Нелтен

Город.

Антону пришлось провести почти неделю в клинике, чтобы врачи от факторум убедились в его психическом состоянии и заодно в том, что инцидент откерс больше не повторится. Худощавый мужчина в жилетке быстро пролистал заключение врачей, а после, улыбнувшись, произнёс:

— Мы не даём гарантии, что рецидив не повторится, но то, что время между вспышками агрессии увеличилось, даёт надежду на скорое излечение.

— О!.. — радостно произнёс отец юноши.

— Но, прошу поберегите себя, вам надо отдохнуть, расслабиться, восстановить свои силы.

— Значит карантинные меры сняты? — не выдержав, поинтересовался Антон.

— Да, вы совершенно здоровы, мы не обнаружили никаких отклонений, словно заново родились. Вот рекомендации, — и мужчина протянул листок.

— Спасибо.

Юноша на прощанье пожал руку доктору и они вышли из кабинета.

— Извините, — к отцу подошла девушка, — с вами хотела бы поговорить Майя Валентиновна.

— Хорошо, ты побудь тут, — сказал мужчина сыну и пошёл за девушкой.

Минут через двадцать он вернулся, лицо было хмурым, но, увидев Антона, улыбнулся.

— Всё нормально?

— Да, как и говорил док, тебе надо расслабиться, поэтому отдыхай, но мои люди будут поблизости.

— Ничегошеньки, ты же обещал.

— Так надо, — жёстко произнёс мужчина и указал сыну на дверь.

Уже на следующий день Антон покинул дом. Он не любил выделяться, как это делал его друг Славка, что предпочитал вещи от Calvin Klein; или Роговцев Ян, тому нравилась марка Фенди и Бербери. Молодой человек натянул потёртые джинсы, такую же неновую футболку, старые кроссовки и, даже не причесавшись, сел в белый Zenvo ST1. Повернул ключ и мотор в 1104 лошадиных сил заурчал под капотом.

— О да!.. — с улыбкой произнёс юноша и нажал на педаль газа.

Машина рванула вперёд. Он пробовал оторваться от тени отца, но охрана похоже неплохо справлялась со своей задачей. Выкинув из головы прошлое, Антон решил радоваться жизни. «Я вечный! — кричал он про себя и, размахивая руками девицам, мчался дальше. — Я вечный! Вечный! А вы все — лузеры! Вам уготована короткая жизнь: ползаете, гадите в подгузники, а после — школа и короткий всплеск гормонов, а затем вас зациклит на материнстве и отцовстве. А что взамен? Ха! Ваш удел горбатиться, а по вечерам есть, пялиться в телевизор, заниматься сопливыми детьми и в перерывах — сексом, — вот ваше счастье!» Уже через полчаса машина припарковалась у спортивного комплекса Strelka Cycle. Не обращая внимание на охрану, что следовала за ним, юноша быстро поднялся на второй этаж и, увидев своих друзей в кафе, направился к ним.

— Ты что, на 11–м автобусе приехал? — увидев Антона в рваных джинсах, поинтересовался Павел.

— Ты словно студент на пешкобусах? — подхватила шутку черноволосая Рада и, соскочив, бросилась обнимать вновь прибывшего.

— Ага.

Антону их плоские шуточки нравились, но он на всякий случай показал девушке ключи от Zenvo ST1.

— О!.. — протянула она. — Увези меня на край света.

— Это куда вы собрались? — возмутился Лёва, и, подойдя к Раде, потянул её обратно к столу. — Я к тебе заезжал, меня даже в дом не пустили, сказали, что ты в больнице.

— Как? Что–то случилось? — поинтересовалась девушка и, ловко повернувшись, освободилась от объятий Лёвы.

— Мелочи, уже прошло.

— Расскажи, я волнуюсь за тебя, вон какой бледный. Лев, закажи кальмары «Si Jiao You Yu».

— Ты ещё не наелась?

— Я только начала, не кукся, а то попрошу Антона. Ты же мне не откажешь? И так, что произошло?

— Ну, это Меньер, — увидев поднятые брови девушки, добавил. — Пришлось пройти отоскопию, аудиометрию, электрокохлеографию, акустическую импедансометрию, а еще промонториальный тест, отоакустическую эмиссию.

— Ничегошеньки не поняла, но звучит круто, а это вообще что?

— Если коротко, то проблемы с ухом.

— А нельзя было сразу так сказать.

— Нет, иначе бы ты ничего не поняла, — Антон присел за столик и, взяв меню, уже хотел с ним ознакомится, но девушка так удачно повернулась, что он невольно посмотрел на её грудь.

— Не пялься на меня, — капризно произнесла Рада.

— Ты суфражистка?

— Он меня оскорбляет! — возмутилась девушка.

— Это слово означает феминистка.

— Я разве на неё похожа?

— Меня бесит, когда ты пытаешься претворится жертвой, — произнес Антон и закрыл меню. — Что тут такого? — и его взгляд опять скользнул по её груди.

