Студенты по обмену. Староста – Истинный Правитель

Лай взглянула на прежний потолок и, прищурив глаза, снизила пламя свечей в круглых деревянных колёсах-люстрах. В зале потемнело и стало более уютно. Настроение у всех сразу стало предвкушающим, и Староста не заставила нас долго ждать. Её голос разнёсся по притихшему помещению, погружая нас в новую историю.

— Много столетий назад, в королевстве похожем на наши, король, что после смерти жены и дочери ожесточился, приказал единственной внучке породниться с враждующими соседями, объединив династическим браком два государства.

На эти слова я не удержался и громко хмыкнул.

«Да уж, истории похожи!»

— Принцессу отправили к соседям на смотрины с полным гарнизоном охраны. Почти всю дорогу девушка проплакала в своей карете, ставшей для неё тюрьмой. Она с детства мечтала о странствиях и приключениях, про которые лишь читала в книгах, а не о придворных буднях, где её ждали обязанности королевы. Хотя какой королевы?! Её ждала участь вечно беременной жены, что стала бы тенью Правителя и сосудом для его детей. Там у неё не было бы даже права дать имя своему ребёнку. Впрочем, как и в родном королевстве.

На шестой день пути их отряд остановился в деревне и разместился на ночь у простолюдинов. Там молодая принцесса встретила крестьянскую дочь, что была с ней одногодкой. Полночи они общались взахлёб, находя интересные им темы. А глубокой ночью принцесса рассказала о своём несчастье — «о грядущем замужестве». Селянка прониклась и посочувствовала наследнице престола, и тогда молодая Аристократка уговорила её на маленький побег. Принцессе хотелось в последний раз пробежаться по лугу, нарвать цветов, сплести венок и нагадать себе возлюбленного в день великого солнцестояния, что выпал на грядущий день. Хотелось в последний раз испить свободы. «День простоя в селении ничего бы не изменил в её жизни!» — так она уговаривала крестьянку на маленький побег. Селянка выпустила принцессу через чёрный вход, под покровом темноты, отдав своё платье и прикрыв её приметные светлые волосы тёмным платком. И наша неугомонная принцесса рванула через лес, на те луга, которые они проезжали днём ранее.

Солнце начало прорезывать небо, когда та добежала до заветного луга. Ещё пару часов она собирала для венка цветы и травы — плела и заговаривала его для обряда. А найдя реку, опустила веночек в воду и стала всматриваться, какого суженого он явит. Но вместо лица наречённого увидела силуэт Дракона. Точнее, приближающийся силуэт Дракона. В тот момент она решила, что ей показалось, но нет. Венок показал ей истину. В следующую минуту над головой что-то оглушительно хлопнуло, устрашающе рявкнуло, а на теле до боли сомкнулись огромные лапы. Рывок и вот девушка уже высоко в небе, — Лай приподняла голову вверх и невидящим взглядом смотрела в свод потолка, где через мгновение появилась иллюзия парящего Дракона с добычей в лапах.

— Последнее, что принцессе удалось увидеть, — это её охранников, что бежали ей на выручку по тому самому лугу. Как они запускали в её крылатого похитителя магические сети, но ни одно заклинание не долетело до цели. А дальше мир померк перед её глазами, — Лай сделала паузу, переводя дыхание.

А мы рассматривали Старосту и движущиеся картинки за её спиной. Кажется, даже не дышали, столь интересно было её слушать.

— А что потом? — спросила тихонько Ирига, видя, как Лай делает глоток горячего чая, чтобы промочить горло.

— Девушка очнулась среди гор золота и драгоценностей. Рядом с ней спал огромный Дракон.

За каменным троном вновь замелькали иллюзии, что воспроизводили слова карательницы, превращая их в реальность.

— Конечно, она сначала испугалась и попыталась сбежать. Чуть не убилась в попытке побега, — усмехнулся по-доброму наш Цербер, — но Дракон не дал ей упасть и разбиться, когда та оступилась и полетела вниз с высокой горы, где располагалось его логово. Её вернули в пещеру. Снова усадили на драгоценности, ещё и хвостом зачерпнули золота и посыпали сверху — мол, «Радуйся, ты купаешься в золоте!», — усмехнулась Староста, качая головой. — Золото — это, конечно, хорошо, но его есть нельзя и пить тоже. Тогда-то процесса и вспылила. Предъявила Драконяше претензии, что, мол, «её кормить надо, и спать она не на золоте хочет! И холодно ей и голодно бедной. И помрёт она, если он её не накормит!». После пламенной речи пленницы Дракон улетел из своего логова. Но нет, не навсегда, как предположила Златовласка. На охоту. Вернулся к ночи как герой с добычей в лапах, которую принцесса огнём поджарила… чуть не спалив до углей! — совсем тихо, даже игриво уточнила Лай, будто была свидетелем тех событий.

