На закате зелёного солнца

Олвусу пришлось долго уговаривать родителей отпустить его на ночную рыбалку. Родители согласились, но с условием, что он возьмёт с собой младшего брата Корвина — тот всё это время ходил за Олвусом хвостом и канючил, что тоже хочет на ночную рыбалку. Олвус даже кулак ему показывал, но Корвин только с ещё большим энтузиазмом начинал своё нытьё. Это нытьё надоело родителям. Они согласились, поставив условие взять с собой брата. Подумав, Олвус решил, что большой помехой брат не будет. С ним он как-нибудь разберётся на месте. Только со своей стороны поставил брату условие переодеться в тунику. Тот согласился и побежал собирать вещи.

Вещей, кстати, набралось порядочно. Кроме палатки, удочек и запаса продуктов, мама заставила взять с собой ещё покрывала, чтобы укрываться ночью, сменную обувь (вдруг промочат ноги), ну и, конечно, смену одежды. Последнее возражений у Олвуса не вызвало, так как было ему на руку. Он пошёл и безропотно сложил в рюкзак старую тунику, прихватив ещё и вторую, из которой уже вырос. Котелок, тарелки, ложки, кружки и брикеты сухого топлива для костра распределил между собой и Корвином. Нечего тому сачковать, раз сам напросился. Тяжелее всего оказался запас продуктов, собранный для них мамой. Увидев два объёмистых пакета Олвус вздохнул и молча привязал их к багажнику велосипеда. Чуть не забыл про удочки — главную свою маскировку, но вовремя вспомнил. В завершение сборов нашёл свой туристический нож в кожаных ножнах и надел его на пояс туники. Поцеловав маму и подгоняя Корвина, тронулись в дорогу, по пути намереваясь заехать за Алтом. Нагрузка в виде брата была незапланированной, но не критичной для их дела.

Алт поджидал их у своего дома с уже нагруженным велосипедом. Перекинувшись парой слов, мальчишки резво закрутили педали.

Подкатив к роще, спешились и съехали с дороги. По песку на велике не погоняешь. Ещё не видя Посланника, Олвус свистнул условным свистом, предупреждая ждавшего их Даню, что они вернулись. Протолкав велосипеды чуть дальше, увидели оставленного тут мальчишку. Он был без одежды и не один. Посланник приветственно помахал рукой и что-то сказал второму мальчишке, лежавшему рядом на песке. Такому же не одетому. Тот сел и с интересом посмотрел в их сторону.

Олвус нахмурился, увидев чужого мальчика.

— Это ещё кто такой и что он тут делает? — сказал он Алту. — Конкуренты нам не нужны.

— Без понятия. Подойдём — узнаем.

Посланник поднял, было, свою тунику, но увидев приотставшего немного Корвина сообразил и кинул её второму мальчишке, который тут же спрятал её в рюкзак. Это не ускользнуло от внимания Олвуса — значит Посланник не хочет, чтобы Корвин понял кто он. Кто же второй мальчишка?

— Уф! — опустив велосипед на песок, Олвус вытер выступивший пот со лба. — Умотался я по песку его толкать.

— Да, по песку толкать трудно, — кивнул Посланник. — Кто это с вами?

— Мой брат Корвин. Не удалось от него отвязаться. Без него меня не отпускали. А с тобой кто?

— Познакомьтесь, это Артём, а это Олвус, это Алт, и, как я понял — Корвин. Корвин, привет. Я — Даня.

Перезнакомились, обменявшись рукопожатиями.

— Вы купались? — сразу спросил Корвин. — Я тоже хочу! Олвус, будем купаться?

— Будем, только сначала вещи разбери.

Корвин послушно пошёл разбирать поклажу багажника своего велосипеда. Артём помогал ему, как самому младшему. Даня тоже помог Олвусу разгрузить багажник.

— Кто этот Артём и откуда он взялся? — тихо спросил Олвус.

— Не переживай, он не из вашего города, так что пальма первенства в вопросе встречи Посланника принадлежит вам с Алтом.

