воле

За окном — стеной ненастье,

В светлой комнате — раздолье?

Музыка спросила у меня

Что-то важное, волнуясь и страдая.

Не басами, не ударными гремя,

Флейтой под гитару напевая.

Может быть, в тревожной тишине,

В путанице сумерек и света,

Что сплелись нечаянно во мне,

Есть мелодия печального ответа?

Я могу об этом не узнать,

Не услышать нежных диалогов.

Лишь позднее с грустью осознать:

Что-то светлое являлось ненадолго.

Никуда ходить не надо,

Счастье рядом, прямо здесь.

Это — данность, не награда,

Оно было, будет, есть!

Кто рождён — имеет право

Обрести покой и свет.

Вечной радости отрада,

В каждом ждёт утра рассвет.

Беспокоиться не нужно,

Всё давно разрешено.

Лучше весело и дружно

Жить, как было суждено.

Обернутся мысли плотью,

Ты получишь что хотел.

Ясным днём и звёздной ночью

Будь творцом великих дел!

…Я долго был снегом, искрился и таял,

Приятно холодный на чуткой земле.

Чистейший и белый, я прыгал с деревьев,

Дрожа, растворялся в кристальной воде.

Я помнил, как было, и ведал, как будет.

Почти неизменны проходят века.

Я в каждой снежинке спускался на землю,

В глубоком согласии тихо кружа…

И был я рекой без конца и начала.

Уютно скользил, предаваясь игре;

В объятиях леса не зная печали,

На солнце сверкал и дремал при луне.

Смеясь, отражал облака и деревья,

Пугал корабли деловитых людей;

То вдруг обмирал, океан постигая,

И снова рождался в хрустальном ключе.

Я был человеком — искателем счастья,

Забывшим, что главное в мире — покой.

За что-то боролся, сгорая от страсти,

Чего-то искал, недовольный собой.

С бессмертной душой, околдованной телом,

Изгнанник с вершин бескорыстной любви.

Рождался в забвении снова и снова…

Теперь не люблю вспоминать эти дни.

Сегодня я — ветер, упругий и сильный.

По кронам деревьев крадусь не спеша.

С разбега врываюсь в еловые дебри,

Чтоб там притаится, почти не дыша…

Жалею ряды неуклюжих построек,

Наивную гордость больших городов.

Я в мыслях людей прочитал беспокойство:

То — отзвук забытых пророческих слов…

Я буду огнём, обитающим в недрах,

Вся звёздная россыпь — обитель огня.

Для тех, кто читает без слов, только чувством,

Везде полыхают мои письмена.

Лишь взгляды с земли упираются в небо,

Где звёзды — случайные искры костра.

Межзвёздные дали пронизаны светом,

Что ярче любого весеннего дня.