Единственный
косенький мужичонка назывался деверь.
Четыре сотни,
косенький дощатый туалет, грядки с морковью, которые заставляют полоть в самый неподходящий момент, когда все подруги бегут на пруд купаться; душистые смородиновые кусты, заклеенные пластырем коленки, побрякивающий велосипед…
Дорога ахнула вниз, свернув за
косенький дом и уткнувшись в корявый забор.
– Зачем? – удивилась она, вперив в меня
косенький взгляд тёмно-синих глаз в обрамлении густых ресниц.