Наместники богов

В храме Эквира всегда располагался огромный очаг, куда орки и гномы могли принести свои пожертвования. Спатр, немолодой орк, что служил епископом Эквира при храме Паргаса, сегодня весь день пытался не позволить пламени в очаге разгореться слишком сильно. Но, как назло, огонь даже на углях полыхал так, словно сухие бревна в самый разгар.

Что он ни пытался сделать, даже заговорить огонь, ничего не получалось. Пламя не слушалось его. Не гасить же его посреди храма? Эквир разгневается. Да и плевать! Вот тоже мне! Горит и пусть горит! Храм из камня, ничего ему не сделается!

Серые глаза орка со злостью буровили пляшущие языки огня. День близился к концу. Вкипасе давно зашло за горизонт, и в зале наступил приятный полумрак, освещенный лишь ярившимся огнем очага. Прихожане давно разбрелись кто куда, да и Спатр давно собирался идти в келью. Внезапно зал наполнил громкий голос, что пугливо метался от стены к стене, словно убегая от хозяина.

— Услышь меня, смертный! — голос был низким, гулким и торжественным.

Спатр начал озираться по сторонам, сколотив брови на переносице. Если это чья-то шутка, то Спатр быстро покажет ему, насколько богато чувство юмора у орка-храмовника. Но зал был пуст, только пламя совсем разбушевалось. Алые языки подбирались к деревянному потолку, но, вот Чудо! Потолок даже не покрылся копотью. Сомнений не осталось, с ним заговорил сам Эквир!

— Да! О, Повелитель Пламени! — упал на колени Спатр. Кирзак ни за что не поверит. Уж он, кардинал, да не удостоился личной речи с Эквиром. Зато епископ Спатр удостоился этой чести. — Я внемлю твоему гласу!

— Имеешь ли ты власть над вашим правителем, смертный? — вновь раздалось из пламени. Теперь сомнений не осталось совсем. На сплошном сгустке огня образовалась щель, что двигалась при каждом звуке, словно губы. — Или твой чин не позволяет этого?

Спатр нервно взмок. Он ведь всего лишь епископ. Вдруг он разочарует бога огня и тот, в лучшем случае уйдет и больше не заговорит с ними. А что будет в худшем? Спатр судорожно сглотнул слюну. Он почти чувствовал, как его внутренности медленно тлеют.

— Прости меня, Великий, — Спатр снова улегся лбом о пол, — Но я всего лишь епископ в твоем храме. Я могу позвать кардинала, у него есть власть над праителем Тириза.

— Хорошо, епископ, — к облегчению Спатра, голос не был злым или разочарованным. — Завтра, перед рассветом, я вновь явлюсь. И я хочу увидеть здесь вашего кардинала.

— Слушаюсь, о, Великий, — вновь хлопнул лбом о пол Спатр.

Пламя погасло. Оно даже не ослабло, а просто погасло. Спатр со всех ног побежал в келью Кирзака. В щель под дверью кельи верховного служителя не пробивался свет. Значит, Кирзак уже лег отдыхать. Но это мало волновало Спатра. Он принялся неистово колотить дверь, пока с той стороны не раздалось тихое: «Уже иду».

— Открывайте скорее, Ваше Высокопреосвященство! — нетерпеливо пробасил возбужденный Кирзак. Орку не терпелось поделиться новостями.

Петли заскрипели, заспанный орк, с проплешиной и прядями седых волос на черной шевелюре, показался на пороге. Он был на ладонь ниже Спатра, с небольшим брюшком. Старше епископа на десять лет. Выглядел он, в аккурат на свой возраст. Пожелтевшие зубы, сухая кожа цвета мокрого песка. Левый клык, что выпирали над губой, был сколот, что придавало ему несколько разбойничий вид. Короткая черная с проседью борода. Пара коричневых глаз выжидающе глянула на епископа.

— Слушаю тебя, Спатр.

— Ваше Святейшество, — смиренно склонил голову Спатр, — Сегодня в храме мне явился Эквир!

— О чем ты говоришь? — глаза Кирзака полезли на лоб, сжимая его, как кузнечные меха. — Возможно ли такое?

— Клянусь, Ваше Святейшество! — дыхание Спатра вырывалось с сильной дрожью. — Само пламя нашей жаровни обратилось ко мне!

— И что же сказал тебе Эквир? — голос Кирзака вновь встал спокойным, если не безразличным. Он что? Не верит?

— Оно желает видеть вас перед рассветом, — сдерживая гнев, как можно смиреннее проговорил Спатр. — Ему нужно, чтобы вы передали Его Величеству послание.

Кирзак серьезно задумался, глядя на толстого епископа. Он не планировал отправиться утром в храмовый зал. Обычно он в это время проводил проверки работы кухни, писарей, и прочих работников храма. Но, с чего бы Спатр стал лгать? Видимо, придется сходить и лично посмотреть, что там увидел этот епископ.

— Хорошо, Спатр. Завтра перед рассветом я навещу храмовую залу, — Кирзак кивнул, и уже начал разворачиваться. — А сейчас, с твоего позволения, я пойду спать. Пусть боги даруют тебе добрые сны.

— Спасибо, Ваше Святейшество, — склонил голову Спатр.

«Подумать только!» — вертелось в его голове всю дорогу до собственной кельи: — «Он ни слову моему не поверил! Вот завтра-то я ему нос утру!»

И боги не подвели его. Рано утром, когда Вкипасе лишь немного осветило Альконар на востоке, пламя вновь разбушевалось. Спатр и Кирзак уже были в зале. Кирзак надел свои праздничные одеяния, а Спатр всю ночь чистил и приводил в порядок свою служебную рясу. Голос из пламени не раздавался достаточно долго. Но, когда он раздался из пламени, Спатр довольно глянул на ошалевшего Кирзака.

— Вы явились, смертные?

— Да, о, Великий, — разом пали ниц храмовники.

— Великий, — первым поднял голову Спатр, — Явился кардинал, как вы и велели.

— Отлично, — огонь сменил цвет на более мягкий, греющий. — Как твое имя, кардинал?

— Кирзак, Господин, — проблеял Кирзак, едва удерживаясь, чтобы не сойти с ума от предоставленной чести.

