Снеговик в подарок

Серафима Скоробогатая немного прогнулась в спине и просела в осанке, внезапно увидев бывшего директора предприятия «Чистый квартал» в его, вернее, теперь уже в её кабинете:

— А-а-а… в-вы разве не-е того… ну, этого…? — стала путаться новая директриса в словах.

— Что «не того и не этого»? — переспросил её Пал Палыч Коломиец и вошёл вглубь кабинета.

— Ну… я хотела сказать… — Серафима Андреевна неестественно широко заулыбалась, неловко жестикулируя руками, как бы пытаясь телом помочь себе внятно говорить, — что… А почему вы снова пришли на работу, Пал Палыч? Ведь мы уже вчера всё вроде бы решили?! Вам не стоило всё-таки выходить, тем более вы себя чувствуете неважно. Мне ваша помощница сказала только что, что со здоровьем у вас плохо…

— Ничего не плохо! — тон Пал Палыча изменился при этих словах Серафимы, а лицо нахмурилось, более чётко подчеркнув морщины на его лице. Он стал копаться у себя на столе в бумагах.

— Пал Палыч, — тон Скоробогатой был похож на тон хитрой лисы, которая заманивает жертву в свои сети, чтобы полакомиться ею в скором времени, — а может, идите вы спокойно домой, пообщайтесь с женой, с внуками, а мы…

— Нет у меня никаких внуков! — резко ответил Пал Палыч. — И я не привык за тридцать лет директорской работы бросать начатые дела недоделанными.

— Так мы всё доделаем, — ласково пела хитроумная «лиса». — Мы всё доделаем и подготовим акты приёма-передачи ваших дел. Вам не о чем беспокоиться!

— Нет уж, я сам всё подготовлю и передам дела как полагается!

Бывший директор был неумолим: многолетний опыт работы в должности директора предприятия давал о себе знать. Скоробогатая смекнула, что этого «упрямого старика» — как она его про себя называла — голыми руками не возьмёшь, и нужно действовать другим способом. Тогда она резко сменила тактику:

— Ну что же, если вы отказываетесь от моей… от нашей помощи, — поправилась Серафима Андреевна, указывая рукой на секретаршу Екатерину Скворцову, — тогда мы сейчас же оставим вас одного, чтобы не мешать.

Скворцова удивилась про себя такой перемене в тоне и голосе Скоробогатой, ведь буквально несколько минут назад она орала на весь офис так, что её было слышно этажом ниже. «Интересно, как она вмещает в себе столько личностей?!» — подумала про себя молодая девушка.

— Да, это очень хорошая идея, — не отрываясь от бумаг и натянув очки поглубже на переносицу, произнёс уже не так строго и громко Пал Палыч.

Сотрудники «Чистого квартала», раскрыв широко рты, наблюдали за происходящим со своих рабочих мест: не все слова, особенно произнесённые тихо, долетали до их ушей, но видимость через стеклянные офисные перегородки была отличной.

— Ну, что уставились?! — рявкнула на сотрудников новоиспечённая начальница Скоробогатая, плотно закрыв за собой дверь директорского кабинета. — Ну-ка, все по местам! — она громко хлопнула в ладоши, чтобы усилить эффект от своих слов, словно дрессировщица щёлкнула плетью.

Она обернулась на стеклянную стену, чтобы посмотреть реакцию Пал Палыча на её «управленческие» действия и «деловую хватку», но, к её великому разочарованию, стеклянная стена кабинета Пал Палыча закрылась в тот же миг опустившимися горизонтальными жалюзи. Скоробогатая тяжело вздохнула. Она очень любила работать на публику: все её действия были громкими, широким, театральными, яркими и эмоциональными. Она была очень тщеславным человеком, и, возможно, в ней умерла драматическая актриса.

— Скворцова! — громко обратилась директриса к секретарше. — Пойдём познакомимся с нашими сотрудниками поближе. Да, и возьми список наших работников управления!

— Но мне нужно убрать осколки в кабинете Пал Палыча, — остановилась на полпути Екатерина.

— А уборщица у нас на что?! Она вообще имеется у нас в штате?

— Да, конечно…

— Ну так пусть придёт и уберётся!