Связанные понятия
Униже́ние — поведение человека, целью или результатом которого является падение у унижаемого чувства собственного достоинства и его достоинства в глазах других людей. Унижение может совершаться как намеренно, например, с целью самоутверждения, так и являться, например, методом воспитания.
Наказание — применение каких-либо, правовых или неправовых, неприятных или нежелательных мер в отношении человека, животного или их групп в ответ на неповиновение или на неугодное или морально неправильное поведение.
Коры́сть — жадность к деньгам, материальному богатству; страсть к наживе, личной выгоде. Раскрыть понятие можно с разных сторон...
Проступок — общественно вредное деяние (действие или бездействие), посягающее на установленные законами или подзаконными актами общественные отношения, отличающееся небольшой общественной опасностью и запрещённое каким-либо нормативным правовым актом (например, Кодексом об административных правонарушениях) под угрозой наказания.
Оскорбле́ние — это умышленное унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприличной форме.Оскорбление может быть нанесено в виде высказывания (словесно, письменно) или в виде действия (плевок, неприличный жест), а также публично или в отсутствие объекта оскорбления. Во многих странах оскорбление считается преступлением.
Упоминания в литературе
До сих пор мы видели в Джаншиеве русского публициста; читатель, быть может, даже позабыл, что Джаншиев – армянин. И в этом не было бы ничего удивительного. В деятельности его до середины девяностых годов мало что напоминало о его происхождении. Разве только горячий южный темперамент и южная экспансивность указывали на то, что этот человек не дитя холодного севера. В молодости Джаншиев, подобно большинству русских армян, мало следил за событиями, совершавшимися в Оттоманской империи, и редко проявлял свое участие к положению своих турецких братьев. Другие интересы, другие запросы отодвинули на задний план более отдаленный и, по-видимому, более насущный армянский вопрос в Турции. Но он все-таки стал интересоваться им раньше, чем Сасунская резня привлекла к нему всеобщее внимание. В 1891 г. он посетил Константинополь и то, что он увидел в столице султана, показало ему с полнейшей очевидностью, что происходившие там вещи ужасны, что отсутствие активного интереса к положению армян в Турции граничит с моральным
позором . В статьях, напечатанных сейчас же по возвращении в Россию в «Русской Мысли», он первый из русских армян попробовал разоблачить своеобразные приемы турецкой администрации и турецкого «правосудия». Для него, как для юриста, проникнутого высоким уважением к идее истинного правосудия и к ее этическим основам, было нестерпимо горько видеть постоянное, систематическое нарушение самых дорогих прав человека, совершающееся потому только, что этот человек не мусульманин, а христианин. Мартиролог жертв турецкого фанатизма был уже и в то время ужасающе велик, и страдания армян, отданных на произвол курдов, вопреки обязательствам Порты по § 61 Берлинского трактата, казались наглой насмешкой над Европою.
21 января с убийством короля-священника завершается то, что знаменательно называли страстями Людовика XVI. Разумеется, стыд и
позор представлять как великий момент нашей истории публичную казнь человека слабого и доброго. Эшафот, на котором ему отрубили голову, вовсе не вершина. Но, как бы то ни было, и по своим мотивам, и по своим последствиям суд над королем означает поворот нашей современной истории. Этот суд символизирует ее десакрализацию и развоплощение христианского бога. До сих пор Бог принимал участие в истории через королей. Но его исторического представителя убивают, короля больше нет. Следовательно, остается только видимость Бога, сосланного в небеса принципов.
В конце XVIII и начале XIX в. большое число авторов, исходя из самых разнообразных мотивов, возвысило свой голос против жестоких наказаний за детоубийство.[66] Беккариа писал: «Детоубийство является также следствием неизбежного противоречия, в которое поставлена женщина, ставшая жертвой своей слабости или насилия. Ей нужно выбрать
позор или смерть существа, не способного чувствовать свое несчастье. Как ей не предпочесть эту смерть неизбежным страданиям, ожидающим ее и ее несчастный плод? Лучшим средством предупредить это преступление были бы законы, действительно охраняющие слабость от тирании, ополчающейся против пороков, если их нельзя прикрывать плащом добродетели.