— Ты имеешь власть над вашим властителем? — вновь раздалось из пламени.

— Нет, о, Великий, — Кирзак судорожно сглотнул. — Но он прислушается ко мне, если я буду говорить от вашего имени.

— Отлично. Тогда слушай мои слова и внемли им, — голос сделал небольшую паузу. — Не все народы Альконара развиваются так же быстро, как вы. Люди, что живут далеко на западе, едва вышли из бронзовой эпохи. А эльфы, так и вовсе, окончательно одичали, свихнувшись на своем друидизме.

Голос затих, давая оркам переварить все его слова и согласиться с этим вопиющим безобразием. Затем он продолжил, и пламя начинало разгораться от его слов.

— Страшнее всего, что они верят не в тех богов. Одни поклоняются богу, что забирает их души после смерти. Другие — богам, что дают им жизнь еще до их рождения. Потому-то они и не ценят жизнь, как подобает! Они живут, чтобы дойти до смерти. Но они не украшают свой путь! Они существуют! В отличие от вас, орков! И ваших соседей, гноллов. Именно вы являетесь движителями современных цивилизаций! Потому ваши народы были избраны нами!

Голос вновь замер. Как замерли и лица храмовников, вытянувшихся, словно у носорогов. Избранные? Они избранные? Значит, не зря они идут своим путем с самого изгнания демонов сто лет тому назад!

— Что от нас требуется, Повелитель? — Первым опомнился Кирзак. Пламя, словно ждало этого:

— Ваш правитель должен собрать огромное войско, что будет двигаться по миру, неся в него развитие и истинную веру!

— Не думаю, что Его Величество согласится на это, — боязливо протянул кардинал, — Орки уже много лет не ведут войн. Мы только защищаем свои земли. Прошлая война итак далась нам слишком большими потерями. Мы восстановили расу из горстки орков.

— Ты смеешь перечить мне?! — Пламя вспыхнуло до самого потолка, окрасившись в ярко красный цвет. — Смертный, я не спрашиваю, что ты думаешь об этом! Ты обязан передать вашему предводителю мои слова! Даю вам на это пять лет! Если не выполните мой указ, ваш народ падет от моего гнева! Надеюсь, вам все ясно?!

— Да, Повелитель, — вновь упал ниц Кирзак, не смея больше поднимать головы.

— И знайте, — уже спокойно проговорило пламя, — Другие уже согласились. У вас пять лет.

Пламя погасло, но в мозаичное окно уже пробивался свет Вкипасе. Эквир ушел в свой ежедневный путь, пронося свет огненного шара над Альконаром.

— Что будем делать, Ваше Святейшество? — подал голос Спатр. — Мы ведь обязаны передать Его Величеству слова Эквира. Ведь так?

— Боюсь, что так, — вздохнул Кирзак. — Только бы Его Величество не решило содрать с нас за это шкуры.

Все служители храма были в приемной зале дворца уже через пару часов после рассвета. Храмовники терпеливо ждали своей очереди на аудиенцию, смиренно пропустив вперед крестьян и рабочих. Благо, в Паргасе таковых были сотни. По правде говоря, храмовники пытались отсрочить момент, когда им придется требовать у Великого князя собирать несметное войско по велению бога Эквира.

Их очередь подошла только к обеду. Его Величество восседало на троне уже изрядно уставшим, но все равно, веселым. И откуда у него вечно берется это веселье? При его-то службе народу.

Крепкий орк, что сидел на троне, вперил осоловелые глаза в пришедшую кучку храмовников.

— Эээ, храмовый зал в другом помещении, служители, — в зале поднялся легкий смешок.

— Ваше Величество, — взял слово Кирзак, — мы по очень важному делу.

— Да ладно? — засмеялся Великий князь Гродак. — В прошлый раз, Кирзак, когда ты пришел ко мне по важному делу, нам пришлось сжечь добрый десяток женщин, что ты обвинял в использовании старой магии шаманов.

— В этот раз все, действительно, серьезно, — мертвецким голосом протянул побледневший Кирзак, оглядываясь в поисках поддержки на других храмовников. Те смотрели на верховного служителя с обожанием.

— Ну, говори свое срочное дело, — все еще легкомысленно улыбаясь, кивнул Гродак.

— Ваше величество, — Кирзак судорожно сглотнул, стирая тыльной стороной ладони выступивший на плешивой макушке пот, — к нам явился Эквир.

Смех в зале мгновенно стих. Наступила такая тишина, что Кирзак слышал гул крови в своей голове. Даже Гродак, наконец, стер ухмылку со своего лица:

— Эквир? — переспросил Великий князь. — Ты уверен, храмовник? Боги ведь покинули нас почти одиннадцать тысяч лет назад.

— Это так, Ваше Величество, — кивнул Кирзак, — но у богов достаточно могущества, чтобы следить за нами из любого источника пламени. Даже сейчас, здесь, прямо в этой зале, они слышат нас! — Кирзак обвел стоящие у стен подсвечники и укрепленные в стенах факелы. — Что может помешать им самим заговорить с нами из этого же огня?

— Тогда почему же он не заговорит с нами прямо сейчас? — вновь улыбнулся Гродак. Ничего хорошего эта улыбка не предвещала, — Вон, сколько в зале огня. Что же Эквир молчит?

— Но… — кардинал начал суматошно перебирать мысли в голове. Если Его Величество не убедить, то убеждать будет некому. А стране придется выбирать нового верховного служителя. — Мы, служители Эквира в его храме, всегда являлись посредниками между богами и смертными! Так было уже десятки лет.

— Тогда кто подтвердит мне, что это не заговор храмовников с целью… А зачем вы, собственно, пришли?

— Бог требует, чтобы мы собрали самое большое войско, какое сможем.

— Вот о том я и говорю, — буднично ответил Гродак, словно именно этого и ожидавший. — Я вам войско, а вы мне переворот? Не пойдет, я должен лично убедиться в ваших словах.

— Но как мы можем убедить вас? — Кирзак терял надежды. — Ваше величество, бог явился к нам и сказал, что мы обязаны собрать войско в течение пяти лет.

— Обязаны?! — глаза Великого князя полезли на лоб. — Вы еще смеете говорить мне, что и кому я обязан?!

