Обещание Гарпии

ГХМВ 1 СО размещался в ближнем Подмагсковье. Долетел Бермята быстро, правда, дважды приходилось зависать в воздухе из-за большого количества патрулей. Боевые маги, поднятые ночью по тревоге, были суровы и документы проверяли придирчиво. Куча задержанных джиннов-таксистов служили тому подтверждением. Заточённые в прозрачные сосуды, джинны психовали и, сгущаясь, клубились сизым дымом.

— Магжант Рыжов! Магрейтор Кузьменко! Ваши документы!

Бермята протягивал документ — маленькую карточку, в которой на фотографии прыгал ещё один Бермята, совсем крошечный. Магжант Рыжов и магрейтор Кузьменко брали его в руки и сурово рассматривали, пока атлант из усиления бестрепетно держал «Ровер» на прицеле искромёта.

— Ты поддельный? — спрашивали магжант и магрейтор, по очереди показывая документу язык.

Расчёт был на то, что крошечный Бермята на карточке начнёт либо дрожать от ужаса, либо кривляться. Способ был дедовский, но, как ни странно, работал, потому что поддельные магические снимки отличались большей эмоциональностью, чем выполненные в магсударственных ателье.

К счастью, документы проверяли только у водителя, но всё же стожар на всякий случай прятался за Люборой, прижавшись к могучей девушке, как птенчик к маме-птичке.

— Скажи спасибо, что тебя не накрыли! — сказала Любора.

— Это Рыжов и Кузьменко должны сказать спасибо! — заявил стожар.

— Это ещё почему? И что бы ты сделал, если бы тебя арестовали?

— Я бы вышел из магшины, подняв руки, и сказал атланту с искромётом: «Номер 321! У тебя молния в дуле застряла!»

— И он стал бы заглядывать в дуло?

— Ещё как стал бы! Некоторые, лапочки такие, даже пальцем её выковыривать начинают! Но сейчас операция «Перехват», поэтому в дуло заглядывать атлант бы не стал. Он обратился бы к старшему по экипажу. Атлант обязан это сделать, потому что застрявшая молния опасна для окружающих. А пока бы он обращался — у атлантов на это несколько секунд уходит, — я бы случайно задел ногой штабель банок с пленными таксистами. Ой! И всё разбилось!

— Атлант справится с джинном!

— Это кто сказал? Джинны — элементали воздуха… У них все кислородные реакции под контролем. Когда они очень сердиты, то могут слиться в одно существо, и… как бы это вежливо сказать… всем будет большая бяка! И этому экипажу в первую очередь.

— Ну и жульё же вы, стожары! — покачала головой Любора.

— А не надо было нас триста лет подряд ловить! Тогда бы мы были добрые и пушистые. А так вы сами запустили естественный отбор.

— Прилетели! — сказал Бермята.

«Ровер» нырнул вниз. Фары высветили обветшавшую стену с четырьмя круглыми башнями. Боевого значения стена давно не имела. Роль отсутствующих ворот выполнял шлагбаум, рядом с которым циклоп и атлант из оцепления с чудовищной силой таранили друг друга лбами, выясняя, кто умнее. Судя по количеству синяков у циклопа и выбоин на мраморной голове атланта, умны они были примерно в одинаковой степени.

ГХМВ 1 СО не отличался красотой. Массивные стены, крошечные окна — и ко всему этому пристроены колонны с коринфским ордером. Вокруг ГХМВ редкой цепью стояли атланты. На парковке беспорядочно приткнулись с десяток летающих магшин и знакомый громоздкий магтобус, который Ева уже видела в Кудрино. Тот самый, с невращающимися колёсами, на шинах которого белой краской было написано «ВЕРХ» и «НИЗ».

Туда, на парковку, Бермята и направил «Ровер». Большая группа боевых магов, высыпавшая при их приближении из магтобуса, рассыпавшись в разные стороны, чтобы не перекрывать друг другу сектор огня, взяла «Ровер» на прицел, однако когда из «Ровера» выбрались Любора и Тибальд, напряжение сразу спало. Любору и Тибальда здесь хорошо знали.

— О! Да тут весь наш отряд магического реагирования при Магсковском магическом центре имени Лиха Одноглазого! ОМР при ММЦ! — воскликнула Любора.

— Какого-какого Лиха? — удивилась Ева.

