Неточные совпадения
Радость разлилась у ней по лицу; она усмехнулась даже сознательно. Как расширялась ее
арена: вместо одного два хозяйства или одно, да какое
большое! Кроме того, она приобретала Анисью.
Арина Петровна много раз уже рассказывала детям эпопею своих первых шагов на
арене благоприобретения, но, по-видимому, она и доднесь не утратила в их глазах интереса новизны. Порфирий Владимирыч слушал маменьку, то улыбаясь, то вздыхая, то закатывая глаза, то опуская их, смотря по свойству перипетий, через которые она проходила. А Павел Владимирыч даже
большие глаза раскрыл, словно ребенок, которому рассказывают знакомую, но никогда не надоедающую сказку.
Каждый раз, когда Гарван делал новый толчок, оба борца с напряжением кряхтели и с усилием, огромными вздохами, переводили дыхание.
Большие, тяжелые, со страшными, выпучившимися мускулами голых рук и точно застывшие на полу
арены в причудливых позах, они напоминали при неверном полусвете, разлитом в пустом цирке, двух чудовищных крабов, оплетших друг друга клешнями.
Часто на
арену выпускались одна за другой до десяти жертв, и все они по
большей части оставались на ней бездыханными, с переломанными костями и развороченными черепами.
Это был один из старых «сибирских служак»,
большая часть которых, при облегченном вздохе населения, по введении реформы 25 февраля 1885 года сошли, по независящим от них обстоятельствам, с
арены их многолетней и небесплодной для них самих служебной деятельности.
Табор их теперь представлял чрезвычайно
большое оживление: здесь пылали костры, кипели котлы с рыбой, пили вино и плясали; фокусники лили из одного сосуда воду и кровь, пускали из рукава лебедей, а когда народ слишком надвигал на них и стеснял их
арену, они бросали на землю вишневые жезлы, собранные из мелких штучек, искусно нанизанных на тонкую струну, и когда брали эти жезлы искусною рукой за конец, то жезлы изгибались и вертелись, как змеи.