— Не поймите неверно, Ваше Величество! — пал на колени кардинал. Другие храмовники, не раздумывая, последовали его примеру. — Эквир сказал, что через пять лет он придет вновь. И, если войска не будет, он спалит наше государство до пепла.

Гродак тупо смотрел на верховного служителя, не зная, смеяться ему или отправить всю эту храмовую чету на четвертование.

— Вы хотите, чтобы я поверил в сказки религиозных фанатиков? Сам став таким же?

— Но, Ваше Величество, — едва не заикаясь проблеял Кирзак, — я сам не поверил Спатру, когда тот сказал, что мне оказана честь говорить с самим Эквиром. Но, когда со мной говорило пламя из жаровни, куда мы приносим жертвы, у меня не осталось сомнений.

— Вот и я не поверю тебе, — глаза Великого князя свелись в узкие щелки. — Ты просишь меня созывать орков на войну! Орков, что век сидели в своих домах, укрепляясь лишь для защиты и развиваясь, как народ! Ты требуешь, чтобы я вновь готовил их к кровопролитным войнам, что отнимут большую часть их жизней! Ты, от имени вашего проклятого костра требуешь меня оставить множество семей без кормильцев и трудяг! Стража! — голос Гродака сорвался на рев. — Схватить фанатиков! Всех в темницы!!!

Внезапно факелы, что висели на стенах, страшно зашипели, пламя усилилось многократно, дотянувшись до самого потолка дворцовой залы. И тут же полностью погасли, оставляя свет лишь от узких дворцовых окошек. Зал погрузился в полумрак. Наступила вторая волна мертвой тишины.

— Что ж… — нарушил тишину Гродак. — Это уже больше похоже на божий промысел, — в голосе Великого князя звучали виноватые нотки. Он только что оскорбил самого Эквира, старшего из их богов. — Я разошлю гонцов в города. Подниму всех наместников, чтобы готовили войска. Но! Войско сдвинется из городов только после того, как вы предоставите мне доказательства того, что Эквир хочет от нас войны.

Кирзак едва не взлетел от свалившегося с души камня. Еле сдерживая восторг, он поклонился Великому князю и поспешил вывести всех храмовников из залы. От беды подальше. Пока Его Величество не решило их всех четвертовать, на всякий случай. Их миссия на этом исполнена. Они исполнили волю бога огня. Осталось лишь подождать эти пять лет.

Судя по всему, Эквир не солгал. Не прошло и двух десятин, как от гноллов и рептилидов прибыли гонцы в Паргас, с предложением военного союза. Опешивший Гродак не нашел ничего иного, кроме как подписать данное соглашение. Его Величество все больше убеждался в подлинности слов Кирзака.

Сразу после этого вся башня грифонов опустела. Гонцы были отправлены во все владения других наместников. Все крепости оповещались о готовности перехода на военное положение. А все города и городища были обязаны отобрать по одному мужчине от семьи для военной подготовки.

Конечно, основное усилие Гродак ставил на владельцев замков. Только они всю жизнь посвящают военному ремеслу. По отряду крепких рыцарей и оруженосцев они точно соберут. Остается только ждать. Пять лет на подготовку. Не так уж мало. И Гродак был уверен, дисциплинированные орки точно не подведут его.

В зиму Гродак получил ответы от всех городов о начале подготовки солдат. По итогам, орки обещали дать Великому князю чуть более трех тысяч конных рыцарей, около тысячи арбалетчиков, пару тысяч пехоты и шесть с половиной тысяч всадников. Не самое несметное войско. Но ополчение Его Величество велел не поднимать. Война дело воинов, а ополченцы пусть хранят собственные земли. В конце концов, стоит учесть еще войска союзников. Пусть их государство и не такое обширное, как Тириз, но уж с военным ремеслом у них все в порядке. Они-то не тратили век, чтобы превратить несколько тысяч выживших в огромное государство.

А Гродак уже подсчитывал, сколько придется потратить золота на набор и содержание войска в течение пяти лет. Заодно выбрать орка, что станет полководцем его войска. Скорее всего, лучшим решением будет поставить во главе одного из наместников. Не зря же он раздал им земли. Ну да ничего, все решится само. Сейчас он может только ждать и выделять средства из казны.

Уже через два года армия начала стекаться в Паргас. Откуда-то отряд, откуда-то два. Но к исходу четвертого города под стенами Паргаса стояло большой деревней почти десятитысячное войско. Еще один год. Скоро начнут стекаться рыцари из южных и западных замков. А после явления Эквира будет необходимо отправить их всех к Жатору. Северной крепости Тириза, где правит Дарган. Вспыльчивый и жестокий орк. Теперь становится ясно, что он будет наилучшим воеводой для армии. Он никогда не любил эльфов. Помня, что его дед пал при нападении эльфов на Ортки. Через год ему удастся вернуть эльфам долг с лишком.

Насколько знал Гродак, в Жаторе уже строили онагры и осадные башни, а в Паргасе он приказал выстраивать баллисты. Ход войска, все равно, будет недостаточно быстрым. Пусть уж, заодно, осадные орудия имеют при себе, нежели строить их из подручных средств, прямо на месте.

А уж ремесленники в Тиризе свое дело знают. Качество их оружия, техники, телег, дорог, домов — да чего угодно, всегда было лучшим во всем мире. Притом, Гродак даже не удосуживался держать их в ежовых рукавицах. Орки просто привыкли работать на совесть. Когда закончилась война с демонами, остатки орков вернулись на Кониун. Тут они стали восстанавливать свои города, прилагая все усилия, чтобы города стояли десятилетиями без дополнительных трудов. Зато благодаря этому у них было больше времени на свои ремесла. Где они так же работали со всей кропотливостью.

Много изменилось после той войны. Сейчас те годы называют Громовыми. В честь Великого Грома, с которого началось летоисчисление. Вернувшись на Кониун, вожди отправляли гонцов к старым союзникам и соседям. С гноллами и рептилидами удалось заключить некое подобие союзов. Орки начали перенимать их вековые устои, а позже и совершенствовать их. Со временем орки опередили и тех и тех по развитию. Сейчас они были самым цивилизованным народом.

