Седьмая скорость

Москва, улица Первого Мая.

26 декабря, 19.15.

(Через шесть часов после события)

Она была чертовски красива и слегка напугана.

Прямая и напряженная спина. Осторожный перестук каблучков по темному мерзлому двору. Стройная, даже скорее хрупкая фигурка в коротком норковом полушубке. Узкие брючки обтягивают соблазнительную попу и длинные ножки. Роскошные волосы колышутся в такт напряженным шагам. В волосах путаются редкие снежинки — они вспыхивают в молочном свете фонаря, словно бриллианты.

Я на секунду обомлел и тут же понял, что если не догоню ее сейчас, немедленно, то девушка уйдет, скроется во тьме подъезда — и тогда поминай ее как звали, ищи-свищи. Я бросился по направлению к ней: остановить, заговорить, пошутить…

Когда до ее спины оставалось не более десяти метров, я с изумлением осознал, что, оказывается, не один я интересуюсь ею.

Из припаркованной машины вынырнули массивные тени — двое мужчин. Тени загородили девушке дорогу. В отдаленном свете фонаря были видны бугры их кожаных плеч, стриженые затылки. Эти двое, похоже, не собирались морочить ей голову всякими глупостями вроде изящного разговора. Один из братков молча сгреб девушку в охапку. Второй, сопя, зашел сзади и принялся заламывать ей руки. Она не успела даже вскрикнуть, только молча вырывалась из рук подонков.

Какого черта, мысленно возмутился я. Так обращаться с моей девушкой — я уже думал о ней как о своей…

Ни секунды не раздумывая, я подбежал к ним сзади. Никто из троих — ни насильники, ни жертва — не заметил моего приближения. Я разбежался, прыгнул и ударил того братка, что ломал ей руки, ногой по печени. Тот ахнул, глубоко вдохнул воздух и стал медленно валиться на асфальт лицом вперед.

Девушка почувствовала, что его хватка ослабла, рванулась и отпрыгнула в сторону. Бугристый кент повалился на землю, крепко приложился башкой о стылый асфальт и замер. Второй браток растерянно уставился на меня. Он силился понять, кто я такой и почему вдруг здесь оказался. По его лицу было заметно, как туго проворачиваются в его мозгу шарики-ролики. Я бросился на него, но инстинкты качка сработали быстрей, чем его соображалка. Он отскочил, выхватил из бокового кармана пистолет и наставил на меня.

Дело принимало скверный оборот. Девушка стояла где-то в стороне. Она прерывисто дышала и, кажется, готовилась зареветь. Подбитый мной браток без чувств валялся на земле. Дуло пистолета второго брито-кожаного уставилось прямо на меня. Оружие — это уж чересчур. Дырка в башке — слишком дорогая плата даже за такую куколку.

И неоткуда ждать помощи. Совсем рядом уютно светились окна старого трехэтажного дома, кое-где мерцая гирляндами елок. И жильцам за занавесками сейчас совсем не до нас — они заняты вечерними сериалами и рассуждениями о встрече Нового года.

— Ты, мля, кто? — просипел браток в мой адрес.

— Конь в пальто, — любезно ответил я и бросил ему в лицо то единственное, что было у меня в руках — барсетку с документами, а сам отскочил в сторону.

Грохнул выстрел, первая пуля прошла мимо, но пистолет гориллы дернулся вслед за мной. Вторым выстрелом он бы достал меня, но тут произошло непредвиденное. Раздался негромкий хлопок, и мой кожаный убийца стал оседать на асфальт.

Я повернул голову и с изумлением увидел, что девушка обеими руками держит пистолет!

«Она только что выстрелила в гориллу», — сообразил я. Ничего себе, хрупкое, изящное создание! Откуда у нее оружие?!

Руки девушки с зажатым в них пистолетом заходили ходуном. Лицо исказила гримаса ужаса.

— О господи, — прошептала она, — что я наделала!

На груди упавшего братка расплывалось кровавое пятно.