Его наставления законодателям были простыми и вместе с тем глубокими по содержанию: «Пусть государь, – писал он, – предлагает такие законы, которые не только извещают о наказании виновных, но также убеждают в том, что не следует грешить… Дело государя – позаботиться о том, чтобы учредить такие законы, которые понравятся всем добрым людям, и помнить, что даже самое ничтожное в них должно отвечать общему мнению… Пусть закон учитывает все… соображения, почет и
позор , выгоду и ущерб. А тех, у кого совершенно рабская натура или, скорее, скотская, можно обуздать оковами и кнутом… Пусть государь постарается, чтобы его граждане оценивали себя по добродетели и нравам, а не по имуществу… Следует держать в почете полезные ремесла и не называть благородством бесполезную праздность… Множество зол порождается роскошью и расточительностью… В целом законы должны быть направлены на то, чтобы никому не было обиды, ни бедному, ни богатому, ни знатному, ни простолюдину, ни рабу, ни свободному, ни чиновнику, ни частному лицу. Однако пусть они сильнее склоняются к тому, чтобы помогать беспомощным, поскольку удел слабых более уязвим перед несправедливостью. Так пусть человечность законов возместит им то, в чем они обделены судьбой».[159]
Но как бы ни были чудовищны эти преступления и как бы ни были мы все глубоко взволнованы и возмущены этими кошмарными и ужасными преступлениями, – вы, товарищи судьи, как это и подобает советскому суду и советскому правосудию, с глубоким спокойствием взвешивали и оценивали проходившие перед вашими глазами факты, связанные с преступной деятельностью этих людей, имена которых давно уже покрыты всенародным презрением и всенародным
позором .
Связанные понятия (продолжение)
Честь — это достойные уважения и гордости моральные качества человека; его соответствующие принципы.Честь может восприниматься как относительное понятие, вызванное к жизни определёнными культурными или социальными традициями, материальными причинами или персональными амбициями. С другой стороны, честь трактуется как изначально присущее человеку чувство, неотъемлемая часть его личности. В традиционной системе ценностей культур многих народов категория чести находится на более важном месте, чем жизнь...
Жесто́кость — проявление грубого (в том числе неумелого) отношения и обращения с другими живыми существам, которое может сопровождаться в том числе причинением им боли и нанесением душевных и телесных повреждений.
Субъективное вменение — принцип уголовного права, содержание которого заключается в том, что юридически значимыми и способными повлечь применение мер ответственности являются лишь те обстоятельства деяния, которые осознавались лицом, совершившим деяние.
Достоинство — уважение и самоуважение человеческой личности как морально-нравственная категория.
Не путать с: ВиновностьВина́, чу́вство вины́, угрызе́ния со́вести — отрицательно окрашенное чувство, объектом которого является некий поступок субъекта, который кажется ему причиной негативных для других людей, или даже для самого себя, последствий. Если последствия имеют негативное влияние только на субъект, то возникает чувство досады, а не вины.
Подробнее: Вина
По́рка — вид телесного наказания, при котором человека бьют по бёдрам, ягодицам или спине, реже и по другим частям тела, кроме головы, таким образом, чтобы нанести истязаемому ударами страдания и боль, но не причинять тяжких телесных повреждений.
Физическое или психическое принуждение — одно из обстоятельств, исключающих преступность деяния. Физическое или психическое принуждение — это противоправное применение насилия (физического или психического) к лицу, которое осуществляется с целью добиться совершения данным лицом вопреки его воле общественно опасного деяния.
Презре́ние — отрицательно окрашенное чувство, возникающее по отношению к объекту, демонстрирующему качества или поведение, которые субъект не позволяет себе демонстрировать, так как воспринимает их социально неприемлемыми. Презрение связано с чувством превосходства. Кроме того, оно легко переходит в злость, гнев, ярость и даже порождает ненависть, если объект презрения становится существенным препятствием на пути удовлетворения потребностей субъекта.
Потерпевший в праве — человек, права и интересы которого нарушены совершением в отношении него правонарушения или преступления.
Вина ́ — это важнейшая составляющая субъективной стороны состава проступка или деликта, внутреннее отношение лица к совершаемому действию (бездействию) и причинённым вследствие этого последствиям.