Из-за нехватки вождей, оставшиеся, а затем и новые города передавались оркам, чьи заслуги были отличными от других. Они становились наместниками в городах. Обычные орки шли к ним на службы. Становясь почти их рабами. Но, это позволило старому Тиризу очень быстро перерасти в большое развитое государство. Верховный вождь стал называться Великим князем. Остальные вожди становились наместниками, подчинялись ему и обязывались прийти на его зов. Их рабы отстраивали города, деревни, выращивали культуры, разводили скот — в общем, полностью обеспечивали Тириз всем необходимым.

Появилась упряжь, позволившая крестьянам не только с меньшим трудом перевозить продукты своих ремесел, но и использовать новые инструменты для обработки полей. Урожаи росли, отсюда росло и благополучие народа. Увеличивалась добыча железа в железных шахтах, и вскоре орки уже полностью перешли на железные орудия и инструменты.

Государство росло. Старые деревни становились городами. Города так же росли, расширяя свои границы. Сейчас орки стали великим народом, давно опередившим некогда цивилизованных эльфов. Эльфы, к слову, казались теперь совсем дикими. Они застряли в том времени, не желая отделяться от природы. Несмотря на то, что их численность и число городов так же росло, они сейчас казались несколько отсталым народом.

Едва орки отметили пятую весну с первого явления Эквира, как он явился вновь. На этот раз Кирзак явился в залу дворца один, пригласив Гордака лично присутствовать на аудиенции с Самим Богом. Гродак, не медля созвал городской совет, возглавляемый им лично, и отправился в храм перед рассветом четвертого дня весны.

Жаровня стояла нетронутой все эти годы. Только увеличилось число пожертвований, что сжигалось в ней во имя Эквира. Гродак оглядывал храмовый зал. Большое помещение, что вместит пару-тройку сотен граждан. Всюду множество арок, что создавали впечатление, будто стен в храме и вовсе нет. Узкие окна, собранные из мозаичного стекла. Красиво, альк подери!

Огонь в жаровне вспыхнул, едва не доставая до потолка, и раздался жуткий голос, наполняемый ушу благоговейным трепетом:

— Смертные, вы привели своего предводителя?

— Да, Великий, — пал на колени Кирзак, а за ним, словно тень и все остальные служители храма. — Его Величество Гродак явился на твой зов и ждет твоего слова.

— Так ли это? — недоверчиво переспросил голос. Судя по всему, он обращался уже к самому Гродаку. — Ты готов послушать моего указа?

Голос был наполнен такой мощью и властью, что Гродак ощутил себя примитивным рабом. Теперь уж ему не потребуется доказательств в подлинности слов храмовников. Бог, действительно явился к ним с важным поручением.

— Да, Великий, — превозмогая сухость в горле, выдавил Гродак, — я внемлю твоим словам.

— Тогда слушай и повинуйся, — голос стал еще более торжественным, сжимая души орков до состояния насекомых. — Гноллы уже вышли, они беспрепятственно пройдут по твоим землям и присоединятся к твоему походу! Как только они явятся на порог твоего дома, вы тут же отправите все свои силы на захват земель, что отобрали у вас примитивные эльфы! Город, к северу от ваших земель! С этого начнется ваше великое шествие по миру во имя Огня! — Эквир выдержал небольшую паузу. — Готов ли ты исполнить мои слова?

— Да, Великий, — Гродак не удержался и сам пал ниц перед жаровней. К слову, весь городской совет уже давно валялся в покорных позах. — Я сегодня же прикажу наместникам сбор! Мы будем готовы к приходу союзников! Орки не станут чинить им препятствий. Не по твоему приказу, а потому что орки чтут законы чести! Можешь не сомневаться, мы сметем всех твоих врагов! Они будут порабощены в честь тебя!

— Прекрасно, — огонь приобрел теплый золотистый цвет. — Не переживай. Ваши народы будут щедро вознаграждены, когда исполнят свою миссию! Вы станете истинными правителями этого мира! А уж мы наделим вас такими богатствами, о каких вы и мечтать не могли!

— Да, Великий, — склонил голову Гродак, краем глаза видя, как угасает пламя в жаровне.

Еще какое-то время никто не решался даже поднять головы. Но бог покинул храм. И медлить больше было нельзя. Гноллы уже вышли в поход. Значит, пришла пора наместникам стягивать свои войска к Жатору.

Гонцы были разосланы сразу после рассвета. Сам Гродак уже подписывал Казенные грамоты для выдачи войску средств. Начали подготавливаться обозы. За стенами располагалось девять тысяч четыреста тридцать воинов Тириза. Для всех нужно запасти продовольствие, подготовить доспехи и оружие.

И гноллы действительно пришли. Уже через несколько десятин Гродак получил отчет с застав о переходе через земли Тириза огромной армии полугиен. Более десяти тысяч гиеноголовых солдат. Гноллы должны прийти в первой половине лета. Стоило подготовиться к заключениям письменных соглашений и всего прочего.

Совместный поход… Боги… Еще начнутся распри из-за каждого взятого города. Ну да что уж там. Уж не к богам надо обращаться за разъяснениями. Будь, что будет. Раз уж орки и гноллы идут под одним военным знаменем, то, глядишь, все как-то и разрешится.

Настраивая себя на добрый лад, Гродак отправился в тронный зал, собирать совет. Утром, вместе с гонцами прибыл и посол государства гноллов — Днапотиза. Стоит обсудить все заранее. Тем более, время не ждет. До выхода войска осталась пара-тройка десятин.

Зала была полна дипломатов гноллов и орков, членов совета Паргаса, Ортронда и Скротта. Все, кто успел прибыть после указа Гродака. Помещение было наполнено негромким, спокойным гомоном. По лицам присутствующих Гродак понял, что, пока он собирался и думал над всем происходящим, за него уже все решили. Гноллы, едва ли не со слюной на оскаленных пастях, потирали лапы. Орочьи дипломаты тоже выглядели довольными. Ну, возможно, они хоть пришли к взаимовыгодному соглашению. Все меньше мороки.

— Рад всех приветствовать, — гаркнул от самых дверей Гродак. — Прошу прощения за задержку. Дела государства неотложны.

