Дилетантки. Четыре черных чертенка

JoYo: Про полицию в клубе знаешь?

BarsOff: Новинский? Знаю.

JoYo: А мне рассказать не хотел? Зачем мы тебе, если профессионалы работают?

BarsOff: Потому что профессионалам иногда сложно углядеть то, что новичкам удается. По делу есть что?

JoYo: Тоже мне, командир (злой смайлик). Есть.

BarsOff: Будь на телефоне. Позвоню.

Джосселин Клиффорд проснулась с утра от сладкого запаха ванили и чего-то жаренного. Вскочила на кровати и огляделась. Ее разместили в комнате вместе с Сашей. Мишель сразу предупредила, что если уж ей приходится жить в Москве не пойми в каких условиях, то уж спать-то она точно хочет одна. Как только подруги сняли квартиру, Ринальди выбрала себе комнату побольше да посветлее и сразу купила огромную высокую кровать с самым дорогим ортопедическим матрасом. Саша уверяла, что ее, как иностранку, просто разводят на деньги, и что купить можно гораздо дешевле, а пользы будет больше, но Миша ничего и слушать не хотела. Поэтому все, что еще стояло в ее комнате, а именно классический трельяж, комод, пуф и гигантский шкаф, можно было охарактеризовать словами «слишком» и «чересчур». А стало быть Клиффорд, даже если бы итальянка и упрашивала ее пожить в своей комнате, ни за что бы на это не согласилась. Она с удовольствием поселилась в скромной комнате Саши.

Еще до ее приезда Покровская озаботилась спальным местом для подруги и свободными шкафчиками. И теперь Джосселин с удовольствием квартировала в ее скромном уголке. Вещи, правда, так и не разложила, оставив все в чемодане и каждый раз роясь в нем как в яме без дна, если искала что-то нужное.

Сладкий ванильный аромат, раздающийся с кухни, так манил, что Клиффорд, несмотря на сонное состояние, встала и поплелась на запах, как Рокфор² на сыр.

У плиты стояла Покровская. Она опытным движением перекидывала лопаткой на сковороде ажурный золотистый блин с одной стороны на другую, но услышала шаги и обернулась.

— Проснулась? — улыбнулась девушка. — Давай завтракать русскими блинами!

Мишель уже сидела за столом и молча уплетала лакомство, обильно приправляя его сметаной.

— Что, с диетой покончено? Упущенный дилер нервы попортил? Или полицейский, который увел его из-под твоего носа? — усмехнулась Джо и плюхнулась за стол. Миша еще ночью рассказала им о своих злоключениях.

Ринальди ее проигнорировала — сложно разговаривать с набитым ртом. Пока Саша наливала подруге кофе и накладывала горячих блинов на тарелку, Клиффорд перекинулась в чате парой слов с Сержем. Получила от него сообщение о звонке и замерла.

— Что? Что опять? — испугалась Саша, заметив, как побледнела подруга.

— Серж… — еле ворочая языком, произнесла Джо.

И в этот момент раздался звонок ее телефона — изумительная песня Стиви Вандера «I just called to say i love you³». Мишель присвистнула, Саша заулыбалась и отчего-то покраснела, а Джо ошарашенно вытаращила глаза.

— Это не я поставила. Не я.

— Ну-ну, романтичная ты наша, — засмеялась итальянка и чуть не подавилась блином.

— Да ответь уже ему, — нервничала Покровская.

Джосселин нажала на экран.

— Привет, ДжоуЁу, — послышался в трубке веселый, почти мальчишеский, голос. — Рассказывай.

— Как? Как ты мне… и зачем?

Раздался легкий смех.

— Песня классная. Но звоню я тебе отнюдь не затем, чтобы сказать, что люблю. Давай сразу к делу. У меня очень мало времени.

— Мы нашли в кабинете владельца среди старых книг, между полками, рисунок чертика. У тебя есть фотографии тех, что оставляли на месте преступления? Можешь мне выслать?

— Владельца не спросила, что за черт?

— Пришел ваш… этот… Новинский… практически выбил из наших рук наркодилера, и нас выставили за дверь.

— То есть у вас ничего? — Голос в трубке стал не таким веселым.

— Не хочешь спросить, почему нам дилер понадобился?

— Думаете, убитых связывали наркотики? Хорошая версия, но неверная. При чем тут черти и наркотики? Если, конечно, преступник не пытался показать, что убитые «докололись до чертей».

— Допрос наркодилера сольешь? — попросила Джо. — Вдруг выведет на убийцу.