Мужело́жство (также мужело́жество, устар. мужелега́ние) — один из терминов в русском языке, используемых для обозначения гомосексуальных половых контактов между мужчинами. В обиход термин был введён древнерусским церковным правом, которое под этим понятием понимало исключительно гомосексуальный анальный коитус. В современном русском языке термин «мужеложство» имеет книжную стилистическую окраску и нередко подразумевает юридический или религиозный контекст и часто имеет негативную коннотацию.
Раскаяние — отрицательно окрашенное чувство, сочетающее в себе сожаление по поводу своего поступка и чувство вины за его последствия. Признание своей вины в чём-либо, обычно с просьбой о прощении.
Побои — преступление, в котором непосредственный объект преступления — телесная неприкосновенность человека. Объективная сторона преступления выражается в нанесении множества ударов (побоев или иных насильственных действий), следствием которых могут быть ссадины, кровоподтёки и иные последствия, не предусмотренные законодательством страны, в частности УК РФ (в Российской Федерации). Процесс нанесения побоев называется избиением.
Психологическое насилие , также эмоциональное или моральное насилие — это форма насилия, которая может приводить к психологической травме, в том числе тревожности, депрессии и посттравматическому стрессовому расстройству. Этот вид насилия характерен для ситуаций дисбаланса власти, например для насильственных отношений, травли, в частности на рабочем месте, и насилия над детьми.
Вина ́ в уголовном праве — это психическое отношение лица к совершаемому общественно опасному действию или бездействию и его последствиям, выражающееся в форме умысла или неосторожности.
Позорный столб — устройство, применявшееся для выставления человека на всеобщее осмеяние и унижение в качестве наказания. Состояло из установленного в публичном месте, обычно на помосте, столба, к которому осуждённого приковывали цепью с ошейником и кандалами, либо из столба с колодками (устройством с отверстиями для зажимания в них головы и рук человека). К стоянию у позорного столба приговаривали на определённый срок, обычно за незначительные преступления. Позорящие наказания были широко распространены...
Объективное вменение — это привлечение лица к уголовной ответственности без установления его вины. Объективное вменение может заключаться как в привлечении к уголовной ответственности за случайные последствия действий человека, так и в привлечении к ответственности лиц, действия которых вообще не состоят в причинной связи с причинённым вредом, но наказание которых по каким-либо причинам представляется целесообразным.
Гражда́нская казнь в Российской империи и других странах — один из видов позорящего наказания в XVIII—XIX веках. Её обряд состоял в публичном унижении наказуемого с преломлением шпаги над головой в знак лишения всех прав состояния (чинов, сословных привилегий, прав собственности, родительских и пр.).
Несправедливость относится к отсутствию или противоположности справедливости. Термин может быть применён относительно отдельного случая или ситуации. Термин обычно соотносится с плохим обращением, злоупотреблением, пренебрежением или должностным преступлением, которое осталось безнаказанным либо санкционированным правовой системой. Плохое обращение и злоупотребление в отдельном случае или контексте могут представлять системный отказ служить делу правосудия (правовой вакуум). Несправедливость означает...
Теле́сные наказа́ния — одна из наиболее древних (наряду со смертной казнью) форм физического насилия, мер наказания, заключающаяся в причинении наказуемому лицу физической боли или увечья. Их можно разделить на...
Дели́кт (из лат. delictum «проступок, правонарушение») — неправомерное поведение, частный или гражданско-правовой (лат. delictum privatum) проступок, влекущий за собой возмещение вреда и ущерба, взыскиваемые по частному праву в пользу лиц потерпевших. Войтович Л.В., Сергеев И.В. определяют деликт как "противоправное действие частного характера, порождающее у пострадавшего заинтересованность наказать обидчика и (или) возместить понесенный ущерб"Деликтология — наука о правонарушении.
Презу́мпция (от лат. praesumptio — предположение, ожидание, надежда) — предположение, которое считается истинным до тех пор, пока ложность такого предположения не будет бесспорно доказана. Презумпции широко используются в юриспруденции и в естественных науках, во втором случае — зачастую неявно.
Свидетельские показания - сведения, выраженные в устных ответах свидетелей, об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения судебного дела. Не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности.
Стыд — отрицательно окрашенное чувство, объектом которого является какой-либо поступок или качество (философия) субъекта.