Раздались вежливые смешки. Когда Гродак приблизился к своему пустующему месту за столом, все присутствующие приветственно встали со стульев, ожидая, когда сядет хозяин дома. Его величество не стало задерживать паузу. Сделав приглашающий жест гостям, он и сам уселся за высокий резной стул, с позолоченной спинкой.

— Ваше Величество, — подал голос посол Днипотиза, — меня зовут Гульгар. Меня направили, чтобы уточнить некоторые мелкие вопросы, пока наши народы не начали совместный поход на земли, что погрязли в варварстве.

— Я так понимаю, Гульгар, — Гродак обежал взглядом всех сидящих, — ваши вопросы уже нашли ответ. Мне осталось только согласиться с решением моих подчиненных?

— Именно так, Ваше Величество, — пасть оскалилась в подобии улыбки. — Не зря весь мир твердит о мудрости орков.

— Благодарю, — «Подлизывается», хмуро решил Гродак, но кивнул с легкой улыбкой. — Так что же мы с вами решили?

— Наши народы, — едва не мурлыча от довольства, начал посол, — согласились идти в совместный поход, во имя бога огня, дабы нести культуру и развитие в отставшие и заблудшие земли…

— Гульгар, — прервал Гродак, — мы все знаем, зачем мы тут собрались. Зачем тратить время на то, что вы уже обсудили с членами орочьей знати? Давайте сразу к делу.

Гнолл, даже не обидевшись, кивнул:

— Гноллы отказываются от земель, что будут покорены во время похода.

— Так, — кивнул Гродак, призывая продолжать.

— Взамен, мы хотим занять земли Ловелорна. Разумеется, ваши орки беспрепятственно пройдут по нашим землям сюда, в Кониун и расселятся в новых городах. Вся ваша знать с этим согласилась.

Гродак хмуро обвел зал взглядом. Все орки честно и преданно заглядывали ему в глаза. Неужели, все это пахнет полным успехом настолько, чтобы отдать гноллам земли, почти втрое превосходящие те, что у них уже есть?

— Что ж, — Гродак потянулся к чернильнице с пером, что стояла на столике позади его трона. Раз они уже все решили, осталось только подписать. В ином случае вновь начнутся разглагольствования, и он не избавится от всего этого до самой ночи, — я подпишу эту грамоту. Но, гноллы будут биться за город так же, как если бы город после победы достался им.

— Само собой, — не раздумывая поднял лапы гнолл. — Как можно больше захватнических действий при наименьших разрушениях города. Ваше величество, мы ведь не варвары. У нас цивилизованное королевство. Все будет прекрасно, не извольте беспокоиться.

— Вот и прекрасно, — кивнул Гродак.

«И где вас только учат так языком махать? Отправить тебя на рудники, чтоб так же киркой размахивал», — крутилось в голове Его Величества, когда он выводил острым кончиком пера на пергаменте свою подпись.

Хвала богам, на этом все и закончилось. Он встал из-за стола, раскланялся всем присутствующим, что тоже почтительно встали, и двинулся в опочивальню. На сегодня дела были закончены. Можно насладиться отдыхом. На охоту что ли скататься?

На тридцать первый день лета войско было готово. Орков вел в поход ландграф² Затир. Крепкий светлый орк, с ореховым цветом жестких орочьих волос. Веселый мужик среднего возраста. Иногда он казался Гродаку легкомысленным, но не зря же он дослужился до полководца. Он отлично понимал военное ремесло, был неплохим стратегом и сам никогда не сидел в тени.

Конечно, за последние сто лет орки не вели серьезных войн. Если не брать в учет восставшие племена гномов, что отказались принимать новую политику орков. Но и войны с ними давно прекратились. Бывшие народы Тириза вновь воссоединились несколько лет назад, и с тех пор жили в хрупком согласии.

Но именно тогда Затир, будучи еще молодым орком, проявил себя в лучших качествах. Потому Гродак и решил выставить именно его во главе войска Тириза. К тому же, это лишь на время. В Жаторе уже дожидается армия из личных воинов наместников, под предводительством Даргана. Именно он поведет объединенные войска на Ортки. Не зря Дарган уже давно точит зуб на эльфов, за то, что те после Той войны оставили город себе.

Еще с вечера к колонне присоединились обозы с мукой, сухим пайком, пекарнями и походными кузницами. А теперь, на рассвете, Кирзак, под присмотром Гродака, благословлял войско в поход. Божья помощь будет кстати. Тем более, что ради этих же богов этот поход и был запущен.

— Ну что? Готов? — Гродак отечески похлопал Затира по плечу.

— Да, Ваше Величество, — Затир был почти на тридцать лет моложе, но и юнцом его не назовешь. Видалый орк.

— Войско сильно не гони, — наставил Гродак, — Вас еще Дарган нагоняется.

— Слушаюсь, — кивнул воевода.

— Ну, ступайте, — Гродак поднял сжатый кулак над головой. — Принесите Тиризу новые земли и не посрамите имя орков!

— Слушаюсь, Ваше Величество, — так же поднял руку Затир. — Войско! Стройся!

Наконец, под взошедшим над горизонтом Вкипасе, войско тронулось в путь. Последний ряд колонны сдвинулся с места через несколько часов. Лишь тогда Гродак, наконец, отвернулся к войску спиной и двинулся во дворец.

Едва Затир отошел от города, он тут же понял, идея тащиться в этот поход была не лучшей. Он уже и забыл, как медленно передвигается навьюченный обоз. А деды рассказывали про былые времена, когда обоз еще не использовался в военном деле. Тогда всю поклажу носили на себе, отчего скорость передвижения значительно возрастала.

Можно было сделать так же и сейчас, но Паргас располагался практически в пустыне, дичи на всех не напасешься, вот и приходится везти с собой уйму телег с провиантом. В итоге, дорога, что у одинокого всадника занимает меньше двух дней, у них растянется почти на четыре десятины.

Еще и погода. Лето в разгаре. Вкипасе не щадит бредущих орков. Посему, на первой же дневке³, было решено передвигаться по ночам. И принято очень вовремя, поскольку дневная жара задерживалась в следующие дни даже до самой ночи.

