Путешествие за Грань. В поисках красного цветка

Ребята подготовились основательно. Они начитались нужной литературы и немного попробовали себя на практике. Ник выступал в роли охотника и знатока в области животных, Огами — в медицине, Кая — была на подхвате, Макки заведовала готовкой, а Неймо из-за его пристрастия к машинам и артефактам был механиком.

Перед походом всем классом в горы Ник вскрыл свой тайничок, положил туда дорогую ему шкатулочку и достал, подаренную за честность, зажигалочку. Последовав примеру Фиттики, он слил остатки маны из артефакта в маленькую фляжку и отправился на рынок. Несмотря на то, что торговец его нехило облапошил, будущим путешественникам все же хватало денег на поездку до морского порта, из которого они должны были отправиться на Край Мира.

Разбив с наступлением темноты лагерь и разведя костер, Фиттика пугала детвору страшными историями о монстрах, водящимися ночью в лесу. Особо страшная была история о маленькой Чупакабре, которая съедала детей, если те не слушались взрослых и не ложились ночью спать. Оставив тлеть остатки костра, весь класс послушно лег в свои постельки в небольших, двуместных палатках. Каждый треск уголька заставлял детишек жмуриться от страха и думать не Чупакабра ли это? Напуганные ребятишки долго ворочались, но все же уснули под согревающими их мягкими одеялами. Долго ворочаясь в постели, Неймо пошел по нужде. Он понимал, что все эти истории выдумка и относился к подобному скептически. Возвращаясь обратно он решил проверить, спит ли их вожатая. Из палатки Фиттики раздавался жуткий храп и это означало, что время пришло.

«Не знал, что она так храпит», — подумал маленький разведчик, проходя мимо.

Неймо подошел к палатке девочек и шепнул:

— Поднимайтесь, Фиттика спит.

Помимо Фиттики в лагере раздался еще один громкий, мощный храп. Неймо ничуть не удивился, когда понял, что это храпит Ник. Распластавшись на полпалатки, он довольно улыбался, пуская на подушку слюни.

— Ник, вставай. Ник…

Но в ответ на действия друга, Ник бормотал во сне, что-то про строганину.

— Огами, помоги его растолкать, — попросил Неймо младшего братца, который уже надевал второй носок.

Только Огами начал будить Ника, как он опять закашлял и начал задыхаться.

Услышав во сне тревожащий кашель брата, Ник подорвался и, не продрав глаза, в полудреме начал вертеть головой, невнятно говоря:

— Огами, ингалятор у тебя? Огами? Ингалятор…

Неймо пытался привести друга в чувство, но его взбодрила лишь легкая пощечина.

— Ай! Ты чего! — возмутился Ник, держась за обожжённую ударом щеку.

— Тссс! Собирайся давай! — хмуро прошептал Неймо.

— Ребят, Фиттика крепко спит, но все равно не шумите, — прошептал Огами.

Облачившись в походную одежду и собрав необходимое снаряжение, малолетняя компания оставила палатки позади и отправилась прямиком через освещенную луной тропинку на вокзал. Покидая лагерь, Макки надела любимую, розовую шапочку с кошачьими ушками, Ник надел дорогую ему восьмиклинку, Кая откинула назад свои длинные, рыжие косички, Неймо поправил очки с круглой оправой, а Огами укутал шею в коричневый шарф, из-под которого были видны только его сиреневые глаза и маленький, вздернутый нос с веснушками. Огами был мерзляком.

Фиттике из-за нас достанется, — тихонько сказала Макки.

— Не волнуйся, я оставила ей записку, — обнадежила Кая подругу.

— А что ты написала? — спросил Ник.

— Что ушли ненадолго и скоро вернемся.

— Ей сильно влетит. Может взрослые все же смогут помочь Огами? — сказал серьезный юноша в очках.

— Нет, мы идем на Край Мира! — поставил точку в споре, пылающий азартом предстоящих приключений, Ник.

Спускаясь с горы, путешественники видели, как внизу пылают огни маленького города.

В лесу стоял мрак. Силуэты деревьев напоминали ребятам чудищ из рассказов Фиттики, которые похищали детей и съедали их в своих страшных, темных пещерах.

— Ребят, мне страшно, — дрожал голосок Макки, которая невольно жалась к Неймо.

— Да не бойся, все это россказни и выдумки Фиттики, — говорил Ник, не теряя лица, хотя у самого подкашивались ноги.

— М… Может, включим фонарик? — спросила Кая.

— Нет, если включим фонарик, нас могут заметить.

В этот момент ребята встретили пень. Покрытый мраком, на его верхушке переминалось из стороны в сторону небольшое существо.

— Ник! Что это! — в ужасе спросили девочки, прячась за спинами мальчиков.

— Я не знаю! — испуганно ответил Ник.

— Это филин, — сказал Неймо, сохраняя хладнокровие.

Но ребята так были напуганы, что стоило филину повернуть голову и угукнуть, как девчонки заверещали и вместе с братьями побежали, выкрикивая:

— Это Чупакабра! Это Чупакабра!

