Космияне. Часть 1

Дальнейшие события, как и предполагал Желдин, не заставили себя ждать, сжимаясь в его жизни спиральным витком диатермии. Позволяя себе редкие минуты отдыха, он удивлялся всему, что за последнее время наблюдал. Укладываясь на сон грядущий, он

задавал себе вопрос: «а не сон ли это? Вот она, рядом, иная реалия космической материи, бери и изучай. Увы, работа в институте отдаляла его исследования жизни того прекрасного существа, коей с чужой звезды суждено было появиться здесь. Парадокс. Учёные веками силятся разглядеть созвездия, найти там разумных существ, а она, вот тебе раз, возьми и объявись».

Со времени вселения в дом одинокой женщины, Сайфур с теплотой оказывала ей посильную помощь, сочувствовала и понимала, что в своём несчастье она глубоко одинока. Галина души не чаяла в полюбившейся её девушке. Всё в ней было загадочно и знакомо, как жизнь на поле времени. Никто из сибиряков не догадывался, что неподалеку от Новосибирска живёт та, которой доступны иные галактики и бесконечные пространства. Галина подолгу беседовала с очаровавшей её сердце молодой напарницей, вместе с ней посещая беседку, что затаилась в глубине деревьев обширного сада.

*теплопроводность (греч).

С приходом нового дня женщина замечала, что опостылевшее ей одиночество вновь отступало, а с собой девушка несла ей приятное отдохновение, ненавязчиво доказывала, что она является незаменимым мастером понимания сути вопроса в вещах, затрагиваемых в каждодневном диалоге. Границы их бесед простирались от эволюции организмов живых существ до повседневных проблем большинства россиян. До поздних вечеров разговаривая с девушкой, которой не докучали расспросы, неугомонная Галина пришла к заключению, что в разговоре с ней Сайфур проявляла не только ум, но и обаяние. Романтичная Галина перед девушкой часто распространялась о том, что когда-нибудь в будущем настанет день, когда люди станут гуманно относиться не только друг к другу, как к высшей ценности, но и так же будут вести себя в отношении представителей других звёздных цивилизаций. Палеоконтакт с ними, несомненно, стал отправным шагом для постижения межгалактического бездонья. Но к разочарованию Галины, девушку почему-то не влекло к далёким от неё звёздам. Из вежливости сделав вид, что внимательно слушает, на самом деле она думала о своём, не относящемся к текущей беседе. Наперёд зная, что девушка так будет поступать и впредь, Галина Петровна сделала вид, что якобы не замечает ничего странного в её поведении. Её забавляла таинственность девичьей скромности и молчаливости, без всяких слов говорящие о многом, что не произносилось. Предложив Сайфур первой пройти в дом, Галина подумала: «Когда-нибудь, милый ребёнок, ты поведаешь мне о своей жизни. Дожить бы до этого». Наступал вечер, а вместе с ним и хлопоты. День проходил за днём, но Галина всё чаще стала видеться с Сайфур в тихой глуши сада, иногда прерываемой заливистыми голосами птиц. Беседка, напоминающая собой античный портик, вся утопала в прохладной неге плодоносных деревьев. Аккуратно окученные, они находились на переднем плане садового участка. Сайфур любила этот сад, и часто укрывалась в нём, словно стараясь избегнуть присутствия посторонних, и даже самой хозяйки. Это обстоятельство огорчало Галину, и может быть, так оно какое-то время и происходило бы, не раздайся у входной двери, в один тёплый день, трескучий звонок, неожиданно и бестактно прервавший их обычную беседу. Они переглянулись, удивляясь, кто это мог быть. С большой неохотой прервав своё разговор, они вышли из беседки на аллею.

— Отвори дверь! — направляя к кухне свои шаги, нежно приказала Галина. — Время обеда не за горами.

Сайфур поспешила к палисаднику, чтобы исполнить намерение Галины. Отпирая замок, и толкнув дверь вперёд, Сайфур побледнела, словно полотно выгоревшего на солнце льна. С каким-то трепетом она созерцала брата Галины, который в молчаливом ожидании стоял на пороге дома. Застыв на месте с пониманием того факта, что девушка смутно, но начинает что-то предполагать в его нечастых посещениях сестры, он продолжал испытывать её терпение.

— Пожалуйста, Всеволод Максимович, входите! — хладнокровно отразив от себя проницательные глаза Желдина, предложила Сайфур.

— А вы? — С улыбкой обращаясь к ней, Желдин смотрел перед собой.

Сайфур намного смутилась, но быстро нашлась, что ответить: И я!

Девушка быстрыми шагами удалилась в сад, где благоухал аромат груш и яблонь. Войдя в тенистый двор, увитый змейками виноградной лозы, Желдин увидел Галину. Она шла из сада, и о чём-то оживлённо спорила с Сайфур. Они поравнялись. Нежно пожимая руку сестре, Желдин наблюдал, как поведёт себя девушка. Галина вопросительно посмотрела на брата. По выражению его лица она старалась вникнуть в то, что же на этот раз привело его в её дом. Правильно оценив взгляд Галины, и взяв на себя роль хозяина, Желдин пригласил женщин проследовать на веранду. Неторопливой походкой, ступая им вслед, он так же скрылся за зелёным дверным проёмом. Пока он поднимался по лестнице, Сайфур управлялась с чайником, а Галина, расстелив на столе ярко-розовую скатерть, резала хлеб.