— Если не из города, то откуда? — не успокоился мальчишка.

— Считай, это мой помощник. Его помощь лишней не будет.

— Что он может, этот помощник… — продолжал ворчать Олвус.

— Много чего может. Ты даже представить не можешь, что он может делать.

— Он же маленький ещё, чуть старше Корвина.

— Это неважно. Важно то, что может и согласился помогать.

— Ты не сказал, откуда он тут появился?

— Пришёл. Он всегда приходит туда, где нужна его помощь.

— Откуда приходит?

— С Дороги.

— Какой ещё дороги? Здесь только одна дорога в наш город.

— Дорога есть везде, даже там, где нет никаких дорог. Знающий путь всегда найдёт дорогу.

Олвус замолчал, разбирая вещи. Скорее всего, он не понял смысла сказанного, ну да потом поймёт. От велика Корвина, где он возился вместе с Артёмкой, донёсся весёлый смех — похоже, они уже нашли общий язык. Быстро! Чтобы сгладить возникшее неловкое молчание, Даня спросил Олвуса:

— Скажи, а у вас в морях пираты разбойничают?

— Пираты? Это ещё кто?

— Морские разбойники. Они нападают на корабли и грабят их. Есть такие?

— Я не слышал. Когда-то давно были морские разбойники, их у нас называли «роджерами», это потому, что…

— Дай угадаю: их так называли, потому что на флаге у них был нарисован череп с перекрещенными костями. Этот чёрный флаг называли «весёлым роджером». Угадал?

— Почти. Череп был, кости были, только флаг был не чёрный, а красный, как кровь. А почему ты спросил?

— Пока вы ездили, мы с Артёмом кое-что нашли в море. Сломанную саблю или палаш. Вот и подумали про пиратов.

— Роджеры, или, по-твоему — пираты, водились в дальних морях, где много островов, на которых можно спрятаться. В нашем море их не было, так нам учитель говорил. Морские сражения были, но только лет двести назад, когда корабли деревянные были и с парусами.

— Двести лет — это очень давно! А сломанный клинок совсем не заржавел, только рукоять ржавая.

Услышав про клинок, Олвус вздрогнул и замер. Потом медленно повернул голову к Дане.

— Как ты сказал? Клинок не заржавел?

— Нет. Только сломан, но не ржавый.

— Где он?

Оставив не разобранные до конца вещи, Олвус осторожно поднял обломок клинка, что показал Даня. Он осмотрел его, колупнул ногтем ржавую рукоять, провёл пальцем по лезвию. Задумался, словно что-то вспоминая.

— Ты видел что-то похожее? — спросил Даня.

— Нет, но что-то знакомое вертится в голове. То ли слышал, то ли читал, — Олвус опустил клинок на песок.

Именно опустил, а не бросил. Дане показалось, что Олвус просто ушёл от прямого ответа, хоть и знал что-то. Ладно, не хочет говорить сейчас — потом всё равно расскажет. Они вернулись к вещам и продолжили разборку. Сразу установили палатку, выбрав место повыше. Олвус достал из рюкзака тунику лимонного цвета и протянул Дане.

— Вот, это тебе. У нас один размер, тебе подойдёт. Я, кстати, видел, что Артём спрятал твою тунику в свой рюкзак.

— Мы же не знали, что ты придёшь с братом. Увидели его и спрятали. Ты ему что-нибудь говорил?

— Корвин не знает кто ты.

— Он твой брат, от него всё равно не скроешь. Лучше сразу рассказать и предупредить, чтобы не болтал никому.

— Скажем вечером, — подумав, кивнул Олвус. — Скоро закат. Сразу после заката, пока сумерки, тут рыба хорошо ловится. Пусть порыбачит в своё удовольствие, он же думает, что мы на рыбалку приехали. За ужином поговорим обо всём.

