Охота За Зеро

Бросив трубку после разговора с заместителем директора, Рид остановился у двери комнаты Сары, положив ладонь на ручку двери. Заходить туда не хотелось, но это надо было сделать.

Он ненадолго отвлекся, мысленно пробежавшись по известным деталям еще раз: Раис вошел в дом через незапертую дверь. Никаких следов взлома обнаружено не было, окна и дверные замки находились в идеальном состоянии. Томпсон пытался остановить его, поскольку были хорошо заметны следы борьбы. В конце концов, старик скончался от ножевых ранений в области грудной клетки. Следов от выстрелов не было, но Рид не нашел свой Глок, который хранил у входной двери. Также отсутствовал и «Смит & Вессон» Томпсона, который тот неизменно хранил за поясом. Это означало, что Раис теперь вооружен.

«Но куда он решил отвезти их?»

Ни одно из найденных доказательств на месте преступления, которым стал его дом, не давало ни малейшего намека на направление.

В комнате Сары все еще было открыто окно, но пожарная лестница была закреплена наверху. Казалось, дочери пытались выбраться или, по крайней мере, планировали сделать это. Но не смогли.

Рид закрыл глаза и тяжело вздохнул, закрыв лицо руками. Он пытался отогнать новый поток слез и ужасных мыслей. Чтобы отвлечь себя, он достал зарядное устройство дочери, которое до сих пор торчало из розетки рядом с тумбочкой.

Телефон он нашел в подвале, но не стал говорить об этом полиции. Также он не показывал фото, которое получил на него, ведь предназначался снимок лично ему. Хоть устройство и являлось явной уликой, он не мог отдать его копам.

Телефон еще может понадобиться.

Пройдя в свою комнату, Рид поставил на зарядку телефон Сары, воспользовавшись розеткой за кроватью. Переключив устройство на беззвучный режим, он настроил переадресацию вызовов и сообщений на свой номер, а затем спрятал мобильный дочери между матрасом и основанием кровати. Он совершенно не хотел, чтобы копы забрали его. Телефон должен был оставаться активным на случай, если Раис решит поиздеваться над ним еще. Все эти насмешки запросто могли стать зацепками.

Рид быстро набил сумку парой смен одежды. Он понятия не имел, на какой срок ему предстоит уехать и как далеко.

«На край земли, если потребуется».

Затем он снял кроссовки и надел ботинки. Кошелек он оставил в верхнем ящике комода. В шкафу стояла пара черных классических туфель, в которых был спрятан носок с почти пятью сотнями долларов на экстренный случай. Он достал наличные.

На верхней части комода стояло фото их девочек в рамке. Сердце сжалось при одном лишь взгляде на него.

На снимке Майя обнимала Сару за плечи. Обе девочки широко улыбались, сидя напротив него в ресторане с морской кухней. Фотография была сделана во время небольшого отпуска в Флориде прошлым летом. Рид хорошо помнил тот момент. Он сфотографировал их всего за несколько секунд до того, как подошел официант с заказом. Перед Майей стоял безалкогольный дайкири, а Сара выбрала себе ванильный молочный коктейль.

Они были счастливы. Улыбались. Получали удовольствие. Чувствовали себя в безопасности. До того, как он помог всему этому ужасу обрушиться на них, они действительно были в полной безопасности. В момент, когда была сделана эта фотография, одна лишь мысль о том, что какие-то радикалы решатся причинить им вред, что киллер из террористической группировки похитит их, казалась не более чем глупой фантазией.

«Это твоя вина».

Рид развернул рамку и снял заднюю крышку. Сделав это, он пообещал себе важную вещь. Когда он найдет их, а это непременно случится, он порвет со всеми. Он уйдет из ЦРУ. Он забудет обо всех этих тайных операциях. Он прекратит стремиться спасать мир.

«К черту этот мир. Я хочу лишь, чтобы моя семья находилась в безопасности и так было всегда».

Они переедут, уедут далеко и сменят имена, если потребуется. Все, что с этих пор будет иметь для него значение, — это их безопасность, их счастье. Их жизни.

Рид вытащил фото из рамки, сложил пополам и сунул во внутренний карман куртки.

Ему потребуется пистолет. Скорее всего, он найдет что-то подходящее у Томпсона, если, конечно, ему удастся пробраться в дом соседа, проскользнув мимо полиции и иных спецслужб….

В коридоре кто-то громко откашлялся, предупреждая о своем приближении на случай, если ему потребуется время.