«Интересно! — подумал Желдин, располагаясь в плетеном кресле — Неужели для того, чтобы чиркнуть спичкой, надо потратить уйму времени? Всё это подозрительно, если не смешно».

Вошла Сайфур, их взгляды перекрестились зрительными шпагами. Невольно застав странное поведение брата и девушки, Галина с конфетницей в руках, охваченная беспокойством и с раскрытым ртом, застыла на месте.

— Если вы не возражаете, — учёный обратился к Сайфур — то я желал бы поговорить с сестрой с глазу на глаз. Я полагаю, что это не заденет ваше самолюбие.

Ничуть не обидевшись на просьбу Желдина, а наоборот, улыбнувшись ему своей подкупающей улыбкой, Сайфур, взяв в загорелые от работы руки ведро, тихо удалилась вглубь сада, по пути собирая сочные плоды, что опали на землю. Брат с сестрой хранили молчание, пока она не скрылась из виду, а потом уединились на веранде двухэтажного дома, откуда открывалась панорама сада.

— Хм! Я поражаюсь спокойствию девушки. — Кинув взгляд через застеклённую веранду вглубь садового пространства, сказал он, с интересом наблюдая, как Сайфур тонко отточенной палкой умело сбивала с веток созревшие плоды.

— Да! — вздохнув, подтвердила Галина — Этого спокойствия и безмятежной рассудительности у неё не отнять и не прибавить. Я это поняла после того, как провела с ней многочисленные беседы и встречи. Они раскрыли мне недюжинные способности её интеллекта. Честно говоря, мне не верится в то, что Сайфур могла нас в чём-то обмануть.

После этих слов она стала подправлять жардиньерку, на основании которой уютно примостились цветочные горшки.

— Чтобы не беспокоить тебя по поводу Сайфур, пусть сегодня или завтра, как ей вздумается, она ночью идёт туда, куда ей заблагорассудится. Но только с одним условием.

— С каким? Объясни! — выставив любопытство наружу, Галина продолжала приятную возню с цветочными принадлежностями.

— С условием, что ты не будешь её преследовать! — ответил Желдин. Цветущая в саду георгина привлекла его внимание.

— До поры до времени! — посмотрев на недоумевающую сестру, добавил он.

Наблюдая за братом, Галина поняла, что тот безнадёжно погряз в непроходимых болотах своих размышлений.

— А как же быть с твоей рекомендацией, предписывающей неусыпный контроль? — вопросив, Галина с заметным напряжением в движениях уселась в плетеное кресло напротив брата. Он покосился на неё.

— На нынешнем этапе событий моя рекомендация устарела. Поэтому за ненадобностью её следует отставить — проговорил он — Отчаянной отваги пожилая женщина. Тебе ли не знать чуткий характер девушки, и твои дознания могут привести к её внезапному исчезновению, а это, как раз, и не входит в мои планы. Предоставим ей полную свободу действий, а обязанность наблюдателя с этого дня я беру на себя. Наглядно убедившись, что ты не провожаешь её за калитку взглядом, говорящим о подозрении, Сайфур успокоится, усыпит бдительность, и возобновит свои радиоконтакты, они то и прояснят её истинные намерения. От разъяснения мной загадки этой девушки с обаятельными чертами во многом зависит чья-то судьба.

— В чём же, если я так старомодна, заключается моя задача? — вопрос Галины заставил астрофизика призадуматься.

— Твоя предстоящая миссия будет заключаться только в одном: каждый раз, как только девушка выйдет за пределы двора, немедленно оповести меня по мобильной связи. Вот и всё!

Его улыбка дала Галине понять, что беседа, деликатно касающаяся Сайфур, исчерпана. Они вышли во двор, обдавший их чем-то озабоченные лица прохладой летнего сада. И… остановились. Им было видно, как по чистой аллее, с ведром яблок и груш, навстречу им шла Сайфур. Её лицо было хмуро, в тайны девушки, против собственной её воли, теперь предстояло проникнуть Желдину. Тепло, поблагодарив Сайфур за предложенные фрукты, Всеволод Максимович, сопровождаемый сестрой и взглядом девушки, вышел со двора на улицу. Перед тем, как покинуть двор, астрофизик на ходу шепнул Галине: Обязательно позвони. Буду ждать.

— Хорошо, Всеволод! Как ты сказал, так тому и быть. Позвоню, как только Сайфур выйдет со двора.

Не решаясь сойти с места, Сайфур стояла в сторонке. И внимательно наблюдала за Желдиным и его сестрой. Она не слышала, о чём шептались земляне, но догадывалась, что речь шла о ней.

…Наступила ночь на дворе, чёрными переливами своей окраски раскрасившая город, утонувший в облаке наступающего сна. Ноль часов шестнадцать минут. Желдин, было, собравшись уйти в заветный мир сновидений, потушил настольную лампу. В комнате стало темно. Астрофизик подошёл к окну. За стёклами беспрерывно, но уже реже, сновали машины. Пронаблюдав за их удаляющими огоньками, учёный вернулся к столу, но накопившаяся за день усталость принудила его лечь на кровать. Незаметно для себя, он задремал. Громкий вызов мобильного телефона вернул его из забытья. Приложив его к уху, он сонным голосом отозвался: Да!