— Не думай о нем. Чую, тут что-то другое. И меня скорее волнует черт в кабинете директора. Ордер на осмотр клуба нам пока не дают. Новинский там был, как штатский. А что вам владелец сказал?

— А я не говорила, что он что-то сказал.

— Через телефон чувствую, что спрашивала. — Голос собеседника снова повеселел. — Ну или через камеру в квартире, мной заранее поставленную, вижу твое лицо. А оно никогда не врет.

— Да ты! Да как ты смел! — Не на шутку разозлилась Джо, а у самой сердце запрыгало в груди — он смотрит, а она сомнамбула ходячая. Ненакрашенная, непричесанная.

— Да шучу я. Не только в Англии есть законы. У нас тоже. Как думаешь, я мог бы это сделать?..

Джосселин слегка расслабилась, но тут услышала в трубке:

— Нет… ну я бы смог, конечно… и могу. — И раздался задорный смех собеседника.

— Да ну тебя! — Джо и сама повеселела. — Хозяин сказал, что чертики — это лишь украшение, мол, клуб-то «Мракобесы» называется.

— А ты как думаешь? Неспроста же именно чертей кладут на трупы…

— Думаю, ты должен прислать мне фото этих чертей. А там посмотрим.

— Отставить фото. Закончено на этом. Хватит с вас привидения и островных чудовищ. Явно все дело в самом клубе. А вам туда больше хода нет. Лучше я сам.

— Стой. Нет. Мы уже начали! Нам и завершать! Я не отступлю!

— Я сказал — нет.

— А я тебя больше и не спрашиваю!

И Джо выключила телефон.

Саша и Мишель слышали весь разговор. Они переглядывались между собой и не понимали, что теперь делать. Клиффорд сидела покрасневшая и думала не столько о деле, сколько о словах Сержа: «Твое лицо НИКОГДА не врет». Что это значит? Он часто ее видит? Как? Или просто так сказал, чтобы подшутить над ней? Конечно, шутит. Иначе и быть не может. Она вспомнила, что в прошлом году он под видом курьера принес ей телефон, и ужаснулась. А может, и видит. Она толком не знает его лица. А он может быть рядом в любом амплуа.

— Смешливый молодой человек, — вдруг произнесла Саша. — Но нам-то что теперь?

— А что нам? — отозвалась Миша. — Как Джо и сказала, мы это дело начали, значит, нам и продолжать.

— Но ты же его слышала!

— Эх, Серега — он и есть Серега… Серж… тоже мне… мог бы сразу понять, что нас ничего не остановит.

— Ох, как не нравится мне эта чертовщина…

— Да тебе вообще мало, что нравится. Как веселье, так ты на печь. Не верю я, что с наркотиками дело не связано. Всяко же как-то связано. Хотя действительно не понятно, причем тут черт? Надо проследить за этим владельцем «Мракобесов».

— Мне кажется, он тут ни при чем, — подала голос Джо. — Однако, полиция, судя по всему, тоже идет по следу наркотиков.

— Может, и хорошо? Пусть сами все и расследуют, — в своей обычной манере «наша хата с краю», рассуждала Саша.

— У нас есть фора. Они не знают про чертенка. Видишь, и Серж заострил на нем внимание. — Клиффорд ее не слушала. — Эх, если бы Мишель удалось переговорить с дилером… ладно, версию с наркотиками полностью отвергать не будем, но попробуем подойти с другого конца.

— Ну, конечно, я во всем виновата…

На этот раз итальянка действительно почувствовала свою вину.

— Ладно. Готова исправить ситуацию.

— Что, в полицию пойдешь, чтобы выкрасть свидетеля и допросить его с пристрастием?

— Нет. Пойду вашего черта разводить. Сегодня ночью прослежу за ним от клуба. Узнаю, где бывает. Очарую. Может, чего и узнаю. Меня он не видел, так что мне и карты в руки.

— Очарует она, — проворчала Покровская.

— Ну, а нам что? Без дела сидеть? На Красную площадь смотреть? — обиделась Джо.

Тут она вспомнила про досье, которое ей несколькими днями ранее выслал Серж.

— Нет. Сидеть мы не будем. Надо с другими свидетелями поближе познакомиться.

Джосселин достала телефон, открыла файл и пролистала его.

— Вот! — многозначительно сказала она и повернула телефон экраном к подругам. — Людмила Николаевна видела одну из смертей. Вдруг повезет, и она что-то вспомнит.