На девятнадцатый день пути, когда войско остановилось на долгий отдых, над песками раздался рев. К удовлетворенной ухмылке Затира, войско тут же подхватилось, встав в полной боевой готовности.

С запада, перескакивая с дюны на дюну, в их сторону громыхало чудище. Огромная обезьяноподобная тварь, размером с амбар. Не прошло и пары ударов сердца, как огромная обезьяна ворвалась в войско, размахивая колоннообразными лапищами.

Орки брызнули в разные стороны, некоторые бегом, а некоторые — от ударов чудища. Какими бы ни были воины Тириза, это чудище было очень уж сильно. Затир, старался перекричать шум битвы. Хотя, скорее, это было побоище. Чудище прорывалось вглубь колонны. Складывалось ощущение, что это не охота и не реакция испуганного зверя. Было видно, что ему просто нравится убивать.

Наконец, в колонне удалось наладить подобие порядка. Чудище зажали в кольцо копий, беспрестанно посыпая его болтами из арбалетов. Да прославится тот орк, что изобрел это мощное оружие. Ни один лук не пробил бы такую толстую шкуру. Зато бронзовый болт, выпущенный из самострела, глубоко засаживался.

Чудище начало брыкаться в разные стороны, но копейщики крепко держали кольцо из острых листообразных наконечников своих пик. Шаг в любую сторону отзывался для чудища уколом в ноги или грудь. Чудище походило теперь на ежа, со всех сторон истыканное болтами. Рев его становился все тише, а взмахи лапами, все реже. Песок под ним был залит черной кровью, что более не проникала в песок и скапливалась в лужицы. Еще несколько минут, и оно пало. Подмяв под собой нескольких копейщиков.

Хвала богам, все же, это кончилось. Затир ощущал, как дрожат его руки от осознания того, что он теряет своих орков. Вынув свой меч, он лично, торопливо прошагав несколько шагов, воткнул его острием в глотку уже обессилившей твари. Лезвие утонуло в шкуре, уйдя внутрь по самую гарду. Затир резко выдернул его, забрызгавшись кровью чудища.

— Снять с него шкуру, разделать мясо, — тяжело проронил Затир подошедшим оркам. — Подсчитать потери и доложить мне. Привал!

— Есть, Ваше сиятельство! — В голос отозвались воины.

«Ваше сиятельство, Ваше Величество, Сэр — придумали же», поморщился Затир, пока ему устанавливали шатер. На его взгляд раньше было как-то проще. Были вожди, был Совет. Но нет же, столько всего было перенято у соседей: болотников и гноллов.

Может, он и консервативен, но все же, тогда было несколько проще, чем сейчас. Хоть и говорят, что, чем сложнее дорога, тем большая награда ждет на ее конце. Но вот сейчас его наградой стала война. Поход не ради денег, славы, рабов, а во имя какой-то веры! Твою же налево! Когда орки успели докатиться до такого? Где честь? Где битвы во имя справедливости, доблести, мести? Теперь они будут резать только потому, что так им сказали сбредившие храмовники?!

В шатер в полусогнутом состоянии влез его оруженосец Жарб. В одной руке он нес небольшой поднос с хлебом, мясом и кружкой эля. В другой клочок пергамента.

— Ну, говори, — шумно вздохнул Затир. — Сколько?

— Девяносто один орк, Господин, — Не разгибая спины, прочел на пергаменте молодой оруженосец.

— Только орки? — хотя Затир и сам прекрасно видел, что чудище ворвалось именно в колонну орков. Гноллы шли далеко позади.

— Да, Господин, — Жарб едва не провалился под землю. Оруженосец знал, что могут сделать лорды в ярости, и знал истории о предыдущих оруженосцах Затира. Прошли те времена, когда убить орка считалось для другого орка чем-то, что пуще собственной смерти. — Колонна гноллов шла позади орочьей.

— Без тебя знаю! — рявкнул Затир. — Оставь еду и убирайся прочь!

— Да, Господин, — Жарб поспешил покинуть шатер ландграфа, пока Затир не приказал его казнить за просто так.

Откусив кусок вяленого мяса, Затир уставился в пергамент, что принес Жарб. Имен не было, это был просто короткий список потерь. Шестьдесят пехотинцев, семь стрелков, двадцать четыре всадника. То-то Дарган возрадуется, Затир понес потери на собственной земле. Позорище. В ярости Затир ударил кулаком по наспех сколоченному столу, отчего кусок доски затрещал. С этого момента ни один орк не снимет доспехи и не выпустит из рук оружия! Спать, есть и испражняться будут в доспехах!

Отоспавшись за день, Затир вновь отправил войско под заходящим на западе Вкипасе. Хвала богам, стало не так душно. Погода смилостивилась.

Путь пролегал хорошо до тех пор, пока Затир не услышал странный шум из стана гноллов. На большой стоянке в один из дней, когда этот шум стал уж слишком навязчивым, Затир со своим отрядом оруженосцев решил все же проведать, что там творится.

Как ни странно, его не пустили в сам стан. Но, к нему выслали троих переговорных. Трое рыцарей, в кольчуге, с широкими односторонними мечами, либо классическими боевыми топорами. Только сейчас Затир, наконец, разглядел оснащение гнолльских воинов.

— Что у вас случилось? — потребовал Затир. — Что за беспорядки?

— Не стоит беспокоиться, Сэр, — гнолл обратился к нему по чину, несмотря на равность их статусов. — Никаких беспорядков. Просто, болезни.

— Что?! — опешил Затир. — И это у вас не вызывает беспокойства?!

Затир прекрасно помнил, как по их землям бродила чума, унеся с собой уйму жизней.

— Нет-нет, — словно прочитав по глазам орка, поспешил успокоить гнолл, — ничего серьезного. Просто, жившие в тропиках гноллы трудно переносят пустынный зной. Всего лишь слабость, Сэр, ничего серьезного.

— Хвала богам, — выдохнул Затир, — Позвольте мне лично убедиться, что все в порядке.

— Не стоит, Сэр, — вежливо отказал гнолл. — Честное рыцарское, ничего серьезного. Всего лишь привыкание к климату этих земель.

— Тогда какого алька я не могу посмотреть на это?! — начал распаляться орк.

