терраКОТА: С Новым Котом!

— Нет, ну где это видано, чтобы дипломированных котов с багажом перевозили?! Безобразие!!! Где соблюдение прав животных?!

Все это происходило естественно в Америке…

— Что с того, что небольшой перевес восемь с фунтов? Сразу в багаж, в клетку!!! Нарушение прав породистых животных!!!

Однако тут монолог НЕмаленького котика был прерван резким маневром самолета, что пролетал где-то над настоящими сибирскими неведомыми, бескрайними, заснеженными, таежными далями. От тряски люк как-то неудачно открылся, клетка качнулась и снежный вихрь подхватил ее…

Но не пугайтесь, ничего плохого с ним не произошло. Самолет же пролетал над Россией! А еще точнее, где-то над бескрайней Сибирью, где-то между Северным Полюсом и Африкой.

Ветер был сильный, клетка большая, так что планировала хорошо. Спланировала она сначала на большую, мохнатую, мягкую елку, поскакала-попрыгала по каждой ее веточке, стряхнула огромную кучу снега, зацепилась за сучок уже совсем около земли, раскрылась, плавненько и совсем неспешно вытряхнула котика в большущий сугроб.

— Я что, уже прилетел?! Это что — белый песок пустыни?! Брррр… А что так холодно?! В пустыне же жарко? И почему тут вместо песка снег?!

На самом деле, ничего кроме снега больше не было!

— Это что же такое — я вроде бы в тропики летел, почему так лапы мерзнут?! Снег здесь откуда?! Опять что ли все перепутали?! Безобразие! Я буду жаловаться в Гринпис!!!

Но только жаловаться пока было некому. Пока приходилось грести снег, словно воду в бассейне, чтобы выбраться хотя бы из сугроба на какую-нибудь твердую поверхность. Грести, грести, грести, как в мировом океане, потому что под елками сугробы особенно велики бывают — океан сибирского снега.

Кое-как догреб он до зеленой еловой лапы, что лежала на снегу, вцепился в нее когтями и вылез на большую ветку. Здесь можно было отряхнуться и осмотреться. Оглядеться он успел, а вот отряхнуться нет.

На тропинке, метрах в десяти, на него кто-то смотрел. Не заметить этого кого-то было просто невозможно. Потому что он был огненной рыжий и на белоснежном снегу выделялся очень хорошо.

— Привет! — весело поприветствовал рыжий.

— Ну, привет… — отозвался котенок.

— Ты кто, снежный барс?! — спросил незнакомец.

— Ага, а ты откуда знаешь, что меня Барсиком звать?!

— Так похож! И к тому же, кто еще с неба падает, кроме как Снежные Барсики!

— Нда и правда похож! — осматривая себя, решил котенок, — На самом деле, что ни на есть Снежный Барсик — не шерсть, а один снег, ты прав! Дружище, а тебя как зовут?

— Я — Листик!

— Листик?!

— Да нет, я Лис, а по имени Тик — вот и получается — Листик! Все так зовут.

— А я Сибир Як — порода такая в дипломе записана.

— Як, говоришь?! Что-то ты на Яка не очень-то похож! — с сомнением еще раз осмотрел его Листик, — Ну, впрочем, как скажешь! Яков я пока кроме тебя не видел.

— Не, не Як, я Кот, порода такой — Сибир Як! — с настоящим американским акцентом отвечал котик.

— Хм, ну ясно, а я просто Рыжий! Слушай, гляжу, ты тут замерз совсем — пойдем ко мне, я тебе чаю налью, да поесть дам! У нас тут зимой холодно!

— Ой, как это было бы хорошо! А то я уже лап не чувствую! Я же в Бруней летел, на встречу с Султаном, а там тропики. Я к морозам не готов!

— Так пойдем, чего лапы морозить! У нас тут так говорят: два друга — мороз да вьюга.