— Так и скажи, что тронут до глубины души: моя красота затмила твой взор и ты мгновенно сочинил балладу в мою честь.

— Э…

–Не можешь? Моя обида состоит из 40 граммов латуни, 25 граммов бронзы, 15 граммов чугуна, 5 граммов смущения и 97 граммов злобы. По большей части — одна злоба.

— Последнее неуместно.

Антон знал, что Рада — девушка Лёвы, но он также знал, что она действовала по чёткому плану, точь–в–точь, как её мать. Та ещё в юности вышла замуж за Холодова, что имел с два десятка магазинов, но забеременев, по какой–то причине они расстались. Однако от этого брака её мать получила треть активов, от которых тут же избавилась, тем самым чуть было не разорила бывшего мужа. Спустя пару лет она влюбилась в Ефимова: тот владел большой сетью автозаправок, но оказалось, что у него большой пакет акций Лукойла и Газпрома. Именно тогда она родила Раду и опять каким–то образом ей удалось расторгнуть брачный контракт — в её копилке прибавилось. Мать Рады не бедствовала. Теперь в её распоряжении было пару гектаров и большой особняк, где можно было заблудиться. Но это было только начало, а дальше была сделка с Баженовым, и в знак благодарности она родила ему сына. Но и третий брак просуществовал недолго: зато теперь к ней выстраиваются в очередь седовласые женихи. Что она с ними делает Антон не знал, но по слухам, её капитал рос, как грибы после тёплого дождика. Вот и Рада решила взять пример с матери и уже наметила первую жертву.

— Ты хотела, чтобы я тебя отвёз, — отмахнувшись от официанта, сказал Антон.

— Хочу.

— Тогда поехали.

— А он, — и девушка покосилась на Лёву, который в стороне с кем–то разговаривал по телефону.

— Игнор.

— Вот так просто?

— Ну, я пошел, — он нагнулся, еще раз посмотрел на грудь Рады, а после прошептал. — Жду в машине, парковочное место 45.

Ему стало весело, попрощавшись с другом, он спустился на первый этаж. У Антона было всё, но главное было время, которого у большинства нет. «Я вечный, как же это круто! — нараспев он произнес про себя. — И что теперь делать? Институт? Да, возможно заеду, надо отметиться, а пока…»

— Я тут, — за его спиной раздался радостный голос Рады. — Вези меня на край света!

— А он не так уж и далёк, — ответил девушке и, достав ключи от машины, нажал на кнопку сигнализации.

* * *

Город. Патруль Идры.

В патруль Клиз приставили Элис. Они уже проверили один адрес и, удостоверившись, что у пожилого мужчины, которому по документам за восемьдесят, хотя на вид можно было дать не больше пятидесяти, нет болезни откерс, отправились дальше.

— Ты почему на меня так смотришь? — спросил юноша у своей новой напарницы.

— Да так, — она опять попробовала улыбнуться, мышцы на лице натянули кожу, губы вытянулись.

— Не делай так.

— Я научусь, ведь они это как–то делают, да и у тебя тоже получается. Научи.

— Возможно, — Клиз не любил разговаривать, он привык быть один, даже в городе, где много народу, чувствовал одиночество.

Их с детства учили не привязываться друг к другу. Это считалось проявлением слабости, и несмотря на то, что ему исполнилось 28 лет, он так и не завёл друзей. Элис восхищалась способностями Клиз: его всегда ставили в пример. Даже заносчивый Ирк и тот завидовал его успехам. Но сейчас её напарник, не остановившись, пошёл в сторону стеклянной двери. Девочка замедлила шаг и повела носом: откуда–то повеяло знакомым ароматом черники и сливы.

— Ты уже знаешь?

— Да, Марковец Ева Григорьевна, 64 года, пентхаус на 48 этаже. Я в прошлом году у неё был, милая старушка, даже печеньем угостила.

— Я не про это.

— Заходим.

Дверь открыл швейцар, подошел робот, чтобы взять у гостей вещи, но увидев, что у них ничего нет, отошёл в сторону. Это был пятизвёздочный отель и его владельцем была как раз Марковец, к которой они направлялись. Тихая музыка, журчащий фонтан и запахи цветов, которые как ни странно росли в огромном фойе.

Элис остановилась, завертела головой: она хотела понять откуда идёт знакомый запах, но её отвлёк сопровождающий их мужчина. — Идём.

— Ага, — девочка кивнула головой и побежала за Клиз в сторону лифта.

Бесшумно открылись двери кабинки. Первым вошёл представитель отеля, за ним мужчина–напарник, а после уже гоан.

— Вас уже ждут, — сообщил мужчина в красном пиджаке и нажал на кнопку 48.

Элис опять почувствовала тонкий аромат черники, возможно она ошибалась, ведь Клиз не подавал виду, что чувствует в воздухе признаки болезни откерс.

«Какой же он сдержанный, не то, что я. Мне бы научится быть такой холодной, это ведь помогает в работе», — пока ехал лифт, рассуждала девушка.