— В общем, нашли они общий язык с крылатым чудовищем. И шкуру принцесса сама выделала из добычи, что приносил монстр, и водой он её обеспечивал, и голодом больше не морил. Понемногу Дракон проникся к своему сокровищу иными чувствам. Принцесса золотоволосая была уже не его трофеем, она стала другом. Понимающим существом, что не пыталось сбежать или украсть его золото. Она стала для него кем-то ценным. А спустя время Дракон решился на самое отважное — покатать Златовласку на своей спине. И после первого пробного полёта они стали вместе летать над королевствами каждый день. Он, не зная того, осуществил мечту девушки — показал ей весь мир, стал другом и тем самым приключением, о котором она когда-то только читала. Стал тем, кто, хоть и на время, помог избежать своей незавидной участи.

Однажды в праздник лунного затменья, Дракон сидел на выступе скалы, любуясь звёздным небом и маленьким созданием, бесстрашно заснувшим в его когтистых лапах. Тогда-то он и пожелал, чтобы судьба стала милостива к нему. Чтобы прекрасная девушка стала его половинкой. Его судьбой… Его «парой». Чтобы она полюбила его и обрела крылья. Ведь Дракон уже всем своим сердцем полюбил Златовласку. И Луна услышала его, и исполнила желание крылатого, но не так, как хотел того Дракон… Иначе…

Лай сделала паузу, а мы увидели гору с выступом, на котором сидел золотой Дракон, что смотрел на красную Луну, держа в лапах хрупкую фигурку с длиннющей, развивающейся косой.

— Наутро, на меху и в золоте, рядом со Златовлаской проснулся молодой обнажённый юноша, с карамельными глазами. Крику было на всю пещеру. Девушка лупила незнакомца, требовала вернуть её любимого Дракона. А когда юноша постарался заговорить с принцессой, она его ещё и магией ударила, показывая, что настроена серьёзно. Дракон долго пытался объяснить кто он, как и почему всё это произошло. Но Златовласка ему не верила. Я бы тоже не поверила, что Луна, прародительница всех магических существ, исполнила желание своего ребёнка и обратила того в человека. Но это было так.

Конечно, принцесса смирилась с тем, что её любимый Дракончик стал двуногим, и это позволило им быть вместе, ведь и она за время пленения полюбила его. Но встал насущный вопрос — «Что теперь делать?». Раньше Дракон летал за едой, отводил и путал следы ищеек, которых её отец послал за ней. А что теперь? Да, между ними сильные чувства. Да, они любят друг друга, но она всё ещё обручена с другим.

Лай интриговала нас до мурашек, заставляя подсаживаться ближе и вслушиваться сильнее. Я следил за её интонацией и мимикой. Отслеживал, как хищник, каждый жест и видел другую Лай. Ту, что способна раскрыться и, не стесняясь, показать свои истинные чувства — печаль, грусть, сочувствие, а не только усталость и гнев.

— Тогда-то в голову принцессе и пришла идея о рыцаре, — продолжила тихим заговорщицким голосом Староста, наклоняясь к нам ближе.

Но от этого её не перестали слышать все Покорители. Теперь в её рассказ стала вслушиваться и леди Морр наравне со всеми преподавателями.

— Она велела своему любимому Дракону рассказать всем в округе некую легенду о том, «как доблестный рыцарь спас принцессу из лап ужасной твари». Несколько дней они продумывали детали, чтобы не запутаться при рассказе. Подготавливались к походу в её родное королевство. И в итоге пришли к королю и поведали о своих приключениях. Принцесса просила, чтобы дед отдал её за спасителя, которого она полюбила всем сердцем. Дракон просил о том же, но Правитель был непреклонен. Заперев внучку, он выгнал Дракона за стены дворца и оказался глухим и слепым к чувствам влюблённых.

И Дракон ушёл…

Ушёл как человек, разрывая сердце девушки… что видела его удаляющуюся фигуру из окон своей новой темницы и жалела… что он утратил свои крылья. Что он больше не огромный Дракон, защищающий своё золото.

Лай снова замолчала. В зале повисла гробовая тишина. Все ожидали продолжения и хеппи-энда, но Цербер молчал. За её спиной мы видели движение иллюзий, и это только усиливало наше восприятия той трагедии. Мы проникались горем и отчаяньем героев, представляя себя на их месте.

— А что было дальше? — вопросила Терра, прижимаясь к плечу Марко и вытирая мокрые щёки.

