Сердце нового мира. Книга седьмая

— Неудачи в твоей жизни только от того, что в душе нет места для Бога! — донеслось до меня, стоило шагнуть вслед за отворившей дверь Нирой.

Основной дисбаланс был в том, что голос, произносивший эти слова, и смысл никак не могли сойтись у меня в голове в одного человека.

— Она уже скаталась в мелкий шарик, — пальцы Алисы показали в сторону Королевы знак «окей», — мелкий такой и чёрный, — на её хитреньком лице обозначилась основная эмоция — ехидство, — пара несчастных лет, и выброшенный из Цикла перерождений дух будет гнить в Пустоте вечность!

Её активно жестикулирующие руки показали «взрыв», разбежавшись растопыренными пальцами в разные стороны.

— Ох, замолкни со своими взывающими к Богу речами, м-маленькая дрянь! — гаркнула на неё Гера, — сколько можно нести это… не иначе как свихнувшаяся монашка! Ещё одна?! Сколько вас здесь собралось? Убирайтесь из моего дома, больные песьи суки! Вон!

Гаспар закатил глаза и вернул их к книге. Сидящий рядом на подлокотнике Лерой беззаботно поболтал ногами, продолжая слушать. Алиса довольно сложила руки на ещё более увеличившимся животе, а Корделия практически подтянула губы к носу.

— Вам бы тоже подумать о душе, о великая… свеча, — висталка часто похлопала ресничками.

Моя бровь подлетела вверх.

— Это тонко, — села рядом с ней Нирраллин, — но мне всё равно больше понравился «фонарь».

Я встала в дверном про1ме.

— Мм-м… может лампа? Прожектор? — не сдерживала смеха Алиса.

— Загнула, конечно! — махнула на неё рукой старшая из хвостатых, — ей бы до фонаря дотянуть, а ты, считай, восхваляешь её.

Меня раскрыл стук каблуков по полу, попавший в тишину между их фразами.

— В чём смысл шутки? — я упала рядом с элтаном, посчитав, что если не сбежала раньше, то сейчас уже поздно, а значит лучше идти напрямик.

— Явилась, — махнул светлыми прядями Гаспар, — ну и как оно? Сколько минут ему потребовалось, чтобы простить тебя? Ты же явно старалась вы… молить его прощение.

Я такого никак не могла ожидать, потому ошарашенно поджала губы, даже не зная, что ответить.

— Леди Агератум называют «мой свет», — принялась разряжать обстановку Алиса, — мне показалось это слишком пафосным, а Нира и сказала, что её света не хватит даже на одну комнату. И… вот. «Мой светильник».

— Проститутки, — сообщила насколько понравилось ей бабуля.

— Не, максимум факел, — хохотнула Нирраллин.

— Лампочка? — очередное предложение.

Я всё ещё пыталась найти что-то кроме агрессии в глазах Гаспара. И я нашла — там была понятная, но гадкая со всех сторон обида, по этой же причине ненависть и… болезненность. Буквально ломота.

Я наклонилась к его застывшему с одним выражением лицу, прижалась губами к тёплой щеке и виновато улыбнулась, отстранившись поспешнее, чем могла бы. Странное чувство, потому как разумом я понимала, что никакой моей вины в происходящем нет. Разве только тот ответ, который он получил на крыше вчера — это было крайне неправильно. Однако он знал, что подобное произойдёт, ведь прошлые чувства забыться за пару дней не смогли бы.

В какой-то мере именно он был нехорошим, выгрызая из моего сердца дружбу в несколько десятков лет и впихивая туда свою любовь. Смысл был в том, какой момент он для этого выбрал — я была сознательно слаба в те минуты. А значит… поступи я опрометчиво, всё воспринялось бы в сотню раз тяжелее.

— Я понял, — скрестил руки на груди элтан, — ты молодец, Лесс. Выбираешь кого посильнее, повыше, поинтереснее. Куда мне до сереброволосой принцессы? Почти что Богини!

— Что-то произошло? — подался вбок братец, чтобы рассмотреть нас двоих как можно внимательнее, — он, конечно, всегда ворчит, но сейчас… чем ты его опять взбесила, сестрица?

Все присутствующие смотрели на нас. Я отвернулась от Гаспара, скрестила руки на груди и принялась делать отвлекающий манёвр для самой себя:

— Леди Брахман, как результаты? Есть ещё что-то новое, кроме того факта, что Высшие назначили себе нового главу вашего рода?

