Меня звали Анна

Она раскрутила его металлическое кольцо на столе, замедляя обороты, оно остановилось.

— Тебе не кажется, что все это очень странно? — она взяла кольцо с засаленной крышки стола, положила ему на ладонь и сжала его пальцы своими.

— Что ты считаешь странным? — спросил он.

— Странно то, что ты здесь и я кручу твое кольцо.

— Нет, это не странно, — он надел кольцо на безымянный палец, и их снова стало десять, по пять на каждой руке. Его улыбка затянулась сигаретой.

— Твоя улыбка клоунская, — сказала она. Ее пальцы медленно перебирали кисточки его теплого шарфа.

— Тебе это не нравится?

— Нет, это немного пугает меня. А глаза у тебя волчьи.

— Это тоже пугает тебя?

— Нет, это мне нравится.

— Ты смешная, бейби!

— А ты очень грустный…

— Бываю иногда.

— С каждой минутой все чаще…

— Бейби, это я пьян. Почему же ты говоришь глупости?

— Потому что ты пьян, и если я заговорю о серьезном, ты не поймешь ни слова.

— Ха, это ты правильно подметила! Я пьян, — он рассмеялся и спихнул локтем пустую бутылку со стола. Через долю секунды она достигла пола и разлетелась на мелкие осколки. Это была уже третья бутылка вина.

Ее не удивляло, что он сталкивал бутылки на пол, когда допивал их содержимое, ее удивляло, что никто в этом баре не обращал на это никакого внимания. Даже бармен не шевелил бровью, продолжая натирать стаканы полотенцем сомнительной чистоты.

— Здесь всегда так темно? — она обвела глазами низкий потолок и серые, исписанные словами на языках мира, стены.

— Тебя это пугает или тебе это нравится? — спросил он, задумчиво кусая прядь своих темных волос.

— Ни то и ни другое. Просто я пытаюсь завязать разговор… — Она посмотрела на него, ей показалось, что он начинает терять терпение. — Слушай, ну, давай представим, что я выиграла ужин со звездой. Окей?

— Нет, не окей…

— Почему?

— Потому что ужин со звездой — полная лажа.

— Ну, как хочешь… — она сделала вид, что обиделась. Она даже отодвинула дальше от себя его теплый шарф, и он съехал со стола наполовину, повиснув, словно раздавленный червяк.

— Давай оставим все как есть… — после паузы сказал он устало.

— А как есть? — в тусклом свете и сигаретной дымке ей было трудно разглядеть его лицо. Не моргая, она смотрела на него, и у нее до слез щипало в глазах.

— Ладно… — вдруг сказал он и встал из-за стола. — На сегодня я выполнил свою норму.

— И? — она вопросительно взглянула на него снизу. Сейчас он показался ей очень высоким, почти великаном.

— Что И?

— Куда ты теперь?

— Теперь… — на мгновение он задумался. — Куда-нибудь. Какая разница.

— Понятно, — она взяла со стола пачку его любимых сигарет, вытряхнула себе на ладонь последнюю и закурила. — Ну, и что ты стоишь? — она выпустила струйку голубого дыма вверх, почти ему в лицо.

— Ты можешь пойти со мной, — он взял со стола шарф и обмотал его вокруг шеи.

— Ты в курсе, что твой шарф похож на дохлого червяка?

— Да, есть немного. Ну, так что? Ты идешь?

— А ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? — спросила она, ее пальцы, державшие сигарету, едва заметно задрожали. — Я думала, что звезды думают только о своих желаниях.

— Тебе рассказать о моих желаниях? — его взгляд стал острым и холодным, как бритва.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и быстро пошел к выходу.

Она не побежала за ним, не попыталась удержать его. Она ненавидела себя в эту минуту. Зачем она так говорила с ним? Какая бессмысленная игра! В итоге он ушел, и она не сказала ему то, ради чего пришла сюда… Сигарета догорела. Вытерев ладонью мокрые глаза, она раздавила окурок в пепельнице и вышла из темного подвала бара на улицу.

Она сразу увидела его, он стоял в стороне от входа и курил. Холодный порывистый ветер трепал его теплый шарф и темные волосы. Она не могла поверить, что он все еще был здесь. Он ждал ее? Она подошла к нему, но он сделал вид, что не видит ее, и тогда она сказала срывающимся голосом:

— Я не хочу нарушать ничего в твоей повседневной жизни, я не хочу отнимать у тебя минуты времени, которые ты бы мог потратить на друзей или красное вино, или на просмотр тупых передач по ящику. Я не хочу бродить за тобой, словно твоя тень, не хочу чувствовать себя твоим шарфом, который сейчас висит, как мертвый чёрный червяк на твоей шее…

— Послушай, бейби, — прервал он ее, — если бы я хотел от тебя отделаться, я бы честно сказал тебе об этом. Я честный малый, не как некоторые. Поэтому… — он глубоко затянулся сигаретой. — Куда ты хочешь пойти?

— Все равно… — совсем обессилев, ответила она.

— Тогда пойдем, — он взял ее за руку, и они медленно пошли по блестящей от снега дороге.

— Куда мы идём? — спросила она через некоторое время.

— Никуда… Просто идем, — он смотрел вперед, она смотрела на него. Они держались за руки, и не было в эту минуту никого счастливее ее на этой планете.

— Хорошо, что ты держишь меня за руку, — сказала она с улыбкой. Шел снег, и холодный ветер остервенело хлестал ее по щекам.

— Почему?

— Я забыла перчатки в том баре.

Конец ознакомительного фрагмента.