Непристо́йность — всё шокирующее, явно ранящее и открыто оскорбляющее скромного и воспитанного человека. Это могут быть жесты, слова и выражения, поступки, одежда или её отсутствие, изображения и предметы. Понятие непристойности, граница между пристойностью и непристойностью — характеристики, тесно связанные с вопросами нравственности, этики и сложившегося в обществе этикета, — оттого непостоянные, а также различающиеся в разных культурах и исторических эпохах.
Богоху́льство (от Бог и др.-рус хула, ст.-слав хѹла; греч. βλασφημία) — непочтительное использование имени Бога или богов, а также поношение любых объектов религиозного поклонения и почитания.
Субъект преступления — лицо, осуществляющее воздействие на объект уголовно-правовой охраны и способное нести за это ответственность. Признаки субъекта преступления образуют один из элементов состава преступления. Наличие у лица, совершившего преступление, определённых субъективных признаков может рассматриваться также как условие уголовной ответственности.
Мора́ль (лат. moralitas, термин введён Цицероном от лат. mores «общепринятые традиции») — принятые в обществе представления о хорошем и плохом, правильном и неправильном, добре и зле, а также совокупность норм поведения, вытекающих из этих представлений.
Порок — этический термин, обозначающий укоренённость в грехе и недолжном поведении. Впервые порок (греч. κακία) осмысливает Аристотель в своем трактате Никомахова этика, где это слово является антонимом добродетели. Термин используется и в средневековой этике (Пьер Абеляр) и обычно сопоставлялся с грехом. Если грех воспринимался как поступок и результат выбора, то порок (лат. vitium) трактовался как аморальная склонность, которая превращается в пагубную привычку.
Преступления против жизни — преступления, главным объектом которых является основное благо человека — жизнь. В случае оконченности такого преступления его результатом является причинение смерти. Как правило, эти преступления являются самыми тяжкими в уголовном законодательстве различных государств и влекут наиболее суровое наказание.
Неосторожность в уголовном праве — это одна из форм вины, характеризующаяся легкомысленным расчётом на предотвращение вредных последствий деяния лица, либо отсутствием предвидения наступления таких последствий. Впервые неосторожность была выделена средневековыми итальянскими учёными как одна из форм косвенного умысла.
Истязание — причинение потерпевшему физических или психических страданий, включая систематическое нанесение побоев, применение пыток, угроз, оскорблений, а также иные насильственные способы: лишение сна, пищи, воды, запирание в холодное помещение, порка, связывание.
Предмет преступления — это вещь, элемент материального мира, на который осуществляется воздействие в ходе совершения преступления. Например, предметом хищения является само похищенное имущество, предметом взяточничества — полученные должностным лицом деньги, предметом контрабанды — перемещаемые через границу товары. Признак предмета преступления в составе преступления является факультативным: он имеет значение не для всех составов преступления, и даже не во всех составах преступления присутствует...
Глу́пость — абстрактное понятие, подразумевающее под собой низкую степень интеллекта, отсутствие здравого смысла и неспособность самостоятельно мыслить и принимать рациональные решения. Проявляется также в невозможности отвечать (или давать элементарные ответы) на более сложные вопросы, а также в поведении и некоторых проявлениях личности в более сложных ситуациях.
Жа́лоба — письменное требование, обращенное к уполномоченному государственному органу об устранении нарушений прав и законных интересов.
Го́рдость — положительно окрашенная эмоция, отражающая положительную самооценку — наличие самоуважения, чувства собственного достоинства, собственной ценности. В переносном смысле «гордостью» может называться причина такой самооценки (например, «этот студент — гордость всего института»).
Неве́жество — недостаток знаний, необразованность, неразвитость, отсталость. Согласно словарю Ушакова — отсутствие познаний, некультурность, отсталость; в другом, разговорном значении — невоспитанность, невежливость. У Ожегова — отсутствие знаний, некультурность; невежливое поведение.
Квалификация преступлений в уголовном праве — точная уголовно-правовая оценка конкретного общественно опасного деяния. Она заключается в установлении точного соответствия между признаками совершенного общественно опасного деяния и признаками, предусмотренными в нормах уголовного закона.
Вердикт (от лат. vere dictum — истинно сказанное) присяжных заседателей в уголовном процессе — решение коллегии присяжных заседателей по поставленным перед ней вопросам, включая основной вопрос о виновности подсудимого.
