Кровь убийцы

Андрей ненадолго задержался в кабинете, чтобы распечатать фотографии убитого. Посмертные снимки не очень подходили для опознания, да и показывать их людям было бы рискованно. Даше очень не хотелось иметь дело с истерикой или приводить в себя упавшего в обморок свидетеля.

За время ожидания она еще раз повторила про себя все те скудные данные, что у них имелись. Кузнецов Иван Владимирович, 51 год. Родился и вырос в Оренбурге, там же закончил институт по специальности дошкольная педагогика. Сразу после института устроился работать в администрацию, в отдел социальной защиты. Еще через несколько лет женился.

Вполне обычная и ничем не примечательная жизнь зканчивалась 7 лет назад. В это время он развелся с женой, уволился с работы по собственному желанию. При этом ушел он уже с должности заместителя начальника ЦСЗН. После этого Кузнецов переехал в Орск. Что случилось с ним в тот период? От чего он бежал?

Он устроился на завод на должность помощника кладовщика. У Даши были сильные подозрения, что это красивое название означало работу грузчика. Все эти годы он снимал одну и ту же квартиру, в которой его и нашли. Такая резкая смена образа жизни не могла не броситься в глаза, но ничего конкретного из поверхностной биографии извлечь было нельзя.

Наконец, Андрей закончил с фотографиями, и они смогли поехать к родителям первой жертвы. Этот район сильно отличался от того, где сейчас снимала жилье Даша. А по сравнению с домом Кузнецова это вообще была другая вселенная. Ряд аккуратных четырехэтажных домиков от окружающего мира защищал забор. Въезд в этот жилой комплекс для избранных преграждал шлагбаум, и Андрею пришлось показать удостоверение, чтобы охранник с каменным лицом пропустил их на территорию.

Машина Андрея оказалась единственной представительницей отечественного автопрома на всей стоянке. Даше это ничуть не удивило, у нее уже сложилось представление об уровне жизни здешних обитателей. Они пересекли детскую площадку с разноцветными горками и вошли в единственный подъезд второго по счету дома.

Стены подъезда украшали милые рисунки мультяшных героев. «Просто какая-то идиллия» — с неожиданным отвращением подумала Даша. Это место, обещавшее безопасность и покой, резко контрастировало с целью их визита. Маленькая девочка, бесследно пропавшая пять лет назад, должна была привычно улыбаться этим рисункам, а не… Даше не хотелось даже думать о том, что пришлось пережить крохе.

Андрей подошел у нужной двери и, чуть поколебавшись, нажал на звонок. Даша заранее попросила его не сообщать родственникам об их предстоящем визите. Печальная статистика говорила, что в большинстве случаев в исчезновении детей замешаны их родители или кто-то из близких, и ей не хотелось дать им шанс подготовиться. Андрей ее идею не одобрил, но все же подчинился. Однако сейчас он чувствовал себя явно неуютно.

В квартире послышались торопливые шаги, и дверь открылась.

— Вы?! — молодая женщина, показавшаяся было на пороге, сделала шаг назад и судорожно схватилась за горло. — Вы… Вы ее нашли?

— К сожалению, нет, — мягко сказал Андрей. — Но у нас появились новые вопросы. Не возражаете, если мы зайдем?

Женщина ничего не ответила, лишь сделала еще один шаг назад. Даша видела, насколько неприятен ей этот визит, и как напряженно она на них смотрит. Чувство вины или простое нежелание бередить старые раны?

Андрей не стал дожидаться официального приглашения и быстро прошел в квартиру. Даша прошмыгнула за ним. Из просторной прихожей вели четыре двери, и она в нерешительности остановилась.

— Проходите на кухню, — тихо сказала хозяйка, — и разуйтесь, пожалуйста.

Даша с Андреем послушно скинули обувь и проследовали за женщиной в блестящую хромированными поверхностями кухню, настолько чистую, что ее можно было использовать в качестве операционной. Из духовки пахло чем-то вкусным, и Даша непроизвольно сглотнула.

— Зачем вы пришли? — женщина встала посередине кухни, уперев руки в бедра.

Она не предложила им сесть, но Даше и не хотелось занимать заведомо невыигрышную позицию и смотреть на нее снизу вверх. Поэтому она просто прислонилась к стенке, предоставив Андрею начать разговор. Хозяйка его узнала, и Даша была почти уверена, что именно он вел дело о пропаже малышки. Почему тогда он об этом не упомянул?

— Оксана, — мягко сказал Андрей. — У нас появились новые факты, и нам хотелось бы поговорить с тобой.

— Зачем? — в голосе женщины звучала неприкрытая боль. — Для чего снова ворошить прошлое? Зачем опять делать мне больно? Моя дочь мертва, я уже давно смирилась с этим.