— Ты, кажется, его убила, — любезно пояснил я.

В окнах дома все-таки начали появляться абрисы голов. Любопытствующие граждане вглядывались в полутемный двор. Я, кажется, слишком плохо думал о них. Конечно, никто не вмешается, но милицию они могут вызвать.

— Погнали! — Я схватил незнакомку за рукав шубки.

— Куда?! — рывком высвободилась она.

— Хочешь в ментуру?!

Она не ответила, и я потащил ее за собой. Девушка нехотя покорилась.

— Да спрячь ты наконец пистолет! — прикрикнул я на нее.

Она покорно засунула оружие в сумочку. Я тянул ее за собой. Девчонка, кажется, была в шоке.

Мы подбежали к моей «восьмерке». Я открыл перед ней пассажирскую дверь, почти впихнул ее в кабину.

Сам сел за руль, завел мотор. «Восьмерка» с визгом шин сорвалась с места.

Будем надеяться, что в зимнем сумраке жильцы не разглядели ее номера.

Москва, Косинская улица.

29 декабря, 19.35.

(6 часов 20 минут после события)

На глухой окраинной улице не оказалось вечерних пробок, и я несся во весь опор.

Девушка на пассажирском сиденье съежилась и неподвижно глядела прямо перед собой. По ее лицу скользил свет от придорожных фонарей, сменялся сумраком и снова светом.

— Куда мы едем? — наконец спросила она.

— Ко мне.

Она промолчала, переваривая сообщение. Мы проезжали пост ГАИ при выезде на Кольцевую.

— Как тебя зовут? — спросил я только для того, чтобы она не сидела перед гаишниками с таким оцепенелым видом.

Толстый майор в валенках с галошами пошел было к моей машине, даже жезл приподнял, но тут она улыбнулась и кокетливо ответила:

— Меня зовут Лия.

Я притормозил у поста, но гаишник передумал и махнул мне жезлом: проезжай, мол.

Я вылетел на Кольцевую и прибавил газу.

— А ты кто? — спросила она.

— Зовут меня Василием. Или Васей. Как тебе больше нравится.

— Нет, я не про это. Почему ты там, во дворе, оказался?

— Гулял, — пожал я плечами.

— А зачем меня стал спасать?

— Понравилась ты мне. Вот я и решил познакомиться.

Я искоса глянул на нее и, раз уж переходил в этот момент на пятую передачу, положил заодно ей руку на колено.

— Но-но, — она стряхнула мою ладонь, — полегче.

— Как скажешь.

Она ненадолго задумалась, а потом проговорила, очень сухо и внятно:

— Хорошо, я поеду к тебе. Но это ничего не значит. Абсолютно ничего. И если ты питаешь в отношении меня какие-то иллюзии, останови машину, я выйду.

— Как скажешь, — покорно повторил я, пожав плечами.

Девушки часто любят выступать на тему «я не такая». Даже, как оказалось, убийцы… Интересно, в какое дерьмо я вляпался по ее милости?

Подмосковье, город Люберцы.

Сутками ранее — 28 декабря, 20.00.

(За восемнадцать часов до события)

— Товар уже лежит у него в сейфе, — сказал лысый босс.

В его кабинете в подмосковном особняке сидели четверо: молодой вертлявый парень — ординарец, шестерка, гонец по особым поручениям (его звали Гера); мужик с брутальным умным лицом, похожий на Де Ниро, а также двое волкодавов — накачанных, бритых, не рассуждающих. Босс с Герой попивали виски, «Де Ниро» ограничился колой. Бритые от выпивки отказались.

— Товар будет в сейфе до завтрашнего вечера, — продолжил лысый босс. — Потом его увезут. Когда конкретно увезут и каким маршрутом — узнать не удалось. Так что у нас имеется один шанс его взять — завтра. Ты готов? — обратился он к «Де Ниро».

— Всегда готов, — ухмыльнулся тот, спокойно выдержав немигающий взгляд босса.