— Фамилия такая была у нашего основателя! Знакомьтесь! — Трубы на плечах Люборы, повернувшись, показали на подбежавшего к ним высоченного парня в броне-антимаг. На антимаге было множество копотных пятен и пробоин. Было понятно, что её владельцу много где довелось побывать.

— Знакомьтесь! Это наш Боня по прозвищу Разведка боем! Полное имя — Бонифаций! Очень крутой чел! Боня вечно первым рвётся в бой, и его сразу ранят! А магическая специализация у него знаете какая? Дыхание смерти! Он её сдал на троечку, но с ним почему-то никто не хочет целоваться!

Парень одарил Любору широченной улыбкой, что не понравилось Тибальду.

— Боня, сгинь! А то мне как раз одного скелета для раскадровки не хватает! — пригрозил он.

— А этих и запоминать бесполезно! — весело продолжала Любора, кивнув на группу крепышей в шлемах. — Наша группа магхвата! Бранибор, Бранимир, Браниполк и Бранислав! Когда они бегут всей толпой и орут, то враг сразу сдаётся, потому что понимает, что никогда не научится их отличать!..

Подошёл невысокий парень в шапке с прорезью для глаз и, приветствуя Любору, махнул ей рукой.

— О! Это наш снайперчик Златан. Никто никогда не видел его лица. Когда он бреется, то разбивает зеркало, чтобы враг не применил сканирующую магию… Даже цвет его волос составляет магсударственную тайночку! — похвасталась Любора.

— Он, случайно, не рыжий? — лениво спросил Филат.

Парень тревожно уставился на него сквозь прорези шапки.

— Сорри, если угадал… Златанами родители обычно называют рыжих, — пояснил стожар и тотчас, успокаивая снайпера, переключился на парня и девушку, стоящих поодаль. Девушка была невысокая, но решительная, с уверенными движениями и интонациями школьной учительницы. Волосы у неё были голубые. Парень же, длинный, тощий, несчастный на вид, чем-то напоминал грустного клоуна.

— Это наши Пьеро и Мальвина… Разумеется, прозвища! Но очень уж подходят! Мальвина вон даже волосы перекрасила.

— А у них почему антимагов нет?

— Потому что на штурм не хотят. Пьеро и Мальвина — маги ВБП — внешнего боевого прикрытия!.. — пояснила Любора.

Мальвина замахала руками и на кого-то сердито закричала.

— А чего Мальвина всё время вопит? — спросила Ева.

— Она не вопит. Она сублимируется!.. А вообще Мальвина ничего! Наш человек! Орёт про стерильность больше всех, а сама кормит лягушечек изо рта… А Пьеро вовсе даже и не нытик! Просто у него подсознание включено в речевую цепочечку и он говорит всё, что думает. А так он даже не болтливый, — сказала Любора задиристо.

Мальвина фыркнула и отвернулась. Ощущалось, что отношения у Люборы и Мальвины неидеальные.

— Мы все умрём! Нас всех убьют! — заунывно произнёс Пьеро. — Посмотрите, как солнце заливает тучи кровью!

Ева испуганно взглянула на тучи.

— Не слушай его! — отмахнулась Любора. — Обычный рассвет! Он вечно несёт какую-то пургу. А ещё страдает от великих вопросиков. Например, томатная паста и кетчуп — это одно и то же или нет?

— Нет, это совершенно разное! — сказал Пьеро, отвлекаясь от мыслей о смерти. — Хотя если хорошо задуматься, то…

Заметив, что Любора ехидно улыбается, Мальвина врезала ему локтем в живот.

— Заглохни! — шёпотом приказала она. — Думаешь, она над тобой издевается? Она надо мной издевается! — И Мальвина опять ему врезала.

Пьеро попятился.

— Дай же ему договорить! — возмутилась Любора. — Молодой человечек хочет высказаться! Чего ты к нему всё время лезешь?

— Хочу — и лезу!.. А ты не суйся! А то сглажу!

Мальвина извлекла затрёпанный томик стихотворных проклятий и начала его угрожающе перелистывать. Любора вскинула руки, показывая, что сдаётся.

— Очень опасная магия, — объяснила она Еве. — Чтобы снять сглаз в две строки, отвод должен быть в четыре! Это ещё терпимо, можно наизусть выучить. А если сглаз в двадцать строк? — И, схватив под один локоть Бермяту, а под другой стожара, Любора быстро потащила их прочь.

