Сэр Четверг

— Боюсь, не получится, государь, — сказала Воля. Она продолжала помечать что-то в повестке дня и даже не смотрела на Артура, что до крайности раздражало его. — Ключи обладают высшим могуществом лишь в том владении, к которому принадлежит каждый из них. А также во Второстепенных Царствах, где их мощь равна…

— В смысле? — переспросил Артур.

— Третий Ключ работает в полную силу лишь в Пограничном море, Второй — в Дальних Пределах, а Первый — в Нижнем Доме, — пояснил доктор Скамандрос. — И все они равноправно властны во Второстепенных Царствах. За единственным, я полагаю, исключением Седьмого Ключа, властвующего над остальными…

— Время не ждет, государь Артур, — прервала его Первоначальствующая Госпожа. И этак по-деловому с громким хлопком закрыла книгу. — Если ты в самом деле хочешь отказаться в мою пользу от Третьего Ключа, это надо сделать прямо сейчас.

— Да не хочу я ни на какую службу идти! — сказал Артур. Ярость постепенно угасала, его охватили грусть и осознание полного одиночества, если не считать единственного союзника, прятавшегося под столом. — Я уже молчу про сто лет, это уже вообще финиш! Нет уж, вы как хотите, а какая-то отмазка должна быть…

— Если ты сумеешь отыскать Четвертый Параграф и отвоевать Четвертый Ключ, тогда ты займешь место Сэра Четверга в качестве главнокомандующего и сможешь уйти в отставку, — подсказал Полдень Понедельника.

— Мы со своей стороны, естественно, также продолжим поиски Четвертого Параграфа, — сказала Первоначальствующая Госпожа. — Если нам это удастся, мы непременно тебе поможем.

— Куда ты, Артур, туда и я! — сказала Сьюзи. Выбравшись из-под стола, она уселась на стул, покинутый Листок, допила сок из ее стакана и добавила: — А, где наша не пропадала!

— Разговорчики! — нахмурилось Волеизъявление. — Что еще за своеволие? У тебя, позволю себе заметить, здесь должность есть! Ты — Треть Понедельника!

— В Славном Воинстве нет добровольцев, — сказал Полдень Понедельника. — Туда идут исключительно по повестке. В смысле, кроме тех Жителей, что были изначально сотворены солдатами… Я даже не знаю, возможна ли добровольная служба?

— А я полагаю, что, если Артур хочет, чтобы я пошла туда с ним, это и есть моя служба-дружба и моя должность, — сказала Сьюзи. — Я даже припоминаю, что раньше вроде как служила! По-моему, меня уже призывали сколько-то лет назад, и я от звонка до звонка… Правда, после очередной промывки мозгов почти все вылетело… Ничего, поднатужусь, вспомню воинскую науку! И вообще, главное, Артуру помогу Четвертый Параграф искать!

— Спасибо, Сьюзи! — вырвалось у Артура. Если Сьюзи будет рядом, перспектива армейской службы выглядит уже не такой устрашающе безнадежной. — Конечно, я двумя руками «за», чтобы ты со мной была! С тобой… ну, короче… спасибо. Ладно, что там кота за хвост тянуть, в армию — значит в армию!

Он встал с золотого трона, взял Третий Ключ и подошел к Волеизъявлению. Воля соскользнула со своего стула и низко поклонилась ему. Когда же она выпрямилась, Артура просто потряс ее рост! Теперь, когда в ней было все три параграфа, Воля возвышалась на целых семь футов, если не на восемь! Стоя с ней рядом, Артур явственно различал крохотные слова, составлявшие ее кожу и одеяние. Мириады старомодных буковок копошились и переползали с места на место, меняя цвет и фактуру в зависимости от того, где оказывались — на теле или на платье. Взгляд Артура то и дело выхватывал обрывки осмысленных фраз, типа «Волеизъявление есть Слово, а Слово есть…» Если коротко, то смотреть в такой близи на Волю было все равно что пристально изучать банкноту сквозь сильное увеличительное стекло, расчленяющее знакомый рисунок на крохотные буковки, рельефные прожилки и водяные знаки.

— Помнишь ли ты, государь Артур, слова, необходимые, чтобы назначить меня Хранительницей Третьего Ключа?

— Не помню, — сознался Артур. — Давай ты будешь подсказывать, а я — повторять.

— Итак: «Я, Артур, герцог Пограничного моря, Повелитель Дальних Пределов, Хозяин Нижнего Дома, владетель Первого, Второго и Третьего Ключа Королевства, нижеследующим передаю моей верной сподвижнице, совокупности Первого, Второго и Третьего Параграфа Волеизъявления Зодчей, всякую власть, связанную с…»

Артур механически повторял слово за словом, думая совсем о другом. Он со страхом представлял себе, что может натворить у него дома Мальчик-без-кожи. А если Листок отправилась навстречу ужасной опасности, не имея ни малейшего шанса выстоять и победить? И что с ним самим в итоге будет? В понимании Артура, ему по возрасту и здоровью ни в какой армии не полагалось быть. И подавно — среди вояк-Жителей, сильных, выносливых и крепких, не говоря уж о том, что бессмертных…

…И вот Первоначальствующая Госпожа приняла у него трезубец, и тут до него впервые дошло, что изящные перчатки у нее на руках на самом-то деле являют собой Второй Ключ, лишь слегка подкорректированный в соответствии с ее дамским гардеробом. А меч, в который слились часовые стрелки Первого Ключа, покоился у Воли за поясом, почти скрытый складками длинного то ли шлейфа, то ли плаща.