Кабинка плавно остановилась. Элис вздрогнула и ещё раз посмотрела на Клиз, но тот продолжал стоять, словно ничего и не произошло.

— Ты чувствуешь?

— Что? — спокойно спросил её.

Дверь кабинки раскрылась и мужчина в красном пиджаке вошёл в стеклянный зал.

— Прошу вас. Госпожа Ева Григорьевна сейчас вас примет.

Девочка закрутила головой, ей не надо было сосредотачиваться, она уже знала, что в этом помещении, еще несколько минут назад прошёл человек с болезнью откерс. «Какой же он холодный, какая выдержка, я уже не могу стоять на месте, а ему хоть бы хны», — и в этот момент в зал вошла женщина.

Деловой костюм, словно она заседала в правительстве, гордо поднятая голова, вызывающе накрашенные красной помадой губы и темно–зеленое колье на тонкой шее.

«Это она? — промелькнула мысль и Элис прикинула сколько лет женщине, — Сорок, не больше».

— Добрый день, мы с контрольной проверкой, вы не против? — спросил её мужчина–напарник и уже хотел подойти, как ему перегородила дорогу рука охранника. — Можно и так.

— Меня уже проверяли в прошлом году, странно, что вы решили ещё раз заявиться.

Элис дёрнула Клиз за рукав.

— Чувствуешь? — шёпотом спросила она у него.

— Что? — так же шёпотом ответил он ей.

— Она больная.

— Больная? — удивлённо спросил и потянул носом воздух.

Женщина внимательно посмотрела на юношу, а после её взгляд перешёл на девочку.

— Она больная, — чуть повысив голос еще раз повторила Элис.

— Но, — Клиз чувствовал аромат черники и даже сливы, но он был такой далекий, что казалось этому запаху уже не один день.

— Она больная! — не выдержав молчания закричала девочка и метнулась к женщине.

Охранник, до этого момента стоявший спокойно, преградил дорогу. Элис не могла соперничать со взрослым мужчиной: он раза в три тяжелее её. Но и он не мог соперничать с ней в реакции и силе. Охранник не успел среагировать, как кулак девочки впечатался ему в горло. Тело мужчины еще не упало на пол, а она уже метнулась к Марковец.

— Я небольная!

Взревела женщина, и ее спокойный образ мгновенно изменился. Она резко присела, швы на юбке с треском разошлись, и взгляд стал обжигающе холодным.

— Она больная! — еще раз крикнула Элис и бросилась в атаку.

Клиз, до этого момента все ещё нюхавший воздух, увидев позу и оскал Марковец, осознал, что упустил инициативу и тут же бросился на подмогу напарнице.

— Вон! — взревела женщина.

Открылась дверь и на помощь своей госпоже выбежало сразу два охранника, но ствол пистолета мужчины–напарника, уже смотрел им в лоб.

— Тихо, без резких движений. Мы отряд Идра и задерживаем больную. Требуется поддержка, — произнёс он громко. Его команду получили два робота–полицейских, что всё это время находились в машине. Охранники попятились. Похоже они знали, что за этим может последовать.

Второй сопровождающий подошёл к женщине и, не спрашивая ее согласия, воткнул иглу и сразу выдавил содержимое шприца.

— Я небольная, я небольная.

— Отойти, — приказал мужчина–напарник детям.

— Ты почему так долго тянул? Что с тобой не так? — уже успокоившись спросила Элис у Клиз.

— Тебя хотел проверить, — соврал он.

А вечером, после задания, его вызвали в медсанчасть. Он приходил сюда каждую неделю, знал все кабинеты и всех врачей по именам.

— Мне надо сегодня бегать? — спросил Клиз у женщины, которая не была похожа на холодную Жанну.

— Непротив, если я тебя уколю?

— Да нет, хоть десять раз. Кровь?

— Да, я возьму на анализ.

— Меня отстранят? — Клиз знал, чем сегодняшний прокол может закончится. Сколько таких, как он, списали со службы.

— С чего ты взял? — женщина улыбнулась и у него на душе сразу стало спокойно. Он посмотрел, как воткнулась игла, а после побежала кровь. — Ну вот и всё, можешь быть свободным.

— Спасибо, — их учили всегда это слово говорить.

— Пожалуйста.

Юноша вышел, а Любовь Романовна опустила пробирку с кровью в прибор и, подсев к монитору, быстро просмотрела отчёты анализа. Раздался телефонный звонок.

— Что известно? — голос принадлежал начальнику штаба Истра.

— Сильное падение показателей.

— На сколько?

— На 18%.

— Хочешь его поставить на списание?

— Нет, посоветовала бы дать время на восстановление. У Клиз уже были периоды понижения активности, думаю это временно, но если падение продолжиться, то это по всей вероятности не обратимый процесс, — в трубке не ответили, да и сама Любовь Романовна понимала, что в отряде с каждым годом всё меньше и меньше клонов гоан. — Я составлю курс реабилитации, думаю у него получится.

— Хорошо, — ответил Евдокимов и сразу отключился.