Мальвина сердито смотрела им вслед, потрясая в воздухе книгой. Рядом, успокаивая её, переминался Пьеро.

— Знаешь, зачем она нас под руки держит? — поинтересовался у Бермяты стожар. — Для магии мы теперь одна цель. На троих сглаза нормального не подберёшь… Надо сильно текст корректировать.

Бермята недоверчиво уставился на Любору:

— Слышала, что он говорит? Неужели ты так коварна?

— Приходится, — вздохнула Любора. — Я бы могла, конечно, в неё гранатой бабахнуть, но всё-таки мы подруги… А вот того друга я вам показывала? — она перешла на шёпот. — Осьмиглаз! Наш наблюдатель! Все чувства у него предельно обострены. — Любора кивнула на грузного мужчину, сидящего на складном стуле.

Мужчина напоминал горного тролля, только комнатных размеров: громадный нос, громадные губы, крошечные глазки, очень узкий лоб. На щеках куча бородавок, похожих на приклеившиеся камни. Волосы жёсткие, как половая щётка. Еве показалось, что эти волосы даже толще бакенбард Пламмеля, хотя цвет имели не рыжий, а какой бывает у окислившейся меди.

Над головой у Осьмиглаза вертелось шесть летающих глаз, которые вместе с его парой составляли заявленные в имени восемь. Изредка то один, то другой глаз поглядывал на хранилище и начинал скользить вдоль стены, подыскивая способ проникнуть внутрь.

Услышав, что говорят о нём, Осьмиглаз грозно поднялся со стула. Из-за коротких кривых ног он оказался не так уж и высок. Зато руки его были мясисты как два окорока, а шея такой толщины, что казалось, будто руки растут прямо из неё.

— Меня не обсуждать! — с угрозой пророкотал он.

— Осьмиглаз, не ворчи! Скажи хоть раз что-нибудь приятное! — попросила Любора.

— Это принципиально не мои проблемы, кому чего приятно! — отрезал Осьмиглаз.

Из-за магтобуса кругло выкатился Нахаба. С тростью, завершающейся литой головой грифа, в полной броне-антимаге, но без шлема. В руке головняк по рыжью держал вещун правительственной связи, отличающийся от обычного вещуна тем, что к нему был подклеен сборник сканвордов, использующийся для шифрования. Такой способ был признан надёжным. Для подслушивания Фазанолю и Пламмелю пришлось бы отыскать похожий сборник и разгадать его от корки до корки. Сборники же менялись каждые сутки. Таким образом, для того чтобы быть в курсе всех переговоров маглиции, гению злодейства пришлось бы добрых двадцать три часа из двадцати четырёх вспоминать, кто играл главные роли в фильме про мушкетёров или как зовут собачку эстрадной певицы, и у него не оставалось бы уже никаких сил для планирования преступлений.

Нахаба сурово зыркнул на Настасью и закричал на атлантов:

— А эти здесь откуда?! К ядерной бабке! А ну убрать отсюда всех посторонних!

Только атланты тронулись выполнять приказ, Нахаба сменил гнев на милость:

— А-атставить! Но имейте в виду: я вас не приглашал! Прекрасно обойдусь без вашей помощи!

— Мы не предлагаем помощи! — смиренно сказала Настасья. — В штурмовую группу тем более не рвёмся!

Головняк по рыжью дёрнул себя за мясистое ухо:

— Отлично! Можете остаться! Только попрошу учесть: операцией руковожу я!

— Убоись! — кратко отозвался Бермята.

Нахаба некоторое время напряжённо размышлял, в каком смысле воспринимать это «убоись!», но после решил, что в уважительном, и благосклонно кивнул.

— Начинаем штурм!.. Пятиминутная готовность! Бонифаций! Ты, как всегда, первый! За тобой группа — и замыкает Любора! — негромко приказал он.

Парень в покрытой копотью броне молча кивнул и выдвинулся вперёд. Бранибор, Бранимир, Браниполк и Бранислав выстроились за магтобусом и стали проверять амуницию.

— Осьмиглаз! Что в хранилище? — спросил Нахаба.

— На первый взгляд ничего подозрительного. — Там сейчас летает пара моих глаз.

— Проникновение было?

— Я принципиально не делаю выводов, что было и чего не было. Это пусть Тибальд заключение даёт. Он у нас эксперт!.. Дальняя дверь распахнута. Замок вырван с мясом. Это всё, что я вижу! — с вызовом ответил Осьмиглаз.