У́мысел — одна из форм вины, противопоставляемая неосторожности. В административном праве, а также в уголовном законодательстве некоторых стран, виновным может быть признано даже юридическое лицо. В уголовном праве умышленная форма вины предполагает осознание виновным сущности совершаемого деяния, предвидение его последствий и наличие воли, направленной к его совершению.Умышленная форма вины наиболее распространена в законе и на практике (до 90 % деяний).В уголовном праве в зависимости от особенностей...
Полово́е извраще́ние или сексуа́льная перве́рсия (также извраще́ние полово́го чу́вства) — любое сексуальное поведение, считающееся в данном обществе отклонением от принятых сексуальных норм и стандартов в плане направленности полового влечения или способов его удовлетворения. Отнесение того или иного вида сексуального поведения к половым извращениям весьма проблематично и может различаться в различные периоды истории человечества и в различных культурах.
Фело́ния (англ. felony) — понятие в англосаксонской системе права, означающее преступление. Следует отличать от понятия «мисдиминор».
Сатисфакция (от лат. satis — достаточно и лат. facere — делать, совершать) означает приблизительно удовлетворение; другая версия (от лат. satisfactio — удовлетворение) — удовлетворение за оскорбление чести.
Объявление вне закона — полное или частичное лишение лица правовой охраны со стороны государства (вплоть до разрешения каждому убить человека, объявленного вне закона).
Упоминания в литературе (продолжение)
К первому виду мужества мыслитель относил гражданское мужество, которое «больше всего походит на собственно мужество» [21, с. 111], так как «оно происходит от добродетели, а именно: от стыда, от стремления к прекрасному, т. е. к чести…» [21, с. 108]. Если граждане проявляют смелость «по принуждению начальников», то их мужество не является подлинным. Оно по степени ниже, так как граждане «поступают так не от стыда, а от страха, избегая не
позора , а страдания…» [21, с. 112].
«…Все, носящие светильники, имеют право на одинаковое к себе уважение. Вот что нужно проповедовать Вашей пастве, о, римский папа! Так же, как и я внушаю это моим братьям. Нужно им говорить, что ввиду опасности гибели под ударами рабов мы должны обоюдно отказаться от того систематического
позора , который уже слишком долго затемняет наши рассудки.
Нормы – обычаи в первобытном обществе появляются, когда правило поведения ввиду его длительного применения становится привычкой. Обычаи освящаются первобытной мифологией, религией и приобретают обязательную силу.152 Обычай кровной мести имел место у всех народов. Данный обычай, как правовая форма реакции, представляет собой санкционированное родоплеменным союзом право мстить обидчику за причиненный вред, если таковой последовал от чужого, а не от сородича или соплеменника. Обязанность мстить вытекала из «кровных уз рода».153 Непререкаемость обычая поддерживалась также языческой религией первобытного человека, по суеверию которого «тень убитого до тех пор не может найти покоя, пока убийца не будет умерщвлен».154 Кровная месть считалась и моральным долгом, невыполнение которого влекло
позор и признание недостойным предков. Кроме того, неотмстивший за своего сородича лишался права наследования имущества убитого.
Нет и не может быть успокоения нашей совести до той поры, пока не будет изжито мрачное средневековье XX века, свидетелями которого нам суждено быть. Жизнь сметет его, когда оно окончательно будет изжито в нашем собственном сознании; когда западноевропейская демократия, в лице прежде всего социалистов, оставляя фантомы реакции в стороне, действительно, в ужасе отвернется от кровавой «головы Медузы», когда революционеры всех толков поймут, наконец, что правительственный террор есть убийство революции и насадитель реакции, что большевизм не революция и что он должен пасть «со стыдом и
позором », сопровождаемый «проклятием всего борющегося за свое освобождение пролетариата». Это – слова маститого вождя немецкой социал-демократии Каутского, одного из немногих, занимающих столь определенную, непримиримую позицию по отношению к большевистскому насилию.
