Ее зверь-киборг

Си Джей, Колония, База 3, Транспортная команта

— Что именно ты имеешь ввиду? Ты не можешь вообще заниматься сексом? У тебя не стоит? — спросила я.

Этот парень не выглядел так, будто у него были какие-то подобные проблемы, особенно что касалось секса. Один взгляд на конкретную область его тела и — проблема. Он был большим. Везде.

Один взгляд на него и мои трусики были бы испорчены, если бы они на мне были. Он был великолепным. Огромным. Гигантским. Я никогда раньше не встречала никого столь огромного. Я сама была не маленькой. Совсем нет, а он на добрый фут выше меня. Не могу вспомнить когда я последний раз задирала голову, чтобы на кого-то посмотреть. Может до того, как мне исполнилось четырнадцать и не произошёл всплеск роста. Но это было более десяти лет назад.

— Не стоит? — спросил он.

— Большой звериный член. Это то, о чём ты говоришь? Он не работает?

Злость разгорелась в его глазах, но я его не боялась, несмотря на то, что его тело было обвешено абсурдным количеством оружия, или что странные платиново-серые браслеты висели у него на талии. Серебряный оттенок пробудил воспоминание, но у меня не было времени возвращаться в страну снов прямо сейчас. Я понятия не имела, почему меня ни в коей мере ничего не смутило. Если бы он прошёлся по улицам Нью-Йорка, люди бы расступались перед ним.

Левая сторона его шеи и нижняя челюсть выглядели странно серебряными, но честно сказать, это смотрелось так, будто он просто нанёс грим на лицо на Хэллоуин. Я не знала, что ещё в нём может быть странного, но он был красивым. Большим. А его обеспокоенные глаза глубокого зелёного цвета. Так много боли за ними, это было похоже на удар в живот, каждый раз, когда он смотрел на меня. Я не дала ему понять, что поняла, конечно же. Но просто споря с ним, я знала, что никогда его уже не забуду. Если я позволю уйти ему сейчас, он будет преследовать меня. Всегда.

Так почему я должна позволить ему отдать меня? Он сказал, что он моя пара, единственный с кем произошло совпадение. Следовательно, он не сделает мне больно. Конечно, я могла поверить и компьютерам, но просто смотря на него, я это знала. Это читалось в его глазах, в том, как он смотрел на меня. Что-то там было, какое-то страдание, одиночество и крах. Что-то, что я отчаянно хотела исправить. Это был инстинкт. Простой и понятный. Он был моим. Это то, что я знала. Глубоко внутри. Вне слов, логики или причин. Я осознала, что это может быть единственная самая важная битва в моей жизни. И ни за что я не уйду.

Он был вне себя, но не из-за меня. Он злился на себя, на своё тело, которое, по-видимому, недавно его предало.

— У меня может стоять, как ты это называешь, но у меня нет никакой заинтересованности в том, чтобы взять пару.

— Нет заинтересованности?

Я почувствовала как мои брови взлетели вверх. Он заявил, что не заинтересован, но его взгляд опустился на мои груди и задержался там. Я выпрямилась ещё больше, выставляя все свое богатство на обозрение. Я провела рукой к талии, чтобы посмотреть следит ли он за движением. Он следил. Не заинтересован? Врунишка, врунишка, обжёг штанишки.

— Должно быть, у тебя низкий тестостерон.

Его тёмные брови поднялись вверх, и я осмотрела его. От тёмных волос, слегка взлохмаченных и выглядящих очень шелковистыми к широким плечам, обтягивающая чёрная униформа не могла скрыть его мускулистое телосложение. Я опустила взгляд ниже, на перед его штанов и осознала, что возможно, это не тот случай. Я специально задержалась там взглядом, на той части анатомии, которая сейчас обсуждалась, и вспомнила сон. Огромный член. Рычащий голос зверя. Я сделала всё, чтобы он заметил моё внимание.

— Да нет, думаю тестостерона у тебя предостаточно.

— Женщина. Ты играешь с огнём.

— Судя по всему, нет.

Я указала на него, обводя его пальцем.