Саша забрала телефон и внимательно посмотрела на фото. С экрана на нее смотрела женщина пенсионного возраста. Короткая прическа, лицо не слишком умного или приятного человека, одежда на манер советских времен.

— Выглядит, как старая сплетница, которая не выносит людей, — с точностью определила она характер женщины. — С такой разговор может задаться. Я согласна.

— Ну, вот и решили! — обрадовалась Джо.

Запиликал телефон Мишель. Она подняла его перед глазами и хмыкнула.

— А вот и официальное разрешение.

Девушка повернула экран к подругам, и они увидели сообщение с неизвестного номера. Оно гласило: «Ладно. Действуйте. Про чертенка пока никому ничего не скажу. Значит, у вас есть фора».

— Ну и Серж! — еле слышно проговорила Саша.

То, что сообщение от него, никто не сомневался. Покровскую только пугала его вездесущность, а разум подсказывал, что не простой он человек, раз у него такие возможности. Она и сама не заметила, как стала оглядывать квартиру в поисках камеры. Потом в сердцах махнула на это рукой и вслух сказала:

— И главное, Джо, мыслите-то вы с ним как схоже. Я об этой самой «форе».

— Тогда… пока есть… кхм… время… надо бы съездить к этой женщине, свидетельнице. — Мысли Джо разбегались в разные стороны, но, в конце концов, она взяла себя в руки.

— Я не поеду, — заявила Миша.

Подруги удивленно уставились на нее. Странно, что именно она решила отлынивать.

— У меня есть планы, и нужно к ним как следует подготовиться.

Людмилу Николаевну подруги встретили в парке. Та вышла с внуком на вечернюю прогулку и вместо того, чтобы следить за мальчишкой, следила за всеми вокруг и тихо сопела. Одни курили в неположенном месте, другие — экие нахалы! — шли за ручку, а третьи бросали мусор мимо урны.

Девушки недолгое время наблюдали за ней из беседки и не представляли, как подойти к такой склочной женщине, не получив от нее порцию нравоучений. Дело пришлось брать в руки Саше. Джо здесь все равно ничем не могла помочь.

— Здравствуйте, — мило улыбнулась Покровская женщине, когда решилась выйти из своего укрытия.

Людмила Николаевна предвзято осмотрела ее с ног до головы, обронила сквозь зубы «Здрассьте» и так же пристально посмотрела на Джо.

Саша сегодня специально оделась как можно невзрачнее: классические серые брюки, длинное пальто и видавшие виды сапоги. Так она надеялась произвести впечатление на женщину, которая, как показало досье, работала в отнюдь не высокооплачиваемой государственной организации. У Клиффорд подобной одежды не оказалось, и поэтому взгляд, обращенный к ней, был куда менее доброжелательным.

— Ваш внук? — спросила Саша.

— И что? — подозрительно покосилась на нее Людмила Николаевна, перестав пялиться на рваные джинсы Джо и ее ярко-желтый короткий пуховик.

— Ой, такой хорошенький! Прелесть, а не мальчик! И послушный, наверное?

— Да, ничего так. — Женщина вдруг подобрела и добавила: — Как будто сейчас дети бывают послушными. Так… раз на раз не приходится.

— Ой, а мне кажется, я вас где-то видела! — делано удивилась Саша и сама поразилась своим актерским способностям. — Нет! Не может быть!

— Что? Что? — испугалась женщина.

— Это же о вас писали в Интернете! Вы такая смелая! — без зазрения совести льстила Саша.

— Знаю Интернет, — невпопад ответила Людмила Николаевна, но, чтобы не сойти за «глупую деревню», как она любила выражаться, решила уточнить: — И что же там написано?

— Что вы видели убийство!

Женщина явно поддалась лести и тому, что о ней где-то там написали. Сразу заулыбалась, будто причиной «появления в Интернете» была запись о ней в книге рекордов Гиннесса, а не смерть несчастной девушки.

На самом деле никто о ней ничего не писал. Это Саша придумала на ходу, чтобы проще было подступиться к недобродушной даме.

— Да не то чтобы убийство. Скорее, его плоды, — объяснилась Людмила Николаевна, медленно краснея.

— Ой, а расскажите, как все было? Пожалуйста! Вот и подруга моя из Англии, наверняка она захочет послушать.

Саша перевела Джо все, что минуту назад напридумывала, и последняя стала отчаянно кивать в подтверждение слов Покровской.