Женщина встрепенулась, кивнула мне с присущей ей скованной быстротой и произнесла:

— Мой Свет, вы так много знаете, что я… это было единственным моим… донесением, прошу у вас прощения, — она поджала губы.

— Бесполезный рот, засовывающий лапы в мои закрома! — не упустила возможности для ругательств Агератум.

В её пальцах уже успела образоваться трубка с опиумом. Я нахмурилась, вспоминая дурман в гостях Рэя. К слову о ней — письмо.

— Могу вас порадовать, — усмехнулась я, доставая из подпространства лист бумаги и карандаш, — назначенный Лорд Брахман пал в неравной битве со стеной.

Коренная танатосская жестокость. М-да.

— Он мёртв?! — не поняла Корделия.

Я кивнула и начала писать: «Уважаемая Леди Корнэллия! Я взяла на себя смелость исполнить один из пунктов нашего договора, потому пишу заинтересовавшую вас реакцию: он был напряжён. Посоветовал мне никогда с вами не связываться и сообщил о вашем нехорошем общении со мной.»

— Если учитывать первое предложение, то да, — весело ответила ей Алиса, — он, видимо, тоже не верил в Бога.

Я хмыкнула.

— Зато в папу верил, — вспоминая того, кто именно послал ту сметшую Лорда волну, — Гаспар, у нас с тобой окончательная ссора, или ты меня ещё терпишь?

Глаза поднялись всего на секунду — элтан продолжал дуть губы и сверлить меня взглядом. Молча.

«Перевод на ваш счёт будет сформирован мною в течении десяти минут. Жду ответного письма и буду рада видеть результаты вашей деятельности воочию. Агератум Хакгард, глава рода, Правящая.»

Печатка зазубрила восковые края, немного скривив саму бляшку. Менять что-то уже было поздно.

— Ладно, — кивнула молчащему элтану я, — Геор.

Мирида скользнула мелкой серебристой змейкой с моей макушки, на которой появилась, по шее, плечу и к запястью, где свилась в клубочек головкой сверху и полупкала на меня «драконьими» глазами.

— Отнеси письмо Леди Корнэлии Брахман, — я протянула конверт машущей головой змейке, — нет? Почему?

Под миридой несказанно чесалась рука. Да, я боялась змей. Вышло иронично. Хорошо, что я не ассоциирую себя с пауком, иначе…

— Она мертва-с-с, — прошипела змейка.

Я подняла бровь.

— Уже? Как такое возможно? За два дня е успели… — я была возмущена тем, что я то успела всё сделать, а вот сама девушка вряд ли.

— Лорд Дакерэй Брахман, — подсказал мне недовольным голосом Гаспар, — тупая жопа.

Махнула ему кулаком в ответ и… да, он окончательно обиделся, встал, мерно прошагал до входной двери и хлопнул ею так, что бабуля почти выронила свою трубку.

— Чертец проклятый! — отправила она ему вдогонку.

— Он перенёсся порталом? — спросила у мириды.

Та кивнула. Я дёрнула щекой, но заставила себя успокоиться.

— Тяжело, — шепнула, но продолжила уже ровным тоном, — письмо ты поняла кому передать? — дождалась очередного кивка, — хм… погоди, а почему Лорд Дакерэй называется чужим именем? Получается, эта самая Корнэллия ему родственница? А папа… его же я поприветствовала от её имени. Странно.

— Дакерэй Брахман, мой Свет, — решила сказать мне Корделия, — считается мертвым уже две тысячи лет. Его портрет мне пришлось изучать до вступления в брак, как единственного наследника мужского пола в… плохая память на даты. Насчет Леди Корнэлии, то она записана пропавшей. Как и их сестра Гриммивера.

Вот тут я напряглась.

— Вот на кого она была похожа, — я задумчиво вытянула губы трубочкой, — Грим. Обе рыжие, кудрявые и со странным характером.

А Рэй очевидно взял себе образ сестры Корни. Зачем? Отдельный вопрос. И, скорее всего, не мой.

— Рыжие, по-моему, все с прибабахом, — ни к кому не обращаясь, сказала Алиса.

Корделия скривилась.

— Сразу заметен твой оттенок, — любезно ответила она.

— Вот не надо трогать рыжих! — осадила их Нира, — знала я одну очень рыжую, которая была умнее всех вас, вместе взятых!

