Перемирие

— Саша! Как вы себя чувствуете?

Услышав встревоженный женский голос, Тишкин заставил себя абстрагироваться от безумной боли в пояснице и желудке и открыл глаза:

— Терпимо. А что с моим голосом?

— Кажется незнакомым? — облегченно вздохнув, спросила доктор Рошаль. — Так и должно быть: в данный момент вы слышите точную копию того, что было. А учитывая, что голосовые связки не резонируют с костями черепа, он вам кажется чужим. Честно говоря, тонкой подстройкой тембра мы не занимались — решили, что этот нюанс не очень важен. В общем, вам придется привыкать к тому, что у нас получилось. Скажите, как вы себя чувствуете?

— Омерзительно, — признался подполковник. — Такое ощущение, что на меня упал крейсер.

— А конкретнее?

— Болит поясничный отдел позвоночника. Крутит правую ногу ниже колена. Жжет где-то в районе желудка, давит сердце, ноет вся нижняя челюсть и стреляет в правое ухо. Черт! Наверное, проще сказать, что у меня не болит!

— И что же? — Мэри наклонилась над его лицом, оттянула веко и заглянула под него.

— Как ни странно, глаза…

— Это внушает оптимизм. — Видимо, удовлетворенная осмотром, доктор выпрямилась и, развернувшись на месте, принялась терзать сенсорный пульт ЛВК^[35]. — Фантомные боли. Должны пройти в течение часа-двух. Вы просто пришли в себя чуть раньше, чем мы планировали. Кстати, болеть у вас сейчас нечему.

— В смысле? — дернулся Тишкин и, увидев перед собой чешуйчатую конечность, вспомнил все.

— Мы задыхаемся от недостатка информации, — мрачно глядя куда-то сквозь экран локалки, вздохнул генерал. — Задумайтесь: уже полтора месяца Циклопы не появляются ни на Окраине, ни в Метрополии. Здорово? Да! Но что нам делать дальше? С одной стороны, можно решить, что началось долгожданное перемирие, снять Красный Код и вернуться к нормальной жизни. При этом надо строго-настрого запретить Демонам все боевые вылеты в системы первой и второй линии. Чтобы ненароком не разжечь угасшее пламя войны.

— А если это не перемирие? — поинтересовался Тишкин. — На мой взгляд, скорее всего, это временное затишье — следствие того, что у Одноглазых слишком большие потери. Они просто взяли тайм-аут и в настоящее время готовятся к очередному витку боевых действий. Перебрасывают сюда силы, достаточные для того, чтобы гарантированно сломить наше сопротивление.

— Угу. Вполне возможен и такой вариант, — кивнул Харитонов. — В таком случае Демоны не должны вылезать из рейдов. И обязаны уничтожать чуть ли не каждый корабль, всплывающий в системах Алтора, Кройса и т. д. В общем, права на ошибку у нас нет. Если мы примем ошибочное решение, то о человечестве можно будет забыть. Циклопов слишком много. Выбирать из двух зол я НЕ ХОЧУ. Поэтому решил использовать это перемирие для того, чтобы создать в обществе Циклопов агентурную сеть.

Тишкин не поверил своим ушам:

— Простите, сэр, создать что? Агентурную сеть?

— Угу. — Генерал еще раз кивнул. — Общество Одноглазых полно противоречий. И для того чтобы заставить их отвлечься от Окраины, мне нужно иметь среди них своих людей.

— А вас не смущает, сэр, что мы и Циклопы принадлежим к разным расам? И попытки «закосить» под Одноглазых ничем хорошим не закончатся? — поинтересовался капитан Костин. — Или вы рассчитываете завербовать агентов среди пленных?

— Я не настолько наивен, чтобы надеяться на слово, данное мне под пытками или под давлением обстоятельств представителем ДРУГОЙ расы, — усмехнулся Харитонов. — А вот насчет «закосить»… Шансы есть. И очень даже неплохие.

— Вы это серьезно, сэр? — подобрав отвалившуюся челюсть, спросил Тишкин. И тут же понял, что начальство не шутит: на лице генерала не было ни тени улыбки.

— Да. Вполне. Думаю, что никто из вас не удивится, узнав, что в настоящее время бывшие подчиненные господина Бена Гронера работают на нас. И продолжают исследования в той же области, что и раньше. Кроме того, мы реанимировали пару незаслуженно закрытых правительством тем и в результате получили очень интересные возможности. В общем, на сегодняшний день мы умеем создавать метаморфов, внешне ничем не отличимых от Циклопов. Вернее, я выразился не совсем точно — первые экземпляры уже готовы. Кстати, нам удалось решить самый главный вопрос нового проекта — этический: в отличие от Бена Гронера, уничтожавшего тела доноров мозга, мы научились сохранять их сколь угодно долго. То есть после возвращения с задания личность, работавшая в теле метаморфа, сможет получить обратно свое тело и вернется к нормальной жизни. А также принципиально решили вопрос с техникой ассимиляции агентуры в обществе Циклопов.