Они успели ещё поплавать, оглашая берег весёлыми криками и смехом, а потом забросили удочки. Клевало хорошо, словно к берегу подошёл косяк голодной рыбы, но недолго. Клёв начался резко с последними лучами заходящего солнца (обычного, не зелёного) и так же резко оборвался с наступлением темноты. Вся рыбалка заняла не больше получаса, но за это время на три удочки успели поймать больше сорока штук приличных рыб, внешне напоминающих пресноводную плотву больше ладони взрослого человека. Только чешуя этих рыб была перламутровой, чему мальчишки несказанно обрадовались. Как объяснил Алт, рыба так и называлась — перламутровкой. Чешую этой рыбы не выбрасывали, её использовали для производства украшений и, по словам ребят, за неё они могут получить неплохие деньги, если сдадут в специальный приёмный пункт. Фишка в том, что перламутровка была редким уловом, так как не часто подходила близко к берегу, чтобы её можно было поймать на обычную удочку. Свой удачный улов они тут же связали с приходом Посланника. А как же иначе! Особенно радовался каждой новой пойманной рыбе Корвин — он просто лучился радостью и восторгом.

Потом пришлось сразу заняться чисткой рыбы. Оказывается, ценность чешуи сохранялась в том случае, если её отделили от рыбы сразу после поимки. Если упустить время, она теряла свой красивый перламутровый оттенок. Всю чешую аккуратно собрали и сложили в пластиковый пакет, чтобы завтра днём высушить на солнце. Потроша рыбу, мальчишки внимательно разглядывали потроха. Как сказал Олвус, в потрохах перламутровки могли быть шарики голубого жемчуга — тоже ценные и желанные находки. К сожалению, с жемчугом им не повезло. Лишь закончив с рыбой, уже при свете фонаря и разожжённого костра, вспомнили про ужин. Посовещавшись, решили рыбу оставить на завтрашний день, а перекусить захваченными из дома продуктами. Заботливые родители положили столько еды, что пятерым мальчишкам хватит дня на два, даже если у них вдруг проснётся зверский аппетит. В общем, голодным никто не остался. Вскипятили чай в котелке и по очереди пили его из пластиковых кружек, ведь их было всего три, а ребят пятеро.

С темнотой дневная жара спала, но всё равно было тепло. Даня подумал, что, наверное, правильно местные мальчишки здесь до сих пор не забыли про легкие туники. По крайней мере, он чувствовал себя в этой одежде достаточно комфортно. Даже сейчас ему не было ни жарко, ни холодно. Но на рыбалке без костра не обойтись, поэтому все уселись вокруг не очень высокого, но яркого и жаркого пламени, которым горел топливный брикет. Топливные брикеты Дане понравились: небольшие по размерам, они были очень удобным изобретением — не надо собирать хворост или рубить деревья на дрова.

— Даня, — спросил Олвус, когда общий разговор про прошедшую рыбную ловлю иссяк сам собой, — вот нам учитель говорил, что Посланник, который должен прийти вместе с зелёным солнцем, всегда может делать что-то необычное, даже волшебное, и может передавать своё умение тем, кто встретит его первым. Что это могут быть за способности?

— Ну, тут огромное поле для фантазии! Это может быть что угодно.

— Например?

— Например, возможность читать мысли любопытных людей прежде, чем они зададут вопрос. Или, скажем, перемещаться на большие расстояния без помощи любого транспорта. А ещё перемещать разные предметы или обладать защитой, что никаким оружием не пробить. Да что угодно может быть.

— А как он передаёт свои особенные способности другим?

— Не знаю. По-моему, передать какие-то способности от одного к другому невозможно. Это же не авторучка или тетрадь, это необычные способности, особенные.

— Никто ничего, никакие суперспособности никому передать не может, — негромко сказал Артём. — Даня прав, это невозможно.

— Но у нас все говорят, что Посланник может передать их, или наделить ими некоторых людей, в основном детей, — возразил Олвус. — Об этом написано в летописях и даже в учебнике.