Обе закатили глаза практически синхронно. Я кивнула самой себе.

— Перенеси на счёт Леди Брахман, которая Дакерэй, двести золотых, — вернула внимание я к собственной мириде, — и не забудь про письмо. И ещё — вернись потом ко мне, я… второе письмо отправлю.

Мелкий кивок, и змейка исчезла с конвертом.

— Леди Брахман, а где тот мальчик, что приходил с вами в прошлый раз? — вдруг догадалась я.

Никто не смог бы назначить другого главу, пока есть прямой наследник. Пусть и не совершеннолетний.

Королева опустила голову.

— Брахманы оказались ужаснее, чем я предполагала, — пробормотала она, — его выкрали в тот самый день, когда мы были с вами.

Я откинулась на спинку дивана.

— Это Танатос, Леди, — вышло у меня жестоко и жёстко, — привыкайте.

Что сподвигло меня так сказать? Уход Гаспара, то, что я ничего с этим не могла сделать, расставание с Филом, собственный страх, сползший с моей руки пару секунд назад. И ещё много факторов, которые были со мной до этого.

— Я такой тебя и представляла, — разглядывая собственные кривые ногти, сказала Алиса, — если в чём-то мы с тобой похожи, то в том, что сдаваться не любим. А так… ты всегда была холоднее. Когда я шутила — ты становилась рассудительной, — она улыбнулась насыщенно-карими глазами, наверное, впервые за всё то время, что мы были раздельно, — Бог создал тебя уже хмурой.

Я хмыкнула и ответила так, как думала всегда:

— Я создала себя такой сама.

— Эм, — натянула улыбку она, — амбициозно.

Я нахмурилась, видя в ней совершенно не того человека, которого оставляла в стае Варг. Девушка сама по себе менялась крайне быстро: начиная от отравления меня на свадьбе Мао, продолжая нашим разговором в клане и заканчивая тем, что я слышала сейчас — разговоры о всевышнем, невероятная улыбчивость и спокойствие. Последнее настораживало больше всего.

— Синоним слова «напыщенно», — откинулась на спинку стула Нира.

— Она — Хакгард! — гордо возвестила Гера, — правящая! Не ровня мелким… крестьянским… пёсьим вам!

Случилось повальное закатывание глаз практически у всех присутствующих. Кроме нас с Лероем — мы, казалось, начинали верить в эти слова сами. Не в плохом смысле, конечно. Не в том, что адресовала бабуля. Скорее в положительном ключе — таком, в котором я смогу привнести в этот мир что-то хорошее, смогу закончить страдания собственных близких, обычных людей и даже освобождённых рабов, используемых несколько тысяч лет. А может сотен тысяч!

Это всё казалось мне под силу. Так что сейчас совершенно не было времени на ироничные шутки. Я серьёзная? Да. И я останусь такой до того момента, пока цели не будут достигнуты, а в моём сознании не будет удовлетворения.

— Почему именно бог? — спросила я у болтающей ногами Алисы, — чем тебя так привлёк Цикл?

Она пожала плечами и сощурила глаза в смешливом жесте.

— Я не замечала очевидных вещей, — её взгляд, казалось, горел, — Бог позволил мне их заметить. Моя жизнь была такой ужасной только потому, что я неправильно жила! — она хлопнула в ладоши, — всё так преобразилось, стоило ей сказать, что вселенная не окружает меня. Что я лишь её мелкая частичка, и я… — она выдохнула, довольно растянув губы, — я поменяла свое мировоззрение, Лесси. Теперь всё будет хорошо. Если и ты поймешь настоящие ценность жизни, то…

— Кто «она»? — резануло по ушам мне, — «стоило ей сказать». Кому «ей»?

Присутствующие резко замерли и уставились кто куда, лишь бы не на меня. Я заподозрила что-то неладное.

— Я из-за этого тебя поторопила тогда на поле, Лесс. Это, конечно, странно, но ты знаешь… — решительно пробормотала Нира.

Однако её перебила Алиса практически воплем:

— Ариэлла!

Бровь поднялась и вопросительно изогнулась сама собой. Но я промолчала, ожидая чего угодно. Фанфар, что ли. Светомузыки. Соединения миров без Атланты.

— Н-не надо произносить её пёсье имя в моём доме, чертовка! Как собачий гром! Как ливень из чьей-нибудь… — пояснений не требовалось.

