В плену своих желаний

Перед вторым свиданием Маринкин запал совсем угас. Ей совершенно не хотелось наряжаться и наводить красоту для Виктора Сергеевича. Тем более она уже знала, что шикарный голос принадлежит совсем не красавцу. И от этого становилось особенно грустно.

— Если он опять потянет меня в гадюшник подобный вчерашнему, то старый свитер и джинсы — самое то! — Порывшись в шкафу, она достала комканые вещи, которые носила разве что на даче у родителей, когда навещала их летом. — А может, увидит меня в таком виде и сам сбежит. Было бы замечательно! Точно! Их и надену!

Ещё пару минут покрутившись перед зеркалом, глянула на часы. Профессор опаздывал на пятнадцать минут. Максим никогда себе не позволял такого, и Марина, за годы проведённые с ним привыкла, что мужчина обязан быть вовремя… Но сейчас она не злилась, а наоборот — затаив дыхание надеялась, что… Главное — не спугнуть удачу! К половине первого она и вовсе начала верить, что Виктор уже не появится, и все обещания, данные папе, можно благополучно забыть. Но её надежды были разрушены звонком в дверь.

На пороге стоял Виктор Сергеевич в странном бесформенном пуховике, нелепой вязаной шапке натянутой практически на глаза и длинном шарфе, закрывающим всю нижнюю часть лица. Из узкой прорези торчал красный нос, подпирающий запотевшие очки.

«Нет! Он определённо страшненький! Такого будет стыдно показывать подругам», — подумала Маринка и глупо улыбнулась:

— Ну что… пошли гулять?

Виктор часто закивал и, достав платок, громко высморкался.

«Интеллигент, твою мать! Хоть бы отвернулся», — Маринка обречённо вздохнула и поняла, что это свидание точно будет последним.

Погода как назло была по-настоящему февральской, не то, что накануне. Низкие серые облака лениво плыли по бесцветному небу, ледяной ветер заставлял зябко ежиться. Вчерашние лужицы затянулись мутной ледяной коркой. Однако Виктор не хотел отступать от задуманного плана и уже по пути к метро изложил Маринке намеченный маршрут.

Она от услышанного была не в восторге, ведь предстояло пройти пешком километров десять, а то и все пятнадцать, обходя главные достопримечательности, которые запланировал Виктор. Прогулка могла затянуться до позднего вечера, а погода и настроение к такому однозначно не располагали.

Через пару часов ноги уже гудели, а пальцы от холода перестали слушаться. Маринка мечтала поскорее вернуться домой, и, увидев на углу забегаловку с вывеской «Горячий кофе», затащила Виктора внутрь, чтоб хоть немного отогреться. А профессор, как и вчера, продолжал без умолку болтать! На этот раз он рассказывал об истории столицы и интересных фактах, которые раскопал вчера перед сном в сети, а Маринка чувствовала себя глупой школьницей, которую стыдили за невыученные уроки.

— Ну как так? Ты же здесь живёшь? Неужели не слышала? — возмущался Виктор, когда на очередной исторический факт Маринка ничего не могла ответить, а только глупо хлопала ресницами. — Я обязательно принесу тебе книги Сергиевской и Романюка! Очень интересно! Очень!

–Да, да. Обязательно почитаю. Но сейчас я бы хотела чего-нибудь горячего и отдохнуть. Ноги гудят.

— Конечно-конечно! — засуетился Виктор и, усадив Марину за столик, отправился к стойке за кофе.

«Дашка, спасай! Позвони мне минут через пятнадцать и скажи что тебе срочно нужна помощь! Мне надо слинять от одного кавалера…» — незаметно отправив сообщение, Марина выдохнула с облегчением и успокоилась.

Горячий кофе и десерт приятно согревали изнутри, да и нудная болтовня профессора Позднякова уже не так сильно раздражала… Скорее это было похоже на стук колес поезда, который сначала мешает слышать свои мысли, а потом, превращаясь в «белый шум», совершенно перестаёт быть заметным.

Виктор продолжал бубнить и сыпать фактами и датами, а Марина сжимала в ладонях горячий бумажный стаканчик и предавалась приятным воспоминаниям пятилетней давности. Вот интересно — а ведь с Максом подобные местечки всегда наполнялись особой романтикой и уютом. Почему?

Очередную захватывающую историю о быте и нравах москвичей конца девятнадцатого века прервал спасительный звонок от Дашки.

— Да ты что!… Конечно! Конечно, я приеду!… Дашунь, ты держись. Обязательно помогу. Как я могу тебя оставить в таком положении?… Да! Скоро буду!