— Твой зверь, где-то там внутри, не испытывает никакого ко мне интереса?

Он поджал губы, взглянув через моё плечо, не желая встречаться со мной глазами.

— Мой зверь был подавлен. Возможно даже убит.

У меня открылся рот.

— Я не понимаю. Тебе что-то ампутировали? Или у тебя какой-то мёртвый орган или что-то внутри тебя гниёт? Тебе нужна операция?

Он подошёл ближе, его тело излучало тепло, как тёплое одеяло. Он взял мою руку, положил мою ладонь себе на грудь. Его очень твёрдую, очень тёплую грудь. Я могла чувствовать биение его сердца, его дыхание.

— Нет. Он не мёртв.

У меня возникло такое ощущение, что он говорил это больше себе, чем мне.

— Тогда что?

— Доктора не знают. Они не выяснили, что со мной случилось. Это впервые; первый раз, когда у Атлана украли его зверя. Улей что-то сделал со мной, там внизу в тех пещерах. Они сделали его слабым, настолько, что он не может выйти на поверхность. Он заперт в клетке. Он не может сбежать.

— Так… ты хочешь, чтобы твой зверь вышел? Это не опасно?

— Может быть опасно, если меня захватит ярость или брачная лихорадка, но сейчас я готов на всё, чтобы разозлиться. Чтобы снова стать способным сражаться. Я здесь бесполезен. Забытый отголосок войны. Я не могу сражаться вот так. Я не могу защитить моих людей. Война бушует, а те из нас, что заражены Ульем, изгнаны и забыты, как сломанные вещи, выброшенные в мусорку.

Он не хотел пару, он хотел вернуться к войне. Чтобы сражаться и убивать.

— Так тебе нужен зверь, чтобы он появился, и ты мог сражаться?

Он кивнул, тёмный завиток упал на его сильный лоб.

— Я не могу охотиться. Я не могу защитить пару или мою команду безопасности. Я слаб.

— Как это обычно происходит? — поинтересовалась я. — Когда твой зверь выходит наружу?

— Несколько вещей провоцируют Атлана стать зверем. Лихорадка. Злость, особенно во время битвы. Злость на кого-то, кто причиняет вред другому, непосредственно моей паре. Любая угроза людям под моей защитой, и зверь поднимается, чтобы сражаться.

— Ты сейчас звучишь как Халк, — высказала я мысль, но он проигнорировал мой выпад и продолжил на меня пялиться. — Ты сказал что-то о лихорадке?

— Брачная лихорадка тоже может вызвать зверя.

— Лихорадка? То, что ты берёшь пару, заставляет тебя болеть?

Звучало не многообещающе. Неудивительно, что он хотел отдать меня.

— Когда приходит время взять пару, зверь захватывает контроль и становится неуправляемым без пары. Зверь во время брачной лихорадки, без пары, которая может успокоить его, означает смерть для Атлана.

— Что? Ты действительно умираешь от этой лихорадки?

Боже, нет. Это звучало ужасно. В какое это дремучее место отправила меня Надзиратель Эгара?

Он сделал паузу, глубоко и судорожно вдыхая.

— Без пары звери неподвластны нашему контролю над ними. Они становятся разрушительными. Опасными. Мужчин, не нашедших пару, в таком состоянии, казнят.

— Что?!

Он же не сказал, что я только что…

— И возбуждение. Возбуждение пробуждает зверя.

Он перечислил все эти пункты, будто проставил галочки. Гнев. Лихорадка. Возбуждение. Последнее меня обеспокоило.

— Возбуждение. Ты имеешь ввиду влечение к женщине может вызвать твоего зверя? Даже если ты не в состоянии брачной лихорадки?

Он кивнул.

— Да. Хотя реакция наших зверей сильнейшая на пару.

— Это я, — сказала я. Первый раз за весь этот процесс я чувствовала себя неуверенно. Менее адекватно. Если я действительно была для него идеальной, как пообещала Надзиратель Эгара, он должен на меня реагировать. Хотеть меня. Обратиться в своего зверя, чтобы смочь пригвоздить меня к стене и… Ммм, да. Нет. Не заканчивай эту мысль, Си Джей. По этой дорожке одни неприятности.

