Черные вороны 7. Обрыв

Всякая любовь хочет быть вечной. В этом и состоит ее вечная мука.

(с) Ремарк

Впервые за месяц безумного счастья и радостных пробуждений в его объятиях. Я целый день прождала, пока он вернется, и как только услышала шаги в его кабинете, тут же бросилась туда. Я ведь была уверена, что он скучал. Хоть и не звонил мне сегодня целый день. Максим выглядел иначе, чем всегда, словно напряженно о чем-то думал, он поцеловал меня в макушку и сел за письменный стол. Я подошла сзади и положила руки ему на плечи. На какое-то мгновение мне показалось, что он напрягся еще сильнее.

— Почему ты не отвечал мне? — уткнулась лицом ему в шею, наслаждаясь запахом его кожи и одеколона. — Я так сильно соскучилась.

— Правда? — не отрывая взгляда от компьютера и доставая сотовый из кармана. — И сильно ты скучала по мне?

— Невыносимо сильно.

Хотела отнять у него сотовый, но он взял его другой рукой и набрал номер. Мне ужасно захотелось вышвырнуть его в окно, но я сдержалась.

— Мне нужно обсудить важные дела. Иди к себе, Даша.

— Не хочу, — улыбнулась и кокетливо повела плечами, — с тобой хочу побыть. Я не буду мешать тебе.

Перебралась в кресло, достала сотовый, чтобы посидеть в интернете, и тут же пришла смска от Димы.

«Время истекло. Флэшку надо отдать сегодня. Я больше не могу тянуть время. Найди возможность выйти из дома. И напиши, где встретимся. После семи вечера я уже ничего не смогу для тебя сделать».

Максим поднял голову от ноутбука и, что-то говоря в сотовый, посмотрел на меня… тяжелым и колючим взглядом. Я улыбнулась, и он перевел взгляд на монитор, затянулся сигаретой и отхлебнул из бокала виски.

Я стерла смску и спрятала сотовый в сумочку. Посмотрела на мужа, он все еще работал, прижав сотовый к уху и размеренно клацая пальцами по клавиатуре. У меня оставалось ровно два часа до встречи. Я несколько раз прошлась взад и вперед по кабинету, но он был настолько занят, что даже не поднял глаза. Разговаривал, делая пометки. Я не вслушивалась, что именно он говорил. Я лихорадочно думала о том, каким образом и под каким предлогом я могу выйти из дома, не вызывая подозрений, и чтобы он не запретил мне встречу. И я придумала. Я позвонила Карине, при нем.

Мы мило болтали, и я пригласила ее попить со мной кофе и поговорить о ее новом парне, с которым она переписывается в интернете. Андрей говорил, что ее теперь не оторвать от ноутбука, и появились некоторые проблемы с учебой. Карина ужасно обрадовалась.

— Да! Дааа, я хочу посидеть с тобой и поговорить. Когда? Давай прямо сейчас?

Я думала о том, что могу передать флэшку Диме прямо в кафе в туалете или на лестнице и даже не вызову подозрений.

— Я отпрошусь у Максима и перезвоню тебе.

— Ооооо, дядя Максим — это серьезно. Удачиии.

Я подошла к мужу, он мельком посмотрел на меня и вернулся к разговору.

Расслабленный, потягивает виски из хрустального бокала. Сигарета дымится в пепельнице. Он наконец-то посмотрел на меня. Нет, не раздраженно, хотя я явно ему мешала. Он прикрыл сотовый ладонью:

— Иди к себе. Я освобожусь и сходим с Кариной вместе. Одну я тебя не отпущу. — усмехнулся так, что я вздрогнула снова от его красоты, — по городу маньяки бродят, слыхала?

И снова вернулся к разговору. Черт, пару часов. У меня нет так много времени. Я знала только один способ привлечь его внимание к себе. Но еще никогда не была инициатором, всегда он.

Слегка затаив дыхание, я подошла вплотную к столу и принялась расстегивать пуговки на блузке. Реакция была мгновенной, поднял глаза от ноутбука, снова перевел взгляд на монитор и тут же на меня. Смотрит с интересом, продолжая разговаривать. Отставил бокал в сторону. Я спустила материю с плеча, потом с другого, и легкий шелк облаком упал к моим ногам.

