150 часов до встречи

Просыпаюсь посреди ночи от дикого кашля одного из многочисленных соседей. Он чуть ли не задыхается, а то и захлёбывается мокротой. От этих звуков у меня самого начинает першить в горле, поэтому, напялив только футболку и спрыгнув с кровати, скорее пытаюсь исчезнуть в туалетной кабинке. Телефон я взять, конечно же, не додумался, поэтому, просидев минут пять, приходится выйти. Однако возвращаться не хочется — сон сняло как рукой. Ну, не терять же время зря. Пойду душ приму, что ли.

Душевая кабинка оказывается жутко неудобная — метр на метр, так что не развернуться, и вешалка для одежды прямо на двери. Не, было бы нормально, если бы кабинку отделяла какая-нибудь шторка или типа того, а так ведь все брызги полетят на одежду. Ну, что поделать, беру от жизни, что дают.

В кабинке нет ни мыла, ни шампуня, ни мочалки (хотя последним я вряд ли захотел бы пользоваться в общественном месте), поэтому приходится просто ополоснуться. Я включаю воду погорячее, чтобы утром не проснуться в соплях и с кашлем, как у того мужика, и стою так где-то около получаса, размышляя о том, как я до этого докатился и что буду делать дальше. Когда мысли переключаются на Аню, я выключаю воду, смахиваю с себя капли воды (полотенца же тоже нет) и, одевшись, выхожу в коридор.

Желание идти в кровать так и не появилось, а вот ночной жор объявился тут как тут. Я иду на кухню и, к своему удивлению, застаю двух людей: молодую девушку, сидящую за одним из общих компов и мужика восточной внешности, сидящего за ноутом и попивающего то ли чай, то ли кофе. Так, а мне как такую роскошь приготовить? Я бы и за компом щас позалипал бы с удовольствием, но начну, пожалуй, с малого.

В углу стоит полупустой холодильник. Большинство продуктов сложены в контейнеры или мешочки, некоторые из них даже подписаны. Видимо, тут лежит жрачка только тех, кто её сюда и положил, общака нет. Может, стырить чьё-то яичко? Всего-то одно. Может, его владелец даже не заметит пропажи, а меня оно спасёт от голода. Хотя… если бы у меня пропала хотя бы хлебная крошка, я бы устроил целый допрос всем проживающим. К тому же яйцо может принадлежать этим двум. Ну, одному из них. Так что палиться не стоит.

Рядом с холодильником стоит электрический чайник. На удивление — полный, а главное уже с кипячённой водой. Теперь бы только чай найти. Надеюсь, хоть он-то не собственный?

В верхних шкафчиках нахожу дешёвого вида чайную пачку и вытягиваю оттуда один пакетик. Там же нахожу кружку, в которой и завариваю чай. На вкус… не самое приятное, что я пил. Сахар бы спас, да вот где его найти?

Держа в руках чашку обжигающего чая, совершаю обход по кухне. Пристально изучаю все объявления и картины, висящие на стенах, обхожу столы с компьютерами, на которых лежат листки с надписью: «Для получения пароля обратитесь к администратору». Ага, щас обращусь, она заставит меня ещё сотку сверху платить.

Пока я так болтаюсь, на меня уже находит сон. Допив чай, я промываю кружку в засранном какими-то остатками еды умывальнике и возвращаюсь в кровать. На часах четыре утра. Или ночи, как посмотреть. Спать мне осталось всего пару часов. Есть ли смысл ложиться? Может, уже стоит отправиться в путь? Медленным шагом дойду до конца города, а там как раз появятся водители, спешащие на работу.

Интересно, а вот эти вот все люди, которые спят здесь… что их сюда занесло? Может, кого-то выгнала жена. А у кого-то сгорел дом. Может, кто-то как и я путешествует автостопом? Если так, то дальше мы могли бы поехать вместе. Но разве я решусь у кого-нибудь спросить?

