Топор любви, или блондинка на велике

В магазине за прилавком никого не обнаружилось, но меня это не сильно смутило. Осмотрюсь пока и приценюсь.

Наличных денег у меня осталось не так уж и много и все покупки надо тщательно взвесить. От карточек бывшего я давно уже избавилась, чтобы не было соблазна снять оттуда денег, ведь стоит мне только это сделать, как Дима воспримет это положительным знаком и прибежит мириться наперевес с веником из ста алых роз.

Тьфу! Вот зачем я про него вспомнила? Во рту даже как-то гадко стало.

Лучше вот плиту себе газовую посмотрю. Хорошая какая — двухкомфорочная. Мне самое то.

Пока я разглядывала плиту, за спиной у меня послышалось какое-то шуршание. Обернулась и увидела молодого человека, что застыл за прилавком с электроинструментом и смотрел на меня, как на восьмое чудо света.

Приятно, конечно, такое повышенное внимание, но сейчас как-то не в тему.

— Добрый день! — громко поздоровалась, и парень, вздрогнув, вышел из оцепенения.

— З-здрасте-е, — проблеял он в ответ, — Вы за покупками?

— Конечно! — удивленно вскинула брови я, — Зачем же еще.

Молодой человек покраснел и быстренько трусцой подбежал ко мне.

Длинный и нескладный на вид, между тем он производил приятное впечатление. Густые светло-русые волосы, красивые голубые глаза. Кажется, он даже моложе меня на пару лет. Совсем еще мальчик.

— Плиту хотите купить? Это выставочный образец. Есть еще не распакованная на складе такого же цвета.

— Несите со склада. Я ее возьму, — улыбнулась парню и представилась, — Виктория.

Он странно посмотрел на протянутую для рукопожатия руку и неуверенно вернул приветствие. Видно, так не принято у них тут здороваться с девушками.

— Антон, — улыбнулся он в ответ, — А вы недавно переехали?

— Вчера. Теперь вот живу на Зареченкой улице. Красиво тут у вас: воздух, речка.

— Сразу видно, что вы из города приехали. Машина у вас красивая.

— Продаю, — кивнула я на стоящий под окнами внедорожник, — Не хочешь прикупить?

— Что вы, Виктория? Ваша машина не по нашим зарплатам.

Ну, раз уж мы завели разговор о зарплатах, и Антон оказался таким разговорчивым, то я сразу начала расспрашивать его о том, где здесь можно работать.

— Это вам надо на ферму сходить. Там всегда работа есть!

Потом он словно спохватился, перевел взгляд на мой маникюр и замялся.

— Правда, работа там непростая.

— Я работы не боюсь! Рассказывай, как туда добраться.

Ферма местного предпринимателя Боброва оказалась на окраине села. Езды всего минут десять от центра. Поскольку сегодня выходной, то делать там сегодня мне нечего. А вот в понедельник, как выйдет на работу кадровик, так можно, и идти устраиваться.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я парня, и тот, кажется, от моей благодарной улыбки совсем «поплыл», — А теперь давайте посмотрим, что мне еще надо купить?

Антон кивнул, и мы вместе стали выбирать товары.

Оказалось, что нужно очень и очень многое.

Ведро, две кастрюли, подушка, одеяло, комплект постельного белья и целая куча всяких бытовых мелочей, типа ручного фонарика, ножа и перчаток для тяжелой работы во дворе.

— Как же вы все это повезете? — беспокойно посмотрел на меня парень, когда я решительно добавила к списку покупок триммер.

— У меня багажник большой.

— А из багажника? Баллон очень тяжелый.

Оценивающе посмотрела на газовый баллон, который я прикупила в комплект к плите и пожала плечами.

— Как-нибудь справлюсь.

— Я вам помогу! — расправил плечи парень.

О, кажется, у меня только что появился поклонник и бесплатная рабсила в одном лице. Помощь я его, конечно, приму, потому что сама и вправду не допру баллон до дома, но потом доходчиво объясню, что не собираюсь угощать его кофе.