— Спасибо, Артур, — сказала Первоначальница. — Пожалуй, лучше будет, если я и Атлас возьму.

— Все равно мне толку от него, без Ключа-то… — буркнул Артур.

Он вытащил из кармана зеленую книжицу и протянул Воле. У него было такое чувство, что он отдавал все, способное хоть как-то его защитить.

— Вот и прекрасно! Я смогу немедленно приступить к работе по усмирению Пограничного моря, — объявила Первоначальствующая Госпожа. — Кроме того, мы не пожалеем сил на самостоятельное отыскание Четвертого Ключа. Мы будем регулярно докладывать тебе о своих успехах на этом поприще…

— В школе рекрутов почта дозволяется лишь дважды в год, — сообщил Полдень Понедельника. — И ни к телеграфу, ни к телефону рекрутов не допускают.

— Ничего, мы найдем способ, — сказало Волеизъявление. — Итак, впустим же военкома. Удачи тебе, Артур!

— Не нравится мне все это, — упрямо проговорил мальчик. — Давайте уж найдите способ отмазать меня от службы!

— Сделаем все возможное, государь, — пообещала Первоначальствующая Госпожа.

Она кивнула ему, но поклоном это нельзя было назвать, и Артур в который раз подумал о том, как ее, должно быть, устроит, если он застрянет в Доме на долгие годы, а Мальчик-без-кожи все это время будет хозяйничать у него дома… И когда Артур выберется наконец из Славного Воинства, то обнаружит, что возвращаться ему некуда и единственная перспектива для него — стать Жителем…

— Я вернусь, — произнес Артур с мрачной решимостью. — И не Жителем, а в своем нынешнем качестве! Если для этого мне надо разыскать Четвертый Параграф и вырвать у Сэра Четверга его Ключ, что ж, я сделаю это! И я очень рассчитываю, что все здесь находящиеся будут всемерно помогать Листок, особенно если… когда она сюда вернется с кармашком!

— Ах, государь… — нервно заерзал доктор Скамандрос. И, покосившись на Волеизъявление, добавил: — «Рассчитывать» — это такое, знаете ли, неточное слово… оно допускает весьма широкую трактовку…

— А вот и наш военком, — перебило Волеизъявление. — Добро пожаловать в Дневную Комнату Понедельника, лейтенант!

Офицер вытянулся по стойке смирно возле самой двери и отдал честь. Артуру он показался ожившей иллюстрацией к какой-то исторической книге. На нем был алый китель с белыми кантами и отворотами и россыпью золотых пуговиц, а на ногах — черные штаны с широкими золотыми лампасами, заправленные в сапоги со шпорами. Высокая меховая шапка с сине-белым плюмажем добавляла Жителю еще добрый фут роста. На шее у офицера висел бронзовый начищенный полумесяц в ладонь шириной с выгравированными на нем цифрами и замысловатым узором.

Оглядев комнату, офицер остановил взгляд на Волеизъявлении, самой рослой, а стало быть, и самой значительной особе среди присутствующих.

— Прошу прощения, мэм, — сказал лейтенант. — Я военком, зовут меня Кросшоу. У меня тут разнарядка насчет призыва некоего Артура Пенхалигона, только, думается, в бумагах ошибочка вышла, потому что его место в иерархии Дома указано как… э-э… шестое. Мне, извиняюсь, крепко сдается, что писаря уйму ноликов пропустили. Не подскажете ли, есть у Мистера Понедельника в штатном расписании какой-нибудь Пенхалигон? Я бы свои бумаги-то сверил.

— Ошибки никакой нет, — сказала Первоначальствующая Госпожа. И высокомерным жестом указала офицеру на Артура. — Мы с тобой говорим о государе Артуре Пенхалигоне, Хозяине Нижнего Дома, Повелителе Дальних Пределов, герцоге Пограничного моря, шестой по счету персоне в иерархии Дома. Я же — Первоначальствующая Госпожа, сиречь Параграфы Первый, Второй и Третий Волеизъявления Зодчей!

Кросшоу сглотнул так, что было по всей комнате слышно. Открыл рот и молча закрыл. Потом посмотрел на бумаги, которые держал в руке. Похоже, их созерцание ему помогло. Он строевым шагом приблизился к Артуру и застыл перед ним, щелкнув, вернее, громыхнув каблуками.