— Мы…

— Что мы? — с горечью выкрикнула Оксана. — Вы ничего не смогли сделать пять лет назад. Что вы можете сейчас?

— Я знаю, насколько вам больно, — вступила в разговор Даша, видя, что ее напарник не справляется. — Но нам действительно важно узнать у вас информацию, которая поможет, наконец, поймать этого человека.

— Майор Иванова, Служба расследования серийных и ритуальных преступлений, — Даша показала ей удостоверение. — Я понимаю, что вам трудно говорить о том, что случилось. Я понимаю, что мы уже один раз не оправдали ваших ожиданий. Но все же я прошу вас о помощи.

Женщина пристально посмотрела на Дашу, а потом опустилась на табуретку. Ее гнев исчез, но с ним, казалось, ушли и все ее силы.

— Чем я могу помочь? — тихо спросила она. — Я оказалась совершенно бесполезной тогда…

Оксана тихонько заплакала. Даша не мешала ей. Она лучше других знала, что эмоциям нужен выход. Она села рядом с убитой горем женщиной и положила руку ей на плечо. Этот простой жест сочувствия стал последней каплей, прорвавшей плотину давно сдерживаемых слез, и Оксана зарыдала по-настоящему, подвывая, словно раненая собака. Даша гладила ее по плечу и приговаривала:

— Я знаю, я знаю…

Наконец, поток слез иссяк. Оксана все еще всхлипывала, но худшее было позади. Даша налила воды из-под крана в стоящий рядом с раковиной бокал, и женщина с благодарностью осушила его наполовину.

— Удивительно, я никогда не пила из этих бокалов, — сказала она, наконец. — Этот набор нам подарили на свадьбу. Хрусталь. А сегодня я перемыла посуду из серванта и оставила его тут. Какая ирония!

Она поставила бокал на стол и подняла на Дашу красные от слез глаза.

— Что вы хотели узнать?

— Расскажите, как пропала ваша дочь. Я знаю, вы уже говорили об этом много раз, но мне важно услышать это от вас.

Оксана глубоко вздохнула.

— Это был праздник, — начала она. — Детский праздник. Мы с другими мамочками из нашего ЖК решили организовать этот чертов пикник. Примерно в паре километров отсюда есть неплохое место: чистая и красивая полянка в лесопосадке. Она достаточно далеко для местных алкашей и наркоманов, поэтому ее не загадили шприцами и бутылками. Мы закупили фрукты, соки, запаслись одеялами. Наши мужья жарили шашлык, а дети играли. Идеальный отдых идеальных семей.

— И что случилось потом? — мягко подтолкнула ее Даша.

— Никто не видел, куда ушла Сонечка, — Оксана говорила монотонно, будто читала по бумажке. — Я отвлеклась ненадолго. Помню, мы обсуждали, в какую школу лучше отдать детей. Я должна была лучше следить за ней, а не трепаться с подружками! Но она всегда была такой послушной девочкой. И она точно не ушла бы с посторонним человеком.

— Вы в этом уверены? — осторожно спросила Даша. — А если у него было какое-то животное, скажем, котенок или щенок, она могла бы заинтересоваться?

— Понимаете, объяснила Оксана, — Соня была пугливым ребенком. Она не подошла бы даже к самому милому котенку, если бы его держал незнакомый ей человек. Мы ходили к психологу, так ему потребовалось три занятия, чтобы она хотя бы согласилась с ним пообщаться. И это при том, что я всегда была рядом.

— Как долго вы ходили к специалисту?

— Всего месяц. Мой муж велел прекратить занятия. Он боялся, что Сонечку будут считать…

— Ненормальной? — Даша грустно усмехнулась.

— Да, именно так, — Оксана опустила глаза. — Вот и все, что я могу рассказать о ее исчезновении. Она была рядом со мной, а потом пропала. Сначала я подумала, что она просто отошла от полянки. Но деревья там растут не так густо, чтобы потеряться. Сначала мы искали ее вместе с другими родителями, а потом вызвали полицию.

— Скажите, пожалуйста, у Сони не было такой обуви? — Даша показала ей фото на экране своего телефона.

— Нет, — почти сразу сказала Оксана. — Мы покупали ей только специальную обувь с ортопедической подошвой, а у этих туфелек она обычная. Знаете, это больше похоже на обувь моего поколения.

— А этого человека вы знаете? — молчавший до этого Андрей протянул ей фотографию Кузнецова.

— Да, удивленно откликнулась Оксана. — Это психолог, к которому мы ходили с Сонечкой. Его зовут Юрий Семенович Гришко.