— Потому что мы не смеем тревожить вас своими трудностями, Сэр, — так же приторно ответила гиенья пасть. — Мы можем продолжать идти дальше. Все трудности скоро решаться. Не извольте беспокоиться.

— Не дай боги, ты лжешь мне, — Затир приблизился вплотную к гноллу, глядя ему прямо в глаза. — Возвращаемся в стан! — скомандовал он оруженосцам, отворачиваясь от гноллов.

— Странно это все, — обратился он к Жарбу, когда они отошли на достаточное расстояние. — Эти полузвери всегда что-то недоговаривают. И мне это очень не нравится!

— Что прикажете, Ваше сиятельство? — поклонился оруженосец, благоразумно не став влезать со своими мыслями.

— А ничего, — пожал плечами орк. — Не поднимайте шум в нашем стане. У гноллов явно что-то неладно. Оркам не стоит знать об этом, во избежание лишних беспорядков.

— Да, Ваше сиятельство, — вновь поклонился Жарб. — Мы будем немы, как наши носороги.

— Верно подмечено, — многозначительно кивнул Затир, давая понять, что будет лично с Жарбом в противном случае.

И почему орки не могут все сделать так, как это нужно?

Через несколько дней вся орочья колонна только и шумела о том, что позади них идут чумные гноллы. От которых стоит держаться подальше, а то и вовсе сжечь их всех в пламени Эквира! К Затиру все чаще подходили взволнованные воины, спрашивая, верны ли слухи, что в стане гноллов творится страшная болезнь?

К слову, Затир уже пару дней, как заметил, что шум и беспорядок со стороны гнолльского войска прекратились. Но попробуй объясни это простым воякам, что, кроме как копье держать, ничему не обучены.

Он пытался обращаться с тупоголовыми орками, как с глупыми детьми, вежливо объясняя им, что гноллам всего лишь трудно было привыкнуть к пустынным землям Тириза. Но понимали не все. По глазам орков он видел, что те не верят ему ни на медяк. Да что говорить? Он и сам не был уверен, что гноллы не обманули его, видимо, эту неуверенность и улавливали орки в его голосе.

Дошло, под конец, до нужды выйти перед своим войском и провозгласить, что в гнолльском стане все давно наладилось и что следующий, кто потревожит своего лорда по этому поводу, будет жестоко казнен на глазах у остальных.

Возвращаясь в свой шатер, он слышал за своей спиной ропот. Да и плевать. Пусть лучше боятся, чем донимают его всякой ерундой. Все, что творится в стане гноллов — дело самих гноллов.

Навесив на себя весь свой кольчужный доспех и надев перевязь с мечом, Затир вышел из шатра. Еще на выходе он слышал странный шум, что поднимался из лагеря. В ночи явно виднелись блестящие доспехи тысяч воинов, что окружили его шатер. Внутри, выставив щиты, плотным кольцом стояли его оруженосцы, сдерживая гомонящую и потрясающую оружием толпу орков.

— А вот и он! — раздалось из толпы, стоило ему показаться за шатром, — Держи ответ, ландграф Хварта Затир!

— Хм, — Затир немного опешил, застряв в выходе из шатра, — а что же беспокоит войско Тириза? — «Выловлю — четвертую», промелькнуло у него в голове, когда он натягивал на лицо благожелательную улыбку. — Мне нужен переговорный, что станет говорить за вас.

— Вот уж нет! — раздалось сразу с нескольких мест. — Говори со всеми нами!

— Я уже поинтересовался, что вас беспокоит, — улыбка начала сползать с лица Затира, но он старательно натягивал ее. — Говорите, и я лично, стоя перед вами, буду держать ответ!

— Почему мы все еще движемся вместе с зараженными альк знает чем гноллами?! Уж не ждешь ли ты, покуда и орки вновь окажутся под гнетом смертоносной болезни?!

— Слухи, что гноллы смертельно больны ложны! — громко, чтобы каждый слышал, возвестил Затир. «Откуда ж ты орешь?». — Уж, тем более, что эта болезнь заразна! Они всего-навсего испытывают трудности от тяжелого климата пустыни!

— Слышали мы твои байки! — звук шел из другой части кольца, окружившего шатер. Но вот голос-то был тот же. — Где доказательства того, что мы не поляжем от чумы, не дойдя десяти шагов до стен Жатора?!

— А моего слова вам уже мало? — это уж слишком, обвинять его в таком бесчестье. Попадется ему этот глашатай. Четвертование ему уже не светит. Скормит львятам на первом мясном прикорме. — Слово рыцаря! Лорда и ландграфа! Или честь сегодня не в ходу у орков, по вашему мнению? Так, может быть, и вы все здесь являетесь бесчестными животными, вроде гномов, что прислуживают вам? Чем я заслужил ваше недоверие?!

— Никто не сомневается в твоей чести, ландграф, — голос зазвучал немного неуверенно. — Но мы не можем быть спокойны, покуда за нашими спинами движется эта бочка с гноем!

— И что же ты хочешь? — еле сдерживаясь от гнева, гаркнул Затир.

— Пусть они движутся отдельно, — после небольшой паузы раздался голос. — И подальше от нас. Чтобы орки были спокойны.

Затир всерьез призадумался. Это может обидеть гноллов, но, зато это даст порядок в их собственном войске. К альку, будь по-твоему.

— Хорошо, я прислушаюсь к вашим словам, — вновь торжественно пророкотал Затир. — Ты лично станешь переговорным с гноллами в этом деле. Выйди ко мне, и, слово рыцаря, я не сделаю с тобой ничего страшного.

После небольшого замешательства к нему вышел один из стрелков. Арбалет воин держал за спиной разряженным. Уже радует, орки не намеревались устраивать кровопролитие.

— Как твое имя, орк, — вежливо, насколько позволяла бурлящая в венах кровь, обратился Затир. — Назовись, дабы я мог присудить тебе звание.

— Кирас, Ваше сиятельство, — орк преклонил колено, склонив голову перед Затиром.

— Отныне, Кирас, ты являешься переговорным между войском Тириза и Днапотиза, — Затир говорил громко, чтобы слышали бунтующие. — Идем со мной, я напишу послание гноллам о новой тактике передвижения войск.

