«Опалённые войной». Вернись живой, книга первая

Содержание повести «Вернись живой» в двух книгах, первая книга издана, вторая изначально выйдет в статусе «Черновик», затем, как и перва, перейдёт в статус «Готовая книга», так же, проза, с добавленем в некоторые главы, предваряющего стихотворного эпизода, что есть и в первой книге:

Один из эпизодов в стихотворной форме первой книги, предваряющий главу 27.

Война…

И суровая память

Сердце дО крови ранит

Горькой мыслью одной,

Ведь, могло б быть иначе…

И мужской слезой плачет,

Тяжко, друг фронтовой…

Вот и нет тебя с нами…

Никакими словами

Не унять эту боль;

Как мы стали друзьями

Не заметили сами

В этой жути земной;

Война…

Свора лютых фашистов,

Вокруг…

Как родным твоим

Весть принесу,

Что погиб ты,

Мой друг!

А фашистская нечисть,

Рвётся мир изувечить,

Снова жертвы готовит,

Сатанея от крови;

Война…

……………….

Два стихотворных эпизода из второй книги «Вернись живой», даны здесь:

Первый эпизод в стихотворной форме, предваряющий одну из глав во второй книге «Вернись живой».

Трое советских ребят.

Старый скит в глухомани лесной…

Заколочены крепко ворота,

Мертвецов охраняя покой…

А вокруг всё, болота, болота…

А за — болотами, за пулемётами

Трое советских ребят….

Немцы идут на них — целыми ротами…

Мессеры в небе — гудят…

Этот скит — этот жуткий приют…

И детей побледневшие лица…

Вдруг и тут их фашисты найдут…

Здесь за них уже некому биться…

А за — болотами, за пулемётами

Трое советских ребят….

Немцы идут на них — целыми ротами…

Мессеры в небе — гудят…

Жмутся дети друг к дружке в скиту…

Бродит рядом голодная стая…

Волчий яростный вой — в темноту,

В стылой жути весь скит оглашая…

А за — болотами, за пулемётами

Трое советских ребят….

Немцы идут на них — целыми ротами…

Мессеры в небе — гудят…

Второй эпизод в стихотворной форме, предваряющий одну из глав во второй книге.

Сынок!

Печально шептались берёзы

И сосны в дремучем лесу,

Роняя дождинки, как слёзы,

На землю, в сухую траву…

И всё будто вторило крик…

Сынок, уходи! Уходи!

И крик этот всюду проник,

Что рвался из мёртвой груди…

И взрывы от бомб, как живые,

Огонь выдыхали и гарь…

И дым источали крутые

Края, и расплавилась сталь…

И всё будто вторило крик…

Сынок, уходи! Уходи!

И крик этот всюду проник,

Что рвался из мёртвой груди…

И рваный кусок гимнастёрки…

И весь обгорелый рукав…

И кисть от руки у воронки,

Нагана зажавшая сплав…

И всё будто вторило крик…

Сынок, уходи! Уходи!

И крик этот всюду проник,

Что рвался из мёртвой груди…