— Осталось найти тех, кто согласится стать донором мозга для новых Зомби, — представив себя на операционном столе, Тишкин поежился.

— Угу. Причем не кого попало, а профессионалов, — буркнул Харитонов. — Ибо тратить время на подготовку даже очень талантливой молодежи в сложившейся ситуации мы, увы, не можем.

— В настоящее время мы пытаемся подобрать кандидатов среди сотрудников отдела специальных операций вооруженных сил Лагоса и среди сотрудников Министерства Безопасности, — подал голос полковник Родригес. — Увы, уровень подготовки основной массы местных офицеров оставляет желать лучшего. Однако за неимением гербовой…

— А мы, сэр? — встав с кресла, спросил Костин. — Если это возможно, я бы хотел предложить в проект свою кандидатуру.

— Я — тоже, — кивнул Тишкин. — Вряд ли у вас есть кандидаты, подготовленные лучше нас. Кстати, насколько я понимаю, вы собрали нас тут… не просто так?

— Если вы думаете, что я хочу уговорить вас стать донорами мозга для этих метаморфов, то вы очень сильно ошибаетесь, — поморщился генерал. — В настоящее время заканчивается сбор информации, необходимой для внедрения наших агентов в вооруженные силы Циклопов, и мне нужно, чтобы разработкой операции занимались не только теоретики, но и практики. То есть вы, господа офицеры. Поэтому с сегодняшнего дня вы поступаете в распоряжение полковника Родригеса и переселяетесь на Искорку.

— Простите, сэр! Но я уверен, что как минимум один из нас все равно должен быть в проекте! Во-первых, доверить руководство агентурной сетью… скажем так, молодежи чревато серьезными проблемами. Во-вторых, для того чтобы не напортачить с технологией внедрения, кому-то из нас придется вместе с вашими кандидатами валяться под гипномодуляторами и подстраиваться под менталитет Одноглазых. В-третьих…

— Саша! Откройте глаза!!! — Голос доктора Рошаль, ворвавшийся в сознание, заставил подполковника вздрогнуть. — Вот уж не думала, что такой кабан, как вы, может испугаться собственного тела…

— Собственного? — глухо пробормотал Тишкин. — Что в этом теле моего? Мозг?

— А что, этого мало? Кстати, тельце получилось очень даже ничего, — усмехнулась Мэри.

— Издеваетесь?

— Ничуть! Знаете, тело, которое мы вам дали, в своем роде совершенно.

— Хочу свое. Я к нему как-то уже привык. И как представлю себе, что оно где-то там валяется…

— Ваша тушка — в полном порядке. Если появится такое желание, я могу показать вам телеметрию с контрольного монитора.

Представив себе лежащее в стазисе тело с раскуроченным черепом, Тишкин похолодел:

— Н-нет. Пожалуй, как-нибудь обойдусь.

Рошаль тихонько хихикнула:

— Что ж, тогда начнем привыкать к этому. И вообще, хватит валяться! Судя по показаниям приборов, фантомные боли уже прошли, поэтому, как говорят в ВКС, подъем и строиться на подоконнике! Кстати, парни и девчушки из подразделения «Демон», которых вы, кажется, имели честь охранять, прошли почти через то же самое. Так что жалеть себя прекращаем и начинаем заниматься делом. Или телом? Саша!!! Ау!!! Вы меня слышите?

— Слышу. — Тишкин, оттолкнувшись руками от подогреваемой поверхности ЛВК, сел.

Один взгляд на свои покрытые серо-стальными чешуйками ноги, и у Тишкина помутилось в глазах. Однако отъехать в блаженное ничто ему не удалось: буквально через долю секунды из его сознания напрочь вымело и иррациональный страх, и все мысли, какие в нем были.

«Что за дрянь мне вкатили? — отстраненно подумал подполковник. — И как? Я же, кажется, ни к чему не подключен?»

— Встаньте! — не давая ему опомниться, приказала Рошаль. — Руки по швам. Поверните голову направо. Теперь налево. Вытяните руки перед собой! Теперь разведите в стороны! Отлично.

Доктор ушла из реабилитационного блока только поздно ночью, выжав Тишкина, как лимон. Проводив взглядом страшно довольную результатами тестов Мэри, подполковник улегся на свое ложе, зарылся лицом в подушку, закрыл глаза и попытался проанализировать первую информацию о себе-метаморфе, полученную в результате тренировок.