— Написать можно всё что угодно, бумага всё стерпит, — усмехнулся Артём. — Как вы себе это представляете? Вот пришёл Посланник, достал из кармана, скажем, умение быть невидимым и дал кому-то. Этот кто-то сразу стал «включать» свою невидимость когда ему захочется? Так не бывает.

— Ты-то откуда это можешь знать? Ты же не Посланник! А настоящий Посланник, может, умеет передавать.

— Просто взять и дать кому-то что-то из необычных способностей никто не может. Даже Создатели и Хранители это сделать не в состоянии.

— Ты так говоришь, как будто всё знаешь или сам сын какого-то Хранителя. Ты не можешь знать, что может Посланник. Этого никто не знает.

— А если знаю? Ты, вот, тоже не знаешь, что может этот Посланник, а что нет. Ты не знаешь, что могу я, а я не знаю, что можешь ты или твой брат, или твой друг. А я, может, кое-что знаю или что-то умею, но ты не узнаешь это, пока я не скажу или не покажу. Нет смысла гадать, что может Посланник, а что нет. Когда придёт время — все увидят и узнают.

— Но ведь интересно же! Я бы хотел получить от Посланника какую-нибудь необычную способность.

— Я тоже не против, — подал голос Алт. — Было бы интересно.

— Ну, а чему бы ты хотел научиться?

— Я? Ну, например… — Алт задумчиво поднял в небо глаза.

— Я бы хотел научиться видеть сквозь стены, — сказал Корвин.

— Зачем тебе это? — рассмеялся Артём. — Подглядывать за братом в соседней комнате?

— Не только за ним. Можно за кем угодно.

— А не стыдно подглядывать?

— Ну… — смутился Корвин. — Я только иногда буду, немножко…

— Видеть через стену, конечно, умение иногда полезное, но только иногда. А я думал, ты попросишь что-то более нужное: например, легко запоминать уроки или уметь быстро читать. Но всему этому человек может научиться сам. Это относится не только к урокам или чтению, а и к умению видеть сквозь стены тоже.

— Чего? Можно научиться видеть сквозь стены? — удивились все трое, кроме Дани.

— Да, можно, как и другим умениям. Надо только знать, как научиться.

— Ты сам-то знаешь? А, может, умеешь? — скептически заметил Олвус. — Это всё пустая болтовня.

— Артём умеет, — вступился Даня. — Это не болтовня.

— Тогда пусть что-нибудь изобразит, а мы поглядим!

Даня посмотрел на Артёма, а тот легко кивнул в ответ на его вопросительный взгляд. И даже подмигнул незаметно для остальных.

— И что бы вы хотели увидеть? Луну и звёзды с неба достать невозможно даже самому Создателю.

— Да что угодно, чтобы не остаться болтуном навсегда, — хмыкнул Олвус.

Артём встал, сунул руки в карманы шортиков и прошёлся вокруг сидящих у костра мальчишек, словно раздумывая, что ему сделать. Потом молча протянул руку в сторону пламени ладонью вперед. Всё ждали, что будет. Языки пламени горящего брикета продолжали свой танец и ничего не происходило. Вроде бы не происходило… Но вот они стали плясать медленнее, ленивее. Яркость их тускнела, а само пламя на глазах уменьшалось, пока не стало крошечным и вдруг совсем потухло. Артём убрал руку.

Алт с Олвусом изумлённо переглянулись и уставились на него.

— Как ты это сделал?

— Вы же видели сами. Снова зажечь?

— Зажги…

Опять вытянув руку в сторону уже потухшего костра, Артём на минуту замер. Даня тоже с интересом смотрел на происходящее. В чёрном, уже обуглившемся, топливном брикете появилась маленькая красная точка, похожая на тлеющую искорку. Эта искра стала медленно расти, увеличиваться и в какой-то момент над ней появился маленький язычок пламени. Сначала совсем маленькое пламя быстро охватило весь брикет и вскоре он пылал как раньше. Мальчишки изумлённо смотрели на костёр, то и дело бросая взгляды на Артёмку. А он, убрав руку, незаметно вытер выступившие на лбу бисеринки пота, но заметил это только Даня.