— Она только что вышла, и опять с сумкой.

— Благодарю за силу быстрого реагирования! — пошутил Желдин, и сбросил вызов. Сестра не обидится, она поймёт, что так надо. Его глаза заблестели в темноте, он предвкушал интригу. Встав, и одевшись на скорую руку, он щёлкнул выключатель. Заливший комнату свет окончательно изгнал его сон.

Немного походив у кровати, он взглянул на чемодан, сиротливо стоявший у книжных полок. Открыв его, он вынул маленький приёмник, работающий в автономном режиме питания. Пора было выводить Сайфур на чистую воду. Очутившись у окна, где мутновато смотрелись звёздные сыпи далёких от Земли миров, он мечтательно вздохнул. Никто в этот час его не поймёт и не оценит. Принимаясь за кручение рычажка приёмника, он взглядом впился в окно, и счёл это действие бесполезным занятием. Уже было, решив его бросить, астрофизик неожиданно заволновался, поймав непонятный шум на границе лондонской и римской радиошкалы. Желдин понимал, что эти радиопомехи создаются космосом, а не наземными станциями. Приёмник работал без помех, настроив слух, он стал терпеливо ожидать, что за этим последует. Прошла череда минут, и он был вознаграждён за свойство своего характера, всё доводить до конца. Желдин уловил голос, несомненно, он принадлежал Сайфур. В глубине души затаив радость, старательным почерком он стал записывать в блокнот те слова, которые слышались из динамика: Вызываю на связь межгалактический корабль! Как слышите меня? Задание почти выполнено, за мной можете присылать челнок. Координаты вам известны, но я повторю ещё раз, — город N. Западная Сибирь. Россия. Операция на грани провала. Я боюсь быть раскрытой. Астрофизик и Галина строят смутные догадки о моём истинном амплуа. Это для меня чревато непредсказуемыми последствиями. Спешите с отправкой корабля на Землю. Через пять дней. Дорог каждый день, не медлите!

Голос Сайфур был заглушен двухминутными радиопомехами, потом из динамика полилась ласкающий слух сингл на английском языке: лондонское радио транслировало свои шоу-радиопередачи.

***

Наутро после завтрака, сохраняя хорошее настроение, Сайфур ранней птичкой появилась в ИКИ. Хитрая девушка поставила перед собой практически невыполнимую задачу. Она знала, что пославший её в этот город мужчина ждал от нее положительных действий, и времени для раздумья у неё не было. В эти последние дни она лихорадочно искала нить ответа, чей обрывок, преодолевая лабиринты тайн аппарата, мог привести к столь желанному для неё успеху. Размышляя о плане, с подпунктами и в деталях выработанном ею вчера вечером, она рассчитала всё, теперь от неё требовалось лишь ухватиться за наиболее важную часть возникшей проблемы, о которой её проинструктировали в родной галактике.

— Юноша! — отвлекаясь от мыслей, обратилась она к молодому человеку, стоявшему у запертой двери деканата. — Не подскажешь, где тут находится лаборатория Всеволода Максимовича?

Вопрос девушки не возымел ожидаемого эффекта. Поглядев на неё расширенными от удивления глазами, парень без слов удалился.

— Кто тут меня спрашивает?

Желдин подарил девушке широчайшую улыбку, на что она лишь тяжело вздохнула. Она и не предполагала, что Желдин, объявившись в ярко освещённом коридоре, будет способен следить за ней.

— Чем на сей раз мог бы быть вам полезен? — спросив, Желдин на лице девушки наблюдал одно лишь смущение. В эту минуту встречи с ней, ему показалось, что у Сайфур есть готовый ответ.

— Здравствуйте, господин Желдин! — Сайфур, быстро оправившись от явного промаха, с улыбкой на устах произнесла приветствие. В ответ астрофизик одобрительно закивал головой.

— Вы так неожиданно подошли, что у меня дух захватило. Умеете вы появляться в нужный час.

— Это правда? — с интересом вопросил он, только сейчас примечая в чёрных волосах красавицы серебристую шпильку.

— Конечно, да! — в ответ сказала она — Я искала вас с самого утра. На этот раз я заинтересовалась радиохимией.

— Вот как? — удивился астрофизик. — Интересно, интересно. Продолжайте.

— Не удивляйтесь, Всеволод Максимович, — отвечала на это она — Это так. Не могла бы я, находясь в вашей лаборатории, с вашей помощью на практике ознакомиться с ходом реакций ряда радиоактивных элементов? Например, кюрий, радий, плутоний и уран.

— Конечно, можете. Неужели вы это говорите всерьёз? — больше прежнего удивился Желдин — Решили покопаться в механизме деления ядерных частиц? Извини, Сайфур, но наша научная группа профилирует только межзвёздные и термоядерные взаимодействия внутри планет, бурно и чересчур активно активизировавшиеся в космофизической основе системы S. Удивительно, но факт. Ампулы с названными вами элементами пропали из моей лаборатории не так недавно. Совпадение?

— Как? — девушка побледнела.

— Да, красавица! — убеждаясь в том, что попал прямо в цель, Желдин стал более подробно излагать своё мнение, находя в Сайфур идеи, волнующие его ум. — Бог с ней, с пропажей. Тем не менее, ампулы пропали бесследно, виновные за их сохранность понесли наказание в виде увольнения, но не это озаботило меня. Ровно через месяц после этого тёмного происшествия, из строя выходит чаша радиотелескопа. Два года, потраченные искусными строителями Новосибирска, пошли коту под хвост. Не странная ли получается сопоставимость случаев, казалось бы, разнородных по смыслу, но имевших место события в институте?