Засыпаю я довольно быстро и в шесть часов вскакиваю, как огурчик. Большинство ещё спят, а я достаю зубную щётку с пастой и чешу к умывальнику.

— Доброе утро, — улыбается мне навстречу какая-то бабёха.

— Доброе, — немного фальшиво от неожиданности отвечаю я. Другие постояльцы кажутся мне жутко неприятными типами, а эта прямо светится оптимизмом.

За одним умывальником стоит ещё одна тётка (очень странно, потому что в моей комнате никаких женщин вообще не было, но, походу, они спали отдельно), в другом… в другом, прямо на всю раковину, размазана харча. Третий и четвёртый свободны, и я пристраиваюсь к самому последнему, чтобы не смотреть на то, чего видеть как бы и не хочется, но глаза всё равно тянутся.

Быстро приведя зубы в порядок, возвращаюсь к себе. Только залезши в рюкзак, вспоминаю о термосе. Выходит, не было смысла ночью искать чай на кухне. Хотя… так бы мой чай быстрее кончился. Да он и кончился в принципе, поэтому нужно его наполнить.

Иду с термосом на кухню и давлюсь запахом еды. Кто-то жарит так желанную мной яичницу, да ещё и с сосисками. Эх, был бы дома, сделал бы так же.

Пытаясь особо не нюхать, наливаю кипяток из чайника в термос. Думаю, заварки там оставалось нормально, чтобы не превратиться в безвкусную воду.

Я надеваю чистые носки, запихнув старые (так до конца и невысохшие) в боковой отдел рюкзака, одеваюсь и иду в прихожую.

— Так, ты уходишь? — спрашивает администратор.

— Ага. От меня больше ничего не нужно?

— Не, всё.

Свою обувь нахожу не сразу — ночью её, походу, кто-то решил подвинуть, в итоге они так и не просохли. Обуваясь, я прям чувствую, как от них сразу промокает нога. Эх, только носки чистые засрал.

На улице иду по памяти к тому светофору, где встретил пьяного мужика. Прохожих нет вообще, будто город абсолютно пустой. Хотя понятное дело, что в такую рань нормальные люди ещё спят.

Ещё какое-то время брожу по городу, окутанному туманом, а затем вбиваю в навигаторе маршрут до Мурома. Судя по всему, выход из города находится в сорока минутах отсюда. Обычно для меня такое расстояние — раз плюнуть, но после вчерашнего ноги до сих пор ломит, и я даже подумываю о том, чтобы начать ловить машину прямо сейчас. Хотя вряд ли кто-то, кроме таксистов, будет останавливаться.

С утра Рязань кажется совершенно другим городом. Фонари и вывески, ярко светящиеся в сумерках, уже погасли, и теперь город кажется непривлекательным. Но вот я иду дальше и вижу всё больше и больше старинных домов. Большинство из них полуразрушены: окна выбиты, а бревенчатые стены так и норовят рассыпаться в труху.

При свете дня я теперь хотя бы вижу лужи — они занимают практически все дороги, и обойти их почти невозможно. Я думал, что Рязань намного лучше Тулы, но дороги тут похлеще, чем в Богородицке.

Я снова и снова сбиваюсь с маршрута, путаясь в картах и сворачивая не на те улицы. Проходя мимо вокзала, я уже думаю о том, чтобы сесть на автобус и вернуться в Богородицк. Или хотя бы до Тулы. Но только не дальше. Я больше не хочу никуда ехать. Мне надоело это шатание. Я хочу нормально поесть, лечь в нормальную кровать и посмотреть какой-нибудь фильм. Господи, как же я хочу домой.

Всё, решено. Дальше я не поеду. В навигаторе я строю маршрут до Богородицка, и иду в обратную сторону. Нет, идея с вокзалом, конечно, хорошая, но я не готов тратить столько денег. Помучаюсь ещё несколько часов, зато больше никогда в жизни никуда не поеду. С меня хватит.