— Понятия не имею как, но они общаются, — махнула кулаком перед лицом бабули Нирраллин, — я только раз краем глаза увидела, но мне хватило. Может и ты застанешь?

Она беззаботно отвлеклась на окно, пока другая висталка продолжила:

— Она невероятная! Знала бы ты, как она меня понимает! Только она и никто, представляешь?

— Пробралась в еще одно юное сердце, — прошипела Гера, — паучиха, что б её!

— Мм-м… — усмехнулась Нира, — я слышу отголоски ревности в твоём брюзжании.

— Да как ты… — возглас.

Я закатила глаза.

— Давайте сменим тему! — остановила их, решив, что с Алисой стоит поговорить позже, — Леди Брахман, каков дальнейший план действий?

Корделия подсобралась и смущённо выпустила изо рта удерживаемую там чайную ложечку

— Туманная Роща, — наконец, выдохнула она.

В полной тишине все посмотрели на неё, после чего раздался громкий смех. Мы с Королевой потерянно взглянули друг на друга.

— Что смешного? — не особо поняла она.

Ответила ей, как ни странно, Агератум:

— Восемьдесят три барьера над крепостью, идиотка, — тряхнула покровом на глазах она.

— Три, в том числе распознающий личность, над лесом в километре, — добавила Нирраллин.

— Сильнейшая мирида в истории, — мило улыбнулась Алиса, — что? — когда на неё все посмотрели, — я читала, чем отличается род моей бабушки. Это интересно, — а после раскрыла тайну, — там в картинной галерее под портретом какого-то старикашки была написана его история. Из него вроде как мириду сделали потом. А ещё он архимаг.

Вторая висталка поправила:

— Вплели его душу при создании, а не из души сделали. Это было бы святотатство.

Я кивнула.

— Ни одного барьера не ощутила, когда была там, — сообщила им.

Нира была непоколебима:

— Твоего папульку же пускают. Значит и тебя никто отгорождать не станет.

С этим пришлось согласиться. Вспоминается один такой барьер.

— Ещё туман, кстати, — пробормотала Алиса, — он же становится ядовитым, когда дедушке надо. Мм-м… ещё сам замок полностью подвластен ему. Он, вроде как, даже коридоры с комнатами может менять местами.

— Главное, что ты не пролезешь в эту щель, пёсья дура! — подалась вперед к Корделии бабушка, — психопат Кери за свою Паучиху горло всем перегрызёт, даже если мимо проходила! А ублюдочный Варг…

— Все поняли, — перебила её старшая висталка, — правда, Рощу попасть нереально. Я пыталась за всё это время миллион раз — как только про Элли узнала, — она тяжело выдохнула и печально повела глазами, — но, видимо, Виктору я не нравлюсь. Даже Аезелвалф не помог.

Мне по какой-то причине стало тяжело, словно я была ею в этот момент.

— На каждом проёме блокирующие морок руны, — вспомнила сама Королева, — а ещё сильные маги на каждом посту: дворецкий, управляющая, секретарь. Я заметила только троих, помимо самого Лорда, который… даже не знаю во сколько раз сильнее меня. Но… — она вперила суровый взгляд в стол перед собой, — там одна из самых крупных концентраций невольников. Очень много.

Я задумчиво нахмурилась.

— Кери не раз говорил, что его рабы бастовать не станут, — зачем-то сказала ей, — узнай сперва, почему он так думает. После будем думать о плане.

— Им там очень хорошо, — вставила Алиса, — они хорошо одеты, — она подняла взгляд на меня, — рабы эти ваши. Не тощие, как в столице. Да и сами по себе не жалуются ни на что. Тихие и всё. Пугаются только жены деда. А так…

Она пожала плечами, ничуть не смутившись под моим пронзительным взглядом.

— Почему не пойдёшь жить туда? — вырвалось у меня, — рассказываешь о Роще так, будто там рай. Но сама не стремишься.

Девушка замялась.

— Помимо того, что я тебе говорила тогда у обрыва, — она сквасилась, — не люблю тишину. А там так спокойно, будто в склепе. В стае, столице и здесь с вами не хочется особо погружаться в свои мысли и… всё такое.

Я пожалела о вопросе. Всё же её эмоции никуда не исчезли, как бы она их не прятала.