Тут Гораций по совету Тулла, снисходительного истолкователя закона, сказал: «Обращаюсь к народу». Этим обращением дело было передано на рассмотрение народа. На суде особенно сильно тронул собравшихся Публий Гораций-отец, объявивший, что дочь свою он считает убитой по праву: случись по-иному, он сам наказал бы сына отцовскою властью. Потом он просил всех, чтоб его, который так недавно был обилен потомством, не оставляли вовсе бездетным. Обняв юношу и указывая на доспехи Куриациев… старик говорил: «Неужели, квириты, того же, кого только что видели вступающим в город в почетном убранстве, торжествующим победу, вы сможете видеть с колодкой на шее, связанным, меж плетьми и распятием?.. Ступай, ликтор, свяжи руки, которые совсем недавно, вооруженные, принесли римскому народу господство. Обмотай голову освободителю нашего города; подвесь его к зловещему дереву; секи его, хоть внутри городской черты – но непременно меж этими копьями и вражескими доспехами, хоть вне городской черты – но непременно меж могил Куриациев. Куда ни уведете вы этого юношу, повсюду почетные отличия будут защищать его от
позора казни!»
Беккариа выступает не только против смертной казни, но и против пытки как инструмента дознания: «Пытка есть жестокость, освященная практикой большей части наций, тем не менее в процессе пыток продолжают выбивать признание в совершении преступления. Загоняя в ловушку противоречий, устанавливают соучастников, под видом очищения от
позора бесчестия обвиняемому вменяют преступления, к которым он мог быть причастен, но обвинение в которых ему не предъявлено».
Относительно второго аргумента Петр Тарантасийский говорит следующее: «Из-за великой своей зависти, в своей борьбе с человеком, дьявол уничтожил бы все, если бы было божье попущение». Но бог ему одно позволяет совершать, другое – не позволяет. Это причиняет дьяволу большой
позор и недовольство, так как бог во всем пользуется им для откровения своей славы против воли дьявола.
Как на зачаточную форму проституции, Шурц указывает (стр. 193) на следующие отношения, существующие на островах Палау. Там не только девушки, но и замужние женщины отправляются в «баи» холостяков, чтобы пожить там некоторое время. «Когда жена рассердится у нас на своего мужа, – рассказывала одна островитянка путешественнику Семперу, – она убегает в ближайший баи. Тогда муж должен, если он желает снова помириться с ней, выкупить ее за деньги у «клеббергел» (мужского союза), которому принадлежит баи и все в нем находящееся. Если он не может заплатить, он не имеет больше никаких прав на нее. В таком случае, она остается у мужчин до тех пор, пока другой муж, более могущественный, чем прежний, не выкупит ее… Я уже раз убежала от своего мужа и очень хорошо провела время в баи. Сестра из Инарратбака также недавно ушла в Орокол в баи за то, что муж ее изменил ей. Теперь она останется там, как армунгул (проститутка) три месяца». Шурц справедливо указывает, что такой побег жен есть отзвук свободной любви, полный расцвет которой уже позади, в прошлом. На островах Палау нисколько не считается
позором для девушки, если она жила в баи в качестве армунгул. Напротив, ее охотно берут тогда в жены».
«Никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она… И не было, и не будет, и теперь нет человека, который достоин только порицаний или только похвалы… Нельзя ударить брахмана, но и брахман пусть не изливает свой гнев на обидчика.
Позор тому, кто ударил брахмана, и еще больший позор излившему гнев на обидчика»,[189] утверждается в «Дхаммападе» (Индия, III в. до н. э.). Мысли, полезные и в наши дни.
Необходимость «потеснить разум, чтобы дать место вере» выступает в качестве основополагающего принципа в размышлениях и других славянофилов-современников. Так, например, В.О. Ключевский следующим образом описывал различие православной и католической традиций, проявляющихся в славянофильстве и западничестве: «Непомерное развитие схоластики в вероучении и художественных форм в церковнослужении не спасло Католической церкви, этой блудной дочери христианства, ни от богохульного папства и непогрешимости, ни от мерзости религиозного фанатизма с его крестовыми походами на еретиков и инквизицией, явлениями, составляющими вечный
позор католицизма. Люди, о которых идет речь (славянофилы. – С.Н., В.Ф.), никогда не были за такую Церковь: они слишком прониклись духом своей строгой матери, учившей “пленять разум в послушание веры”»[133].
У арабов месть считалась доблестью, мстителей восхваляли в песнях, а отказ от мести рассматривался как
позор .