Тридевятое квест: Молодильное яблоко

Утром, отключив заранее телефон, Костя подошел к своему сейфу в кабинете. Сегодня он решил обойтись без завтрака, мало ли кому еще приспичит о нем вспомнить. Схватив фото своей матери, он сфокусировался на ее образе и стал ее звать. Через несколько секунд прошла рябь на поверхности. Потом сама фотография с рамкой взлетела в воздух и поравнялась с его лицом. Фото ожило и лицо женщины зашевелилось:

— Здравствуй, сынок! Не ожидала, что вспомнишь… Давно не разговаривали.

— Привет, мать! — он все еще волновался, что кто-то может их прервать. — Ну, что пригласишь меня к себе? Если ты там не занята…

— Ну, добро пожаловать! — мать удивилась, но все-таки пригласила его. — Проходи, видимо сильно соскучился или что-тот случилось?..

Фотография расширилась и превратилась в портал. Костя решительно шагнул в серебристую рябь, оставив телефон дома. Так будет проще и спокойнее. Да, и не быстро его смогут найти без этого надоедливого средства связи или скорее привязи.

На другой стороне он оказался в деревянном домике, судя по звукам и пейзажу за окном — это был лес. Хижина состояла из трех комнат: две, судя по всему, спальни, и одно большое помещение, которое одновременно играло роль прихожей, гостиной и кухни. На окнах висели голубые занавески. Остальной интерьер Косте был не интересен.

— Ну, что же проходи, — мать махнула в сторону стола. — Морс, квас или козьего молока тебе?

— Морс, — он подвинул стул и уселся. — Что как дела? Надолго ты здесь? — он рассматривал ее лицо, следы усталости и мелкую сеть морщин возле глаз. — А ты как-то не особо по-деревенски выглядишь, знаешь ли?

— А ты хочешь, чтобы я нацепила платок, халат в цветочек и калоши? — она проигнорировала вопрос про «надолго» и рассмеялась, наливая ему морс. — Вот, тебе хлеб свежий. Саныч сегодня спек, — потом достала четыре вареных яйца, соль и поставила на стол. — Небось не завтракал, раз в такую рань встал?

— Угу, — с набитым ртом кивнул он. — Давно ты дома была?

— Ты, о том, где я официально прописана в архивах бюро? — она смотрела на него своими оливковыми глазами. — Наверное, месяц назад… В последнее время, вот… морально поддерживаю Саныча.

Костя жевал и слушал, так либо мать врет, как и остальные, либо кто-то пользовался нелегальным артефактом… тот, например, который внешность меняет. Не могут же все трое врать? Если они, конечно, не объединились, чтобы украсть яблоко. Только вот, мать не особо Людмилу жалует. А с Соловьем они не враждуют, но и не дружат. Такой союз получается странным… Да, и он сомневался, что эти трое смогли бы поделить одно яблоко. Они бы явно использовали их для разных целей.

Но теперь, у него есть другая зацепка. Кто может подставить самых близких ему людей? И у кого может находится артефакт изменения внешности? Сегодня он оказал услугу Варваре… Теперь ее очередь оказать ему услугу. Она все-таки спец по таким делам.

— Ты, что-то задумался? — спросила мать, выдернув его из мыслей. — Как там у тебя дела? С Людмилой что ли поссорился? Ты обычно не из тех — кто навещает кого-то, потому что соскучился.

Она, как всегда, видела в корень. Но про яблоко он ей не станет пока говорить.

— У меня дела к Санычу, — он доел яйцо и запил морсом. — Поговорить мне с ним надо.

— А как ты узнал, что я буду с ним? — немного удивилась она. — Да, и какие дела у тебя с ним могут быть вообще?

— Так у кого в лесах ты бы еще столько времени проводила? Да, и одну услугу для бюро мне нужно выполнить. Ты же знаешь, какие они приставучие и наглые.

— А вон, что… это да, — она лениво поправила свои короткие черные волосы с проседью и задумалась. — Вроде он ничего такого не натворил. По крайней мере, не при мне. Не видела.

— Не беспокойся. Я все улажу, — Костя пытался рассмотреть вид из окна, но кроме кустов сирени ничего не видел. — И долго ты с ним будешь здесь нянчиться еще?

— Сколько понадобится, — она пожала плечами. — Я его почти всю жизнь знаю. Старый он совсем стал. Поплохел. Болеет часто. Устает быстро.

— Так ему в его возрасте и проказничать уже нужно перестать, тогда и уставать будет меньше, — хмыкнул он. — А то помню в последний раз, он одних нерадивых туристов, увлекшись чуть не съел по-настоящему. Пришлось мне по судам бюро таскать его и адвоката еще нанимать. Хорошо, что все обошлось.

— Да, Саныч, по-моему, помирать собрался уже… — тяжело вздохнула женщина, подперев свою голову руками. — Устал он говорит от такой жизни, может деревом станет. Уснет полностью навсегда… и…

— Что-то он совсем меланхоличным стал, — покачал головой Костя. — Я с ним поговорю. А твои зелья ему не помогают?

— Так больше симптомы снять, от ревматизма или головной боли. Мне бы какого-нибудь ингредиента бы особенного. Живой воды или молодильного яблока… вздохнула снова она, смотря в окно.

«Да, уж… молодильного яблока значит», — задумался Костя. Возможно мать пока рановато снимать со списка подозреваемых. Но, с другой стороны, она права. Для таких долгожителей как Саныч, нужно что-то посильнее всякого зелья. Только, вот бы она его сама попросила, может для Саныча он и так бы отдал… А сейчас, ему из принципа вернуть нужно яблоко, чтобы проучить лично того, кто украл у него. Любит мать со всеми возиться, кроме него. Его она так особо не жалела, даже когда он был ребенком…

— И когда он примерно придет? — спросил Костя, ему не хотелось погружаться в эти дебри детских травм и обид. — Надеюсь не под вечер?

— К обеду придет. Он уже ленится как раньше до сумерек ходить. Когда не спится, может и по ночам в лесу шастать.