В глубине души Желдин ликовал. Ключ, подобранный им к тайнам души девушки, на его счастье оказался удачным.

«Красная девица послана к нам теми, кто через неё силится выйти на след людей, виновных в том, что те отправили в космос какое-то сообщение. — В мыслях Желдина росла уверенность в своей правоте. — Антенна, не выдержав поля передающейся на неё энергии ядерного взаимодействия, вышла из строя. Я посмотрю, как она поведёт себя, а то…».

— Но кто, что подсказывает ваше чутьё, мог это сделать? — девушка вопросом оборвала ход его мыслей — Ведь они опасны для всего живого.

— Разумеется, Сайфур! Клетки погибали, испытав воздействие радиации. Не взял же их кто-либо из лиц, незнакомых с их воздействием на организм, — с этим ответом Желдин рассмеялся ей в лицо.

— Я не нахожу никакого юмора в ваших словах! — обидчиво произнесла Сайфур.

— Я смеюсь не над вашими словами, а над тем, какое вы, по сути, недогадливое дитя. Разве вы не знаете, что их очень просто можно похитить, — руками.

Желдин опять засмеялся, но стал серьёзен, каким она прежде его не видела. Это продолжалось недолго.

— Не держи на меня обиды, Сайфур! — рукой вытирая слёзы, от смеха выступившие на глаза, примирительно произнёс Желдин — Ампулу с радиоактивными элементами взяли чьи-то руки, облачённые в перчатки, покрыты тонким слоем свинца.

— Злоумышленников обнаружили?

— Пока что, нет — поняв, куда девушка клонит разговор, ответил он — Но я догадываюсь, кто они.

Замечая девичий взор, горячо обдавший его, учёный продолжал свои рассуждения: Выведя из эксплуатации радиотелескоп, со своей стороны похитители допустили непростительный промах, что и выдало их с головой. Дело в том, Сайфур, что ограда, и поныне кольцом окружающая Центр, явилась неопровержимым доказательством, от которого, предъяви я им обвинение в умышленной порче вузовского имущества, без последствий уголовного характера, вряд ли бы они отделались. А тогда, расхаживая по кабинету, я задался вопросом, расставившим всё на свои места. Нельзя ли на миг допустить, что нерадивые любители посылок собственных сообщений в космос, в бегстве с места преступления, могли оставить отпечатки пальцев на ограде? Через неё, скорее всего, они и проникли в любимый всеми за тень дворик. Так как чужой, а это допущение маловероятно не мог пойти на создание происшествия, я пришёл к мысли, что это сделал кто-то из наших студентов. Но кто? В своей телеграмме, отправленной от моего имени в криминальную полицию, в разбирательстве этого дурно пахнущего дела, я призвал на помощь дактилоскопистов. Ответ поступил на следующий же день. На мой домашний адрес его прислал криминальный сыщик Василий Андреевич Мальченко. В нём коренастый и крепкий в плечах мужчина заблаговременно заверил меня, что дело сдвинется с точки, и виновные в этом преступлении незамедлительно понесут заслуженное наказание. Он попросил меня о встрече, которая и произошла через два дня. Дабы у наших питомцев случаем не появилась мысль, чужеродная для их интеллекта, я попросил Мальченко провести работу своих подчинённых полицейских в качестве маляров. Моя просьба была удовлетворена. Перед тем, как чёрной краской замазать металлический стержень ограды, его специалисты аккуратно снимали отпечатки пальцев, вещественное доказательство о наличии в этом поступке горе мечтателей предумышленного действия в совершении преступления. Есть подозреваемый, а статья для него всегда подберётся! Как вы думаете, — Желдин задал свой вопрос — справились ли они со своей работой?

Сайфур отрицательно покачала головой.

— Глубоко ошибаетесь, ещё как справились. — Желдин заверил её — Через день после безупречно проведённой ими работы в качестве маляров, я успел получить от Василия Андреевича пакет с фотокопиями отпечатков пальцев, что были оставлены на основании ограды. Я распорядился, чтобы в ближайшее время деканат письменным приказом, под предлогом борьбы с ОРЗ, рекомендовал преподавателям и студентам пройти медосмотр. Он был напечатан, завизирован личной подписью Жасминова, и в качестве юридического документа был вывешен на доске объявлений. И пошло, поехало. Во время прохождения массового медосмотра доктор Марченко, анализируя состав крови, как бы ненароком просил каждого пациента, кто был у него на приёме в медпункт, перед тем, как выйти из помещения, для здоровья выпить стакан минеральной воды. После чего ревностные служители клятвы Гиппократа аккуратно скатывали со стакана отпечатки пальцев реципиента, и добросовестно заносили их в картотеку личности. И вскоре меня в институте навестил майор Мальченко. Игорь Иванович сказал мне, что, «отпечатки пальцев из медпункта точь-в-точь помогли ему идентифицировать личности двух студентов».

И тут, для себя обнаружив, что доверительная беседа с девушкой зашла слишком далеко, астрофизик запнулся. Сайфур всё поняла, но решилась на последний вопрос: А где хранятся криминальные факсимиле?