Синие глаза стали чуть темнее, всего на тон, а мне стало нечем дышать, но он не прервал беседу. Тогда я расстегнула бюстгальтер и подошла еще ближе, внимательно наблюдая за его взглядом. Цвет глаз менялся очень быстро, они стали цвета сизого неба, а зрачки расширились. Я опустилась перед ним на колени и нагло потянула за ремень на его брюках. Увидела насмешливый взгляд, но не остановилась, потянула змейку вниз. Железное самообладание — продолжает беседу, но, когда мои пальцы обхватили его член, голос слегка дрогнул. Я собиралась это сделать. Сотрясаясь от страсти и от невыносимого желания сводить его с ума, как и он меня. Провела языком по бархатной, налитой кровью головке, и его пальцы сжали мои волосы. Не прекращает беседу. Я надеялась, что он бросит трубку на рычаг и отымеет меня прямо здесь, на столе, от предвкушения я вся взмокла. Лаская его, я сошла с ума сама, совершенно забывая о том, зачем начала эту игру, чего хотела. Но Максим продолжал говорить, иногда другой рукой он что-то писал в ноутбуке. Можно подумать, что его совершенно не трогает то, что я делаю… Можно… но твердый и возбужденный член говорил об обратном, когда я посмотрела ему в глаза и вдруг поняла, что он внимательно наблюдает за мной горящим взглядом. Ему нравилось. Не просто нравилось, моментами он напрягался до такой степени, что я видела, как пульсирует вена у него на лбу.

Увидеть перед глазами покачивающийся член, налитый кровью, со вздувшимися пульсирующими венами и поплыть только от одного его вида, чувствуя, как выделяется во рту слюна, как сводит скулы бешеным желанием принять его во рту. Сумасшедшая и совершенно бесстыжая с ним. Забывая, зачем все это затеяла… зачем пришла к нему в кабинет.

Закатить глаза, когда вошел глубоко в горло и толкнулся в него каменной головкой, дернуться от его стона волной возбуждения. Сотовый не отбросил, но меня схватил, как в тиски, сдавил мою голову, нагибая вниз, проталкиваясь глубже.

Чувствовать, как останавливается, потираясь о гортань, продолжая о чем-то беседовать по сотовому, и снова поршнем долбится в рот, стискивая мои волосы на затылке, а меня разрывает животной похотью, дикостью такой же неконтролируемой, и я жадно сжимаю его мошонку пальцами, царапая ногтями, сдавливая член у основания, чувствуя, как намокают мои пальцы от текущей изо рта слюны тонкими паутинами, потому что он не дает перерыва.

И мне невыносимо нравится это. Жадно заглатывать и всасываться губами, грязно причмокивая, давая ему возможность скользить по шершавости языка и сходя с ума от каждого его стона, принять сильно, глубоко и удержать за упругие ягодицы, впиваясь в них ногтями и изнемогая от нахлынувшей волны возбуждения. Не выдерживая больше ни секунды, отодвинула полоску трусиков и вошла в свою плоть пальцами другой руки, ощутила, какая мокрая я внутри. Язык чувствует каждую скользящую по нему вену, а пальцы вбиваются внутрь, и меня ведет от грязных картинок, в которых это не пальцы, а его член вдирается в меня глубоко и больно. Представляя себя распластанную на полу и его, бешено вбивающегося в мое тело, удерживающего мои ноги за щиколотки, разодрав их в разные стороны…

Тихой мольбой, выпуская член и сжимая его рукой.

— Я хочу тебя…

В эту секунду он отключил сотовый и швырнул его куда-то на пол. Дернул меня вверх, к себе, задрал юбку на пояс, посмотрел на мои разведенные ноги, провел пальцами по мокрым складкам и тяжелым взглядом мне в глаза, ухмыляясь уголком рта. Взял свой мокрый после моего рта член, сжимая у основания, и кивнул на него. Пошло предлагая взять то, что я хочу… сделать это самой. К щекам тут же прилила кровь.

Закусив губу, я медленно опустилась на его плоть. Тело охватила эйфория, когда поняла, насколько сильно он скучал по мне, насколько желает меня, потому что мой муж запрокинул голову и хрипло застонал, закрывая глаза. И тут же резко их открыл, сдавил мои бедра, приподнял меня вверх, выходя полностью, и сильным движением вошел в меня снова, глубоко и больно, и я задохнулась от чувства наполненности, от того, что он начал двигаться внутри, разрывая меня на мельчайшие части дикого удовольствия. Наклонил к себе и впился в мой рот, очень грубо. Грубее, чем обычно. Кусая почти до крови, не давая мне отвечать, скорее, насилуя мои губы.

