Загадка старинной куклы

Говорил ведь, — побледнел Тема.

— Вечно ты говоришь, — отозвалась Катя скорей для порядка. Ей тоже при виде метнувшейся в подворотню тени стало не по себе.

— Пошли скорее отсюда, пока еще целы, — посоветовал Тема.

Олег в нерешительности топтался на месте. Если за ними и впрямь следят, болтаться тут слишком долго не стоит. А с другой стороны, нужно попытаться хоть что-нибудь выяснить по горячим следам.

— Может быть, сделаем так? — внимательно посмотрел Олег на друзей. — Темка, Катя и Таня идут домой. А мы с Женькой тут походим. Нас-то ведь в галерее не было.

— Раньше бы об этом подумал, — с укором произнес Тема. — Если за нами и впрямь следят, то уже просекли, что мы — одна компания. Так что уж или все вместе сматываемся, или идем заниматься делом.

— Я тоже так думаю, — согласилась Таня.

— И вообще, чего уж действительно прятаться, — подхватила Катя.

— Прятаться я тоже не собираюсь, — ответил Олег. — Но, — понизил он голос почти до шепота, — давайте все же проверим, есть ли за нами слежка.

Он первым двинулся вниз по переулку. Время от времени ребята по очереди резко оглядывались, однако ничего подозрительного больше не замечали.

— Вроде показалось, — выдохнул с облегчением Олег, когда вся компания достигла Трубной. — Пошли обратно.

Они вернулись к кукольной галерее. Прошли несколько раз взад-вперед мимо фасада. Внимательно осмотрели еще раз тротуар. Но ничего интересного там не нашлось. Разве кроме двух черных следов от колес на асфальте.

— Такое бывает или когда резко затормозишь, или если с места рвануть, — сказал Олег.

— Как раз и рванули, — подтвердил Темыч. — Внутри было слышно, как шины визжат.

— Значит, они тачку прямо у входа оставили, — кивнул головой Олег. — Сколько, вы говорите, все это длилось?

— Минут десять уж точно, — ответила Катя. — Пока они все собрали, пока у меня куклу из рук вырвали…

— И Танина тетка в обморок еще падала, — солидно добавил Темыч. — На нее тоже время ушло.

— Вообще-то для воскресного дня рановато, — покачал головой Олег, — но…

Не договорив, он огляделся. Прямо напротив галереи «Суок» было здание театра.

— Пожалуй, с этого мы и начнем.

Мальчик в очках решительно пересек переулок и потянул на себя застекленную дверь.

— Ты куда? — попытался остановить его Тема. — Надпись, что ли, не видишь?

И он ткнул пальцем в витрину, где крупными буквами значилось: «Театр выехал на гастроли».

— Ну и что, — усмехнулся Олег. — Вахтерша наверняка ведь не на гастролях.

— Будет она с тобой разговаривать, — с большим сомнением покосился на друга Женька. — Вахтеры в театрах, знаешь, какие злющие.

— Все равно попытаться стоит, — ответил Олег. — Она могла видеть, что утром делалось в переулке. Под каким бы предлогом к ней подкатиться? — задумался он.

Застекленная дверь вдруг широко распахнулась. Из нее прямо под ноги ребят плеснули воду. Следом возникла старушка в синем халате, платочке и с огромной шваброй.

— Черт! — отпрыгнул в сторону Тема.

— Заткнись, — прошипела над его ухом Катя. — Все дело испортишь.

Тема послушно умолк.

— Простите. Вы тут вахтер? — осведомился тем временем Олег у старушки.

— Скорее, универсальный работник, — ехидно отозвалась старушка со шваброй.

— Как это? — совершенно оторопел Олег.

— Ну, я одновременно вахтер, уборщица, а когда театр, как, например, сейчас, на гастролях, еще вроде и за директора остаюсь.

Старушка-уборщица подняла голову и окинула лукавым взглядом ребят.

— Вообще-то я в недавнем прошлом актриса, — призналась она.

— Разве… — оторопела Катя.

— Что «разве»? — блеснула глазами старушка.

— Ну… — смущенно пробормотала черноволосая девочка. — Я думала, что актрисы… что никогда…

— Говори. Не смущайся, — подбодрила старушка.

— Она думала, что актрисы такими универсальными работниками не становятся! — выпалил Женька.

— Очень даже становятся, — начала протирать шваброй площадку перед дверью бывшая актриса. — В особенности когда выходишь в тираж, а жить, кроме пенсии, не на что.

