Трам-тарарам оркестр. Повесть

Поначалу Олег чувствовал себя в космосе. «Меня взяли в музыканты, невероятно!», — восторженно думал он. Если бы его спросили, кто такой Гамлет, с которым он связался, он затруднился бы с ответом. По сути, ничего кроме возраста и имени Олег о нём не знал. Всё, что Олег мог сказать о своём друге — это то, что он, как всякий настоящий поэт, искренне пишет песни и так же искренне живёт.

Впоследствии они сошлись поближе, стали проводить много времени вместе, но понятнее от этого Олегу не стало. Гамлет сочинял переполненные противоречивыми чувствами и причудливыми сюжетами песни, однако стиль поведения у него был совершенно неадекватным. Однажды на каком-то концерте он подошёл к случайным незнакомым людям, достал из-за пазухи топор и ледяным голосом произнёс: «Творчество или смерть?». Гамлета попытались проигнорировать, но он приблизился до дистанции «глаза-в-глаза» и, приложив лезвие топора к своему подбородку, повторил вопрос ещё раз. Перепугав всех, кого только можно было перепугать, Гамлет заключил: «Смерть, только смерть!», и так же спокойно отошёл в сторону.

Под стать своему странному неудобоваримому юмору, Гамлет вёл маргинальный образ жизни, не занимаясь никакой работой, кроме музыкальной — выступлениями на улице или в электричках и преподаванием гитары подросткам. В прошлом он часто переезжал с места на место от одной бывшей женщины к другой будущей бывшей женщине, однако последние три года проявлял несвойственную стабильность, живя в Сокольниках у долговязой рыжей Александры по прозвищу Фокси. Эта молчаливая девушка больше всего в жизни любила йогу и альпинизм, а в остальное время работала менеджером в спортивном магазине. Со стороны казалось, что она совершенно спокойно принимает характер и манеру общения своего мужчины, каким бы грубым оно ни было. Упоминание практически каждого района, если не каждой улицы Москвы Гамлет сопровождал брутальными комментариями: «Ну, здесь я бухал», «Ну, здесь менты забрали как-то», «О, это же та улица, где мы с Фокси зимой трахались в подъезде». Впрочем, помимо эгоцентризма и эпатажа также он проявлял недюжинную эрудицию и богатое поэтическое воображение.

— Кунгур? Помню, Пермская область. Город, где на мебельной фабрике из остатков фанеры делают худшие на свете гитары. Стоим мы там на трассе с Фокси, заметённые снегом, как Прончищев с женой, никто не подбирает. Ну, думаю, всё, ещё немного, и можно на нас крест ставить, корабельным линьком только перевязать для прочности. Но тут, к счастью, останавливается кто-то. Думал, полярная спасательная экспедиция, а оказалось, геологи из Екатеринбурга. Довезли, согрели!

«Что за Прончищевы?», — изумлялся Олег. Найдя нужную статью в Википедии, он был удивлён ещё больше — откуда уличному музыканту знать малоизвестную трагедию из истории Русской Арктики, унесшей жизни супругов-полярников? Но Гамлет знал. И знал не только это.

Очередную встречу музыканты провели не у Гамлета с Фокси, а на репетиционной базе на Летниковской улице, недалеко от Павелецкого вокзала. Впервые после магазина воткнув шнур в усилитель, Олег понял, что тембр инструмента ему нравится.

— А что будет, когда мы отрепетируем все песни?

— Через две недели едем в Питер. Потом в Подмосковье начнутся фестивали, минимум три. Ну и в Москве есть планы.

— Через две недели — и сразу в Питер! Как думаешь, я успею научиться играть?

— Да ты уже умеешь. Проблема в том, что кроме нас в группе нет вообще никого.

— А как же Рахель? Мамонт?

— Рахель приезжала на месяц из Израиля, уже улетела обратно. Мамонт играть толком не умеет, а ехать никуда не хочет. Один пацан, правда, есть, который может сыграть, Андерс зовут. Ещё с ним Влад приедет, клавишник. Если всё срастётся, справимся.

Вскоре приехали музыканты — люди ещё более старшего поколения, чем Гамлет, но с Олегом они вели себя как с равным. Короткое знакомство, тщательное развешивание тарелок по ударной установке и, наконец, долгожданная проба звука. Включив бас погромче, до уровня барабанов, Олег, наконец, понял, зачем нужен этот инструмент. За оставшиеся два с половиной часа репетиции музыканты сыграли девять песен по несколько раз. Теперь перспектива гастролей не казалась ужасной. Расслабившись, Гамлет пританцовывал у микрофонной стойки. «Я присутствую при историческом событии — рождении новой группы!», — восторженно думал Олег, не зная о том, что Гамлет собирал новую группу примерно раз в год, после каждого интересного предложения о концертах.

Биографии музыкантов, вошедших в состав новоявленного коллектива, были чрезвычайно примечательны.

Владислав Ледовских родился в Алма-Ате и в самом раннем возрасте обнаружил интерес к восточным единоборствам. Как ни странно, именно каратэ и привело его к музыке, когда лет в пятнадцать по настоянию друзей из клуба, он посмотрел сначала фильм «Игла», а чуть позже «Ассу». Именно тогда кумиром Влада стал Виктор Цой, а призванием — музыка. Влад овладел гитарой, а чуть позже, поиграв немного в любительских алматинских рок-группах, переквалифицировался в клавишники, поскольку гитаристов в те времена было слишком много.