— Получается, рабам там хорошо? — перевела тему я, — все условия. Вернее, такие, которых нет больше нигде. Значит мало кто перейдёт к нам добровольно, — сделала вывод и кивнула, — а это говорит о том, что стоит идти другим способом: я планирую пойти на ближайший Совет Танатоса как представитель рода Хакгард.

Присутствующие показались мне изумлёнными.

— Птенец, — тяжело выдохнула бабуля, — как же с тобой нелегко бывает, пёсья птица. Понимала бы ты своей тугой головой хоть десятую часть того, что я в неё вкладываю!

— Знаешь, Лесси, бабка тут права, — попыталась убедить меня Нира, — я, конечно, не знаток политики, но тебя там сожрут.

— М-могу высказаться и я, мой Свет? — дождалась моего упрямого согласия Королева, — вы не вправе отвечать за род, который принадлежит вам не полностью, — она решила пояснить, завидев моё непонимание, — вы носите двойную фамилию, а значит не принадлежите ни к одному из родов.

Я скривилась.

— Это значит, что я принадлежу им двоим, — более логично обосновала, — однако, в этом есть доля правды. Я не полностью Хакгард. Хм… есть у меня одна идея. Точно пойду на Совет.

В сердцах было радостно и впервые за длительное время ясно, как на солнышке.

— Что касается Туманной Рощи, то… может послать туда шпиона? — стрельба в воздух, как смысл жизни, — постойте, одна там уже есть! Может она сможет нас провести, и мы… знаете, это глупость! Спросим всех, хотят ли они идти в вольную жизнь. Дальше заберём согласившихся и уведём с собой. Остальные не согласны, значит им это и не нужно. Всё!

В этот момент ожил Лерой:

— Тогда, получается, этих тоже освобождали просто так, сестрица, — вот он моментально стушевался, — их же тоже много кого против воли… из оков там… выбросили. И никто не спрашивал.

Я потерла лоб ладошкой. Почему так тяжело? Ты раб! Желай того, чего у тебя нет. Свободы, блин! Что это за негатив такой?!

— Я хотела бы поговорить с вами также о… финансировании, мой Свет, — мягко произнесла Корделия.

Я готова была немного повыть, чтобы призвать Вольтера, и чтобы он пришёл и решил всю морочащую мне голову пакость. Почему так тяжело? Имелось всё то же «но», в виде моего упёртого характера и нежелания принимать помощь того, кого я планировала обойти.

— Постой, — я подняла тяжёлую голову с собственных ладоней и задалась вопросом вслух, — раньше деньги на армию тратились из брахмановской казны? Почему тогда… — тут я вспомнила, что Совет уже назначил наследника.

Ясно, что им несложно будет раздобыть следующего. А это означает, что и Королева там ничем не управляет. В этом скрывалась самая нехорошая проблема. Во-первых, потому что изначально в военные игры влезла именно бабушка, у которой что-то бзикнуло в её небесно-прекрасной голове. Во-вторых, я своё «На кой нам эти рабы?!» воскликнула ещё несколько месяцев назад, то есть априори была не согласна с этой глупостью. В-третьих, с хрена ли этим должна заниматься я?! У меня под боком сидит прорва голодных ртов и одна не в меру прыткая (периодами) бабуля. Я должна заниматься сбором Атланты, а не рвать волосы на голове, вопрошая у самой себя насколько сильно будет обзываться Гера, когда узнает, что все мои нехорошие траты происходят с помощью схрона её бывшего и мёртвого мужа? Или не мёртвого. С этим Танатосом вообще не понятно кто умер, кто в стазисе, а кто заточён в другом мире. Здесь вообще кто-нибудь нормально умереть может?

— Ещё меценаты, кроме нас с бабушкой, имеются? — недовольно достала из портала бумагу и карандаш я.

Корделия сообразила на своем лице щенячье-котяточное выражение и натянула кривую улыбку в стиле «Извиняй, мамаша, но ты мой самый любимый лох… то есть Свет». Тот самый светильник, да.

— Понятно, — буркнула, даже не став дожидаться ответа, — на! Полный отчёт по тратам с прописанными суммами. Что, куда и зачем. А ещё, желательно, кому и на сколько этого хватит.

— Н-но мой Свет… — потерялась глазами она — бегали они на удивление быстро.

— Всё, — в ход пошла вторая бумажка и моё желание расслабить активно соображающую голову, — можешь вернуться в лагерь и прислать мне отчёт письмом. И это… — я сурово на неё посмотрела, — я проверю каждую строчку. И урежу то, что мне не понравится.