Староста встрепенулась от её вопроса и, пару раз моргнув, продолжила:

— Беспощадный король назначил день свадьбы, в обход смотрин, и пригласил жениха в их дворец. А в день обряда в церковь вломился Дракон с криками, что это — «его добыча!». И схватив невесту, поволок её прочь из храма. Всех охранников он разгонял по углам пробудившейся Стихией воды. Правители выскочили за влюблёнными на улицу и остолбенели — перед церковью стояли повозки, доверху нагруженные золотом, драгоценными камнями, артефактами, что изготовила сама Златовласка, и несметным добром. Дракон тогда на всю площадь орал, что наследницу престола от Дракона спас он. За её спасение он просил её руку, но ему отказали. Поэтому он выкупает любимую у родных, за цену, что в сто раз превышает ту, что оговорили Правители за обручение.

Конечно, наглого героя поддержал народ. Ведь пока принцессу искали, Правитель, с дуру, пообещал полцарства за её спасение. А когда спаситель нашёлся и привёл наследницу домой, он утаил о своих словах, брошенных в запале. Получается, Дракон стал не только героем, но и обладателем половины королевства. И дабы избежать смуты, король отдал малую часть своих земель герою и свою кровь, за всё золото, что привёз ему Дракон.

Крылатый просто купил у короля его внучку. Но Златовласке это было неважно. Она любила его, он — её. Он вернулся за ней. Отдал все свои богатства за неё. Так на престол взошла златовласая принцесса — СальярИ и золотоволосый Дракон, что взял себе имя Драко… — закончила Лай свою историю, заставляя нас онеметь от развязки.

— Постой!! — вдруг подскочил, молчавший до этого, Густав. — Драко?? Ты сейчас серьёзно?

Мы все посмотрели на русоволосого, что, кажется, пребывал в полном шоке, так же, как и все Сальярийцы. Но его вопросы прояснили его поведение, заинтриговав и нас.

— Драко? Правитель, что дал своему государству название «Сальярис»? Лай, объясни — я чего-то не понимаю или ты темнишь?!

— Ну, да. Он назвал своё приобретённое государство именем любимой жены — «Сальярия». И после, его потомки стали носить название королевства как фамилию. Он же Дракон, а не родовитый Аристократ был… — невинно пожала плечами наследница престола.

— Лай?! — теперь уже всполошились остальные Салы, что подскакивали с мест и закидывали Старосту вопросами.

— Стоп-стоп-стоп!! — громко крикнула Лай, вжимаясь в каменную спинку трона. — По порядку. Да, легенда верна, но лишь наполовину. И её придумала моя пра-пра — фиг знает сколько «пра», бабушка, чтобы защитить Дракона от ищеек и рыцарей, что помчались её вызволять. Конечно, истории придали романтическую окраску и вписали в летописи. Правда же известна только королевской семье и потомкам Драко Сальяриса. Да, в крови Правителей Сальярии течёт кровь волшебных существ — Драконов — одних из основателей Стихийной магии. И я даже могу это доказать. Но суть-то в другом! Дракон был тем разумным существом, что, полюбив человека, отказался от самого дорогого — от своих крыльев, что уносили его высоко в небо. Его и его любимую.

— А что, Дракон больше никогда не смог летать? — вдруг спросила расстроенная Сноу, и Цербер ответил на её вопрос.

— Много лет после обретения ног Драко пытался полететь, но ему это не удавалось. Оборот в Дракона не получался. Толи сил было мало, то ли Луна так надсмехалась над своим сыном, что просил у неё возможность быть рядом с любимой. Но известно одно — в ночь, когда его любимая королева родила ему близнецов, Драко смог обернуться Драконом, на зов родной крови. В его сыновьях текла та сила, та магия, что передалась от отца.

— А сколько у них было детей? — вдруг спросила Тамара.

— По летописям, что я откопала, у них было двое детей, четверо внуков, что разъехались по всему миру в своё время, три правнука и четыре праправнука. И только в одном пробудилась кровь Дракона.

— Кровь Дракона? — теперь уже интересовался Сангр.

— У их детей были золотые волосы, в прямом смысле этого слова. Глаза были ядовито-зелёными с коричневыми вкраплениями, как у принцессы и Драко вместе. Они обладали Стихией воды, как Дракон, и имели предрасположенность к изготовлению артефактов, как у Сальярии. И только у сильных потомков проявлялись эти черты. Но браки разбавляли кровь — магия людей постепенно брала верх. В итоге только в одном из четырех праправнуков пробудилась кровь Дракона — в Эолзере Сальярис, что был зеленоглазым золотоволосым блондином, со Стихией воды и даром Артефактора. И именно его Дракон катал на своей спине на склоне лет, показывая мир с высоты полёта, когда тот был совсем ребёнком.

— ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! — разнеслось в унисон над столом.

— Но это так. Мне эту историю семьи рассказывал мой прадед — король Эолзер, когда мне было около… пяти лет. А после… — Лай замялась и вмиг погрустнела, — …а после он умер, и через три года нас поглотила война с АйнКрадом.