Нахаба взмахнул тростью.

— Через неё и пойдёт группа магхвата! Златан, почему не на позиции? Опять без оружия?! Где оно?! — рявкнул он.

Снайпер Златан куда-то исчез и вернулся с громадным штопорником, бьющим сгустками плазмы. Прицел на штопорнике напоминал громадный фонарь.

— Хорошая штука! Позволяет видеть сквозь предметы, ткани, даже сквозь броню… — объяснил он Еве.

Торопливо облачившись в броню, Любора заняла место сразу за группой магхвата и завертела трубами на плечах, готовая поддерживать группу беглым огнём.

— Тщательно проверьте здание! Лестницы, переходы, проходы… Атланты обеспечивают наружное прикрытие! Артефакты не трогать! Магические пломбы, если целы, не срывать!.. Если что-то срываете — всё под фиксацию! Осьмиглаз, под твою ответственность!

— Принципиально не беру на себя ответственность! — предупредил полутролль. — Откуда я знаю, что может потрогать толпа боевых магов и куда пальнёт из своих труб эта девица? Я их что, глазками останавливать буду?

Нахаба заскрипел зубами, обрывая его:

— Готовность десять секунд… Пять секунд!..

Бермята схватил Еву за руку.

— Зажмурься! Быстро! — велел он.

Ева послушно закрыла глаза, но несколько секунд ничего не происходило, и она осторожно приоткрыла один глаз. И именно в этот момент Нахаба рявкнул: «Штурм!» Пьеро разом вскинул оба длинных рукава. Мальвина завертелась на месте. Любора выстрелила из наплечных труб. Ко входу в ГХМВ пронеслись две ракеты. Земля вздрогнула. Что-то полыхнуло. Снявшись с места, отряд боевых магов пошёл на приступ и скрылся внутри хранилища. А ещё прежде основного отряда в хранилище бешеным колобком вкатился маг в сплошной броне.

Ева всего этого не видела. Глаз её словно залило молоком. Она вертелась на месте и глубоко дышала.

— Что… это… было? — с усилием выговорила она.

— Парализующая и слепящая ракеты, — объяснил ей Бермята. — Заодно выжигающий блок от атакующей магии… Магзели всегда их используют перед штурмом. Говорил я тебе: зажмурься!

Вскоре Ева прозрела. Рядом с ней обеспокоенно топтался Невер Нахаба. Головняк по рыжью то бросался к хранилищу, то возвращался и, ударяя по земле тростью, спрашивал у Осьмиглаза:

— Ну… ну… ну? Что там у них? Чего ты молчишь?

Осьмиглаз сидел на стуле и, сосредоточившись, управлял летающими глазами. Пальцы на его руках шевелились.

— Я молчу, потому что мне сложно болтать и работать! Если кто-то может болтать и работать, ему и задавайте вопросы! — ворчливо отвечал он.

Нахаба багровел, но сдерживался:

— У группы всё в порядке?

— Принципиально не делаю прогнозов! В настоящий момент потерь среди боевого состава не зафиксировано!

Настасья отвела Бермяту в сторону:

— Где стожар?

— Понятия не имею. Где-то стожарит, — отозвался тот.

— Этого-то я и боялась!

Внезапно Мальвина издала тревожный вопль и, на ходу вырывая из кармана бляшку, заставлявшую атлантов повиноваться, бросилась к магтобусу.

— Атланты, за мной! Здесь кто-то скрывается! — крикнула она.

Один из атлантов забрался под магтобус и за ногу вытащил из-под него крепкого парня. Из одежды на парне были только трусы и майка, а в ладони зажат стеклянный шарик. Парень смотрел на шарик и хихикал. Парня подтащили к Нахабе.

— Бонифаций, ты, что ли?! — зарычал Нахаба, всмотревшись в него.

Парень молчал и от шарика не отрывался.

— Да, это Боня! — признала Мальвина.

— К ядерной бабке Боню! Если Боня здесь, то кто тогда в магхране?! Мы все видели, как он туда вбежал первым!

Мальвина и Пьеро стали трясти Боню, однако он очнулся, лишь когда Мальвина отобрала у него шар и передала его Нахабе.

— Склеротическая магия! Не смотрите на шар, шеф… Держать можно — смотреть нет!.. Боня, почему ты без брони? Где твой антимаг?