— У меня, дома.

Астрофизик понял, что проговорился, но об этом сожалеть было поздно. Сказанного слова назад не возвратить, какие бы жертвоприношения на алтарь жизненного опта не приносил человек. Отчаяние за то, что не смог выправить некогда поправимое, в его представлении чётко связывалось с понятием разумной достаточности и неадекватным течением Хроноса. Стараясь безуспешно сбить девушку с толку, и в мыслях ругая себя за откровенность, Всеволод Максимович произнёс: Если вы пожелаете, сегодня вам предстоит стать свидетельницей астрофизических наблюдений за звёздной системой S, проводимых нашей исследовательской группой. Она, представляете, удалена от границ Млечного Пути на неисчислимые парсеки. Многие из моих коллег, включая и вашего покорного слугу, выдвинули предположение о том, что это система обречена в скором времени покрыться протозвёздным облаком, — сделав резюме, Желдин заметил лёгкое вздрагивание плеч девушки. Опомнившись, она деликатно подавила выпад учёного в свой адрес: Не знаю, господин Желдин, что и сказать. Без сомнения, межзвёздные миры завораживают любого обитателя нашей планеты, я уже сейчас предвосхищаю наступление момента, когда через окуляр астроприбора буду рассматривать расплывающиеся точки небесной красоты. Я завидую потомкам. Именно им, а не нам, суждено разорвать негармоничное развитие этого мира, привести его в соответствие с общепринятыми в других цивилизациях законами, таким образом облагораживать своё место обитания, чтобы сохранить исчезающих собратьев по природной среде обитания.

«Девушка благоразумно поступает в час, трудный для своих планов», — кивком головы астрофизик согласился с ней. Поблагодарив за беседу, прошедшую в духе взаимопонимания сугубо личных интересов, Сайфур попрощалась с Желдиным.

…По пути, в библиотеку, задумавшись о своём, Сайфур столкнулась с Виктором, студент спешил на лекцию по высшей математике. Механически извинившись перед остолбеневшим от такой встречи юношей, зазноба его сердца с отсутствующим взглядом направилась к выходу. Она по полочкам раскладывала прошедшую с астрофизиком беседу. Обескураженный таким невниманием, юноша влюблённым взором долго провожал фигуристую девушку, пока та окончательно не исчезла за дверью проходной залы. С загадочной улыбкой проследив за этой сценой, Желдин удалился в свой мир астрофизических абстракций, что посетили его в стенах Радиотелескопного центра.

Слова астрофизика, неосторожно произнесённые в её присутствии, произвели в сознании девушки взрывное действие.

«На негативах есть имена тех, кто послал радиосигнал. Сейчас они нужны отцу, как воздух и вода. Не в моей манере улетать с какой-либо планеты, не разузнав всё, что мне надо. Я наяву наблюдала спектр цветов, чьи оттенки, словно бесчисленное количество камней на дне океана спутника Европа, так и подмывали меня найти аппарат, опасный для всех известных форм вселенской жизни. Многим обитателям звёздной „пустыни“ S хорошо известно, что мой отец редко когда ошибался».

Сайфур с подобными размышлениями, спокойно бродила по тротуару города.

«Но как мне выйти на этих субъектов? — проносится у неё в голове, — Каким зигзагом действия найти выход из создавшегося тупика?».

— Почему это не знаю? — собственный вопрос, громко произнесённый ею сейчас, испугал девушку. Сайфур остановилась у дома Галины. В окнах горел уютный свет.

«Кажется, я нашла!».

Сайфур вошла в дом, начинающий отбрасывать тени в наступающую черноту. Спокойная и нежная.

День для Галины прошёл так незаметно, что это не преминуло повлиять на диалог, поздним вечером происшедший между ними.

— Галина Петровна!

— Да, моё солнышко. Я слушаю, говори.

— У меня к вам разговор.

— Какой?

— Сегодня преподаватель пригласил нас в гости. Ему неловко от того, что он к нам ходит, а мы к нему забыли дорогу.

Сайфур терпеливо ждала от Галины ответ. Галина, весь день, посвятив наведению порядка в домашнем хозяйстве, находилась в хорошем расположении духа, что и сказалось на её словах: Вот, милая моя, поедим, тогда и нанесём Всеволоду наш ответный визит вежливости.

Не находя в этих словах ничего подозрительного, Сайфур согласилась с предложением Галины.

…Поздним вечером, возвращаясь с работы астрофизик, как обычно, приготовился к тому, чтобы подкрепить нуждающийся в пище организм плотным ужином. Подогрев его, он принялся, есть голубцы в капусте, тоскливым взглядом уставившись на скатерть кухонного стола. Покончив с ними, он стал медленными глотками попивать горячий кофе, заранее предвкушая себе ночную работу над решением проблемы взаимодействия термоядерных частиц в протогалактических туманообразованиях. Только он сделал глоток из чашки, как в дверь кто-то настойчиво несколько раз позвонил.

— Сейчас! Да иду я, иду! Одну минуту!

Ловким движением руки Желдин открыл газ, чиркнул спичкой, зажёг пламя конфорки, на неё он поставил греть утренний бульон. Чтобы не прокис.

— Ах, это вы! — впуская в одинокую квартиру Галину и Сайфур, Всеволод Максимович приятно удивился. Закрывая за собой дверь, он последовал за ними.

