X470

Мне совсем поплохело — до блевоты. Глаза раскрылась, но нос все также был забит. Бесконечные басовые биты долбили мои и так уже переношенные перепонки.

— Я спал — подумал я — неужели это действительно действует?

Встать я не мог — не слушались ноги, руки и кисти конкретно подергивались. Башка буквально звенела от боли и звуков, отражающихся от комнатных стен.

— Черт! Неужели все настолько плохо! Говорил же! Говорил! Не надо!

Звуки внезапно пропали. Вместо этого ощутилось неродное чувство похуизма и вседозволенности. Даже не знаю, как это объяснить. Представьте, что вы лужа, воссоединившаяся с бензином! Вас постоянно глушат прожженной резиной и топчат пронюхавшими ботинками. Но вы по-прежнему на своем месте и любая чертовщина вам близка и бесполезна — потому что вы лужа! Сраная, погрязшая лужа, которая скоро замерзнет или испарится в кусках дырявого асфальта. Вот это настоящий похуизм, несмотря на то, что вы живой организм, молекула, атом, частица, элемент или еще какая-нибудь научная дребедень! Дерьмо живет своей жизнью, а жизнь сочится отовсюду.

Данная мысль заставила меня встать с провонявшего мочой кресла и резко двинуться в сторону водяных струй проржавевшего душевого крана. Дело в том, что в таком состоянии ты мог пробыть не дольше недели. Не было никаких гарантий, что хотя бы за день ты не обделаешься и не захлебнешься собственной блевотиной, находясь в неконтролируемом трансе с наушниками в ушах и плеером в руке.

Невероятно! — совсем недавно наркотики перевоплотились в цифровые программы, со своим языком и кодами. И главное — это можно было сделать самому, скачать в общедоступной сети или же просто купить на одном из ближайших радио-рынков, которых стало еще больше, чем было.

Внешняя среда осталась та же — непригодная и дикая. Но опыт прожитых лет и врожденные привычки заставляли привыкать к подобного рода условиям. Не менялось ничего! — те же потрепанные болванки, «перепаянные» приставки, краденные телефоны и просроченные продукты. Все это дополняло внешнее окружение ностальгией по былым временам и абсурдностью бытия.

Зазвонил телефон, вернее внутренняя компьютерная связь. По привычке стал называть ее телефоном, хотя смысл оно носило несколько другой. Нет! — ты не видел своего собеседника, но ты ощущал его присутствие — будто бы он находился рядом с тобой и дышал тебе в уши. Ты ощущал его интонацию, его запах и много еще чего. К этому быстро привыкаешь, но никак не можешь осознать.

— Ну че ты не отвечаешь? Я уже несколько раз набирал! У меня «телефон» уже перегрелся от постоянных наборов (перекодировок).

— Я просто был в душе… И…

— Тебя совсем переклинило на этом дерьме? Черт! Брат, так нельзя! Это же смертельная штука!

— Я знаю, знаю! Но поверь, это того стоило.

— Ладно, речь не об этом. В общем, я тут покумекал и нарыл кое-что интересное. Не то, чтобы сверхинтересное. Но думаю, тебе стоит взглянуть на это вживую! Ты понял?

— Ладно, ладно! Что там у тебя?

— История долгая. Короче, приходи ко мне в четыре. Ты понял? В четыре! Ни в шесть, ни в восемь вечера, а в четыре!

— Я понял! — и крикнув, бросил «трубку».

Мой давний друг всегда был несколько сдвинут на всяческих программных идеях и прочей ерунде. За это я его и ценил — за одержимость. За одержимость того, чего еще не было придумано. Хотя это и не приносило никому ни единой пользы. Впрочем, главное не результат, а смысл. Усевшись за родное просиженное кресло, я снова одел на свою голову наушники и пытался раствориться в окружающем меня пустынном пространстве.