Норниус

Первый коттедж расположен в самом центре территории базы отдыха. Его окружают густые, невысокие ели, отсюда и пошло его название. Он приземистый, одноэтажный, но очень просторный. Сюда любят заселяться семейные пары, в хитте очень уютная спальня, выдержанная в серо-белых тонах, и просторная кухня-гостиная.

Этот раз не является исключением. Уже неделю этот дом снимает молодая супружеская пара Джеймс и Маргарет Барнс со своей новорождённой дочкой Лорой. Казалось бы, всё должно быть прекрасно, но… Давайте заглянем внутрь. Раковина на кухне доверху завалена посудой. На барной стойке рассыпано растворимое детское питание. Маргарет сидит в клетчатой пижаме на диване (и это посерёд бела дня) с нелепым пучком на голове и уплетает за обе щеки Принглс. На её лице никаких эмоций, но натёртые до красноты глаза выдают — она плакала. И дурацкое телешоу, идущее по телеку, не может поднять ей настроение.

В спальне бардак, но даже среди этого хаоса в глаза бросается яркая деталь — одеяло и покрывало на разных сторонах кровати. Не говоря уже о подушках, которые, казалось, вот-вот свалятся с краёв. Маргарет с своим супругом Джеймсом хоть и спят в одной постели, уже давно не близки друг другу. Женщина, несмотря на то, что её дочь ещё совсем малышка, и что у неё есть возможность, не кормит своего ребёнка грудью. Ни дня не кормила. С первых дней своей жизни новорождённая Лора на смесях.

— Мы дома. — осторожно объявил Джеймс, стараясь не разбудить спящую крошку, вкатывая коляску в прихожую. Он только что вернулся с прогулки с дочкой и свежий воздух им обоим явно пошел на пользу. Румянец на их щеках говорил сам за себя.

— Прекрасно. — помедлив, объявила Маргарет усталым тоном. — Звонил наш адвокат.

— Говори, пожалуйста, потише… — попросил Джеймс. — Лора только уснула…

Женщина в ответ на просьбу закатила глаза и продолжила говорить в том же тоне, полностью проигнорировав замечание мужа. Казалось, любое напоминание о дочке заставляет её ненавидеть эту жизнь.

— Бракоразводный процесс можно будет начать, как только мы вернёмся отсюда в Тромсё. — заявила она. — Претензий у нас друг к другу нет, поэтому всё можно будет оформить достаточно быстро.

— Ты действительно этого хочешь? — переспросил Джеймс, заранее зная ответ.

— У нас нету другого выхода. — Маргарет всплеснула руками. — Всё это могло закончиться раньше, если бы ты не потащил нас на эту дурацкую базу!

— Попросил же, не повышай тон. — уже более грубо потребовал мужчина, но вовремя остановил сам себя и замотал головой. — Я думал, что хоть смена обстановки поможет нам что-то изменить. Я надеялся на это…

— На что!? — перебила женщина и резко выключила телевизор. — Что Лора здесь по ночам станет плакать меньше? Или что ты станешь над ней меньше трястись?

— При чём здесь Лора? — не выдержал Джеймс. — Что твоя дочь успела тебе сделать за три месяца своей жизни!? Что?

— Ты это сейчас серьёзно? — удивилась Маргарет. — Она лишила меня здоровья, личного времени и самое страшное — тебя. С её появлением наши отношения явно перестали быть здоровыми!

От повышенных тонов малышка Лора заплакала, несмотря на свою уютную коляску. Мужчина тут же среагировал и, подскочив с дивана, начал катать коляску туда-сюда, стараясь снова усыпить дочку, что вызвало только презрительную усмешку Маргарет, и она снова демонстративно закатила глаза. Этот жест не остался для Джеймса незамеченным, но он стиснул зубы, чтоб не высказать своё недовольство и не выводить конфликт на новый уровень.

— Ты уже чётко для себя всё решила? — спросил он холодно.