— Этого достаточно, чтобы не называть меня болтуном? — поинтересовался Артём, снова сунув руки в карманы.

— А ты ещё что-то умеешь?

— Много чего умею. Только вот вам передать это не смогу. И никто не сможет. Просто потому, что этому надо самому научиться. И Посланник ваш тоже может много чего, но вот просто дать вам ничего не может.

— Что же тогда он вообще может? В летописях написано, он даёт умения и способности…

— Может, в ваших летописях неточно написано.

— Как это неточно? Это же летописи!

— Он не может дать, но может открыть те резервы, что заложены в вас. Люди используют свои возможности лишь десятую часть от всех. Вот открыть путь к самопознанию и совершенствованию вас самих он сможет, а дальше всё зависит от вас, правда, Даня?

Даня не ожидал, что Артём переведёт разговор на него и не сразу нашёлся с ответом. А мальчишки смотрели на него и ждали.

— Да, всё зависит только от вас самих, — справившись с замешательством, кивнул Даня.

— Ты тоже так умеешь, как он?

— Сумею. И не только это.

— Покажи что-нибудь.

Всё к этому и шло. Уже в начале разговора Даня понял, что придётся показать какие-то возможности, но хоть и ждал этого момента, наступил он неожиданно. Глядя на огонь, он задумался: что бы показать такое, чтобы произвело впечатление? Взгляд его упал на блеснувший в пламени костра сломанный клинок. Он попросил кого-нибудь из мальчиков отнести его подальше от костра, хотя бы за палатку и оставить там. Тут же вскочил с места Корвин, взял клинок и убежал в темноту.

— Лежит за палаткой, — доложил он, вернувшись к костру.

Даня встал, отошёл чуть в сторону, чтобы не задеть никого из ребят, вытянул в сторону палатки руку. Просканировав пространство, сразу обнаружил лежавший за палаткой клинок, а дальше уже дело техники. Для большего эффекта щёлкнул пальцами и тут же обломок пиратской сабли со свистом пронёсся мимо застывших у костра ребят и оказался в его руке. Даня даже взмахнул клинком, словно отбивал атаку врага. Потом он воткнул обломок в песок и вернулся к костру.

— Попробуйте взять эту саблю и принести сюда, — предложил он мальчишкам.

Первым снова вскочил на ноги Корвин. Пробежав несколько шагов в сторону воткнутого в песок клинка, он остановился в метре от него. Попробовал протянуть руку, но что-то не пускало вперёд ни его, ни руку.

— Не могу… — повернувшись к костру, сказал Корвин. — Что-то не пускает.

К нему присоединился старший брат. Олвус тоже не смог преодолеть последние шаги до клинка, наткнувшись на какую-то преграду. Не получилось это и у Алта.

— Здесь словно стена невидимая не дает подойти, — сказал Олвус. — Это ты делаешь?

— Да, — ответил Даня, убирая невидимую преграду. — Теперь ничего не мешает, можешь брать.

Олвус сделал два шага и выдернул из песка обломок сабли. Вернувшись к костру, сел рядом с Даней.

— Да, таких «фокусов» я никогда не видел. Это же не всё, что ты умеешь?

— Могу ещё кое-что. Но всё это быстро выматывает и сильно утомляет, ведь я тоже, как и ты, всего лишь мальчишка.

— Да, мальчишка! Но и Посланник тоже! Я сначала немного сомневался, а теперь уже нет. Ты тот, кого ждёт весь мир, и мы первыми встретили тебя!

— Даня — Посланник? — вскинулся Корвин.

— Да, Корвин! Ты видишь Посланника Зелёного Солнца! Сегодня на закате он вышел к нам из моря. Мы с Алтом первые встретили его.

— Но он же обычный мальчик!

— Обычный? Он только что доказал, что необычный, и ты сам это видел!