— Проходите в библиотеку. Если нет, то можете пройти на кухню, и сварганить что-нибудь съедобное. Одним словом, дорогие вы мои, будьте как дома. Надеюсь, общество старого холостяка вас не потревожит.

Сказав, Желдин улыбнулся редкой улыбкой. Женщины от него были в полном восторге.

— Ваше общество, уважаемый Всеволод Максимович, ценится не только студентами, но и нами — польстила девушка. Она держала себя у Желдина непринуждённо — В свою очередь, я и Галина, мы думаем, что своим приходом не помешали вашей способности узреть на небесах то, что недоступно нашему житейскому разуму.

В разговор вмешалась Галина, говоря: Надеюсь, что для всех нас этот вечер пройдёт наиприятнейшим образом.

— Безусловно — поддакивая сестре, учёный, одобрительно закивал головой, не сводя глаз с Сайфур — Я буду рад подискутировать с вами по любому вопросу. Что же вы стоите? — Желдин вдруг спохватился — Присаживайтесь там, где вам будет удобно.

Женщины расселись по креслам, что полукругом стояли около письменного столика, и не рисковали первыми начать беседу. Всеволод Максимович, проявив внимательность, отлучился на кухню, вместо кастрюли с бульоном поставил чайник. Подогрел его. И принёс им на стол две чашки кофе, сел в кресло и начал говорить: В последнее время часто приходится слышать мнение лиц, неосведомлённых о насущных потребностях человечества в открытиях, каждый год производимые астрономами, что эта наука бессмысленна. Якобы, давайте решим приземлённые проблемы, а следом за ними поспеют и эмпирические. Им ведь не понять, что если земляне вложат в эту науку средства, то через сравнительно минимальный срок человечество получит назад не только затраченные средства, но и в качестве дивидендов станет осваивать новейшие технологии, приобретая колоссальный научный опыт, которому цены нет. Понимаете, наше общество не должно разрушать фундамент, на чём держится астрономия. В своё время он был заложен Эратосфеном, Птолемеем, Кеплером и Декартом, Коперником, Хабблом, вавилонскими, индийскими и арабскими звездочётами. Гершель и Амбарцумян, Оорт и другие авторитеты должны навечно остаться в памяти благодарных потомков. В конце концов, мы есть цивилизация, а не какая-нибудь толпа невежественных фанатиков, в древние времена уничтожившая Александрийскую библиотеку. Если бы вы знали, как она была богата по содержанию знаний, каждый свиток, и каждый иероглиф содержал собой представления древних о земле и небе, был дороже всех вместе взятых земных бриллиантов. Я не хотел бы, чтобы наше общество подвергло уничтожению те книги, которые помогают ему стать не только просвещённым во многих разделах естествознания, но и способствуют осознанию человеком своего места во вселенной. Астрономия помогает человеку ощутить всю космическую гуманность науки, она не терпит, когда её знания и методы, приложенные к этим знаниям, оказывались тем инструментом, который оборачивался против живых существ. Да, да! Я не шучу. Специалисты взяли их в свой арсенал вооружений, ими верховодят другие существа, те, кто желает господствовать во многих галактиках. Земная цивилизация хорошо помнит трагические этапы своего развития, когда господствовала и бесчинствовала инквизиция, произошло сожжение Бруно, принуждение Галилея к отречению от известной истины, когда имел место конфликт между католиками и протестантами, между христианами и мусульманами, где гибли сотни просвещённых людей своего времени. И если мы мысленно постараемся возвратиться на столетия назад, то участь живого трупа церковью была начертана английскому учёному 13 века Роберту Бэкону, когда шесть с половиной столетий по Европе бродила чума, унёсшая в могилу миллионы жизней. Да и прошлый век не исключение. В такой образцовой по интеллекту стране, как Германия, сжигали книги таких учёных, как Эйнштейн, Ферми, дуэта Кюри, только за то, что они не стали сотрудничать с нацистами и эмигрировали. Не исключение и сталинский ГУЛАГ. Ещё библейских времён для борьбы с просвещением невежество всегда к действию призывало свою верную служанку Саламандру. Мистический символ огня пожирал вокруг себя всё, что в его пламенную и ненасытную пасть бросало невежество, чьи представители ханжески прикрываются сутаной и полицейской формой. В 21 веке невежество почти исчезло, но его рудименты остаются, в том числе и в науке, которой я беззаветно служу. Дай земляне мощный импульс астронавигации, и взамен они получили бы ключ изобилия, подобранный к тому неисчерпаемому источнику энергии, имеющейся во вселенной. Протяни умелую руку и усовершенствуй технологию.

То есть, ты предлагаешь, чтобы наша цивилизация, качественно приспособив технологии к суровому космическому пространству, сделала головокружительный рывок в космической навигации? Ты согласна со мной, Сайфур?

Ответа не последовало. Увлечённые беседой пожилые люди и не заметили, как девушка вышла из поля их зрения. Плавным движением, поднимаясь с кресла, Галина окликнула девушку: Сайфур! Ты где?

— Я здесь, на балконе.

Выйдя на балкон, где стояла астровизуальная установка, Галина за плечи обняла Сайфур, и прижала к сердцу. Та лишь вздрогнула.

— Что ты тут без нас скучаешь, милое дитя? Тебе неинтересно, как мы с братом ведём научно-примитивные разговоры?