Дорога назад кажется ещё запутаннее, будто этот чёртов навигатор хочет свести меня с ума. Легче узнавать дорогу у прохожих, только что я у них буду спрашивать? «Вы не знаете, где тут выезд на Кимовск?»

Пока я шатаюсь, уже проходит несколько часов, и от голода начинает сдавливать горло. Я и так оттягивал завтрак, как мог, пора бы и перекусить. На кафешку тратиться не хочется. Да и не люблю я то, что обычно бывает в менюшках. Поэтому я захожу в ближайший Фикспрайс и покупаю самые дешёвые вафли. И экономно, и выжить можно.

Чтобы перекусить, устраиваюсь на лавку за магазином. После длительного голодания дешёвые вафли кажутся самыми вкусными на свете. Я запиваю их чаем, который всё-таки утратил вчерашний вкус, но всё же остался годным.

Вскоре я оказываюсь на той улице, где впервые вчера вышел в люди. Значит, иду правильно.

Но через некоторое время знакомые магазинные вывески кончаются, а людей становится всё меньше и меньше. Когда передо мной появляется какой-то мост из железных прутьев, я лезу в карман за телефоном. Ну, зашибись. Оказывается, полчаса назад мне нужно было свернуть налево, а я пошёл прямо.

Отчаяние разрывает меня на части. Будь проклята эта Рязань, этот автостоп и эта Аня, которая меня на него подговорила. Я думал, что встретил самого лучшего человека в своей жизни, а она мне её испортила. Лучше бы мы вообще никогда не познакомились!

Я снова подумываю о вокзале, но… опять переться через весь город мне уже не хочется. Легче всё-таки доехать автостопом до Кимовска, а оттуда можно и на автобусе. Но сначала нужно передохнуть.

Неподалёку стоит огромный торговый центр «Барс». Некоторое время мне приходится ходить вокруг него, чтобы отыскать вход. Захожу внутрь, и радуюсь тому, что некоторое время смогу посмотреть на что-то более разнообразное, чем дома и улицы.

Я хожу по бутикам, рассматривая всякую фигню, и с огромный наслаждением катаюсь на эскалаторе. Ноги, правда, всё равно ноют, но хотя бы терпимо. Но все мысли об усталости пропадают, когда я захожу в книжный. Боже мой, такого огромного ассортимента я ни то, что в Туле, даже в Московском «Глобусе» не видел! Завороженный хожу меж стеллажей, изучая полки. Господи, тут столько книг, о которых я мечтал. Моя детская мечта купить книжный магазин разгорелась во всю мощь, как костёр, в который подкинули целую охапку дров. Жаль, что она такая же неосуществимая, как и встреча с Алиной…

Истерзав свою душу крутыми обложками, я всё же выхожу из магазина с пустыми руками. Быть может, я вернусь сюда, когда стану миллионером. Хотя… после всего пережитого вряд ли я захочу сюда возвращаться.

Обойдя все бутики, я пристраиваюсь на лавочке и принимаюсь за обед — всё те же вафли с подобием чая. Вообще вафли довольно-таки сытные, поэтому, наевшись, я оставляю ещё полпачки на остаток дня. Времени ведь только два часа.

Да не только, а уже! Ёшкин кот, о чём я вообще думаю? Если я немедленно кого-нибудь не поймаю, то мне, как вчера, придётся шляться по ночной трассе два часа.

Я быстро собираюсь и выхожу на улицу. На этот раз поворот не пропускаю. Вообще не понимаю, как я мог его не заметить. Теперь дорога полностью знакома. Через какое-то время до меня доносятся устрашающие звуки тех огромных труб, напоминающие мой протестующий желудок.

Я всё иду-иду, а город будто и не заканчивается. Вроде бы и трасса, а всё равно дома по обеим сторонам и люди ходят.

