Неточные совпадения
Погоня сбилась в одну кучку
у поскотины. Мужики ошалелыми
глазами глядели друг
на друга.
— Вот ращу дочь, а
у самого кошки
на душе скребут, — заметил Тарас Семеныч, провожая
глазами убегавшую девочку. — Сам-то стар становлюсь, а с кем она жить-то будет?.. Вот нынче какой народ пошел: козырь
на козыре. Конечно, капитал будет, а только деньгами зятя не купишь, и через золото большие слезы льются.
Галактион даже закрыл
глаза, рисуя себе заманчивую картину будущего пароходства. Михей Зотыч понял, куда гнул любимый сын, и нахмурился. Не о пустяках надо было сейчас думать, а
у него вон что
на уме: пароходы… Тоже придумает.
Сам-то Михей Зотыч небось и
глаз не казал
на свадьбу, а отсиживался
у себя
на постоялом дворе да
на берегу Ключевой.
— Мы ведь тут, каналья ты этакая, живем одною семьей, а я
у них, как посаженый отец
на свадьбе… Ты, ангел мой, еще не знаешь исправника Полупьянова. За
глаза меня так навеличивают. Хорош мальчик, да хвалить некому… А впрочем, не попадайся, ежели что — освежую… А русскую хорошо пляшешь? Не умеешь? Ах ты, пентюх!.. А вот постой, мы Харитину в круг выведем. Вот так девка: развей горе веревочкой!
Жена
у Полуянова умерла через год после свадьбы Серафимы, а через год он с пьяных
глаз женился
на красавице Харитине, вернее сказать — она сама высватала его.
Она действительно что-то поговорила старичку, и тот моментально исчез, точно в воду канул. Потом Галактион поймал маленькую теплую руку Пашеньки и крепко пожал ее.
У Пашеньки даже слезы выступили
на глазах от боли, но она стерпела и продолжала улыбаться.
— Харитина, помнишь мою свадьбу? — заговорил он, не открывая
глаз, — ему страстно хотелось исповедаться. — Тогда в моленной…
У меня голова закружилась… и потом весь вечер я видел только тебя. Это грешно… я мучился… да. А потом все прошло… я привык к жене… дети пошли… Помнишь, как ты меня целовала тогда
на мельнице?
Когда писарь вошел в поповскую горницу, там сидел
у стола, схватившись за голову, Галактион. Против него сидели о. Макар и Ермилыч и молча смотрели
на него. Завидев писаря, Ермилыч молча показал
глазами на гостя: дескать, человек не в себе.
Михей Зотыч лежал
у себя в горнице
на старой деревянной кровати, покрытой войлоком. Он сильно похудел, изменился, а главное — точно весь выцвел. В лице не было ни кровинки. Даже нос заострился, и
глаза казались больше.
Галактион вскочил со стула и посмотрел
на отца совсем дикими
глазами. О, как он сейчас его ненавидел, органически ненавидел вот за эту безжалостность, за смех, за самоуверенность, — ведь это была его собственная несчастная судьба, которая смеялась над ним в
глаза. Потом
у него все помутилось в голове. Ему так много было нужно сказать отцу, а выходило совсем другое, и язык говорил не то. Галактион вдруг обессилел и беспомощно посмотрел кругом, точно искал поддержки.
Этот первый завтрак служил для Галактиона чем-то вроде вступительного экзамена. Скоро он почувствовал себя
у Стабровских если не своим, то и не чужим. Сам старик только иногда конфузил его своею изысканною внимательностью. Галактион все-таки относился к магнату с недоверием. Их окончательно сблизил случайный разговор, когда Галактион высказал свою заветную мечту о пароходстве. Стабровский посмотрел
на него прищуренными
глазами, похлопал по плечу и проговорил...
Галактион схватил ее за руку и пребольно сжал, так что
у нее слезы выступили
на глазах.
Были два дня, когда уверенность доктора пошатнулась, но кризис миновал благополучно, и девушка начала быстро поправляться. Отец радовался, как ребенок, и со слезами
на глазах целовал доктора. Устенька тоже смотрела
на него благодарными
глазами. Одним словом, Кочетов чувствовал себя в классной больше дома, чем в собственном кабинете, и его охватывала какая-то еще не испытанная теплота. Теперь Устенька казалась почти родной, и он смотрел
на нее с чувством собственности, как
на отвоеванную
у болезни жертву.