— Обалдеть можно! — только и выдохнул Корвин. — Никогда бы не подумал, что увижу живого Посланника!

Корвин подбежал к Даньке и стал рассматривать его так, словно только что увидел. Мало того, он стал трогать его за руки, коснулся бедра, груди, плеча. Даже волосы потрогал. Даньку это смутило и он застеснялся, словно девочка.

— Э, хорош уже… Ты чего? — пробормотал Даня, перехватывая потянувшуюся к нему в очередной раз руку Корвина.

— А что такого? Я первый раз вижу живого Посланника! Вдруг ты не настоящий…

Рядом залился смехом Артёмка.

— Привыкай, Данька! Ещё не то будет, когда все про тебя узнают! Ох и залапают тебя, чувствую! Особенно девчонки!

— Больно надо! Я на такое не подписывался! И вообще — я… я щекотки боюсь… — снова смутился Данька, отмахиваясь от очередной попытки Корвина дотронуться до него. — Да успокой уже своего брата!

Это вызвало новый взрыв смеха. Теперь уже смеялись все. Да и как было не рассмеяться, когда Корвин продолжал свои настойчивые попытки добраться до Дани, а тот всеми силами отбивался. Со стороны это выглядело не просто смешно, а очень смешно. В конце-концов Даня сдался и дал Корвину исследовать себя, иногда лишь сдавлено всхлипывая, когда руки мальчишки касались его рёбер. Щекотки он боялся по-настоящему, до истерики.

Закончив «исследования», Корвин сел рядом с Даней и сказал:

— У Посланника должна быть туника зелёного цвета. Если ты — это он, то где твоя туника?

— У Артёма в рюкзаке, — честно ответил Даня. — Мы решили пока спрятать её, чтобы не начался тут у вас… переполох… раньше времени. Нам с Тёмой надо разобраться сначала, что тут и как.

— Ты, правда, можешь дать какие-то способности? — склонившись к самому уху, прошептал Корвин.

— Дать не могу, могу подсказать, как самому научиться, — так же на ухо, прошептал Даня. — Если ты взаправду хочешь научиться.

— Я хочу.

— Хорошо, я помогу тебе. Только нам с Артёмом надо сначала посоветоваться.

— Ладно, я подожду. А ещё…

— Что?

— Можно я буду твоим другом и его тоже?

— Можно…

— Спасибо. Ты извини, что я тебя тут… всего ощупал.

— Извиняю, только больше так не делай, я из-за щекотки и стукнуть могу… еле сдержался.

— Я больше не буду…

— Чего это вы там шепчетесь? — подозрительно поглядев в их сторону, спросил Олвус.

— Да так… — Корвин чуть отодвинулся и стал смотреть на огонь.

— Ну-ну, конспираторы… Костёр догорит — спать пойдём. Надо перед рассветом проснуться, вдруг ещё перламутровки наловим. Не проспать бы только. Может, дежурство установим по очереди?

— Не надо дежурства, — сказал Артём. — Я всех разбужу в нужное время, я умею.

Никто не удивился. После показанных Артёмом своих возможностей все поверили ему без вопросов.

Палатка оказалась вместительной, впятером они легко разместились в ней. Корвин молча забрался между Даней и Артёмкой, а Олвус с Алтом устроились по краям. Только сейчас Даня понял, как сильно устал за день, ведь день начался ещё там, в родном мире, а там уже тогда был вечер. Здесь день продлился на несколько часов. Он не стал убирать руку Корвина, которую мальчик положил на него и, прикрыв глаза, сразу уснул. Уснули и остальные ребята. Никто из них не слышал, как к палатке подошёл охранник мракилановой рощи, привлечённый недавним весельем на берегу. Он походил по их биваку, заглянул, приподняв полог, в палатку. Посмотрел на спящих ребят, улыбнулся и удалился назад к роще. Лишь Артём, едва шаги стали удаляться, открыл глаза, тревожно прислушался, а потом снова уснул.