Уха из золотой рыбки

Через пятнадцать минут мне стало понятно, что труд нищенки тяжел, проходящие мимо люди равнодушно сбегали в переход, никто не спешил протянуть бомжихе рублик. Хорошо еще, что рваные сверху лохмотья внутри были целыми, и я по крайней мере не мерзла. Спустя полчаса я загрустила. Какого черта стою тут? Во-первых, явно проиграю, до сих пор не удалось выпросить даже десяти копеек, во-вторых, какую полезную информацию могу здесь получить? Дурацкая затея, однако…

— Слышь, тетенька, — раздалось откуда-то снизу.

Я оглянулась. Возле моих ног стояло существо непонятного пола, ростом чуть повыше кошки.

— Ты небось выиграть хочешь?

— Ага, — от неожиданности я сказала правду и тут же спохватилась: — А-ашибаешься, мальчик, просто стою себе, попрошайничаю.

Существо то ли засмеялось, то ли закашлялось.

— Брешешь, тетенька, ты из этих, переодетых. Павлуху не обмануть.

— Это кто же такой?

— Павлуха я, — пояснил человечек и глянул на меня блеклыми, застиранными глазенками, — да я знаю все! Тут о вас на площади судачат, кому не лень. Сколько у тебя сегодня на кону?

— Ну, — протянула я, — в общем…

— Вы же по полтыщи гринов скидываетесь?

— Ну… откуда ты знаешь?

Павлуха хрипло рассмеялся.

— Тут разве чего скроешь! Значитца, так, считать умеешь?

— Если не очень сложные примеры, то да.

— Вот и раскумекай, — сплюнул Павлуха на пол, — дашь мне триста баксов, сколько тебе останется?

Я быстренько произвела в уме вычисления.

— Две тысячи пятьсот, вернее, две чистыми, потому что в этой сумме пятьсот моих.

— Ну и че? Поделишься? Выиграешь! Только еще и собранное рублями мне потом отдашь!

— Это как же? Нас записывают на видеопленку.

— Не дрожи, главное, ответь, согласна?

Я молчала, пытаясь сообразить, как поступить. Но мальчик принял молчание за знак согласия.

Павлуха довольно хохотнул и нырнул в толпу. Я уже хотела подозвать Диму и попросить картонку, как передо мной остановилась довольно приятная на вид тетка и бросила в пустую коробочку десять рублей.

Процесс пошел. Люди появлялись с завидной регулярностью, женщины и подростки. Через полчаса я сообразила, их было всего трое, просто «команда» постоянно переоблачалась. Баба надевала разные платки и пальто, а дети прибегали в других куртках.

Спустя два часа появился Борис Сергеевич. Сначала он заботливо спросил:

— Не замерзли? Ветер сегодня прямо с ног сбивает.

Потом глянул в пакет и удивился:

— Ну и настреляли! Тут, наверное, около тыщи, похоже, банк сорвете. Да, новичкам всегда везет.

Прихватив «копилку», я пошла за ним к машине.

Очутившись в помещении фирмы, мы переоделись и пересчитали добычу. Самая большая оказалась у меня. С радостной улыбкой Юрий сказал:

— Новичкам всегда везет, вот посмотрим, кто в следующий раз победит. Ну, традицию знаешь?

— Какую? — осторожно поинтересовалась я.

— Так тот, кто выиграл, ведет остальных в ресторан, — засмеялась Нина, жена Юры, — обмыть надо такое дело. Ну, какую кухню предпочитаем? Выбор за тобой.

Я люблю рыбу больше, чем мясо, поэтому мы отправились в «Три пескаря». Просидели там несколько часов, абсолютно бездумно, рассказывая анекдоты и дурацкие истории. Вскоре стало ясно, искать среди моих «коллег бомжей» того, кто убил Евгения и подставил Лику, абсолютно зряшное занятие. Со мной за одним столом сидели две семейные пары: Юра и Нина Самойленко и Чернобутко Петр с Валентиной. С Евгением они встречались всего несколько раз и практически ничего о нем не знали.

— Веселый мужик был, — вздохнула Нина, — на гармошке играл. Пел такие песни, блатные, откуда только знал их, ну типа: «Постой, паровоз, не стучите, колеса…»

— А еще вот эту, — оживился Петр, — «Я проститутка, я дочь камергера…»

— Жаль его, — покачала головой Валентина, — надо же, супруга убила.

— Мне Юрку тоже иногда хочется удавить, — заявила Нина.

Юра сделал испуганное лицо:

— Ой, не надо!

Нина рассмеялась:

— Так жалко же! Столько лет воспитывала, кормила, одевала, и убить!

— Ты даже не шути так, — покачала головой Валентина.

— Хватит вам о грустном, — прервал разговор Петр, — лучше послушайте, классный анекдот знаю…

Примерно через час мы с Ниной пошли в туалет, где обнаружился огромный аквариум, вделанный в стену.

— Сюда бы моих кошек, — усмехнулась Нина, — вмиг бы охоту открыли.

— У меня тоже живут две кошки, — подхватила я беседу, — Фифа и Клепа. А у Евгения кто был из животных?

Ниночка равнодушно пожала плечами:

— Фиг его знает.

— Вы никогда не были у него в гостях? — Я стала педалировать интересную тему.

— Нет.

— Как же так?

— Ничего странного, — пропела Нина, подтягивая колготки, — мы не дружили.

— Да? А вместе играли в «бомжей».

— И что? Команда могла любая составиться, — равнодушно обронила мадам Самойленко, включая воду. — Мы случайно вместе оказались, и в приятели никто никому не напрашивался! Только дурили вместе, а в обычной жизни не пересекались.