Ответить я не успела, так как за нашими спинами скрипнула дверь и на пороге появились два неопрятных мужика.

— Здорово, Антоха! — гаркнул один пропитым голосом.

— О, какая дама тут к тебе в гости зашла! — подал голос второй, пожирая меня глазами, — Познакомишь?

— Я не думаю, что…, — уже знакомо протянул Антоша и перепугано посмотрел на меня.

Перевела взгляд на представителей местной пьющей «интеллигенции» и внутренне содрогнулась от омерзения.

Вот только таких знакомых мне не хватало!

Я хоть и росла в деревне, но с потомственными принимающими на грудь товарищами не зналась. Мать пыталась с разными мужчинами строить личную жизнь, но это всегда были относительно нормальные люди. Кто-то хуже, кто-то лучше, но таких вот личностей в нашем доме не бывало.

— Витек! — радостно оскалился хмырь в черной засаленной бейсболке.

— Колян, — в тон ему крякнул его товарищ, — Давай тебе, красавица, поможем вещи донести, а ты нас в гости пригласишь?

— А я Виктория Максимовна, — любезно кивнула я, — И я жуть как не люблю гостей.

— Так уж и не любишь? — пошел в наступление Витек, вразвалочку подходя ближе.

Антон аж отшатнулся и побледнел как полотно. Я же чуть не задохнулась от удушливого запаха перегара. Настоящая газовая атака!

Похоже, эта парочка держит все село в страхе.

Ну, ничего. Меня так просто не испугаешь. Тут самое главное не показывать свою беззащитность и дать понять, что за меня есть кому заступиться.

— Антошенька, — ласково обратилась я к продавцу, — А есть ли у вас в продаже топор?

— Топор? — удивился он, — Дрова рубить?

— Можно и дрова, а можно…и головы, — мечтательно протянула, поглаживая себя по шее, — Куриные, разумеется.

Антоша совсем в лице поменялся, но покорно пошел вдоль прилавка, выискивая мне топор.

— Вам какой? С деревянной или с железной ручкой?

— Давай оба! — крикнула я и многозначительно посмотрела на товарищей алкоголиков, — Топоров много не бывает.

Те переглянулись и заржали, как лошади.

— Чтоб дрова рубить нужна грубая мужская сила.

— Ладно, убедили, — махнула я рукой, — Антош, давай еще один — соседу подарю. Он страсть как любит по ночам дрова рубить.

— Это вы про Дмитрия Александровича? — любопытно вытянулась наивная простота.

— А то! Вот пойду к нему вечером на чай и подарю.

Товарищи алкоголики заметно насторожились и переглянулись, а буквально через пару мгновений у магазина резко затормозила «Нива» и оттуда, решительно распахнув дверь, выбрался мой сосед.

Вот как чувствовал, что о нем говорили!

Не сказать, что я была рада его видеть, но все лучше, чем с алкашами общаться.

Тут мой расчет оказался верен и сладкая парочка, едва заприметив «крутую» тачку Димасика, заметно занервничала. Глазки забегали, ручки затряслись, а мой сосед тем временем зашел в магазин и громко рявкнул:

— А вы что тут тунеядцы делаете?!

Витек и Колян синхронно подпрыгнули на месте и быстро отрапортовали:

— Так мы на перерыв!

— Самую малость отлучились!

Гамадрил обвел их обоих сканирующим взглядом и громыхнул:

— А ну руки в ноги и на работу! Еще раз увижу в центре, будете мне коровник языками вылизывать!

Признаться по правде, даже я чуть от страха не описалась, глядя на кипевшего от праведного гнева гамадрила, что уж тут говорить о товарищах алкоголиках-тунеядцах. Как было велено, так и ускакали, теряя на бегу кепки и тапки.

Едва за ними захлопнулась дверь, сосед перевел суровый взгляд на мою скромную персону и, не снижая командирского тона, спросил:

— Ты зачем мой баллон себе прикарманила?