Тут уж Людмила Николаевна не смогла удержаться. Ее особой впервые заинтересовались, да еще и иностранные граждане. Она сразу расцвела, оглянулась по сторонам и предложила:

— А пойдемте вон в ту беседку, чтобы меньше подслушивающих было. И я вам все расскажу, — пообещала она.

Получив от подруг кивки, женщина пронзительным голосом позвала внука и потянула его, упирающегося, к самой дальней беседке. Всю дорогу до нее шпыняла мальчика за то, что он извалялся в снегу, и причитала об «этих несносных детях». Саша поддакивала, борясь с отчаянным желанием поскорее покинуть общество этого человека. Она словно съедала ее изнутри.

— Так и поверишь в энергетических вампиров, — улучив момент, шепнула она подруге.

— Ничего не поделаешь. Но ты молодец!

— В общем, ехала я на электричке, — начала свой рассказ Людмила Николаевна, — собираюсь выходить, а тут стоит девушка. Двери, значица, открываются, и она — как бу-бух! — на платформу!

— Ах-ах-ах! — запричитала Саша. — Как же натерпеться вам пришлось!

— Ой, и не говорите! И не говорите! Средь бела дня люди из дверей замертво выпадают! Это куда же смотрит наше правительство! — Тут женщина сконфузилась и бросила взгляд на Джо. — В ваших Англиях, небось, такого не бывает?

Саша спешно перевела.

— Что вы! — в тон тетке шепотом поделилась Джо. — У нас в прошлом году вообще многоуважаемого врача нашли в заброшенном доме мертвым. И оказалось, что незачем его уважать было. Он людям эвтаназию проводил! Ради денег!

Покровская все перевела женщине, и та перекрестилась.

— Знать, нигде нет покоя честным людям! Так и живем. Так и живем.

И та уже хотела вдаться в подробности, как ужасно все живут, но Джо прервала ее вопросом:

— А вы ничего необычного не заметили? Может, кто рядом был? В новостях писали, что убили ту девушку, вкололи слишком большую дозу наркотиков.

— Да какой там! Небось, сама себе и вколола. Знаю я таких! — неприязненно отозвалась Людмила Николаевна, как только услышала перевод.

— И все же, может, заметили что-то необычное? — допытывалась Саша.

— Кроме трупа на асфальте? — съязвила женщина.

Тут Покровская подняла руку, и у нее оголилось запястье. Людмила Николаевна посмотрела на него и вздрогнула.

— Вот такая вот метка была у нее! — почти вскрикнула она, и глаза ее сузились. — Поди и вы из таких? Наркушек?

— Ой нет, что вы! Это в ночном клубе ставят, — заторопилась Саша. — Подругу вчера сводила, хотела показать, как в Москве отдыхают.

— Нашла, что показывать, — недовольно отозвалась женщина. — Лучше бы в музеи да театры сводила.

— Собираюсь! Обязательно! Да мы туда больше ни ногой! А что, метка прямо также выглядела?

Людмила Николаевна задумалась, а потом встрепенулась.

— Так я же ее сфотографировала! Дети телефон подарили, и я решила опробовать.

Покровская еле скрывала отвращение. Ей очень хотелось выкрикнуть: «Нашла, на чем тренироваться!», но вслух произнесла:

— А покажите нам фото?

Та достала телефон и гордо продемонстрировала одну-единственную фотографию руки мертвого тела. Сашу передернуло, а Джо не растерялась и быстро сфотографировала экран.

— А зачем ты-то? Зачем сняла? Какие-то странные вы девочки, — вдруг сменив милость на гнев, запричитала тетка. — А давайте-ка идите-ка отсюда, пока я полицию не вызвала, — раздухарилась она. — Ходят тут всякие! Разговоры заводят! Ишь!

Девочки стали потихоньку пятиться из беседки.

— Давайте, давайте! А то! Нос суют!

Подруги с недоумением посмотрели друг на друга, резко развернулись и быстрыми шагами пошли прочь под не стихающие крики Людмилы Николаевны.

— Девки, и те о трупах направо-налево спрашивают. Иностранцы еще, тудыть их растудыть! Шпионы-неруси всю страну заполонили! И куда правительство смотрит!

Вжав головы в плечи, девочки уже вовсю бежали от беседки вглубь парка. Они еще слышали гневные проклятья, летящие в их сторону, но тут раздался звонок на Сашин телефон. Она трясущейся рукой нажала на прием и услышала голос Мишель:

— Где вы там застряли? Вы мне очень нужны!