— А… вот как это называется! — обрадовался Боня. — У меня его взяли… этот… как его… брови такие торчат!.. Дал заглянуть в круглый такой… не помню что!.. Я пытался оторвать от него этот… как его… но не мог! Не ругайтесь, командир! Вы же командир, да?

Нахаба не отозвался. Он смотрел на шарик и слабо дёргал головой, как будто его глаза прилипли и он не понимал, как их отлепить.

Раньше чем Нахаба окончательно отлип от шарика, из хранилища возник ещё один Бонифаций. Точнее, его покрытый копотью и выбоинами антимаг. Первый Боня с удивлением наблюдал за приближением второго. Рядом с закопчённым Боней шла Любора и по-дружески с ним переговаривалась.

— Всё нормально! Просветили все закоулки! Никого там внутри нет! — крикнула Любора ещё издали.

Приблизившись, второй Боня преспокойно стащил с головы шлем, и под ним обнаружился стожар. В другое время Нахаба стал бы вопить и грозить арестом, но сейчас он тупо смотрел в шарик, дёргал головой и пытался вспомнить, как называется чувство, которое он испытывает. Злобность, злостность, злючность?

Стожар забрал у него из пальцев шарик, и Нахаба очнулся:

— Я… разорву тебя на… на… на как их там?

— На «как-их-тамы» рвать меня не надо! — сказал Филат. — Антимаг может активной защитой шарахнуть… Кстати, там в кармашке огрызок яблока! Плата за использование! Огрызок так себе, зато с косточками. Их можно посадить!

Он ловко выскользнул из антимага и вернул его Боне. Тот двинулся на него как бык. Недаром он был магом первой атаки. Стожар легко, как от мотылька, уклонился от летящего в него кулака и ловко нырнул за спину Нахабе.

— Отставить, Бонифаций! Уволю к ядерной бабке! Будешь у меня всю жизнь у рыночного сканера дежурить! — рявкнул стожар голосом головняка по рыжью.

Маг первой атаки застыл как вкопанный, не разобравшись, какой из двух Нахабов на него наорал. Правда, теперь Филату предстояло улаживать дело с разгневанным начальством.

— Прошу прощения, что воспользовался вашим голосом! Прежде чем метать молнии, взгляните, что я принёс! — Стожар показал Нахабе большую зелёного стекла бутыль.

— Что там ещё? — спросил Нахаба.

— Джинн — хранитель музея. Его засунули в бутылку, но я его нашёл и спас. Если не от смерти, то от паров растворителя… Джинны не переносят сильных запахов. Они со всеми запахами смешиваются! — Филат зубами вытащил пробку.

Из бутылки вытек красный, до крайности разгневанный джинн в чалме, представившийся как Вадид ибн Ваиль. Кто заточил его в бутылку, он представления не имел, но осыпал негодяя проклятиями. Утверждал, что всё случилось мгновенно. Чтобы на ком-то сорваться, джинн попытался обстрелять Нахабу молниями, но был успокоен совместной магией Мальвины и Пьеро. Тогда, с восточным фатализмом смирившись с неизбежным, охающий джинн ветром повлёкся ко входу в хранилище, однако уже через несколько минут вернулся.

— Ну? Что пропало? — спросила у него Настасья.

— Ничего, о красивейшая! — с поклоном отвечал джинн.

Настасье такое обращение явно понравилось. Нахаба же шмыгнул распухшим носом:

— Ничего? Ты уверен?

— Я работаю в магхране больше двухсот лет, уважаемый! Я бы обнаружил даже пропажу волоска из мусорной корзины!.. Но ничего не исчезло, всё на месте!

Головняк по рыжью с облегчением провёл по лбу рукой, но от всех подозрений явно не избавился.

— Проверим! Равно как и то, насколько добросовестно ты исполнял свои обязанности! — буркнул он.

— Проверяй, о любезнейший! Да падут отныне мои обязанности на твою голову! — воняя растворителем, отозвался Вадид ибн Ваиль.

— К ядерной бабке! Если ничего не пропало — тогда какого дракона воры залезали в хранилище?!

— В запасниках ГХМВ 1 СО около семисот тысяч единиц хранения. Ещё точнее — семьсот тысяч сто семь артефактов! Вчера вечером было столько. Сейчас же их семьсот тысяч сто восемь! Ровно на одну единицу хранения больше!