Но, несмотря на всю хладнокровность и скептицизм, Неймо было жутковато оставаться одному в темном лесу. Сначала он пошел за друзьями торопливым шагом, а когда их силуэты начали скрываться из виду, он ускорил темп.

— Эй, да вы куда, это же просто филин, подождите, — кричал он.

Когда ребята выбежали под свет лесных фонарей, то попадали на тропинку, пытаясь перевести дух. Через несколько минут Огами заметил, что кого-то не хватает:

— А г-где Неймо?

— Его Чупакабра сожрала!!! — заверещал Ник.

— Никто меня не сожрал, сказочник! — послышался запыханный голос Неймо.

Охотно глотая воздух, он уперся руками в колени и сказал:

— Трудно с рюкзаком бегать. Как вы вообще так быстро добежали? У вас за плечами килограмм по восемь.

— Я просто самый быстрый, — решил выпендриться Ник.

— Ты просто трусишка, — сказал Неймо в своей серьезной, непоколебимой манере.

— Кто? Я? Пф! — ухмыльнулся сидящий на дороге, маленький лгунишка.

— А кто только что верещал как девчонка? — опять оставил Неймо своего друга без права на оправдание.

— Да ну тебя! — насупился Ник и махнул рукой на друга. — А ты если не испугался, чего бежал тогда?

— Потому что не хочу терять время на ваши поиски. Вы так рванули, только пятки и сверкали. Хорошо, что тут фонари стоят, иначе бы убежали неизвестно куда.

Неймо отдышался, поправил свои кругленькие очки и сказал, держась за зеленые лямки, рюкзака:

— Ну ладно, пойдемте.

Детвора поднялась с мощеной тропы и потопала на вокзал.

— А Чупакабры точно не существует? — в мандраже спрашивала Макки.

— Нет, не существует, — говорил Неймо.

Но Макки все равно старалась идти, не отставая от группы. Мало ли, может Неймо не прав.

Через некоторое время ребята вышли из леса в город. Из-за гор начала восходить багряная заря. Плутая среди серых домов и оживающих базаров, дети наконец-то набрели на железнодорожную станцию.

Впервые оказавшись на вокзале, ребята подошли к бежевому, выцветшему автомату по выдачи билетов. И тут они столкнулись с проблемой. Они не знали, на какой им нужно сесть рейс, чтобы прибыть в порт. За ними уже начала собираться очередь из ворчащих людей, которые опаздывали на свои поезда.

— Дети, вы чего стоите, людям ехать надо! — возникал опрятный мужчина преклонных лет с цилиндром на голове и тростью в костлявых руках. По нему сразу было видно — знать.

— И-извините, а-а вы не подскажите, какой поезд идет до морского порта, — неожиданно перешагнула Макки через свое застенчивое и несговорчивое «я».

— Двадцать четвертый! — нервно сказал мужчина, посматривая на карманные часы.

— Спасибо, дядя, — улыбнулся Ник.

Но тут возникла еще одна проблема. Ни Ник, ни Макки, ни Огами, ни Кая, ни даже Неймо не знали, как пользоваться автоматом.

Дети долго думали. Очередь стала возмущаться. Дедок не выдержал, забрал у них деньги, растолкал в стороны, подошел к автомату и рявкнул:

— Сколько вам билетов!

— Пять, — сказали одновременно, Кая и Ник.

— На пять не хватит!

— Как? — удивился Ник, понимая, что подвел друзей.

— Вот так, со вчерашнего дня цены подняли!

Теперь им оставалось идти в детдом, выслушивать нотации взрослых, терпеть порку ремнем, и краснеть перед Фиттикой.

Ворчливый старик с длинным носом, понял, что дети сильно расстроились и им срочно нужно в порт.

— Ладно! — ворчливо прокряхтел старичок.

Он положил в свой бумажник мятые деньги детей, достал из него ровные, почти новенькие банкноты и сунул в автомат.

Из динамика автомата послышался женский голос:

— Номер рейса, время отбытия?

— Пять билетов на двадцать четвертый до Морского порта, на ближайший, — раздраженно проворчал старик.

— Пять билетов до порта через двадцать минут, четвертая платформа слева.

— Держите, — сказал ворчливый дед, отдавая связку билетов детям.

Компания юных путешественников, поблагодарила старика с тростью и отправилась на поезд. Ребята, нашли платформу. На входе в тамбур билетер пробил их билеты, и они уселись на свободные места. Вагон был наполнен людьми разных слоев населения от богатых до бедных. Если где-то и было разделения слоев общества, то только не в поездах. Тут не имеет значения, богатый ты или бедный в поездах все были равны. Это повелось еще с первых поездов, когда они были единственным средством передвижения в дальние края. В одно время ввелись вагоны для людей из состоятельных сословий, но на континенте Сердца Марии, их отменили, дабы у богачей маячили перед глазами обычные рабочие.

Перед отбытием поезда, рядом с детьми, сел уже знакомый дедушка с тростью.