О, нет! — возразила девушка — Я всего лишь вслушиваюсь в ночь и наслаждаюсь панорамой неба. Не правда ли, как красиво мерцают звёзды, а особенно, вон, видите, та звезда в верхней части Малой Медведицы.

Слова Сайфур вместе со вздохом, тяжко вырвавшимся из её груди, канули в пространство.

— Да, Сайфур. Ты права.

Девушка и Галина обернулись. Желдин вышел на балкон, расположившись за спиной Галины.

— Эта звезда особенная. Полярная. По её сиянию ориентируются не только путники, бредущие по далям густых и непроходимых лесов, но она является путеводной звездой и для мореходов, навстречу попутным ветрам плывущие в неизведанные края. В недалёком будущем, не вредно и помечтать, межгалактические корабли, бороздя бескрайний звёздный океан, по этой загадочной звезде так же будут держать свой курс.

Эти фразы смутили Сайфур. Особенно в тот момент, когда астрофизик обменялся взглядом с Галиной. Женщина поняла заложенный в нём смысл.

— Благодарю вас за вечер! — Сайфур нашла в себе силу сказать эту фразу прощания. — Я никогда, слышите, никогда не забуду вас, ваше гостеприимство и внимание, а мне надо идти готовиться к завтрашнему дню.

Девушка бросила вопрошающий взгляд на Галину.

— Сайфур права, Всеволод! — Галина ласково улыбнулась брату. Она стала невольным свидетелем психологического нажима астрофизика на сознание Сайфур. — Ты не сердись на нас. Нам, действительно, пора домой.

Всеволод Максимович не возражал. Попрощавшись, Галина и Сайфур, покинув квартиру, пошли по лестнице, которая вела вниз, и вышли на тротуар. Луна в небе, взяв на себя роль ненадоедливого и приятного гида, освещала путь нашим путницам, на их волосы, проливая кванты серебра. По дороге к её дому они молчали, пока на Галину не нашло романтическое наваждение.

— Послушай, что я тебе скажу, — голос Галины звучал успокаивающе — Когда-то в свои неполные семнадцать лет я всю ночь под открытым небом проводила в разговорах со своей первой любовью, с тем человеком, ставшим мне верным и нежным супругом до конца своих дней. Тогда Луна, точно так же, как и сейчас, словно добытое Ясоном золотое руно, белесым светом освещала дорогу любящим сердцам. В те незабываемые минуты мы были несказанно счастливы. Но забыть, не вспоминать, — я не могу, не смею. Эти воспоминания обжигают мне душу.

— Да, Галина! О своём прошлом вы рассказываете с сентиментальным сожалением, но что поделать, все мы на этой земле временны. Ничто не вечно перед Богом.

Галина остановилась и окинула взглядом девушку. Она ужаснулась. Говоря ей эти слова, Сайфур хранила невозмутимое выражение лица, вся была в своих мыслях, и это её пугало.

«Попались в золотую клетку, райские птицы, — про себя думала Сайфур, не обращая внимания на волнение Галины — Вам не ускользнуть из цепкости моих пальцев, космические медиумы. Виктор и Николай. Я даю вам честное слово. Я инсценирую ваше исчезновение по типу исчезновения легендарного Ромула, и ни одна живая душа не возьмётся за ваши поиски. Я — то знаю людей. Организуют поиски, да и разойдутся, отложив само розыскное дело в долгий ящик. Физические носители чудовищной для космиян опасности, вы на себе познаете всё, к чему стремятся ваши буйные головы. С завтрашнего дня надо перенаправить цель своих исканий из квартиры учёного на студентов, и заняться интроспекцией собственных поступков в будущем. А сейчас…».

С неохотой обрывая такие мысли, Сайфур вслед за Галиной переступила за калитку и вошла во двор. Через час разгоревшаяся в природе ночь лунным сиянием осветила комнату, у окна стояла Сайфур и смотрела на двор, над ним в небе разблестелись звёзды. Ночной воздух пах садом, и в её новых замыслах продолжал вызревать план по предотвращению экспансии землян в глубины космического мироздания. Галина, укрытая старинным пледом, мирно спала в своей постели, полностью отключившись от восприятия внешнего мира. Сайфур сошла с лестницы во двор, отзвучали на дорожке сада её быстрые шаги. Выйдя за дом, девушка начала тихонько прокладывать свой маршрут к заранее намеченной цели.

…Студенческое общежитие пребывало во мгле ночи, не нарушаемой людьми. Было далеко за полночь, но юноше почему-то в этот час не спалось. Рядом на другой кровати сопел неугомонный Николай, что-то бурча себе под нос. Какая-та доминанта в мозге застопорила в организме процессы, регулирующие сон, но студент уяснил для себя, что элементарно перенапрягся от учёбы. Ему необходимо было расслабиться. Виктор не мог забыть черных волос девушки, они ласкали его взор своими мечтательными волнами, ниспадавшие на хрупкость её плеч.

«Девушка пока не знает, кто мы. Иначе в данный час я не пребывал бы тут с Николаем. Но есть ли гарантия, что рано или поздно, но она по известным лишь ей факторам узнает тех, кто послал свои радиопозывные в космос?» — мучаясь этим вопросом, юноша поворачивался то вправо, то влево, стараясь забыться во сне.