Окончательно загрустив, я вернулась в зал, дождалась, пока Валентина отправится поправить макияж, и пошла вместе с ней. После короткого разговора стало понятно: Валя и Петя тоже были шапочно знакомы с Евгением, ничего плохого против него не имели, но и особо по поводу безвременной его кончины не переживали.

Получалось, что я абсолютно зря мерзла два часа на ветру, собирая милостыню. Никто из моих новых знакомых не держал зла на Евгения и не был знаком с девочкой по имени Ася. Всех игроков расставлял на площади Борис Сергеевич. Естественно, около нас находились охрана и сотрудник фирмы, снимавший действо на видеокамеру, только я не видела ни секьюрити, ни «оператора», они умело прятались. В поле зрения маячил только гориллоподобный Димочка, а потом подошел этот крохотный Павлуша. Вот черт!

Только сейчас я сообразила, что обманула мальчишку, он-то ждет свои триста долларов. Очень некрасиво получилось.

Я еле дождалась окончания ужина, пообещала скучающим парочкам еще поучаствовать в забаве и побежала к машине. Теперь стало окончательно ясно: и Нина, и Валя говорили сущую правду о своих отношениях с Женей. Они, скорей всего, встречались с ним лишь в момент игры в бомжей. Знаете, отчего я пришла к такому выводу? Когда уходила, никто из присутствующих не спросил мои координаты и не предложил свои визитные карточки. Сразу стало понятно: мы общаемся лишь во время забавного спектакля, в обычной жизни у каждого свой круг.

На вокзал я прибыла около десяти вечера. Возле подземного перехода несли вахту другие старухи, они предлагали не яблоки с петрушкой, а водку с закуской. Не было видно и охранника Димы. Очевидно, парень честно отработал смену и сейчас валялся на диване возле телевизора, обнимая бутылку с пивом.

Я побегала глазами по площади и увидела стайку беспризорников, куривших около ларька.

— Вы знаете Павлуху? — спросила я у самого высокого паренька в спартаковском шарфике.

— А зачем он тебе? — насторожился мальчик.

— Долг хочу отдать.

Подросток с сомнением посмотрел на меня, но потом ответил:

— Ушел он.

— Куда?

— Так к себе.

— У него есть квартира? — изумилась я.

— У каждого дом имеется, — философски заметил паренек.

— Подскажи мне его адрес.

— Не знаю.

— А кто может помочь?

Мальчик пожал плечами и сплюнул:

— Хрен его знает.

Я достала из кошелька сто рублей.

— Если скажешь координаты Павлухи, получишь в два раза больше.

Ребенок почесал ухо грязной, покрытой цыпками рукой.

— Может, у Катьки спросить? Она с ним жила одно время. Погодьте тут.

Я покорно замерла у ларька. Было очень холодно, хорошо хоть ветер стих и не налетал больше на людей, словно цепной пес. Продрогнув окончательно, я купила в киоске стакан горячего кофе, но выпить его не успела, потому что откуда ни возьмись появились два существа: уже знакомый мне паренек и девчонка, закутанная в рваную куртку.

— Вот, — сообщил подросток, — давай деньги, это Катька, она адрес знает.

— Меньше чем за три сотни не поведу, — хрипло закашлялась девочка.

Я раскрыла кошелек, расплатилась с ними и поинтересовалась:

— Идти далеко?

— Да нет, — махнула рукой Катька, — видишь вон там домище, где пиццей торгуют? Во двор зайдешь, тама еще один дом имеется, на второй этаж подымешься, ево квартира у окна, крайняя.

— Номер не помнишь?

— Я цифры только до десяти знаю, — шмыгнула носом Катька, — хочешь провожу до места?

— Спасибо, не откажусь.

— За спасибо только лошадь возит, — буркнула Катька, — гони еще стольник.

— А говоришь, что цифры только до десяти знаешь, — не утерпела я, — в деньгах-то разбираешься.

— В рублях любой дурак понимает, — парировала она, — поперли, нам налево.

— Ты точно адрес знаешь?

— Мы с Павлухой целый год вместе жили, — равнодушно пояснила девчушка, — а потом он к Ленке перебежал.

— Сколько тебе лет? — вырвалось у меня.

— Одиннадцать, — сообщила Катька, загребая грязь слишком большими сапогами, — вроде так.

— А Павлухе? — только и сумела спросить я.

— Тринадцать. Вы не глядите, что у него роста нет, — пояснила Катька, — у Павлухи отец мамку все время колотил, вот он такой и получился, недомерок. Зато умный очень, его тут в авторитете держат.

У меня иссякли все слова. Да кто бы на моем месте не лишился дара речи?

— Значит, у Павлухи есть родители?

— Чего удивляетесь-то, — обронила Катька, — или, думаете, детей в капусте находят?

— Нет, конечно, но Павлуха попрошайничает на вокзале…

— И что?

— Странно это, при живых родственниках.

— У меня тоже бабка есть, — сморщилась Катька, — если не принесу ей пузырек, убьет. У Павлухи отец только, мамка померла, забил он ее до смерти. Павлуха папаньку терпеть не может, только жить где? Он гордый, по подвалам не хочет. Во, пришли! Сюда!

И она принялась колотить рваным сапогом в филенку.

— Какого хрена надо? — донеслось из квартиры.

Дверь открылась, на пороге появилась девчонка, по виду чуть младше Маши, одетая в спортивный костюм.

— Катька? — удивилась она. — Чего приплюхала? Давно по морде не получала? Совсем о…

— Вот она Павлухе деньги принесла, должок за ней, — пояснила Катя, отступая к лестнице. — Ты, Ленка, за мужика больше бойся, иначе уведут.

Конец ознакомительного фрагмента.