Виктор внимательно наблюдал за безупречной актёрской игрой Марины и понимающе кивал, словно слышал, о чём просил женский голос в трубке.

— Виктор, тут такое дело… Мне надо срочно домой! — Маринка со скорбным видом глянула на профессора, — Очень надо! Подруга в беде. Я бы ещё осталась, но сами понимаете…

— Да-да, я всё понимаю, Мариночка. Езжайте, раз надо, — он снова закивал… и вдруг взял Маринкины руки и припал к ним губами. — Но я надеюсь, наше общение продолжится! Вы сразили меня с первого взгляда. И я точно не смогу вас так просто отпустить. Такие встречи не бывают случайными и то, что вы сами предложили мне эту прогулку, я считаю подарком свыше!

— Всё возможно, Виктор. Но как мы можем загадывать? Я в Москве, вы в Саратове… У вас когда самолёт? Вы завтра уже улетаете?

— Это вообще не проблема, Мариночка! На конференции я получил пару предложений, так что буду теперь здесь работать, если соглашусь конечно. Зарплата приличная, проект интересный. Мы с вами сможем видеться хоть каждый день. А может, и жить вместе сможем… У вас же здесь своя квартира? Мне главное решить вопрос с мамой, ведь она не может надолго оставаться одна. Возможно, даже, придётся перевезти её сюда. Сколько у вас комнат? Хотя она неприхотливая, ей главное диванчик и телевизор. А наше дело — молодое, мы можем и на раскладушке…

Маринка в ужасе поняла, что надо срочно бежать, но при этом нельзя было обидеть папиного коллегу.

— Давайте позже об этом поговорим? Мне надо домой, правда! — выдернула руку из горячих ладоней Виктора и поспешила скрыться.

На улице она, наконец, глубоко вздохнула, подставляя лицо под медленно падающие снежинки, и, довольно улыбаясь тому, что спектакль прошёл «на ура», вызвала такси.

Едва зайдя домой, даже не сняв пальто, она побежала в спальную. Достала волшебную тетрадь и безжалостно выдрала из неё листок с желанием о влюбленности умного мужчины. Изорвала его на мелкие кусочки и выкинула в мусорное ведро… Но спустя мгновение вытряхнула содержимое ведра прямо на пол, выбрала бумажные обрывки и, кинув их в пустую кастрюлю, подожгла.

— Надеюсь так можно аннулировать желание, и избавится от этого профессора-зануды! — с облегчением выдохнула она, наблюдая за пламенем.

Эффект не заставил себя долго ждать. На экране телефона высветился номер Виктора Позднякова.

— Да-а-а? — с опаской в голосе произнесла Марина.

— Мариночка, это снова я, — на мгновение повисла неловкая пауза, но профессор, собравшись духом, продолжил: — Я тут подумал… Возможно это было слишком легкомысленно с моей стороны обещать вам что-то и я теперь переживаю, что дал вам надежду на продолжение…

— О чём вы, Виктор? — лицо Маринки засияло, растягиваясь в широкой улыбке.

— Ну как же, Мариночка? Я вам дал надежду, что у нас с вами может всё сложиться. А сейчас, немного поразмыслив, я понимаю, что не готов отложить свою карьеру ради женщины, даже такой привлекательной, как вы. Понимаете? Да и мама вряд ли захочет переезжать. У неё там дача, цветы, кружок фольклорный опять же… Она вряд ли захочет всё это оставить. А я не смогу оставить её. Замкнутый круг. Если конечно вы, Мариночка, не захотите вернуться в Саратов. В этом случае есть надежда…

— Угу…

— Поэтому, Мариночка, прошу простить меня. Мы с вами не сможем больше встречаться. Не хочу делать вам больно, ведь это может зайти слишком далеко. А пока только зарождение чувств и можно пережить это гораздо проще. Согласны?

— Угу…

— Марина, я слышу, что вы расстроены. Но прошу вас, не принимать это близко к сердцу. Если хотите, мы с вами иногда можем обедать, когда вы будите у родителей в Саратове. Хорошо?

— Замечательно! Обязательно, Виктор Сергеевич! Прощайте!

— Мариночка…

Но Маринка уже нажала отбой и приплясывала в счастливом танце.

— О да! Работает! Просто сжечь и всё!

С этого момента она твёрдо решила, что будет очень внимательно обдумывать каждое желание и не тратить странички на всякую ерунду. Понимала, что сформулировать запрос так, чтобы тетрадка его не перевернула с ног на голову и не исполнила кособоко — сложная задача, а потому — торопиться точно не стоит!