— Что? — выпала в осадок я, — Ничего я не карманила! Я купила!

— Этот баллон с газом для себя заказывал я еще неделю назад! Антон подтверди! — мужчина грозно посмотрел на продавца так, что тот совершенно растерялся.

Одни стрессы для нежного неокрепшего ума Атошеньки.

— Да-а-а, — чуть заикаясь, кивнул он, — Вы заказывали, но Виктории он нужнее.

— Кто сказал?! Она сказала?

Терпеть не могу, когда обо мне говорят в третьем лице. Я, конечно, благодарна гамадрилу, за то, что он избавил нас от удушающей компании Вити и Коли, но тут как бы хрен редьки не слаще. Чтобы терпеть компанию Димы нужно иметь стальные нервы.

Как у меня, например.

— И что так кричать? — повернулась я к этому припадочному, — Да сдался мне ваш баллон, как козе баян. Забирайте на здоровье. Антон вернет мне деньги, а я, так и быть, напрягусь и до райцентра доеду.

Димасик что-то еще хотел сказать, но вовремя заткнулся, потому что я, прихватив все свои покупки помельче, прошествовала мимо со словами:

— А вообще, с вашей стороны очень некрасиво вести себя подобным образом. Вы же знаете, что у меня в доме света нет, готовить не на чем. С утра вот не завтракала даже. Не стыдно?

И прежде чем гамадрил и хоть что-то успел сообразить, я повернулась к Антону и ласково проворковала:

— Спасибо большое, Антошенька. Как обустроюсь, обязательно приглашу вас на чай.

Остальное мое добро в багажник загрузил Антон. Окрыленный перспективой предстоящего чаепития парень рассыпался в любезностях. Каюсь, что нагло пользовалась его добротой, но уж больно приятно было видеть, как злобно крошит зубы, оставшийся нервно топтать магазинный кафель, господин гамадрил.

По дороге обратно настроение заметно поубавилось, так как я слегка лукавила. Поездка в райцентр не представлялась возможной. Сейчас не то финансовое положение, чтобы выкатывать бензин только из-за одного газового баллона.

В итоге выход один — надо собрать волю в кулак, а заодно запылившуюся смекалку, напрячь извилины и возродить к жизни старую печь. Я пока была в центре села, заранее загрузила себе страницы с подробной видео инструкцией по обращению с печью. Ничего с первого раза не поняла и решила отложить это дело до вечера.

Грунтовая дорога к моему дому извилисто уходила вниз, через небольшой пустырь. Два наших с гамадрилом дома были почти на самой окраине села. Дальше были только речка и заливные луга, поросшие высокой стеной камыша.

Довольно уединенное место. Поэтому и странно было увидеть здесь бегущую по траве вдоль дороги маленькую девочку. Растрепанная русая коса, тонкое платьице, старые мальчишечьи кроссовки. Весь вид ребенка кричал о крайней бедности, в которой жил ребенок.

Я ударила по тормозам и, выбравшись из машины, подошла к остановившейся девчушке.

— Привет. Ты потерялась?

Девочка недоверчиво посмотрела на меня снизу вверх и покачала головой.

— Тебя как зовут? Меня Вика. А тебя?

— Мне мама не разрешает с незнакомыми дядями разговаривать! — воскликнула малышка, грозно нахмурив свой носик.

— А с тетями? — улыбнулась я.

— И с тетями тоже!

Нет, вы поглядите, какая принципиальная.

— Хорошо. А куда ты идешь?

— На рыбалку! — сообщила девочка, что не разговаривает с незнакомыми тетями.

— А мама знает?

— Нет! Я сюрприз хочу ей сделать, чтобы у нас к ужину вместо картошки была вкусная рыба.

У меня от этих слов на глаза навернулись слезы.

— А как же ты будешь ловить рыбу без удочки?

Девочка нахмурилась, смешно почесала носик и грустно сказала:

— Не знаю. Без удочки не получится, наверное.

— Но дома у тебя есть удочка?

— Есть. У Мишки их целых две штуки!