— Зверски хочу тебя! — сказал, прервав поцелуй, и я застонала, подаваясь бедрами ему навстречу, а он сдавил мою шею, удерживая меня на вытянутой руке. — До боли! — и хрипло добавил. — Твоей боли!

Я обхватила руками его запястье, ослепленная его захватывающей дух красотой именно сейчас, в эту секунду, когда ощущала его в себе и видела эти искаженные похотью черты, всхлипнув от очередного резкого толчка внутри.

И уже через мгновение схватилась за широкие плечи, впиваясь в них ногтями, когда он начал буквально насаживать меня на себя. Сильная рука сжимала до синяков бедра, а другая впилась в мои волосы, заставив изогнуться назад и выпятить грудь с торчащими от возбуждения сосками, причиняя мне боль… и я чуть не взвыла от того удовольствия, которое смешивалось с этой болью, заставляя стонать, всхлипывать, беспрестанно повторяя его имя, сжимая его руки чуть выше локтей, наслаждаясь стальными узлами мышц под кожей и чувствуя, как мною управляют, как тряпичной куклой.

Открыла затуманенные страстью глаза и, всхлипнув, громко застонала, в изнеможении глядя на его широко открытый рот, напряженный взгляд и резко заострившиеся черты лица… Мой зверь… Только мой… Да, бери меня, своди с ума, убивай своими прикосновениями!

Наглая и уверенная рука коснулась клитора, сильно надавливая на него пальцами, и я закричала его имя, падая в пропасть, распадаясь на миллионы частиц, слыша, как он рычит мне в унисон, и чувствуя, как изливается в мое тело.

***

— Это был важный разговор, малыш. Очень важный!

Приподнимая мое лицо за подбородок и глядя мне в глаза…а я все еще слабая и пьяная после этого бешеного секса.

— Хотела, чтобы ты посмотрел на меня… убрал свой телефон и заметил, что я рядом.

Усмехнулся уголком порочных губ.

— Я не просто тебя замечаю. Я тебя чувствую. Что? Так сильно хочется поехать с Кариной самой, поэтому решила применить запрещенные приемчики?

Говорит шутливо, но я все еще вижу этот холодный блеск в его глазах. Наверное, злится, что я вынуждаю его разрешить мне. Злится, что не согласна подождать и поехать с ним.

— Нет, я соскучилась. Очень. И я хотела… тебя.

Наклонилась, чтобы поцеловать, но Максим отошел к окну, поправляя рубашку и заправляя ее в штаны, застёгивая ремень. Легкий укол разочарования. Деспот! Все хочет контролировать.

— Пожалуйста, Максим. Я никуда не денусь. Я буду там с ней у всех на виду. Что в этом такого?

— Мы могли поехать вместе. Но позже.

— Я… я думала, может, вечером съездим к Тае вдвоем?

Метнул на меня взгляд. Пронзительный, но непонятный мне своим выражением.

— Если ты настолько хочешь уехать сама, что даже сделала мне столь роскошный подарок, как я могу отказать женщине.

— Твоей женщине, — я ощутила привкус победы и улыбнулась.

— Моей женщине.

— Так ты меня отпустишь?

Прищурился и опустошил свой бокал до дна.

— Запомни, Дарина — я никогда тебя не отпущу. Даже если для тебя это будет выглядеть иначе. Свободу ты получишь только в трех случаях.

Подошел ко мне и провел рукой по моей щеке, лаская скулу большим пальцем и заставляя меня изнемогать от этой ласки.

— Первый — это если я сдох.

Поправил прядь волос за мочку уха.

— Второй — это если я тебя разлюбил.

Где-то внутри больно кольнуло… словно он допускал, что может разлюбить меня… Я уже этой мысли допустить не могла.

— И третий, если мертвой будешь ты.

— Но ведь этого не случится? — тихо спросила я.

А он поправил мою блузку и застегнул пуговицы одну за другой.

— Чего именно ты боишься больше всего?

— Первого… — не задумываясь ответила я.

Усмехнулся, но как-то отчужденно и холодно, меня как будто обдало легкой морозной волной.

— Мне кажется, что второе и третье намного страшнее.

И поцеловал меня в лоб.

— Иди… пообщайся с Кариной, раз ты так сильно этого хочешь.