— Мистер Лоусон, — в дверном проеме появился человек. Он был невысоким, слегка полноватым, но с жесткими чертами лица. Мужчина чем-то напомнил Риду Томпсона, хотя это могло быть банальным чувством вины. — Меня зовут детектив Ноулс, Департамент полиции Александрии. Понимаю, что это очень трудное время для вас. Я знаю, что вы уже передали всю информацию приехавшим сюда первым полицейским, но у меня появились некоторые дополнительные вопросы, которые я хотел бы внести в протокол, если вы согласитесь проехать со мной в участок.

— Нет, — Рид поднял свою сумку. — Я собираюсь уйти на поиски своих девочек, — он вышел из комнаты, обойдя стороной детектива.

— Мистер Лоусон, — Ноулс быстро проследовал за ним. — Мы настоятельно не рекомендуем гражданам предпринимать какие-либо действия в подобных случаях. Позвольте нам самим делать свою работу. Лучшее, чем вы могли бы сейчас заняться, — это отправиться в безопасное место: к друзьям или семье, но недалеко от…

— Неужели я являюсь подозреваемым в похищении собственных дочерей, детектив? — спросил Рид тихим и враждебным тоном, остановившись у начала лестницы.

Ноулс замер. Его ноздри раздулись. Рид прекрасно понимал, что, согласно протоколу, в подобной ситуации детективу стоило вести себя деликатно, чтобы не травмировать семьи жертв.

Но Рид не был травмирован. Он был зол.

— Как я уже сказал, у меня есть несколько дополнительных вопросов, — осторожно повторил Ноулс. — Я хочу, чтобы вы проехали со мной в участок.

— Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы, — бросил Рид. — Сейчас я пойду и сяду в свою машину. Если вы хотите задержать меня, то придется надеть наручники, — он отчаянно желал, чтобы этот пухлый детектив исчез с глаз долой. На секунду Рид даже подумал о том, чтобы заявить о своей работе в качестве агента ЦРУ, но ему нечем было подтвердить это.

Ноулс продолжал молчать, а Рид просто развернулся на каблуках и вышел из дома на подъездную аллею.

— Мистер Лоусон, — детектив продолжил идти за ним через газон. — Я повторю свою просьбу еще раз. Задумайтесь на секунду, как все это выглядит. Вы собираете сумку и сбегаете, пока мы обыскиваем ваш дом.

Рид ощутил, как от поясницы до самой макушки по венам пробежал раскаленный докрасна гнев. Он едва не выпустил сумку из рук, разозлившись так сильно, что готов был повернуться и двинуть детективу Ноулсу прямо в челюсть за одно лишь отдаленное предположение, что он лично мог быть как-то причастен к этому.

Ноулс явно был не новобранцем. Он прекрасно умел читать язык тела, но все же продолжил давить.

— Ваши девочки пропали, а ваш сосед найден мертвым. Все это произошло, когда вы отсутствовали, при этом реальное алиби у вас отсутствует. Вы не можете сообщить нам, с кем провели время и где. Теперь же вы сбегаете, словно знаете нечто такое, что неизвестно нам. У меня есть вопросы, мистер Лоусон. И я получу ответы.

«Мое алиби».

Реальным алиби Рида было то, что он провел последние сорок восемь часов, охотясь за сумасшедшим религиозным фанатиком, который планировал выпустить на свободу огромную партию мутировавшей оспы. Его алиби заключалось в том, что он только что вернулся домой после спасения миллионов жизней, возможно, даже миллиардов, и обнаружил, что двоих людей, за которых он переживал больше всего, похитили.

Но, как бы ему ни хотелось, он не мог сообщить об этом детективу. Вместо этого, Рид подавил бурлящие эмоции, расслабил кулаки и снизил тон. Остановившись у машины, он обернулся к собеседнику, чья рука медленно приблизилась к поясу и висевшим на нем наручникам.

Двое офицеров в форме, прочесывающих местность на предмет возможных улик, обратили внимание на накалившуюся обстановку и также сделали несколько осторожных шагов ближе, положив руки на пояса.

С тех пор как из его головы извлекли подавитель памяти, Рид, казалось, начал страдать раздвоением личности. Одна сторона, сторона профессора Лоусона, который предпочитал мыслить логически, говорила ему: «Остановись. Сделай так, как он просит. Иначе ты попадешь за решетку и больше никогда не увидишь своих девочек».

Но другая сторона, сторона Кента Стила, секретного агента, предателя, ищущего острые ощущения, кричала намного громче, поскольку прекрасно понимала, что буквально каждая секунда на счету.

И эта сторона победила. Рид напрягся и приготовился к драке.