— Опять вы! — проворчал старик.

Выбора у него не было, так как место было последним.

Брезгливо поджав губы, старик проворчал:

— Подвинься.

Неймо подвинулся к Макке, которая сидела возле окна. Девочка сразу замлела, когда мальчик в очках, потеснил ее.

Поезд тронулся.

— Ну и зачем вы едите в порт? — поинтересовался старик, развеяв молчание.

— Мы едем на Край М…

Кая толкнула его локтем в бок.

— Ай! Ты чего толкаешься, больно же!

— А ты чего о нашем секрете рассказываешь?! — шепотом ругала она своего друга.

— Край Мира… — буркнул старик, — а вы знаете, что это очень опасное место и таким как вы, — угрюмо показал тростью на сидящих напротив ребят, — там не место.

Огами закашлял и опять вдохнул синий пар ингалятора.

— У этого еще и астма, — добавил старик, разводя руками.

— Дети, вам на Краю Мира делать нечего, что вы там вообще забыли? — повисло молчание. — Вы сами-то, откуда, на вас взглянуть так вы путешественники с вашей одежкой и рюкзаками.

— А вы куда едите? — улыбнулась без недостающего зуба Кая.

— Я? Я к внукам еду. Сколько вам лет ребятня?

— Секрет, — сказала Кая, вовремя прикрыв рот болтуна рукой.

— Хех, да я и так это вижу. Беловолосому с ингалятором восемь, блондину девять, тебе десять, а этой парочке что справа, одной тоже восемь, а второму не больше девяти.

— Если знаете, то зачем спрашивали? — спросил Неймо.

— Мне было интересно доверяете ли вы мне. И правильно делаете, что нет. В этом мире никому нельзя доверять, даже самому себе. А этому, — показал тростью на Ника, — лучше вообще молчать. Болтун как говорится, кончит быстрее молчуна.

Ник насупился, скрестил руки и обиженно отвернул голову от старика.

— Так все же откуда вы и что забыли на Краю Мира? Вы же понимаете, что если не ответите, я вынужден буду сообщить об этом проводнику, — сказал старик.

Ответил Неймо:

— У нас практика по выживанию, мы из детдома.

— А, слышал об этом. Чтоб чиновникам пусто было! Придумали свои абсурдные законы, а сами живут за счет низших классов, — проворчал дедок. — Можете значки показать?

— Значки? — переглянулись ребята.

Неймо достал из рюкзака пять металлических квадратиков с именной гравировкой спонсора. Эта гравировка что-то на подобии водных знаков на валюте, подделать ее почти нереально.

— Вот.

Старик пощурился и спросил:

— Разве в таком возрасте отпускают на практику?

— Наш спонсор снизил возраст испытательной практики.

— Неужели он не выделил вам средства на первое время.

— Эти оболтусы все деньги на сладости спустили. С их безответственностью, не хватало еще что бы они значки потеряли. Не переживайте, на первом радиусе нас встретит экскурсовод. Там хотя бы браслеты желтые дадут, надеюсь, уж их-то они не потеряют.

Старик посмотрел на них и снова спросил:

— Как вы собираетесь ехать на пароме? У вас денег же нет.

— Мы прокрадемся на него, — внятно, с обидой пробубнил Ник.

Седой старик рассмеялся:

— Как? Дорога-то в него одна.

— Придумаем что-нибудь, — все так же дуясь, говорил маленький болтун.

— Эх вы…

Старик вновь достал кошелек и протянул детишкам деньги.

— Держи…

Ребята не понимали.

— Держи, держи, — говорил дедок ворчливо, но уже по-доброму.

— С… спасибо…

Ник взял деньги и перестал дуться.

Дорога была долгой. Ребята весь путь болтали с ворчливым и угрюмым, но все же добрым стариком, пока тот ни вышел вечером на нужной ему станции.

— Неймо, откуда у тебя значки? — спросил Ник.

— Я стащил из коробки возле склада, пока грузчики возились с замком. Повезло что на ее крышке шов разошелся.

— А почему нам не сказал? — спросила Кая.

— Я хотел в поезде, сразу, как сели рассказать, не думал, что старик рядом сядет.

— А почему в лагере не рассказал? — спросил Ник.

— Мы могли кого-нибудь разбудить. А по пути на вокзал на нас итак косо смотрели.

— А их разве прицепить нельзя? — спросила Кая.

— Вся суть этой практики в том, что студенты путешествуют самостоятельно. Если люди будут знать об этом, то из жалости станут помогать, а это идет в расхождение с правилами. Значок нужен, как удостоверение, которое дает право свободно передвигаться по стране. Вообще эти значки выдают студентам не раньше четырнадцати. Нам еще повезло, что вместо кассы на вокзале был автомат, так бы могли отвезти в детдом.

— Ладно, давайте покушаем и спать, — достала Макки термос из рюкзака.

Дети набили животы бутербродами с сыром и уснули на плечах друг друга под убаюкивающие стуки вагонных колес.