— Тупость! Значит, кто-то преодолел серьёзнейшую многоконтурную защиту и влез в музей, чтобы подбросить один предмет? — спросил Нахаба недоверчиво.

— Ты узрел самую суть, о умнейший! Так он и сделал! — джинн поклонился, приложив руки к груди.

— С какой целью?

— О проницательнейший! Ответить на этот вопрос да поможет тебе твоя мудрость! В сговоре с похитителем я не состоял. Если бы я засунул сам себя в бутылку, я выбрал бы бутылку без резкого запаха и непрозрачную. Мы, джинны, ненавидим вонь и прозрачное стекло…

— Логично! Про кувшины и запахи… да… абсолютно согласна, — сказала Настасья.

Получив от неё поддержку, джинн склонился в благодарном поклоне.

У Нахабы завибрировал вещун. Надо отдать ему должное: когда дело касалось докладов, соображал он чётко и безошибочно.

— Так! Что мы имеем? Все семьсот тысяч сто семь артефактов на месте! Ничего не пропало! Даже появилось нечто новое! То есть я могу доложить своему начальству, что мы не только проявили оперативность и предотвратили ограбление, но и захватили у врага ценный трофей!

— Вне всякого сомнения! Раз уж артефактов стало больше! — улыбаясь, сказала Настасья.

— Хм… А мы сможем предъявить наш трофей?

Джинн покачал головой:

— Нет, о мудрейший Невер ибн Невзор! Злодей, проникший в хранилище, поменял сущности всех артефактов!

— Блии-и-и-и-ин! Гомункулус гуморальный! Врезать бы ему по лабильности да летальным геном! — не то в восторге, не в то в ужасе воскликнул Бермята.

— Как это — поменял сущности? То есть, допустим, какой-нибудь артефактный меч-головоруб уже не меч? — напрягся Нахаба.

— Так и есть, о проницательнейший! Ты постиг всю мудрость земли и всю сущность явлений, но да осмелюсь и я положить пять копеек своей глупости в сокровищницу твоей мудрости! Есть, например, меч-головоруб, а есть летающая зубочистка. И вот сущность меча-головоруба ныне в зубочистке. Ты возьмёшься за неё — и она оттяпает тебе голову… И таких предметов теперь более семисот тысяч… Плюс среди них один новый, который тоже, возможно, поменялся с чем-то сущностью.

Нахаба, до того рвавшийся на склад, раздумал туда заходить.

— А найти его мы сможем? — спросил он.

— Да, о величайший! Но это опасно. Ибо сии артефакты, как тебе известно, не просто так находятся в сём узилище. Это преступные и опасные артефакты!

— К ядерной бабке! — перебил Невер, трусливо косясь на задрожавший вещун. — Всё серьёзней, чем я думал… Но вор ничего не вынес? Точно?

— Сие так же верно, как и то, что всех нас заливает сияние твоей мудрости! — отозвался джинн.

Нахаба нахмурился, мнительно вглядываясь в джинна. Но тот, как и все джинны, был непроницаем. Точнее, слишком проницаем, чтобы что-то можно было усмотреть на его хитрой физиономии.

— Отлично! Тогда на этом пункте мы и построим отчёт о нашей… гм… победе. «Своевременные и оперативные действия, проявленные… гм… ну и мной в том числе, помешали злоумышленнику вынести похищенное…» Ну и далее по пунктам… Далее мы проведём инвентаризацию — неспешно, тщательно, с привлечением специалистов — и обязательно обнаружим лишний предмет!

— Так всё и будет, о разумнейший! Твои слова распутывают клубок наших недоумений! — язвительно произнёс джинн.

Головняк по рыжью кивнул, поднёс к уху вещун и откатился в сторону.

— Предчувствую, что за эту ночечку мы все получим благодарности! — пропела Любора. — Правильно сделанный докладик — это пятьдесят процентов военного дела!.. А Неверчик в этом соображает… Может, не будем говорить ему про… ну, что было в Выхино?

— Пока не стоит! — мягко сказала Настасья. — За это ведь ордена не дадут?

— Ни в коем случае. А вот по головушке настучать могут запросто. Надо, чтобы и Тибальдик помалкивал!

Любора отправилась искать Тибальда, а Настасья поманила к себе Вадида ибн Ваиля и отвела, точнее отбуксировала, его в сторону. Джинн тянулся за ней по воздуху как огромное летающее полотенце.

