В начале была тишина

Пространство пульсировало в такт гулким ударам сердца. Синие всполохи света раскрашивали тьму, выхватывая из нее подробности сна. Страх скрадывал дыхание, и застывшие слезы жгли веки. Ей снова снился кошмар, но пробуждение могло стоить жизни…

Рита подскочила в кровати, глотая пересохшим ртом воздух. В ушах гудело, руки мелко дрожали. Она с облегчением выдохнула: еще одна ночь позади.

— Снова кошмар? — В комнату заглянул Артур. Он завязывал галстук, спеша на работу.

Рита покачала головой. Артур присел рядом на кровать и с тревогой взглянул на жену. Коснулся ее руки.

— Может, все дело в стрессах? — осторожно сказал он.

— Артур, я в отпуске уже вторую неделю. Вовремя ложусь спасть, не устаю. — Рита выдавила улыбку. — У меня любящий муж и спокойная работа. Но этот кошмар снится мне каждую ночь.

Артур вздохнул, пожимая плечами: он явно не понимал, как еще поддержать Риту.

— Мне пора: опаздываю на работу. — Он поцеловал жену и поднялся. — Рита, тебе нужно немного отвлечься от дурных мыслей. Сегодня хорошая погода, прогуляйся. — Артур остановился в дверях комнаты и добавил, кивнув на тумбочку: — И как насчет фотографий, которые ты сделала в парке? Может, пора их напечатать?

Он вышел из комнаты, а Рита перевела взгляд на прикроватную тумбочку, на которой лежал старый отцовский фотоаппарат «Лейка». Обладатели смартфонов могли в любой момент сфотографировать что угодно, но Рита хранила верность пленочной «Лейке». Аналоговая фотография была ее увлечением, напоминая о далеких и счастливых днях, когда отец объяснял Рите, что такое фокус, выдержка и экспозиция, и учил ее самостоятельно проявлять пленку и печатать фотографии в темной ванной. Отца давно не было в живых, но в память о нем Рита сохранила их общее хобби.

Когда начался отпуск, Рита по старой традиции отправилась в осенний парк, где нащелкала ровно тридцать шесть снимков — столько кадров вмещалось на пленку. С тех пор фотоаппарат лежал на тумбочке возле кровати, дожидаясь момента, когда из него извлекут пленку, проявят ее и напечатают фотографии. Обычно Рита занималась этим самостоятельно, запершись в темной ванной, но ее вдруг затошнило от одной только мысли, что придется вдыхать резкие запахи растворов. Поэтому Рита решила отнести пленку в ближайший фотосервис: иногда ей казалось, что теперь она была чуть ли не единственным человеком, который по-старинке отдавал пленки на проявку и печать.

Конец ознакомительного фрагмента.