— Если, кроме пенсии, не на что, тогда конечно, — согласился практичный Тема.

— Вот я и говорю, — явно истосковалась по собеседникам бывшая актриса.

— Я только не понял, «в тираж», это как? — решил выяснить Темыч.

— Это когда раньше у тебя было амплуа героини-любовницы, потом ты состарилась, а к этому времени в твой родной театр является новый главный режиссер, с которым у тебя нет ровно никакого взаимопонимания.

— Кошмар! — горячо посочувствовал Олег. «Как бы ее навести на нужную тему?» — пытался сообразить он.

— Кошмар? — посмотрела в упор на него универсальная работница театра. — Нет, молодой человек, заблуждаетесь, — добавила философски она. — Это жизнь. Ну, ладно, — дотерла небрежно она каменную площадку перед входом в театр. — Всех благ, ребята!

Она уже почти скрылась за дверью, когда Катя вдруг крикнула:

— Подождите, пожалуйста! Как вас зовут?

Универсальная работница театра остановилась.

— Зачем вам? — спросила она.

— Ну, понимаете, — стала придумывать на ходу Катя. — Мне кажется, бабушка что-то о вас рассказывала.

— Обо мне? — с удивлением посмотрела на нее пожилая женщина.

Ребята с ужасом следили за развитием беседы. Куда это понесло Катьку?

— Ну да, — спокойно продолжала черноволосая девочка. — У меня бабушка тоже актриса. По-моему, вы одного с ней возраста. Вот я и подумала: может, вы ее знаете. Тогда я ей бы привет передала от вас и вообще…

Теперь ребята взирали на Катю с нескрываемым восхищением. Впрочем, она с детского сада отличалась большой находчивостью. Именно ей принадлежал замечательный способ, как избавиться он ненавистной манной каши, которой друзей постоянно потчевали в младшей группе. Под чутким Катиным руководством компания с Большой Спасской, выждав, когда воспитательница отвлечется, быстро передавала Кате тарелки, а та сбрасывала с них кашу в ведерко с крышкой. Далее ведерко отправлялось с ребятами на прогулку, где каша скармливалась жившему по соседству с детским садом черному песику по имени Джек.

— Актриса? — заинтересовалась универсальная работница театра.

— Да, — кивнула Катя. — Она у меня играла в Театре Вахтангова и в кино снималась. Правда, — решила внести ясность девочка, — меня в то время еще не было на свете.

— Значит, как раз мое поколение, — поставила на пол ведро пожилая женщина. — А как зовут твою бабушку?

— Лидия Андреевна Ветрова, — тут же отозвалась Катя.

— Как? Ты внучка Лидочки? — выронив швабру, всплеснула руками универсальная работница театра. — Мы же с ней вместе в пятьдесят пятом году снимались в фильме «Балтийская любовь»! Его ставил Петя Можайский, — сделался вдруг мечтательным взгляд у бывшей актрисы. — Лидочка, твоя бабушка, играла жену капитала дальнего плавания. А я — возлюбленную. Он, по сценарию, на мне потом женился, а от первой жены уходил. А в жизни… — запнулась бывшая актриса. — Ну, вам, наверное, это неинтересно.

— Как раз наоборот интересно! — поспешил Олег на выручку Кате.

— Естественно, — тут же вмешался Темыч. — Живая история нашего старого кино.

— Ну, не такого уж старого, — несколько огорчилась бывшая актриса. — В свое время Петя Можайский гремел как новатор киноискусства. Кстати, «Балтийская любовь» и сейчас вполне смотрится.

— Естественно, — украдкой состроив Темычу зверскую рожу, воскликнула Катя. — Фильм замечательный! И вы там отлично играете!

— Ну уж, — зарделась от удовольствия бывшая актриса. — Кому сейчас это нужно?

— Настоящее искусство всем нужно, — очень тихо, но с убеждением проговорила Таня.

«Так, — пронеслось в голове у Олега. — По-моему, с этого фильма нужно скорей съезжать. А то она еще, чего доброго, станет спрашивать о деталях».

Катя одновременно думала о том же самом. Ее бабушка часто распространялась о своих бывших фильмах, но внучка, как правило, слушала ее не очень внимательно. И про фильм «Балтийская любовь» узнала впервые из уст универсальной работницы театра.

Конец ознакомительного фрагмента.