Вот же ж чёрт…

Передо мной появляется перекрёсток. Светофоры только для водителей, зебры тоже нет. А с правой стороны стоит машина ДПС. И что мне делать? Перебегать дорогу в надежде на то, что они меня не заметят? Что за писец…

Ещё какое-то время я в нерешительности топчусь на месте и, собрав всю силу в ноги, перебегаю дорогу, пока никого не видно. Перебегаю и бегу как можно быстрее за автобусную остановку. Сердце долбит по рёбрам, бока болят. Пытаюсь отдышаться через рот, но от холодного ветра дерёт глотку. Зато под курткой жарко, как в бане.

Успокоившись, я выхожу из-за остановки. Гаишники за мной походу не погнались, но стопить рядом с ними желания нет.

Я иду ещё дальше, и только когда остановка кажется размером с мизинец, вытягиваю руку.

Свою удачу я, видимо, просрал ещё вчера, потому что при таком мощном автомобильном потоке никто даже и не думает останавливаться. Мне кажется, если я брошусь кому-нибудь под колёса, все будут просто проезжать прямо по мне.

Наконец-то останавливается какая-то развалюха. Я сразу залезаю в салон и только потом спрашиваю:

— Подбросите?

Мужик за рулём не очень приятный. Похож на какого-то деревенского алкаша. Рядом с ним сидит широкого формата бабёха.

— Мы до Михайлова, а тебе куда?

Опять этот Михайлов. Такое ощущение, что судьба так и хочет меня туда затащить.

— Ну, вообще мне до Кимовска.

— Это в сторону Тулы, что ли?

— Ну… вроде, да.

По дороге машина трясётся так, будто вот-вот рассыплется, и под это укачивание я незаметно засыпаю. Просыпаюсь, когда мужик начинает что-то спрашивать.

— Мм? Чё? — переспрашиваю я, пытаясь разлепить глаза.

— Мы ща уже подъезжаем, — сообщает мужик. — Тебя до самого Михайлова довезти?

— Не, вы меня на повороте выбросьте, а там я другую машину поймаю.

— Как хочешь.

Пока он едет дальше, я успеваю ещё немного подремать. Просыпаюсь, когда машина уже останавливается.

— Спасибо, — не очень благодарным тоном бросаю я, вылезая наружу.

На улице уже слегка темнеет. Смотрю на часы — шесть вечера. Охрененно, и где я столько времени просрал? Ладно, если поспешу, то успею.

Вывожу в навигаторе маршрут и, не сдерживаясь, отчаянно ору вслух. Этот дебил пропустил мой поворот! Мне теперь придётся пешком идти по кольцевой. Ну, восхитительно!

Я бегу. Бегу, не жалея ног и жалея время. Когда мимо меня проезжают машины (особенно огромная фура), моя больная фантазия начинает воображать, что она вот-вот наедет на меня. Где-то на середине кольца я выдыхаюсь. Не думал, что оно на самом деле такое огромное.

Наконец-то я оказываюсь на трассе. Огромная вывеска указывает в две стороны: в Тулу и Михайлов. И как этот идиот мог не понять, где именно меня нужно высаживать?

Шоссе по-настоящему огромное, в несколько полос. Идти по такому дико стрёмно. Чувствую себя никчёмным муравьишкой. От греха подальше прижимаюсь к самой обочине и начинаю стопить. Машин уже очень мало, и едут они, как назло, на дальних полосах. Может, они меня вообще не видят?

Я иду уже очень долго, но водители меня упрямо игнорят. Набравшись наглости, я лезу на соседние полосы, стою чуть ли не на середине дороги, лишь бы заметили, но всё без толку. Даже решаюсь поднимать руку перед дальнобойщиками, которых до сего момента опасался, но и они делают вид, что меня тут нет. Может, я умер, а они не видят моей бестелесной души? Хотя не, некоторые индивидуумы сигналят мне, будто какому-то кретину. Хотя так и есть.