— Тогда пошли скорее домой за удочкой? — предложила я и протянула девочке руку.

— Только мне в машины к незнакомцам садиться запрещено! — почти доверительно предупредила она.

— Не вопрос. Пойдем пешком до твоего дома?

— Ага, — обрадовалась малышня и побежала обратно по дорожке, только пятки сверкали.

Мне же оставалось только щелкнуть брелком сигнализации и поспешить следом за ней. Нужно убедиться, что ребенок добрался до дома целым, невредимым, а еще побеседовать с ее мамой.

Дорога до дома решительной рыбачки заняла довольно много времени. Мы успели пересечь несколько улиц и минут десять еще шли по старой асфальтированной дороге, что за много лет разбили ездившие по ней автомобили.

Здесь девочка побежала быстрее и, юркнув за свежевыкрашенную железную калитку, скрылась за забором из старой проржавевшей сетки.

— Постой! — крикнула я и, прибавив шагу, последовала за ней, опасливо приоткрыв дверь калитки.

Мало ли, может в этом дворе, как и у моего любимого соседа собака живет. Я их раньше никогда не боялась, а теперь, как вспомню горящие в ночи глазищи, так сердце замирает.

— Добрый день! — громко поздоровалась — все же врываться без приглашения на чужую территорию неприлично как-то.

Девочка показалась на веранде дома, посмотрела на меня и быстро побежала в дом, видимо, мать позвать.

Я же так и осталась стоять на улице, рассматривая открывшуюся мне картину.

И она вовсе не была совсем печальной.

Дом в котором жила маленькая беспризорница был старым и явно нуждался в капитальном ремонте (прям как и мой), но между тем опытный женский глаз подмечал вещи, которые говорили о том, что здесь живет чистоплотная хозяйка. Отмытые и свежеокрашенные окна, развешанное на улице постельное белье кристальной белизны, занавески на окнах, чистый, подметенный двор.

Все выглядело очень скромно, но опрятно и это реально радовало.

Пока я вертела головой в разные стороны, на веранде показалась невысокая молодая женщина плотного телосложения.

— Здравствуйте, — негромко поздоровалась она, — Мне Катя сказала, что вы ее до дома проводили. Спасибо вам огромное, девушка. Я ведь уже всю округу обежала — искала свою проказницу.

— Она на речку ушла. Рыбачить собралась.

— Да вы что?! — схватилась за сердце молодая мама.

— Не переживайте, дойти она не успела, — заверила я.

Тут за спиной матери мелькнула фигурка Кати.

— Я вернулась, потому что удочку забыла! Мама, дай мне удочку! — потребовала малышка, — Пойду нам ужин добывать.

— Милая моя, — охнула девушка, опускаясь перед Катей на корточки, — Ты еще мала, чтобы ловить рыбу в одиночку.

— Тогда я возьму с собой Мишку!

— И Мишка еще мал. Давай мы на выходные пойдем вместе рыбачить?

Катя явно была не согласна с таким раскладом, но мать быстро ее спровадила в дом, пообещав купить вкусной рыбы в магазине. Видно, что семья живет небогато, но так, чтобы на еду денег не было…

Хотя, о чем это я?

Если я в ближайшее время не найду работу, тои у меня денег на еду не будет. А еще надо же как-то электричество в дом обратно провести. На какие шиши — ума не дам.

Вот не вовремя я про еду вспомнила, потому что мой бедный желудок, что уже от голода прилип к спине, решил напомнить о себе самым позорным образом — громко забурчал.

— Да что ж я вас на пороге держу?! — тут же спохватилась хозяйка, — Пойдемте в дом. Я только что чай со смородиной заварила, плюшки испекла!

Объедать и без того нищую семью — это верх наглости, поэтому я хотела сначала отказаться и открыла уже было рот, чтобы это сообщить, но потом заметила, как понимающе потускнели глаза девушки.

Неужели она подумала, что я просто брезгую ее приглашением?

— Не откажусь. Сто лет не пила чай со смородиной!