Я прикусила губу и уставилась на него. Всё в нём заставляло моё тело жаждать его прикосновения. Я хотела провести пальцами по его волосам. Почувствовать вкус его губ. Прикусить его кожу. Почувствовать его сильные руки на мне, его тело подо мной, надо мной, во мне. Я хотела его, а я не возбуждалась от парня долгое, долгое время. Может никогда. Не так.

Но он? Ничего. Он пялился на меня так, будто пытался сообщить плохие новости маленькой девочке. Непривлекательному ребёнку, к которому не испытывал никакого интереса. Ну не гад ли?

— Так, я полагаю, я не возбуждаю тебя?

Мог бы уже назвать лопату лопатой.

— Ах, Кэролайн, не принижай себя. Я пытаюсь тебе объяснить это. Ты красавица.

Он поднял свободную руку к моей щеке, ласково провёл пальцами по моим волосам.

— Я сломан.

— Это ты сказал, что пара должна возбуждать твоего зверя.

— Именно, — возразил он.

— Но я этого не делаю.

— Ты нет, не потому что я не думаю, что ты самая желанная женщина во всей вселенной, а потому что Улей сломал меня. Ты не видишь? Я сломан. Я не могу дать тебе то, в чём ты нуждаешься.

— Так ты сейчас говоришь, что у тебя никогда не будет секса со мной?

Я вела себя грубо. Я всегда себя так вела, и не имела намерения сейчас останавливаться. Отсутствующий зверь? Без проблем. Я могла жить без зверя. Но всю жизнь в браке с пришельцем без секса? Я чувствовала себя ограбленной. Он был таким большим. И альфой. И чертовски горячим. Везде мышцы. У его мышц были мышцы. Я наконец нашла парня, который заставлял меня чувствовать себя маленькой и женственной, а он мне говорит, что не прикоснётся ко мне? Неприемлемо! Серьёзно. Я собираюсь переговорить с Надзирателем Эгарой в следующий раз, когда её увижу.

— Я не могу быть твоей парой, Кэролайн. Я сломан.

Испорченная пластинка. Мляяя. Он был огромным. Все его тело было увешено оружием. Пистолеты. Ножи. Он выглядел как семифутовый морпех на стероидах. Если он не мог сражаться, то тогда я испанский…

— Так как я твоя пара, то моя задача добиться от твоего зверя возбуждения и гнева.

— Это не твоя задача.

Он провёл рукой по волосам, явно раздражённый. Кажется, я действую так на мужчин с каждой планеты.

— Нет. Предполагается, что это происходит естественно.

Прекрасно. Я на этой планете пять минут. Всё, что я видела это комнату изнутри без окон и громадного мужчину. И мы оба тут стоим и чувствуем себя как полные и абсолютные неудачники. Я должна была быть сексуальной. Желанной. Предполагалось, что он только взглянет на меня и слетит с катушек, перегнёт меня через стол и схватит меня за бёдра, оттянет меня назад…

Нет. Не будем об этом.

Слишком поздно. Моя киска была мокрой. Его руки были большими, а я не могла перестать пялиться, когда тот сон вернулся ко мне, прокручиваясь в моём мозгу раз за разом как заевшая пластинка. Я знала, как будут ощущаться эти руки, удерживающие меня на месте. Знала, как его член будет растягивать меня. То, как я утону в его руках. Я знала…

Он повёл носом, будто мог учуять моё возбуждение, его глаза потемнели. Я видела мужчин насквозь, в этом я была хороша! Я имела с ними дело ежедневно — нет, даже ежечасно — и за небольшим непредвиденным обстоятельством, когда меня арестовали за инсайдерскую торговлю, всё шло по-моему.

И прямо сейчас я хотела того, что мне пообещали в том кресле. Горячего, голодного секса с властным, доминантным самцом. На этот раз по-настоящему. Не только в моей голове.