15 августа 1990 года Влад находился с друзьями на Капчагайском водохранилище, из-за чего весть о смерти своего кумира узнал двумя днями позже, вернувшись домой. «Не знаю, что тогда произошло. Помню, почувствовал, что сейчас надо быть рядом с Витей», — говорил потом Влад. Взяв с собой гитару и немного тёплых вещей, он вышел из дома и поехал на попутках в сторону Питера. Путешествие оказалось довольно долгим — впрочем, тяготы мало волновали закалённого с детства бойца. Недалеко от Златоуста он остановил грузовик, следующий в Москву, и Влад не удержался от искушения заехать заодно и туда. Водитель объяснил, что для того, чтобы не пропасть в столице, надо сразу идти на Старый Арбат, а там уже всё само собой образуется. Едва ступив на брусчатку старинной улицы, Влад сразу понял, что он дома.

В те дни на Арбате были десятки и сотни подростков, одетых в чёрное и игравших песни Цоя. Казалось, молодёжь всей страны собралась здесь, замерев, подобно Владу в настороженном ожидании — но ничего так и не произошло. Потом было многое. Знакомство с людьми, ставшими друзьями на всю жизнь, поездка в Петербург, компании в цоевской кочегарке-«Камчатке», ночёвки в коммуналке на Сенной, портвейн на кладбище у могилы Цоя, песни «Кино» в подземном переходе на Невском проспекте (знаменитой «Трубе») — всё это составило самую яркую часть тогдашней Владовской биографии. Задержавшись в Петербурге до холодов, он собрался было ехать обратно, но почувствовал, что при такой погоде не осилит дорогу до Казахстана и остался зимовать, с переменным успехом играя в переходах. Именно в ту зиму он сделал свою любимую причёску, с которой не расставался всю жизнь — выбрил волосы, оставив сзади одну длинную прядь, сплетённую в тонкую косичку. К весне 1991 года выяснилось, что домой можно не торопиться: семья Ледовских начала готовиться к переезду в Москву. Несколько последующих лет Влад же играл то в одном коллективе, то в другом, а иногда в нескольких одновременно, чаще всего вместе с другом-барабанщиком.

«Андрис. Правда, моего имени никто не может запомнить, и потому друзья зовут Андерсом», — так обычно представлялся новым знакомым этот светловолосый крепыш-прибалт. Имя досталось уроженцу Риги Андрису Андрианову от отца, также Андриса, которого маленький Андерс видел единственный раз в возрасте двух лет. Примерно тогда же мама Андерса поступила в московский вуз и переехала с маленьким сыном в столицу СССР. Вся сознательная жизнь Андерса прошла в тихом московском районе Ростокино. Будучи по натуре интровертом и флегматиком, Андерс не особенно стремился сходиться с людьми, и монотонная работа в маленькой типографии «Performer» пришлась ему по душе. Там-то осенью 1997 года и выяснилось, что его коллега, графический дизайнер Влад Ледовских — музыкант.

К тому времени Влад выступал с рок-группой «Las Banderas», игравшей латиноамериканскую музыку с юмористическими русскими текстами в одном и том же баре под названием «Мохито». Музыкальная жизнь настолько заинтересовала Андерса, что тот стал ходить на все концерты, потихоньку освоил ударные, отпустил бороду и длинные волосы, облачился в чёрную кожаную куртку и тёмные очки. Всё это создало колоритный образ, и через год, когда «Las Banderas» покинул барабанщик, Андерс органично занял его место. После этого группа просуществовала ещё пару лет, пока бар «Мохито» не закрылся.

В середине нулевых Влад и Андерс познакомились на Арбате с Гамлетом, которому тогда было всего пятнадцать лет. Музыканты бродили по городу, играли музыку, пили пиво, а чаще всего — делали всё это одновременно. Таким образом, было положено начало совместной рок-группе, получившей название «Кипарисы и пальмы». Группа просуществовала всего одно лето, после чего неугомонный Гамлет снова стал петь в одиночку, а Влад и Андерс понемногу отошли от дел, сосредоточившись на работе.

После окончания репетиции музыканты взяли по бутылочке пива и зашли в какой-то двор, чтобы обменяться впечатлениями.

— Круто вернуться обратно спустя столько лет, — сказал Влад, — небось, пока мы с Андрисом сутками клепали рекламную продукцию, вы все стали виртуозами планеты, и в электричках берёте только долларами.

— Ха, где ты встречал валютных уличных музыкантов? Валютными только проститутки и политики бывают, — засмеялся Андерс.

Гамлет немного смутился.

— Да ладно, играем помаленьку. Видишь, пачка новых песен есть — авось, кому-то и понравятся. Кстати, Андерс, ты же не воспримешь джембе как унижение?

— Куда деваться, на батарее в электричке не помолотишь.

— Давай тогда завтра прогоним материал с перкуссией, а потом дадим жару у Майка, у него в воскресенье будет днюха, ну и само собой, квартирник.

«Квартирный концерт, потрясающе!», — молча возликовал Олег, читавший о такой форме музыкального действа в книжках о Цое и Гребенщикове.