Она сдержанно кивнула, поднялась на ноги и, отвесив мне приличествующий реверанс, двинулась на выход, так же буркнув:

— Всем доброго дня.

Только Алиса помахала ей рукой в ответ, крикнув в спину:

— С Богом! И запомни: Цикл спасёт тебя, только если ты искупишь свои прегрешения!

Все прониклись. Дверь хлопнула, выдав настрой ушедшей Леди.

— Не исправится, — хмыкнула Нира.

Внимание перетекло к ней.

— Она карандаш спёрла, — пояснила висталка, — грех засчитывается, даже если ты комара убил.

— Это ещё почему? — удивилась Алиса.

Нирраллин сделала наставительно-гордый вид.

— Убийства разрешены только для питания. Ты комара после этого съела? — заставила посмеяться почти всех она, — греховная. Все мы здесь грешники.

Я закатила глаза. Меня эта божественная история немного коробила, помимо того, что веселила.

— Карандаш, — задумчиво пробормотала себе под нос, — она так и не сказала, как собирается пролезть в Туманную Рощу. Да и зачем? Смысла нет никакого.

— С Советом и тем, что нужно договориться — хорошая идея, — словно приведение опустился на стул рядом со мной братец, — ты очень умная, сестрица, — явно наигранная хвальба, потому как дальше шло, — я так и не понял, почему Гаспар ушёл. Он же… ушёл? Насовсем?

Я хмыкнула.

— Это вряд ли, — грифельный кончик упёрся в бумагу, — элтан не может спокойно усидеть ни секунды. Особенно если обижен, и никто за ним не помчал. Ночью жди его пьяным и негативным.

Рука уже чертила послание: «Тучка. Я совсем не знаю, что писать, кроме того, что я соскучилась.

Хм… как дела в стае? Как там мама? Что вы решили с ней делать? Надеюсь, что папа не злится на неё сильнее, чем было при её весьма бурном уходе. Она, вроде как, его ударила. Зная папу, он теперь её игнорирует. Эм… я всегда знала, что я плохая дочь и всё такое, но… выпни её из стаи, пожалуйста. Иначе вся эта нервотрёпка и издевательства продолжатся с утроенной силой, а я желаю ей лучшей жизни. К слову, замечательно было бы выпнуть её порталом в Белокаменный замок и там запереть.

Знаешь, мне не хватает мессенджеров, сейчас бы написала тебе и хотя бы смогла понять — прочитал ты или ещё не успел, потому что занят.

Да, кстати. Кто победил в вашей гонке? И не лги, что не участвовал или тебе было не интересно. Я заметила твой азарт и улыбку.

Твоя Лесси»

Письмо улетело к адресату.

— Он почти всегда пьяный и негативный, — пока я писала письмо, успел надуться Лерой, — но это он что-то с тобой не поделил, сестрица, — как обычно непосредственно заметил парень, — если скажешь мне, то я объясню ему в чём он не прав.

На его губах заиграла улыбка.

Я же поняла, что вся эта ситуация для него выглядит так, как он видел нас с Гаспаром всегда: я не могла быть не права. И это было странно, потому что сейчас чью-либо виновность в отношении нас двоих с элтаном сложно было распознать. Никто не виноват в том, что произошло. Или… великий Цикл, я только отодвинула все эти размышления на задворки, погрузившись в более насущные мысли, как меня вернули в их заново!

— Он вернётся ночью и всё будет как обычно, — попыталась успокоить всех, а в особенности себя я, — видимо, Рэй сегодня тоже не ответит.

Иначе к кому и куда направился этот немножко подлый Лорд? Не к отцу с братом в Сахарный домик же!

Свист ветра, и в приоткрытое, но зашторенное окно угодил строгий чёрный конверт, отправителя которого можно было вычислить лишь по оттиску на задней стороне.

«Аларин. Скука — однозначно чувство скверное, однако в твоём случае оно восхитительно. Я буду счастлив НЕ отслеживать твоё местоположение каждые десять минут, опасаясь, что ты отправилась расправляться с одним из несчастных Высших, на которых планируешь охоту. Скука обозначает факт твоей безопасности в конкретный момент, потому я практически счастлив.