Этот парень, Реззер, единственный, с которым произошло совпадение, был поистине противоречивым. Он отталкивал меня не потому что не хотел. Нет, он выглядел так, будто хотел меня очень сильно. Он ощущал себя связанным честью в помощи мне, в поиске новой пары, потому что сам был сломан. Очень сильно. Таким способом, которого я абсолютно не понимала, но знала, что это ранило его гораздо глубже, чем любая физическая рана.

— Тебе нужно превращаться в зверя, чтобы меня трахать? — спросила я. — Мы не можем просто… ты знаешь.

Я затаила дыхание в ожидании ответа. Мне не нужен был зверь. Но мне нужен был мужчина, желающий прикасаться ко мне.

Его дыхание изменилось, еле-еле, но я услышала. Увидела, как линии вокруг его рта напряглись. Зверь, которого предположительно умертвил, усыпил или подавил Улей? Он все ещё был там. Я знала это. Интуиция подсказывала мне, что он там. Эта предполагаемая слабость временная.

Главный вопрос состоял в том, хотела ли я этого парня? Хотела ли я его достаточно сильно, чтобы бороться за него, за нас? Всего несколько часов назад я сказала Надзирателю Эгаре, что мне необязательно должен понравиться мой мужчина. Я просто хотела свалить с Земли. Что ж, эта миссия выполнена. Я абсолютно точно больше не была на Земле. Она сказала мне, что обратного пути нет. Поэтому я найду себе пару. Если не этого, то другого.

Но сердце, которое я думала слишком измучено, чтобы надеяться, отказывалось его отпускать. Я не могла просто позволить ему сопроводить меня к доктору, чтобы найти себе пару получше. Такого не будет. Тестирование сказало, что он единственный. Единственный. Я обязана проверить, права ли была программа. Кроме того, был ли кто-то готовый нажать на его кнопочки, заставить его выйти из себя и превратиться в свирепого зверя? Чёрт побери, самонадеянные, раздражающие мужчины моя специализация.

Он был моим. И теперь, когда я решила его удержать, настало время для нового подхода. Поэтому я пробужу его. Разозлю его. Я могла это сделать. Я довела до бешенства достаточно мужчин с Уолл Стрит, чтобы знать, что именно следует делать. Смысл был в том, чтобы заставить парней думать, что они всё решали, когда всё это время это и был твой план. Реззер был очень далёк от исполнительного директора на Уолл Стрит. Мне просто приходилось надеяться, что мужская психология работает здесь точно так же, как и на Земле.

Вспоминая высказывание Надзирателя Эгары о том, насколько властными и доминирующими были мужчины на планетах Коалиции, я осознала, что могу использовать это в свою пользу.

Я подняла руку, расстегнула пуговицу вверху моего платья с бретелькой на одно плечо — я найду время, чтобы выяснить как я оказалась в таком наряде, в следующий раз — и позволила ему соскользнуть вниз по моему телу.

— Что ты делаешь?

— Проверяю тебя.

Глаза Реззера расширились и сосредоточились на каждом кусочке кожи, который оказался открыт. Сначала на выпуклостях моих грудей, потом на самих полных сферах с затвердевшими сосками, потом на моём животе, широких бёдрах, киске — когда это её успели побрить? — и затем на моих длинных ногах.

— Здесь так жарко.

Когда я говорила, он не поднял глаз. Неа, он не моргал и был сосредоточен на моих грудях. Они были большими, как и вся я.

— Я говорил тебе, что я недостоин. Зачем ты насмехаешься надо мной?

Я пожала плечами, я знала, что это поднимет мою грудь. Я услышала стон.

Я посмотрела вниз на его тёмные штаны, увидела очертания его члена под тканью. Я предположила, что это было его обычное состояние, что его эрекция будет даже больше, и мои внутренние стенки сжались. Он уже был большим. Каким он будет, если действительно возбудится… как зверь?

— Какое это имеет значение? Ты собираешься отвести меня к доктору, чтобы выбрать мне другого мужчину. Отдать меня другому. Достойной паре. Кому-то, кто меня хочет.

Его зелёные глаза поднялись к моим на секунду, затем опустились к моему пупку, потом ещё ниже. Я не стала смущаться.

Конец ознакомительного фрагмента.