Галактион стоял все время
на крыльце, пока экипаж не скрылся из
глаз. Харитина не оглянулась ни разу. Ему сделалось как-то и жутко, и тяжело, и жаль себя. Вся эта поездка с Харитиной
у отца была только злою выходкой, как все, что он делал. Старик в
глаза смеялся над ним и в
глаза дразнил Харитиной. Да, «без щей тоже не проживешь». Это была какая-то бессмысленная и обидная правда.
— А как вы полагаете, откуда деньги
у Болеслава Брониславича? Сначала он был подрядчиком и морил рабочих, как мух, потом он начал спаивать мужиков, а сейчас разоряет целый край в обществе всех этих банковских воров. Честных денег нет, славяночка. Я не обвиняю Стабровского: он не лучше и не хуже других. Но не нужно закрывать себе
глаза на окружающее нас зло. Хороша и литература, и наука, и музыка, — все это отлично, но мы этим никогда не закроем печальной действительности.
Больная полулежала в подушках и смотрела
на всех осмысленным взглядом. Очевидно, она пришла в себя и успокоилась. Галактион подошел к ней, заглянул в лицо и понял, что все кончено.
У него задрожали колени, а перед
глазами пошли круги.
Все, знавшие Ечкина, смеялись в
глаза и за
глаза над его новой затеей, и для всех оставалось загадкой, откуда он мог брать денег
на свою контору. Кроме долгов,
у него ничего не было, а из векселей можно было составить приличную библиотеку. Вообще Ечкин представлял собой какой-то непостижимый фокус. Его новая контора служила несколько дней темой для самых веселых разговоров в правлении Запольского банка, где собирались Стабровский, Мышников, Штофф и Драке.
Остановив сани, скитники подошли к убитому, который еще хрипел. Вся голова
у него была залита кровью, а один
глаз выскочил из орбиты. Картина была ужасная.
На крыльце дома показался кучер и начал делать скитникам какие-то таинственные знаки. Начинавшая расходиться толпа опять повернула к месту убийства.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Вот хорошо! а
у меня
глаза разве не темные? самые темные. Какой вздор говорит! Как же не темные, когда я и гадаю про себя всегда
на трефовую даму?
По левую сторону городничего: Земляника, наклонивший голову несколько набок, как будто к чему-то прислушивающийся; за ним судья с растопыренными руками, присевший почти до земли и сделавший движенье губами, как бы хотел посвистать или произнесть: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» За ним Коробкин, обратившийся к зрителям с прищуренным
глазом и едким намеком
на городничего; за ним,
у самого края сцены, Бобчинский и Добчинский с устремившимися движеньями рук друг к другу, разинутыми ртами и выпученными друг
на друга
глазами.
Вгляделся барин в пахаря: // Грудь впалая; как вдавленный // Живот;
у глаз,
у рта // Излучины, как трещины //
На высохшей земле; // И сам
на землю-матушку // Похож он: шея бурая, // Как пласт, сохой отрезанный, // Кирпичное лицо, // Рука — кора древесная, // А волосы — песок.
Вздрогнула я, одумалась. // — Нет, — говорю, — я Демушку // Любила, берегла… — // «А зельем не поила ты? // А мышьяку не сыпала?» // — Нет! сохрани Господь!.. — // И тут я покорилася, // Я в ноги поклонилася: // — Будь жалостлив, будь добр! // Вели без поругания // Честному погребению // Ребеночка предать! // Я мать ему!.. — Упросишь ли? // В груди
у них нет душеньки, // В
глазах у них нет совести, //
На шее — нет креста!
— Филипп
на Благовещенье // Ушел, а
на Казанскую // Я сына родила. // Как писаный был Демушка! // Краса взята
у солнышка, //
У снегу белизна, //
У маку губы алые, // Бровь черная
у соболя, //
У соболя сибирского, //
У сокола
глаза! // Весь гнев с души красавец мой // Согнал улыбкой ангельской, // Как солнышко весеннее // Сгоняет снег с полей… // Не стала я тревожиться, // Что ни велят — работаю, // Как ни бранят — молчу.