— Послушайте, Вадид! — сказала Настасья. — У нас с вами есть немного времени, пока Нахаба там беседует… Вы ведь джинн, не так ли? А у джиннов врождённый контроль пространства и объёма!

Рот джинна растянулся, обволакивая Настасью улыбкой:

— Мы все разные, о прекраснейшая!

— Вадид! Подозреваю, когда эксперты явятся к тебе на склад и будут там все трогать — начнётся ужас и кошмар.

— Жутчайший ужас и кошмарнейший кошмар! Ибо хоть они и будут, безусловно, осторожны — но что значит их осторожность, когда семьсот тысяч хитрых артефактов жаждут их погибели? Опять же, о мудрейшая, возможны тройные обмены, когда сущность меча будет в отравленной зубочистке, а сущность зубочистки, допустим, в футляре для карт… И когда эксперты попытаются…

— Я поняла! — перебила Настасья. — А как сам похититель смог их перетасовать?

— Одним-единственным заклинанием, о великая! Сложи пирамиду из песчинок, потратив на это годы, а любой мальчишка разрушит её в один момент!

— Это я знаю! Так что насчёт контроля пространства и объёма? — продолжала Настасья, отслеживая взглядом разговаривающего по вещуну Нахабу.

— Он у меня есть, о любезнейшая! Особенно в замкнутых помещениях. Хотя джинны не любят об этом распространяться! Это наша маленькая тайна! — ласково добавил джинн.

— Значит, ты смог определить, как выглядит артефакт, который появился в магхране! Возможно, не саму его сущность, но хотя бы форму?

Вадид ибн Ваиль опять сложил руки и поклонился, но уже не так низко и, похоже, без иронии.

— Уже сделано, драгоценнейшая! Разумеется, уважаемому Неверу ибн Невзору я об этом не скажу, дабы не испытывать его проницательности, но это нечто вроде шкуры!

Настасья напряглась:

— Какой шкуры?

— Бараньей или овечьей. Я не так хорошо знаю анатомию копытных… И да! Эта шкура, вероятнее всего, золотая! — добавил джинн вполголоса.

Настасья предупреждающе кашлянула. В их сторону шагал очень довольный чем-то Невер Нахаба.

— Нашему отряду объявлена благодарность за своевременные действия и победу над врагом, выразившуюся в захвате трофея! Как видите, мы можем прекрасно работать и без вашей сомнительной помощи! — съязвил он.

— Кто бы сомневался! — усмехнулась Настасья и, оставив Нахабу сиять дальше, отошла к «Роверу». Здесь Настасья заставила Бермяту поднять капот и притворилась, что её беспокоят плохо подвязанные талисманы. — Мой здравый смысл нервно дымит на балконе! — сказала она. — Получается, золотое руно было подброшено в магхран ещё до того, как его украли у гарпий и к ним явился Албыч! Примерно в то время, как они вылетели! Как такое возможно? Скажи, КАК?! И как Албыч заворачивал в него змея, если оно было украдено?

— Может, джинн ошибся или соврал? — спросил Бермята.

— Интуиция подсказывает, что нет. Хорошо бы его осмотреть, но нас не пустят!

Бермята повернул голову. Нахаба уже прыгал у входа в ГХМВ и лично помогал натягивать ограничительные ленты. Покончив с ними, он расставил вокруг атлантов с тяжёлым вооружением. Не забыл Нахаба и о себе. Раздобыл где-то сглаздамат, повесил его через плечо, а скулу измазал копотью, будто лично принимал участие в штурме. С минуты на минуту он ожидал приезда Маг-ТВ и хотел выглядеть наилучшим образом.

Рядом пролетел любопытный глаз. Нырнул под капот «Ровера», пристроился рядом с полётным амулетом и пристально уставился на Настасью. Притворившись, что не замечает его, Настасья внезапно захлопнула капот, заточив глаз внутри. Тот заметался внутри магшины, застучал.

— Может, выпустим? — предложил Бермята.

— Сам вылетит!

— Не сможет. Обычно в магшине под двигателем есть щели, но у меня магшина не совсем обычная.

— Нет уж, пусть посидит! Возвращаемся в Кудрино… Вон уже Маг-ТВ явилось! Смотри, как Нахаба приосанился!

Настасья позвала Еву и стожара, они погрузились в «Ровер» и улетели.