«Никак бессонница?!» — решив, что это так, Виктор встал на ноги. В темноте его взгляд нашёл чёрный контур радиоприёмника. Радиостанции вели свои передачи на избранном числе дискретных частиц. Настроив его на лондонскую радиоволну, он стал наслаждаться звучанием классической музыки, неземная природа которой сковывала его внимание. Но сердце юноши подсказывало, что может произойти приятная неожиданность. И он не прогадал. Он обомлел, когда вместо музыки ему послышался звонкий голос любимой девушки, своими переливами очаровавший его: Как слышно меня? Отец, спешу передать вам последние известия с этой забытой всеми космическими цивилизациями солнечной окраины. Невероятно, но свершился факт. Вчера мне удалось обнаружить тех, кто послал свой радиокод в наши звёздные скопления. Я обнаружила их фамилии на полицейских негативах фотокопия отпечатков пальцев x и y. Виктор Дагос и Николай Лотман. Первого парня я знаю в лицо, сегодня попытаюсь установить, где обретается личность второго. Они виноваты не только в том, что изобрели оружие поражающего параметра, но и скрывают его, оставаясь внешне невозмутимыми.

Обнаружив из слов девушки, что они разоблачены, юноша от неожиданности подпрыгнул, да так неуклюже, что очутился на полу.

— Ты чего шумишь, приятель? — проснувшись, недовольным голосом пробурчал Николай.

Отключив радио и сев на край кровати, Виктор крепко задумался. Растянув руки, в горизонтальном положении, он плавным движением вертикально опустил их вниз. За окном бушевала ночь, а сон у Николая исчез без следа.

— Что случилось? — рукой протирая закрытые глаза, спросонья спросил Николай, присаживаясь рядом с другом.

— Ничего, что достойно твоего внимания — ответил Виктор. — Нас засекли, мы на крючке у Сайфур. Вот что, друг, произошло.

— Как засекли?

Николай серьезно, и со страхом смотрел на притихшего Виктора, не став вдаваться в расспросы.

— Выйдем на улицу — предложил Виктор.

Два юных друга, ярко освещённые ночными фонарями, побрели по ещё спавшему городу, то тут, то там, блестевшему гирляндами супермаркетов.

— Что произошло, Виктор? Можешь ли ты толком объяснить, что с тобой происходит? Развилась мания преследования?

К своему разочарованию Николай видел, как его друг отчего-то приуныл.

— А ничего особенного, Коля. Просто не удивляйся, если в одно прекрасное время нас не окажется на Земле, вследствие похищения пришельцами.

Виктор пытливым взглядом провожал машину чёрного цвета, удалявшуюся в одну известную её хозяину даль.

— У тебя, что, температура? — решив проверить свою догадку, Николай приложил ладонь ко лбу друга — Вроде бы, нет. Так в чём же дело?

— Дело всё в том, что задавая вопрос, ты не подумал о последствиях. Вокруг нас, Коля, происходят такие вещи, что тебе и невдомёк.

— Витя, послушай меня! — теряя терпение, Николай стал горячиться — Будет тебе говорить загадками, мы сейчас находимся не в студии Якубовича, а на улице. Ты что, сфинкс, чтобы своими словами заставлять других людей размышлять об их значении? Мысли образами, а не понятиями.

— Ты не лишён прямолинейности, это качество характеризует тебя, — заметил Виктор. — Что ж, по рукам. Ты должен знать то, что знаю я. Я раскрою перед тобой свои сокрытые мысли, а ты постарайся выслушать, и не перебивать.

Высказавшись, Виктор стал ожидать реакции друга на свои слова.

— Ну и ну! — восхищение Коли явно зашкаливало — Ват так пироги. Никогда бы в жизни не поверил, что твоя девушка могла прилететь с другой звезды. Это правда, не розыгрыш?

— Тебе придётся поверить!

Виктор ускорил шаг, Николай не отставал от него.

— Она так тараторит по-русски, что я не поверил бы, что она с другой планеты.

— Восток есть Восток, — улыбнулся Виктор, сонно зевнув в кулак — А она особенная.

— Странно! Откуда она знает русский? — своими расспросами Николай не давал Виктору покоя. — Ведь там, откуда она прибыла, должна быть своя речевая логика.

— Ты её и спроси. — Виктор не удержался от раздражения. — Что ни день, то ребус, а тут ещё это внеземное открытие.

— Что же нам предпринять?

В этот поздний час вопрос Николая приобретал актуальную окраску, над которой Виктор пытался соорудить что-нибудь разумное и без лишней огласки.

— Ты помнишь тетю Марту? — вдруг поинтересовался Виктор.

— Нет, а что?

— Ты не будешь возражать, если мы укатим к ней на два дня, если не три?

— Не выйдет, — вздохнув, Николай уныло покачал головой — У меня и так имеются пропуски по лекциям, их надо срочно отработать. И его осенила дерзкая мысль, обретшая форму слова: Слушай! А это стоящая идея! Поезжай-ка ты, на пару дней погостить у тёти Марты один. Потом я к тебе присоединюсь. Это лучший вариант, чем сидеть здесь и бояться собственной тени. Я буду прикрывать тебя в институте, а там ты ознакомишься с деревенским захолустьем, заодно, припрячешь аппарат. Логично? Конечно. Так и поступай.

Конец ознакомительного фрагмента.