Точка в диагнозе

Всё утро Елена не находила себе место, отец звонил несколько раз, он так же не мог дозвониться до Николая. В фотостудии он не появлялся со вчерашнего дня. Наталья сказала, что не видела его уже сутки, что тоже было очень странно. Елена хотела обсудить с братом сюрприз ко дню рождения отца. Марк предложил арендовать яхту на все выходные и устроить семейный праздник на борту с рыбалкой, без которой Александр Иванович не мог представить себе нормального отдыха. Елене идея очень понравилась, а вот Николай не разделял тягу отца к рыбной ловле, но поскольку это всё же папин праздник, он должен был немного потерпеть, взамен ему предоставлялась возможность представить Наталью отцу, как его невесту. В надежде, что конфликт не возникнет, Елена всё утро пыталась дозвониться брату, но тщетно. В трубке роботизированный женский голос неумолимо повторял:

— Телефон абонента выключен, или находится в не зоны доступа сети. Поставив перед собой чашку ароматного свежесваренного кофе, Елена села за барную стойку на кухне и погрузилась в раздумья, о том, куда мог подеваться Ник. Из раздумий её вырвал звонок в дверь. Звонок изрядно напугал девушку, чашка дрогнула в руке и ароматная жидкость обожгла пальцы, растекаясь по столу в виде безобразного черного пятна. Выругавшись под нос, Елена поставила чашку, схватила кухонное полотенце и, вытирая пальцы по дороге к двери, обещала себе высказать всё Нику, если это он. На пороге стоял светловолосый мужчина лет сорока в синей, как глубокое море, рубашке с закатанными рукавами, серые брюки хорошо сидели на спортивной фигуре. Жесткие черты лица, волевой подбородок, идеальная стрижка. Холодные голубые глаза, стремительным оценивающим взглядом, словно сканером, пробежались по Елене. От взгляда Елена непроизвольно поёжилась. Видя замешательство девушки, мужчина незамедлительно представился:

— Медведев Александр Викторович, следователь по особым делам и моя коллега, следователь-криминалист Бурмистрова Евгения Валентиновна. В его руках мелькнуло раскрытое удостоверение сотрудника отдела следственного комитета. За его широкой спиной Елена не сразу заметила невысокую, среднего телосложения женщину, которой можно было дать лет сорок-пятьдесят, не примечательного вида без намека на макияж. Длинные каштановые волосы с редкой проседью были собраны в тугой пучок возле шеи. На женщине были надеты классические черные брюки и тонкая бежевая рубашка, пиджак подчеркивал безликость фигуры, свисая как балахон. Лицо не выражало ни одной эмоции. Холодные темно-зелёные глаза уставились на Елену, голова кивнула в приветствии.

— Лапина Елена Александровна?

Елена кивнула, округляя от неожиданности глаза:

— Д-да, чем могу помочь?.

— Не могли бы мы пройти в дом? — не дожидаясь ответа, мужчина сделал шаг навстречу Елене, нависая как скала, над девушкой. Она молча сделала шаг назад и жестом руки указала на гостиную.

— Боже, как мы были слепы! Какой же я дурак!!! Как можно было так облажаться! Но я выведу на чистую воду эту тварь, ты надолго запомнишь меня, всю свою оставшуюся ничтожную жизнь будешь помнить, кто тебя посадил, сука! — последнее слово словно плевок слетело с губ Николая, натянув капюшон худи на голову он ускорил шаг, свернул в проулок. «Надо рассказать всё отцу» — доставая телефон, Николай глянул на часы, было без четверти двенадцать. «Папа спит наверно, но ничего, ради такого проснется!» — внезапно его ослепил свет фар. Доставая телефон, он крикнул водителю:

— Фары погаси, слепой что ли?. Водитель автомобиля даже не подумал прислушаться к Николаю. Тот решил, что его плохо слышно и крикнул громче, но не успел даже произнести слово, как машина ринулась на Николая. Опешив, парень не успел среагировать и отскочить в сторону. Внезапно он услышал глухой удар, и земля резко качнулась под ногами, небо и улица закрутились перед глазами, словно разноцветные стеклышки в детском калейдоскопе. Вдруг земля начала приближаться настолько резко, будто глаза перешли на сверхзвуковую скорость, раздался глухой звук. Ник силился сообразить, что произошло, и почему он лежит на холодном сыром асфальте. Не чувствуя конечностей, он попытался приподнять голову. С большим трудом, ему удалось одним глазом увидеть, вывернутую из разорванных мышц, кость, торчащую из предплечья. Большего разглядеть он не смог, в ушах запульсировало. Глаз заплыл от горячей густой жидкости. «Что это? Кровь?» — Ник пытался собраться с мыслями, тщательно пытаясь сохранить сознание. Вторая рука ныла, но к счастью могла шевелиться, Ник попробовал подняться с её помощью, но безуспешно. Пульсация в ушах усилилась, его качнуло в сторону, он закашлял кровью, которая мгновенно заполнила рот, голова безвольно опустилась на холодный асфальт. К Нику приходило осознание происходящего с каждой новой волной боли. Грудная клетка горела огнем, ноги продолжали неподвижно лежать, словно не принадлежали ему. Картинка перед глазами помутнела, из-за шума и пульсации в ушах, Ник с трудом услышал звук открывающейся двери, чьи-то шаги остановились неподалеку от него. Ему сложно было сконцентрировать взгляд, но когда удалось, он увидел зияющую черную дыру дула глушителя, направленного в лицо. Чернота засасывала, поглощая остатки его хрупкого сознания. Человек стоял склонившись над ним, с жадностью и удовольствием разглядывая изуродованное ударом машины тело.