— Покорнейше прошу меня извинить… э-э… государь Артур. Дело в том, что до вчерашнего дня, когда воспоследовало мое назначение на нынешнюю должность, я служил на отдаленной окраине Великого Лабиринта и понятия не мог иметь о… кадровых перестановках среди Доверенных Лиц. Так вот, дело в том, что… не знаю даже, как бы сказать… В общем, насколько мне известно, если ваше имя стоит на призывной повестке, значит вы призваны. Разрешите вручить…

И лейтенант протянул Артуру большой квадрат пергамента. Он был сплошь покрыт очень мелким шрифтом, лишь посередине выделялось имя Артура.

— А что будет, если я не возьму? — осведомился Артур.

— Это мне в точности не известно, — ответил Кросшоу. — Если вы возьмете повестку, я препровожу вас посредством лифта в пределы Великого Лабиринта, в Рекрутский лагерь. Если же вы откажетесь ее взять, полагаю, могущество, заключенное в ней, все равно перенесет вас в Рекрутский лагерь, только путешествие окажется… как бы сказать… несколько менее приятным.

— Не позволите ли взглянуть на сей документ? — спросил незаметно подошедший доктор Скамандрос. Надев очки с хрустальными линзами (на лоб, не на глаза), он уставился на пергамент. — Ага, вот оно, — пробормотал маг. — Оч-чень интересный пассаж… В случае отказа от добровольного перемещения, Артур, ты окажешься превращен в некий предмет… как правило, это небольшая посылка в оберточной бумаге, перевязанная шпагатом. Посылку отправляют по почтовой системе Дома. Ну если принять во внимание постоянные проблемы с почтой Нижнего Дома, я не рискнул бы квалифицировать подобное путешествие как молниеносное.

— Ладно. Я возьму повестку, — сказал Артур.

Протянув руку, он взял пергамент… и вскрикнул от ужаса, потому что лист тотчас обвился вокруг его кисти и двинулся выше, как гигантский слизняк, присосавшийся к плоти. Правда, больно почему-то не было.

— Не бойся! — крикнул Кросшоу. — Он всего лишь превращается в рекрутскую форму!

Артур отвел глаза и попытался если не получить удовольствие, то хотя бы расслабиться. Проклятый пергамент расползался по его телу, шурша и видоизменяясь. Вот появился простой синий китель с черными пуговицами, синие штаны, черные невысокие сапоги… Белый брезентовый пояс с медной пряжкой, на поясе — подсумок, видимо, для боеприпасов. У бедра — петля для ношения штыка. Покамест пустая.

Однако призывная повестка еще не все сделала. Артур содрогнулся и поежился, ощутив, как она скользнула под мундир, добралась сзади до шеи и поползла вверх. Устроившись на голове, пергамент обернулся плоской синей шапочкой с тугим и весьма неудобным подбородочным ремешком. Ремешок этот к тому же пролег не под подбородком, как ему вроде бы полагалось, а под самой нижней губой.

— Отлично, рекрут, — сказал Кросшоу. Лейтенант явно перестал нервничать, зато Артур начал казаться себе самому совсем маленьким и незначительным. — Следуй за мной!

И военком отдал честь Первоначальствующей Госпоже, повернулся «налево кругом» и сделал первый шаг к двери.

— Погоди-ка! — сказала Сьюзи. — Я с ним!

Кросшоу обернулся, вид у него был изумленный.

— Прости, не понял?

— Я доброволец, — заявила Сьюзи. — Хочу служить вместе с Артуром.

— Мы не берем добровольцев, — ответил Кросшоу. — Мало ли на кого можно нарваться!

— Так я вроде как уже раньше служила. Я типа резервист!

— Резервистов мы тоже повторно не призываем, — хмыкнул Кросшоу. — И в особенности — детей Дудочника, у которых вымыто из мозгов все, что они когда-либо знали.

— Так, — Сьюзи принялась рыться в карманах, — где-то тут у меня был кусочек бумажки…

— Ничем не могу помочь, мисс. — Кросшоу отмахнулся от нее с видом самым что ни на есть непреклонным. — Идем, новобранец Пенхалигон. Выпрямись, следи за осанкой… Что это, кстати, у тебя на ноге?

— Крабовый гипс, — ответил Артур. В отличие от одежды лубок никакому преобразованию не подвергся, синие штаны сформировались под ним. — У меня нога сломана.

— Гипс наложен по моей прописи, — вмешался доктор Скамандрос. — К вашим услугам — доктор Скамандрос. Вернее сказать, майор Скамандрос, армейский колдун в отставке. Служил срочную около трех тысяч лет назад, после чего поступил на углубленное обучение в Верхний Дом…

— Прекрасно, сэр, — сказал Кросшоу и четко отдал честь. — Если по медицинским показаниям, значит пусть остается.

— Государь Артур является смертным, — продолжал доктор Скамандрос. Вытащив небольшой блокнот, он торопливо нацарапал что-то на листке павлиньим пером, с которого капали серебряные чернила. — Медицина предписывает ему ношение крабового гипса на ноге и кольца на пальце. Кроме того, ему требуется особо бережное отношение!

Конец ознакомительного фрагмента.