— Получается ты… — Сноу смотрела в ядовито-зелёные глаза Цербера, — …потомок настоящего Дракона?!

— Чуть-чуть! — отозвалась Правительница юга и показала на пальчиках маленькое пространство между большим и указательным пальцем.

— А доказать можешь? — недоверчиво спросил Деггер.

— Могу…

— И как же? — уточнила сестра.

— В Дракона, конечно, не перекинусь — не ждите! Пыталась, но всё впустую! — усмехнулась Правительница Сальярии. — Но всегда есть волосы. Волосы истинного наследника престола невозможно отрезать, потому что они золотые. И именно они являются тем самым уникальным декоктом, что усиливает любое зелье. Стабилизирует артефакты. Да и голову защищает от удара мечом, как ни крути, а они и правда золотые из-за проклятия.

— Какого проклятья? — тут же вопросила Террария, уцепившись за слова карательницы.

— А, потом как-нибудь расскажу… — отмахнулась от сестры Лай, явно не желая углубляться и рассказывать что-то ещё про свою родословную. И так много наговорила. Переварить бы теперь!

— Но ты шатенка?!! — воскликнула Мара.

— И ты носишь каре! — добавила уточнение Сноу. — А раньше носила длинную косу.

— Так раньше на мои волосы никто и не покушался! И моя стрижка — это дело рук нашей любимой мисс Грин. Она меня зачарованными ножницами остригла, когда я была… скажем так… навеселе. На сильном таком «веселе»! Потому что до сих пор не могу вспомнить тот злосчастный день, когда дала своё согласие на"обрезание", и она меня самозабвенно оболванила, — смеялась карательница и не всерьёз злилась на свою подругу.

— Зачарованная сталь? — вопросил уже Кейн, приподнимая одну бровь.

— Это та сталь, что режет любой волос и заставляет его оставаться таким, пока хозяин не пожелает вновь изменить причёску… или отрастить их, — пояснила здоровяку Староста и столкнулась со мной взглядом.

Наверно, в моих глазах промелькнуло что-то, раз Лай быстро отвернулась и добавила:

— Одним словом, влетело мне за остригание косы знатно. И влетело бы ещё больше, если бы я свой хвост у Деби в мусорке не нашла. Ведь волосы можно не только переплавить и превратить в монету, но и вплести в артефакты — увеличивая их силу.

— Но ты — шатенка? И была такой с первого курса! — настаивал на своём Марко.

— И? Они золотыми становятся, когда я… хотя неважно! Нечего вам такие подробности моей жизни знать! Золотыми они окончательно станут после коронации, как у Динара. Чего я надеюсь избежать! А сейчас они зачарованы, для сохранности.

— Почему избежать? — снова обозначила себя и своё любопытство сестра.

— Потому что издавна престол Сальярии занимает не первенец, а сильнейший в семье. Единственный, кто занял престол не по силе и не по праву"первенства" — Эолзер Сальярис. Он был четвертым ребёнком в семье, но взошёл на трон, минуя братьев, благодаря заслугам перед страной. А если следовать установленной издавна традиции… Я — Сильнейшая в семье и Истинный Правитель Юга, что всячески отлынивает от своих прямых обязанностей, скидывая их на братьев, — пояснила ленивая Правительница.

— Но почему ты тогда здесь, а не на престоле? — теперь уже интересовался Густав, выведывая для меня информацию.

— Потому что трон мне не укакался. Ты хоть представляешь сколько там работы? Я вот прекрасно осведомлена о расписании брата. Так что, нет, спасибо. Я слишком взрывоопасна и прямолинейна. Посади меня на трон, и в первый же месяц полетят головы. Лично передушу всех лицемеров и толстосумов, что окружают Правителя и за его спиной, творя беспредел. Я лучше в Академии Цербером ещё побуду. Студентов промуштрую, над начальством с карателями поиздеваюсь, прежде чем окунусь в то болото с головой, — смотря в потолок, делилась планами наша злюка.

— А что стало с Драконом? И где он сейчас? — вопросила Ирига, ставя локти на обеденный стол и выдёргивая Старосту из задумчивости.

— Драконы — не бессмертные, хоть и живут гораздо дольше магов. Умер, обратившись в статую, лет триста назад. Только из-за детей и своих внуков сразу не последовал за грань, за своей любимой Сальярией. И сейчас там же, где и раньше — в своей пещере.

— Стой, Лай! Ты говорила о декоктах… — подорвалась с места Иви, её мысль подхватил Пайсон.

— Рога и когти даже после смерти могут иметь сильные свойства стабилизации, если верить вашим книгам. А у нас явно искусственно выведенный яд Назглов… — пояснил Деггер.