Окончательно счастье пропитает меня в том случае, если ты сообщишь о ближайших планах предельно честно, открыто, с датами, точным временем, координатами и способами подраться с кем-либо из Совета, зарождёнными в твоей голове ранее. Я полагаю, что ты этим для занялась в окружении как минимум диверсионной Агератум, а как максимум Нирраллин, которая является одной из сильнейших боевых магов двух тысячелетий.»

Я оторвала глаза от листка и озадаченно взглянула на очень знакомо грызущую ногти висталку. Правильно — отрасти же успели.

— У тебя ко мне вопрос? — заметила она моё внимание, пусть от своего дела глаз не подняла.

Я пожала плечами.

— Ты сильнее папы? — пошла окольными путями.

Её взор всё-таки обратился ко мне, став иронично-насмешливым.

— Я не Высшая и не Леди, Лесси, — хрюкнула она, — а твой отец, если ты не знала, остаётся самым физически сильным на Танатосе и, думаю, в других мирах. Он это в себе развивал всё то время, что мог.

Я отстраненно кивнула.

— Получается, Фила на поединок он звал неспроста, — выдохнула я, обратив внимание на сопение со стороны бабулиного кресла.

Это показалось мне странным, потому и спросила:

— Она переборщила с опиумом?

Нира весело прошептала:

— От неё винищем несёт за версту. Ты купила пару бутылок, она прооралась и налегла на них сама.

Я оставила в памяти зарок не тащить в Сады алкоголь. И вернулась к письму: «Что относительно твоей прекрасной мамы и просьбы, то всё произошло за пятнадцать минут до того момента, как мною было получено письмо. Наш замечательный отец, под моральным давлением которого я написал это местоимение, отправил её порталом во дворец Владыки, объяснив ей нецензурными выражениями, что статус Ашерры отныне упразднён. С ней всё в порядке — матушка любяще приписала мне титулы левиафана, изверга и отморозка, после чего исчезла из поля зрения, добавив важную новость о том, что она отправилась на поиски тебя. Дальнейший статус её путешествия мне неизвестен, чему я крайне рад.

Стая стоит. Даже после незаконного вторжения твоей мамы.

В гонке победу одержал Варг — он начинает соревноваться со всем, чем может соревноваться в случае проигрыша. Это же относится к тем воистину ужасающим моментам, если при его победе никто не выразил восхищение, не одарил его аплодисментами и не признал его великое достижение.

Приложи к своему ответу планы на ближайший месяц или более. Я подстрою свою график под твои «операции» по спасению заблудших жизней.

Отягощённый твоим отсутствием и присутствием твоего отца, Фил.»

— Я думал, что ты его любишь, — пробормотал Лерой, поднимаясь с места.

Я дёрнулась. Гаспар?! Как ему теперь объяснить всю эту пованивающую историю с привязкой и истинным? Как он вообще успел понять это? Я… зачиталась и что-то пропустила?

— Ты его письму так скалилась, что я себя не в себе чувствую, — вернулся на диван братец, — ты бываешь такой смешной, сестрица.

Удар лбом о стол. Письмо. Как же я не догадалась сразу. Он говорил не про элтана, а про Фила. Однако факт остается фактом: почему я так сильно напугалась? Сердца буквально из груди вырывались.

— Он снова пытается меня контролировать, — выдохнула, подняв голову, — милая тирания. Да.

— А на что ты рассчитывала, связываясь с мужчиной? — отвлеклась от приглушённого разговора с Алисой Нира, — что он тебе золотишко подкидывать будет и ручки целовать? Ха! Первое ещё может быть, но вот второе — сама будешь делать, — она ухмыльнулась, — и не только ручки.

Вторая висталка звонко захихикала, заставив тем самым дёрнуться бабулю.

— Тебе помочь дойти до комнаты? — спросила у последней.

Гера встала, добрела до меня, едва передвигая затёкшие ноги и, чмокнув в лоб, пророкотала:

— Без тебя справлюсь, пёсья… девчонка! — каблучки её туфель поцокали по полу, — словно гончая… нашла и вцепилась своими клыками в… и теперь сидит, гордая правящая птица! — бурчание прервалось трелью ругательств, — проклятое семя её собачьего отца… только и делает, что тратит деньги! Что скажет Хозяин, когда вернётся?! И как её оправдывать прикажете мне? Ничего без меня не…

Её прервал удар двери о бедную недавно отремонтированную стену прихожей.

— Агератум, старая маразматичка! Я пришла! Ты довольна?! Отдавай мою дочь!