— Тогда слушай сюда. Значит, товар в сейфе у ихнего главного в кабинете. Ключ от сейфа лежит у него в столе.

— Где кабинет?

— На втором этаже. Охрана — двое ментов внизу с «калашами». В час менты по очереди идут в столовку. Остается один. Я думаю, вы с ним договоритесь.

Босс усмехнулся.

— Дальше. За постом имеется стальная дверь на лестницу, открывается картой. Карта — вот она.

Главарь бросил «Де Ниро» через стол пластиковую карту. Тот взял, повертел ее в руках.

— Дверь на втором этаже открывается этой же картой. Больше никакой охраны нет. Только секретутка, он и сейф.

— Значит, пойдем завтра в обед, — заметил «Де Ниро».

— Да, — кивнул босс. — И имей в виду: товар у них левый. И если вы его возьмете и свалите — они заяву в ментовку делать не будут. Скажут: гоп-стоп был, а взять ничего не взяли. И менты искать товар не будут — только они сами. Но если вас повяжут во время дела, то… Сам понимаешь…

«Де Ниро» сунул пластиковую карту в карман, молча встал.

— А ты водилу нашел? — остановил его главный вопросом.

Тот кивнул.

— Кто?

— Он лучший. Самый лучший.

Москва, проезд Шокальского.

29 декабря, 20.10.

(Прошло семь часов и десять минут после события)

Когда мы вошли ко мне домой (две комнаты в девятиэтажке), Лия немедленно, даже не разувшись и не сняв шубки, осмотрела квартиру. Прошлась поочередно по кухне, спальне, гостиной. Она кружила по комнатам, словно рысь: высматривая, вынюхивая, сопоставляя. Даже заглянула в ванную и туалет. Когда не обнаружила ни засады, ни других мужчин или женщин, маленько расслабилась. Пружинка, всю дорогу будто дрожавшая внутри ее, слегка разжалась. Она скинула полушубок, сапожки. Прошла в гостиную и со вздохом опустилась на диван.

Я понял, как должен действовать. Пошел на кухню, смешал коктейль — старое доброе «северное сияние»: две части шампанского, одна — коньяку. Коль скоро я ради нее рисковал жизнью, то хотел получить за это вознаграждение.

Когда я вернулся в гостиную, она сидела на диване, поджав под себя ноги.

— Выпей, — я протянул ей бронебойное «северное сияние». — Тебе надо расслабиться.

Она покорно взяла бокал, сделала три больших глотка.

— Зачем, — кокетливо улыбнулась, — ты хочешь, чтобы я расслабилась?

Я пожал плечами:

— Похоже, у тебя сегодня был тяжелый день.

И отхлебнул из своего бокала — я пил чистый коньяк.

— Тебе тоже досталось, — хихикнула она.

Безотказное «северное сияние» начинало действовать. Лия разрозовелась и на глазах из стальной превращалась в пластилиновую.

— Да, слегка, — согласился я.

— Ну и видок у тебя был, — засмеялась она, — когда я этого типа подстрелила…

— Ты что, все время с собой пистолет таскаешь? — спросил я.

— Нет, сегодня первый раз в жизни, — заверила Лия.

Я плюхнулся на диван рядом с нею. Она залпом допила умопомрачительный коктейль. Я свой коньяк — тоже.

— Вот видишь, первый раз в жизни взяла оружие, — снова хихикнула Лия, — и оно мне сразу пригодилось.

Я потянулся ее обнять. На этот раз она не сопротивлялась.

— Умм, вот как? — прошептала она. — А ты уверен, что хочешь со мной связываться?..

Я поцеловал ее.

— Может, я влюбился в тебя с первого взгляда.

На пол рухнул ее пустой бокал — загромыхал, но не разбился.

— Погоди, — она высвободилась из моих объятий. — Я пойду в ванную. — И понизила голос до интимного шепота: — А ты пока можешь приготовить постель.

Конец ознакомительного фрагмента.