Пока я осматривалась в небольшом, но неожиданно уютном доме, хозяйка, которую звали Лизой, быстро накрыла на стол. С ее легкой руки на свежей скатерти появилась гора плюшек, посыпанных сахарной пудрой и большой заварник с ароматным мятным чаем. А уж смородиновое варенье так аппетитно выглядело, что я чуть слюной не захлебнулась.

— Обалдеть, как вкусно, — пробормотала я, делая глоточек настоящего мятного чая, — Вкус из детства. Ты настоящая волшебница, Лиза.

Новая знакомая от похвалы моей зарделась и села напротив, с удовольствием глядя, как ее ребятня таскает со стола плюшки и уминает за обе щеки.

Детишек у моей новой знакомой оказалось аж трое.

Я поначалу, когда увидела эту маленькую банду, состоящую из двух мальчишек и бойкой Катеньки, рот от удивления приоткрыла.

— Как же ты с ними справляешься? — пробормотала я.

Лиза в ответ рассмеялась и покачала головой:

— Это только кажется, что очень трудно, а на самом деле они уже большие и совсем самостоятельные. Особенно парни.

Мальчики и правда были постарше Катюши на несколько лет. Саша и Миша — близнецы.

— И как ты решилась на третьего? — спросила я и потом только спохватилась, поняв, насколько нетактичен мой вопрос.

Балда! Сначала говорю, а потом думаю.

Это Полинка, привыкшая к моей прямолинейности, всегда терпела. Мысль о ней, беспокойно кольнула сердце. Я буквально вчера звонила подруге и, слушая ее грустнее обычного голос, испытывала невероятную тоску по той прежней жизни, в которой мне на самом деле было не так уж и плохо.

— Прости. Это, наверное, слишком личный вопрос.

— Вовсе нет, — улыбнулась Лиза, — Мальчики не мои. Это дети моего мужа от первого брака.

— К-кх, — поперхнулась я чаем и во все глаза уставилась на Лизу.

Воистину невероятная женщина! Она не только умеет из воды и муки жарить шикарные плюшки, но и имеет такое доброе и открытое сердце.

— Но я их люблю, как своих, — продолжает она, наглаживая ладонью и без того идеально разглаженную скатерть, — А ты недавно здесь живешь?

— Да, — киваю я, — Раньше в городе работала, но там квартиру снимать дорого, а здесь мне тетка дом оставила. Решила перебраться, дом восстановить.

— Это, наверное, очень сложно. После городской жизни в нашу глушь перебраться.

— Несложно. Самое главное — работу найти. Я на ферму в понедельник собиралась. Нормально там платят?

— Хозяин не жадный, но требовательный, — охотно рассказывает Лиза, — Работа тяжелая по десять часов в смену. Я и сама бы хотела туда на сыроварню устроиться, но куда ж я детей дену. Раньше в садике нянечкой работала, а потом сад наш расформировали. Те у кого автомобили есть в соседнее село возят, а у меня такой возможности нет. Вот и подрабатываю от случая к случаю. Когда в магазине, когда свяжу на заказ.

— А муж? — опять не подумавши, брякнула я.

Лиза посмотрела на меня своими красивыми, бесконечно грустными глазами и тихо ответила:

— Он умер два года назад.

Вот почему так несправедлива жизнь. Такая прекрасная, симпатичная, добрая девушка и такая тяжелая судьба. Такое горе и для нее, и для маленькой стайки ребятишек.

Только теперь я обратила внимание на фотографии, что висели на стене напротив. Там изображение улыбчивого мужчины в компании еще маленьких пацанят, а рядом счастливая Лиза, держащая на руках розовый сверток из роддома.

Я не стала спрашивать у Лизы, как умер ее муж. По глазам девушки было видно, что тема непростая. Лезть в душу я к ней не стала. Поблагодарила за чай, за плюшки и пригласила их всех семейством на воскресную рыбалку, клятвенно пообещав накопать в своем огороде-бурьяне жирных червей.