Конца не было недоразумениям, брани и попрошайству,
жена возмущалась, а подрядчик-каменщик, Тит Петров, семидесятилетний старик, брал ее за руку и говорил...
Неточные совпадения
Она была вдова, и я еще помню ее мужа; он был небольшого роста, седенький старичок, пивший тайком от княгини настойки и наливки, ничем не занимавшийся путным в доме и привыкнувший к безусловной покорности
жене, против которой иногда
возмущался на словах, особенно после наливок, но никогда на деле.
Оказалось, что мой крестный отец и муж моей тети, генерал свиты Его Величества светлейший князь Н.П. Лопухин-Демидов сказал великому князю Владимиру Александровичу, с которым был близок, что племянника его
жены и его крестного сына сослали в Вологодскую губернию,
возмущался этим и просил, чтобы меня перевели на юг.
— Да о чем говорить-то? —
возмущался Замараев. — Да я от себя готов заплатить эти десять тысяч… Жили без них и проживем без них, а тут одна мораль. Да и то сказать, много ли мне с
женой нужно? Ох, грехи, грехи!..
— Этого я не скажу, — возразил Сергей Степаныч, — и могу опровергнуть ваше замечание мнением самих женщин, из которых многие очень любят Никиту Семеныча;
жена моя, например, утверждает, что его несколько тривиальными, а иногда даже нескромными выражениями могут
возмущаться только женщины весьма глупые и пустые.
Алексей же Степаныч, не видя ничего опасного в постоянном нездоровье
жены, слыша от других, что это дело обыкновенное, ничего не значит, скоро пройдет, хотя смотрел на нее с сожалением, но не слишком
возмущался — и это огорчало Софью Николавну.
Александр Ильич, оправляя свой шитый у француза сюртук, никак не предчувствовал, что его
жена готовит ему такой допрос… Он уже был заранее убежден, что его дипломатии хватит на то, чтобы не дать Антонине Сергеевне и повода протестовать или
возмущаться.
К своей
жене он, как мужчина, начал незаметно охладевать в последние пять лет, но никогда не разбирал своего чувства к ней, не
возмущался, не жаловался ни самому себе, ни в дружеской беседе. Да у него и не было друга… Он принимал это как неизбежность"эволюции"супружеской связи, и свою честность, то, что не обзавелся любовницей, считал он высшим доказательством уважения к женщине, от нее не требовал никаких порывов и желал подтянуть ее в туалете вовсе не за тем, чтобы подогревать свое чувство к ней.