— Ты не оставляешь мне выбора… — замотала головой Маргарет и на глазах у неё проступили слёзы. — Не за такого человека я выходила замуж… Я отошла для тебя на десятый план с появлением Лоры. Такое чувство, что ты и женился на мне, лишь бы я тебе родила, а дальше всё — отработанный материал…

— Не говори ерунды, пожалуйста! — попросил мужчина, чуть смягчившись в тоне. — То, что наша жизнь изменится с появлением ребёнка, мы понимали сразу.

— Вот! — подтвердила Маргарет. — Даже то, что я чувствую, стало для тебя ерундой. О чём тут вообще можно вести речь!?

Джеймс посмотрел на растерянное лицо своей жены, искажённое паникой и болью. Она искренне верила в то, что говорила. Что Лора стала для него важнее неё. Но разве это не так? Естественно, маленький ребёнок требует больше внимания и заботы, чем взрослая, состоявшаяся женщина, которая вдруг решила вести себя, как истеричка.

Лора снова мирно сопела в своей коляске, посасывая соску. Она даже не подозревала, что происходит сейчас между её родителями, двумя любящими друг друга когда-то людьми, которые меньше года назад, как дети, прыгали от счастья на кухне своей маленькой уютной квартиры в Тромсё, получив чёткие две полоски на тесте на беременность. Она была желанным ребёнком. Но потом в Маргарет что-то сломалось… И Джеймс не хотел испортить этим жизнь своей дочери.

Если даже его супруга, которая изначально боялась допустить мысль об этом, сейчас сама спокойно говорит о разводе, то для него это вопросом не станет в принципе. Хоть и не хочется оставлять Лору без материнской любви, но от Маргарет она её точно не получит.

— Ты уже решила, что будешь делать после развода? — поинтересовался он. — У тебя есть план? Знай, я всегда тебя поддержу.

— Не нужна мне твоя поддержка. — сквозь обиду отказалась женщина. — У тебя есть, кому дарить свою любовь и заботу, не распыляйся. — Маргарет перебирала в руках край пледа, как будто надеясь найти на нем записанный заранее сценарий. — Я вернусь в Денвер. Норвегия была твоей мечтой, не моей. Лора останется с тобой, не переживай, судиться я не собираюсь и претендовать на встречи тоже. Алименты будут поступать исправно.

— Серьёзно? — не поверил своим ушам Джеймс. — Не хочешь даже видеть свою родную дочь?

— А ты бы хотел видеть того, кто отнял у тебя жизнь? — переспросила Маргарет. — Ты был моей жизнью, Джеймс. Я бросила семью, бросила карьеру ради тебя. Бросила родную страну. Поставила на карту всё, чтобы быть с тобой и воплотить твои мечты о скандинавской сказке счастливых людей! Я жила ради твоей жизни больше семи лет. Для чего? Чтобы теперь остаток своей жизни ты прожил ради неё? — женщина указала на коляску, как на что-то постыдное. — Ну уж нет, извини. Я была готова принять любой твой выбор, кроме того, что в определённый момент ты станешь выбирать не меня.

— Ты эгоистка. — подвел итог мужчина.

— Эгоистка? — удивилась Маргарет и с усмешкой поднялась с дивана. — Ну, пусть так. Только эта эгоистка всё так же любит тебя и работала на тебя и твои цели все годы, что была с тобой знакома, хоть была и не обязана этого делать. А ты сейчас ставишь в приоритет ту, кто ещё ничего для тебя не сделала, и вряд ли ближайшие двадцать лет хоть что-нибудь сделает. Просто потому, что тебе так хочется. Так кто из нас эгоист?

Маргарет ушла в спальню, хлопнув за собой дверью. Малышка в коляске поёжилась от резкого звука и тяжело вздохнула. Видимо, её ангел-хранитель нашептал ей на ушко, что сейчас в её жизни случилась первая «точка невозврата». Так рано… Но, может и к лучшему. Так маленькой Лоре придётся испытать меньше боли. Она просто вырастет с этим шрамом на сердце, на который, уж поверьте, не будет обращать внимания. Многие из нас зацикливаются на шрамах детства? Нет.

