Любовь повесы. Цикл романов «Любящие сердца»

Джеймс подошел к камину и взял с полки бутылку с бренди и стакан налил примерно половину стакана янтарной жидкости. Сделав пару глотков, он обернулся и посмотрел на Габриэлу. Он встретил взгляд ее синих глаз и утонул в них. Габриэла плавно встала с постели и не торопливо, направилась к нему, раскачивая бедрами.

— Не возражаешь? — Габриэла взяла из его пальцев стакан с бренди и сделала глоток.

Она, так же как и Джеймс не прикрыла своего тел. Джеймс любовался ее прекрасным стройным телом. Струйка бренди скатилась по ее подбородку между грудей на живот и скрылась в пупке. Мужчина закрыл глаза. С его губ сорвался стон. Открыв глаза, Джеймс забрал стакан из ее рук.

— Ты совершенно развратна девочка моя. — усмехнулся он.

— Ты и представить не можешь на сколько. — Габриэла усмехнулась в ответ ему. Джеймс неожиданно вспомнил слова друга о том, что Артур собрался соблазнить ее. Внезапно даже для него самого Джеймса обуяла ярость. Он хотел помешать другу, это сделать. Черт возьми Джеймс еще не был готов расстаться с нею.

— Ты знакома с лордом Ройзом? — спросил Джеймс.

— С Артуром? — Габриэла вскинула брови. — Конечно. Почему ты спрашиваешь?

— Мы с ним друзья. — пояснил Джеймс. — Он собрался тебя соблазнить.

— Ты ему сказал, что уже опередил его? — со сладкой улыбкой на губах спросила Габриэла.

Габриэла не понимала, почему этот мужчина вызывает у нее такие сильные чувства. Точнее чувство было всего одно. Желание. Причем настолько сильное, что она задыхалась. Сгорала словно мотылек от пламени свечи. Будь ее воля, Габриэла была готова проводить с ним каждую минуту, сгорая от наслаждения в его объятиях.

— Нет. — Джеймс покачал головой. — Я не знал, как ты к этому отнесешься.

— Хорошо. — Габриэла улыбнулась. — Он очень симпатичный молодой человек. Разве ты так не считаешь?

— Ты что же не стала бы возражать, если бы он попытался тебя соблазнить? — Джеймс вопросительно вскинул брови.

— А почему я должна возражать? — Габриэла в свою очередь вскинула брови. — Я же собиралась развлекаться. Помнишь?

Джеймс даже не отдавал себе отчета в том, что именно в ее словах так разозлило его? Но ярость захлестнула его на столько, что перед его глазами появилась красная пелена. От одной мысли о том, что ее стройное прекрасное тело изгибается от ласк другого мужчины, вызывало желание убить любого, кто посмеет ее коснуться.

— Но Артур не собирается жениться. — Джеймс не мог сказать, как ему удалось сдержать ярость в голосе и не проявить ее.

— О. — воскликнула Габриэла. — Я и не говорила о замужестве. К тому же на роль мужа я уже присмотрела подходящую кандидатуру. Он готов ждать столько сколько потребуется и уверена, будет мне хорошим муже.

— И кто же этот счастливчик?

Джемс просто кипел от ярости, но Габриэла этого не замечала. Да и что она могла заметить? Что бы ревновать нужно любить. Но между ними не было любви. По крайней мере, оба так думали. Но оба прекрасно осознавали ту страсть, которая владела обоими. Жаркую и всепоглощающую. Сметающую, все на своем пути.

— Какое это имеет значение. — пожав плечами протянула Габриэла. — Важно то, что он мне подходит.

— Как расчетливо любовь моя. — протянул Джеймс.

— Может быть. — Габриэла усмехнулась. Она повернулась к каминной полке, что бы налить себе глоток бренди.

Однако Джеймс не дал ей этого сделать. Он встал позади Габриэлы и сжал ее запястья своими ладонями. Возможно, сильнее, чем хотел. Она тут же откликнулась на его близость. Откинувшись назад, Габриэла прижалась своим телом к телу стоящего позади нее мужчины. Она чувствовала его восставшее мужское естество, упирающееся ей в спину чуть выше ягодиц. Джеймс поднял ее руки и заставил ее схватиться за края каминной полки.

— Держись крепче девочка. — прошептал Джемс на ухо Габриэле.

Габриэла послушалась. Она вцепилась в края полки мертвой хваткой. Джеймс заставил ее наклониться вперед. Одна его ладонь легла ей на спину заставляя прогнуться вторая, на бедра заставляя отступить назад. Когда ее ягодицу обжег шлепок его ладони, Габриэла ахнула. Нет. Это не причинило ей боли. Напротив это чертовски возбуждало.

— О боже. — сорвался стон с ее губ.

— Ты очень развратна Габи. Очень. — теперь вторую ее ягодицу обжег шлепок. Габриэла снова ахнула. — Твоему отцу следовало давно тебя выпороть девочка.

Ладони Джеймса легли на ее бедра внизу живота. Сжав их, он вошел в нее быстро и жестко. Габриэла вскрикнула от удовольствия. Ей до безумия нравилось то, что он делал. Его ладони заскользили по ее содрогающемуся от удовольствия телу. Сжали е груди. С губ Габриэлы сорвался сладостный стон наслаждения.

