Плюшевая девочка

Мама таращилась в светящийся экран компьютера. Она играла в игру, где надо возделывать огород, и в другую игру, где из синих, красных и желтых шариков нужно выстраивать прямые линии и спасать оставшиеся от лопнувших шариков фрукты.

Я не понимаю, почему ей так нравятся эти шарики, почему она может сидеть и молотить зерно и кукурузу, покупать куриц и свиней, которые в загоне стоят так тесно, что если бы какой-нибудь защитник животных увидел бы это, он бы сразу позвонил куда следует и заявил.

Мама старательно возделывает огород. Если бы она так же ухаживала за домом, у нас бы всегда было очень чисто и стол был бы шикарно накрыт, а нам с Йооной не надо было бы никогда ничего делать.

Я почти уверена, что мама возделывает поля и пасет скотину и на работе. Сидит перед экраном с налитыми кровью глазами, ничего не слышит и не видит, хотя притворяется, что в теме.

Насколько не в теме может быть человек?

Если у мамы что-нибудь спросить, она ответит компьютеру. Когда она в состоянии закрыть крышку, она быстро переодевается и идет встречаться с друзьями или заниматься с инструктором на велотренажере.

Потом она снова возвращается целоваться со своим компом.

Папа в спальне. По крайней мере, там горит свет. У него есть привычка складывать все найденные подушки под голову и приступать к чтению. Когда он засыпает, книга, само собой, падает на живот. Там она поднимается и опускается вместе с дыханием, пока папа не проснется и не положит ее на ночной столик.

Он и его книги. Они утомляют его самого. За чтением он впадает в дремоту на диване или стуле, но всегда утверждает, что не спал, а просто дал отдохнуть глазам. Он никогда не признается, что ему необходим дневной сон.

Что меня больше всего изумляет в папе, так это то, что он недавно выучился готовить. Папа довольно сносный повар, но знакомился со специальностью он так же, как и со всем остальным. Он вырезал из газет рецепты и вклеивал их в тетрадь. На мой взгляд, это довольно мило. По телеку помимо новостей он смотрел кулинарные программы, а после распечатывал рецепты с их сайтов.

На маму в этой области сильно рассчитывать не приходиться. Если случается так, что она идет в магазин, то корзина загружается диетической колой и готовыми овощными и шпинатными супами, потому что она считает, что кого-то еще заинтересует эта еда и ему захочется запихнуть ее в микроволновку.

Папе мешает дрожь в руках. У него, наверное, какая-то болезнь. Я слышала как-то раз, как они с мамой ругались. Ну, то есть мама пыталась ругаться, папа в основном молчал. Мама считала, что папа мог бы частично выйти на пенсию, но папа отказывался это слушать. Он не хотел ничего обсуждать, просто скрылся за книжкой. Он не собирался записываться к врачу, хотя мама и предложила. Это была трата времени, по его мнению, как его, так и врача. Ему казалась неразумной сия напрасная трата рабочего времени двумя высокообразованными мужчинами. Папа сказал, что у кого хочешь руки затрясутся, если он услышит такие немыслимые предложения.

Готовка занимала у папы столько времени, что он успевал углубляться в нее только по выходным. Я иногда готовила еду и просила маму или папу оценить ее, если они были дома. И если они выбирали какой-то другой пункт, кроме как «восхитительно», я поднимала шум. Так же я поступала в том случае, если считала, что они неверно отвечали на вопрос «кто убирает на кухне?»

Потом я приносила оценку учительнице по домоводству и смотрела, как она ставит плюсик в тетрадь.

Это всегда было приятно.

Если верить старым фотографиям, мама и папа когда-то были счастливы. По крайней мере, счастливее, чем сейчас. На фотографиях было видно, как они улыбаются друг другу, а сейчас они по большей части каждый сам по себе, хотя могут быть в одной комнате. Большую часть времени они стараются избегать друг друга. Я избегаю их обоих.