Так думал и Джеймс. Точнее, старался себя убедить в этом, пока мыл посуду, готовил смесь дочке и обед для себя и, пока ещё, своей жены. Теплый свет бронзовых ламп над барной стойкой, выполненной из массива дуба, был лучом надежды в стремительно надвигающейся непогоде, как на Лофотенских островах, так и в личной жизни семьи Барнс.

Джеймс сперва покормил Лору, чтоб не действовать своей заботой о малышке лишний раз на нервы Маргарет, а потом выкладывая запечённый лосось и стручковую фасоль на прекрасные тарелки молочного цвета с аккуратной зелёной окантовкой, принял для себя единственно верное решение (как ему казалось).

Мужчина долго сидел над своей порцией еды спрятав лицо за сцепленными в замок руками и наблюдал за елями, покачивающимися от северного океанского бриза за окном их любимой хитты, в которую он с Маргарет приезжали уже не первый год.

— Маргарет! — позвал он через весь дом и отдвижная дверь отъехала в сторону. За ней стояла уставшая женщина с поникшим взглядом и опущенными плечами. Неужели это он довёл свою любимую жену до такого состояния!? Джеймс не мог в это поверить! — Обед… — коротко объяснил он и указал на место рядом с собой за барной стойкой.

Маргарет прошаркала к барному стулу и осторожно залезла на него, стараясь ни на лишний дюйм не приблизиться к своему пока ещё супругу. Они принялись за еду, Лора тактично не мешала родителям, ощущая натянутую атмосферу между ними. Это чувствовал и Джеймс, но к середине трапезы он понял, что это нужно менять.

— Маргарет, — снова он обратился к своей жене. — Завтра у нас последний день в «Норниусе», к двум часам мы должны освободить дом…

— Я помню об этом. — уязвлённо ответила женщина, не отрывая взгляда от тарелки.

— Я к тому, что утро у нас ещё будет свободным, если собрать вещи к отправке в город сегодня вечером… — осторожно протянул Джеймс и как-то замялся. — Может, прогуляемся с утра к океану? Как раньше…

— Каждый Божий день ты гуляешь там с Лорой. И каждый Божий день ты зовёшь меня туда с вами. — с подавленной агрессией высказалась Маргарет, зажав в руке вилку. — И каждый день мой ответ НЕТ! И завтра он не поменяется, будь уверен.

— Нет, ты не поняла… — протянул Джеймс. — Раз уж решение о разводе принято, и оно окончательное…

— О да! Наконец-то. — с уверенностью подтвердила женщина.

— Может, мы можем, — терпеливо продолжил Джеймс, не обращая внимания на выпады своей жены, — прогуляться к океану вдвоём. Только ты и я… Как в прошлые годы? Лору я оставлю с мисс Амундсен, горничной. Я часто с ней беседую, она точно не откажется посидеть с малышкой пару часов…

Маргарет подняла на мужа глаза с недоверием и попыталась понять, сколько процентов шутки в его словах. Но Джеймс был настолько обеспокоен её ответом и ждал его с нетерпением, что сомнения в глазах Маргарет плавно сменялось на надежду. У неё заблестели глаза.

— Если ты не против, конечно… — добавил осторожно мужчина.

— Я не против. — выдохнула так же осторожно женщина. — Чёрт, Джеймс, я за!

По Маргарет было видно, как она этого ждала. Нет, она не изменит своего решения о разводе. Нет, она не поменяет своего отношения к дочери. Но она с удовольствием проведёт время со своим пока ещё мужем, которого всё ещё любит. Она радостью испытает то, что испытывала год, три, семь лет назад с этим человеком. Когда только он и она. И их любовь.

— Тогда я помогу тебе с сумками сейчас.

Джеймс поднялся с места и, чмокнув жену в макушку, направился к раковине, чтобы намыть свою тарелку и поставить её в деревянный шкафчик, на витражах которого красовались широкие, раскидистые, еловые лапы.