Джеймс сжал между большим и указательным пальцами ее соски, слегка покручивая их. Габриэла задрожала от наслаждения. Ни чего подобного она еще не испытывала. Одновременно с ласками Джеймс продолжал вонзаться в нее глубоко насколько только мог. С каждым толчком его движения становились все быстрее. Объятия жестче.

Габриэла потеряла всякий контроль над собой. Стоны срывались с ее губ один за другим. Она пыталась двигаться навстречу Джеймсу, но он слишком сильно ее держал. Он не позволял ей сделать этого. Одна его ладонь скользнула от груди к животу и ниже. Когда его пальца погрузились в нежные, складки сокрытые в низу живота и нажали на чувствительный бугорок, Габриэла закричала.

Она цеплялась пальцами за края полки, стараясь не упасть. Дыхание Джеймса обжигало ей спину и шею. Его пальцы продолжали сводить ее с ума. Джеймс и сам считал, что он сходит с ума. После ее слов о том что она не против того что бы его друг соблазнил ее он потерял голову и сам не понимая почему. Но последней каплей стали ее слова о том, что она уже выбрала себе мужа. Как бы, не так. Она будет делить с ним постель пока он не насытиться ею. Но казалось этого не случиться ни когда. Она была едва ли не более, страстной, чем он сам.

Взяв ее здесь, у камина Джеймс и не подозревал, какое удовольствие это ему принесет. Дикая необузданная страсть захлестывала его с каждым толчком. Крики Габриэлы срывавшиеся с ее губ будили в нем зверя. Такого Джеймс не испытывал ни когда прежде. Он скользил руками по ее гладкой обнаженной кожи. Касался ее упругих грудей. Узкой талии. Плоского дрожащего от возбуждения живота. Когда пальцы его руки погрузились в ее нежные складки, и он услышал ее крик, он едва не взорвался от удовольствия.

Габриэла была влажной и горячей. Джеймс продолжал массировать ее чувствительный бугорок. Крики становились все громче. Срывались все чаще. Она вся дрожала. Джеймс сильнее надавил на чувствительный бугорок в глубине ее складок. Габриэла закричала когда волны экстаза накрыли ее. Тугой клубок внизу живота, наконец, взорвался мириадами ярких звезд.

Габриэла замерла тяжело дыша. Все ее тело дрожало, словно в лихорадке. Джеймс продолжал вонзаться в нее быстрыми резкими движениями. Еще несколько движений и из горла Джеймса вырвался громкий стон наслаждения. Он последний раз вошел в ее горячее лоно так глубоко, как только мог и замер.

Она чувствовала как он излился в нее мощным горячим потоком. Это доставило Габриэле практически столько же удовольствия как его пульсирующее естество глубоко в ее теле. Джеймс уперся ладонями в края каминной полки рядом с ее руками. Она выпрямилась по прежнему чувствуя его в себе. Волосы ее упали ей на грудь. Габриэла прижалась спиной к Джеймсу. Руки ее все еще упирались в края полка.

— И после этого вы лорд Гарден будете упрекать меня в распутстве? — с трудом отдышавшись, произнесла Габриэла. Ее ладони легли на его ягодицы, пальцы чуть сжались, а ноготки слегка царапнули его кожу.

— Грешен. Каюсь. — усмехнулся Джеймс. — Но из-за вас леди Эмброуз я напрочь теряю голову. — ладони Джеймса легли на ее груди а пальцы сжали соски. Габриэла вскрикнула и откинула голову на грудь Джеймса. С ее губ снова сорвался стон.

— Я бы с радостью продолжила Джеймс. — со вздохом произнесла Габриэла. Но мне нужно возвращаться домой.

— Так скоро девочка? — Джеймс коснулся губами ее шеи затем плеча.

— К сожалению да. Если я ново проведу в постели весь день тетушка решит что я заболела и вызовет сюда моих родителе. И тогда они либо увезут меня в загородное поместье либо будут следить за мной день и ночь, чтобы удостоверится, что я здорова. — Габриэла вздохнула.

— В таком случае мне придется вас похитить. — Джеймс снова коснулся ее обнаженного плеча.

— Не лучшая мысль дорогой. — Габриэла усмехнулась. — Лучше отвези меня домой.

Джеймс отстранился и вышел из ее горячего лона. Ему меньше всего на свете хотелось что бы она сейчас уезжала. Но Габриэла права. Если они не хотят быть пойманными им нужно соблюдать осторожность. Хотя Джеймс мог не опасаться скандала. Еще один скандал не нанесет его репутации и без того запятнанной скандалами ни какого ущерба. Но вот на репутации Габриэлы это отразиться.

Ему не хотелось, что бы ее отец ворвался в его дом и потребовал жениться на его дочери. Это было бы чертовски скверно. Во первых Джеймс не собирался жениться в ближайшие десять лет. Во вторых жениться на Габриэле Эмброуз было бы чистой глупостью. Столь страстная натура ни когда не удовлетвориться одним лишь мужем. Да он и сам не сможет довольствоваться только лишь женой. Не один из них не потерпит измены. Так что Габриэла совершенно права настаивая на сохранении всего в тайне.

— Готова отдать половину приданного, что бы узнать, о чем же вы думаете? — спросила Габриэла заканчивая одеваться.

— Я думаю, о том, когда вновь смогу вас увидеть? — отозвался Джеймс, застегивая рубашку.

— Думаю через несколько дней. — со вздохом ответила Габриэла. — Завтра мы приглашены на бал нужно успеть приготовиться.

— Несколько дней? — Джеймс едва не застонал. — Я не смогу так долго ждать.