— Да, Ваше сиятельство, — довольно скалясь, кивнул Кирас.

Они вошли в шатер, и Затир, как и обещал, написал на листе пергамента послание к гноллам. Хоть ему это и не нравилось, но, во избежание беспорядков, гноллам и правда придется двигаться чуть в стороне. По крайней мере, до Жатора.

— Ну вот и все, — улыбнулся Затир, — Ты лично отдашь это гноллам, и с этого дня они будут передвигаться отдельно от нашего войска. Мы свидимся с ними только под стенами Жатора, пока будем готовиться к дальнейшему походу.

— Мы все очень признательны вам, Ваше сиятельство, — склонился Кирас, принимая из рук полководца свиток, с восковой печатью.

— Ступай, — кивнул Затир, улыбнувшись воину. — А как вернешься, будь готов отправляться в путь. До Жатора осталось совсем немного.

— Да, Ваше сиятельство.

Кирас шел в сторону войска Днапотиза с широкой улыбкой во все лицо. А они ему не верили! Дурни деревенские! А он говорил им, ландграф тоже орк и понимает, что такое честь! Он не станет допускать беспорядки! Ему просто нужно было указать на опасность его орков, и он не дал их в беду! Все просто!

Его встретили два гиеноголовых. Стражники что-то пролаяли, но попробуй их пойми. Кирас потряс перед ними свитком с печатью ландграфа Затира. Один из гноллов кивнул, указал лапой на место, где стоял Кирас, приказывая ему ждать, а сам двинулся к шатру.

Он вернулся спустя пару минут. Все это время второй гнолл беззастенчиво разглядывал орка желто-коричневыми глазами. «Интересно, они различают друг друга? Они ж все на одно лицо!» — промелькнуло в голове Кираса, когда вернувшийся гнолл отвлек его. Гиеноголовый кивком указал Кирасу следовать за ним к шатру.

За порогом шатра его ждало еще три гиеноголовых. Судя по доспехам, такая же знать, как и Затир. Хотя чему удивляться? Он ведь зашел в шатер полководца. Раздался этот воюще-лающий звук, но, хвала Эквиру, речь была на языке древних.

— И с чем же пожаловал наш союзник перед самым выходом в дорогу? — несмотря на трудности гнолльских интонаций, Кирас не заметил угрозы в его голосе.

— Ваше сиятельство, — Кирас по выучке преклонил колено, — Послание от ландграфа Затира, — орк протянул гноллу свиток с печатью Затира.

Гнолл кивком принял свиток, свободной рукой подбрасывая воздух, позволяя орку встать. Нетерпеливо сковырнул восковую печать длинным когтем и замер на несколько мгновений, вчитываясь в малознакомое ему письмо. Уж писать всех учили только на собственном языке.

По окончанию прочтения гнолл издал громкий непонятный звук, напоминавший истерический хохот толстой орчицы. Он поднял смеющиеся глаза на орка:

— Ты читал это послание, орк?

— Нет, Ваше сиятельство, — замотал головой Кирас, голос гнолла ему не нравился. — Я простой городской ремесленник, мы не обучены читать.

— Тогда хочешь, я прочту его для тебя вслух? — Вновь оскалился гнолл. Удивительно, Кирас до сих пор не знал, как его зовут.

— Если вам это угодно, Ваше сиятельство, — склонил голову Кирас.

— О да! — хохотнул гнолл, оглядывая двух своих спутников. — Оно стоит того! Итак, — гнолл вновь распахнул перед своим лицом свиток:

«Мой друг, герцог⁴ Валир. Спешу сообщить вам, что в войске орков начались беспорядки. Посему рекомендую вашему войску двигаться с разницей в пару часов от нас. Дабы поведение недостойных орков не несло пагубное влияние на ваших честных гноллов.

Одно из первых восстаний было подавлено мирными переговорами. Даст Эквир, они больше не повторятся, но я все же рекомендую вам держаться подальше от всех этих бесчинств, чтобы обезумевшие деревенщины орков не ополчились и против вас.

С письмом я высылаю одного из зачинщиков этого восстания. Вы вправе сделать с ним все, что хотите. Даже отдать на корм своей химере.

С наилучшими пожеланиями, ландграф Затир.»

Глаза Кираса наполнились ужасом еще до того, как лорд Валир дочитал последний абзац до конца. Он попытался было дернуться из шатра, но дорогу ему тут же преградили оба спутника Валира.

— Нет! — пал на колени Кирасс. — Прошу вас, лорд Валир!

— Сэр, — гавкнул Валир.

— Простите. Сэр, — Кирасс стукнул лбом о ковер. — Пощадите меня! Я не замышлял ничего худого!

— Так ли это? — мягко проговорил герцог.

— Клянусь вам, Сэр Валир! — продолжал стучаться головой в пол орк. — Ничего худохо! Пощадите, прошу вас!

— Ты поднял восстание против своего предводителя, — раздался обрекающий рык гиены. — Ты оскорбил ландграфа Затира при многотысячном войске! Ты думаешь, подобные вещи прощаются?

— Я не хотел, Сэр Валир!

— Заткнись! Я не закончил! — Валир с силой пнул лапой, облаченной в слой кольчуги. Так, что Кирас откатился на бок. — Честь ландграфа непоколебима для его подданных! А ты поднял орков на восстание! И как же теперь прикажешь благородному лорду Затиру смыть с себя этот позор?

— Я не знаю, Сэр Валир! — причитал, валяясь на полу Кирас. — Я сделаю все, что прикажете! Пощадите, благородный Сэр!

— Все, что прикажу? — ухмыльнулся гнолл. — Ты не мой подчиненный, чтобы я тебе приказывал. А вот они, — обернулся Валир на спутников, отрезавших Кирасу дорогу к выходу. — Взять его! Отрезать все пальцы! Включая его греховный орган. Такая бездарь не должна размножаться впредь.

— Нет! Прошу вас! — раздался едва ли не истерический визг Кираса. За ним вновь последовал удар тяжелого сапога в лицо.

— Отрезанное вывесить ожерельем ему на шею, и заткните чем-нибудь его пасть, чтобы не распугал всю дичь в округе. Самого распять и установить на телегу. Отправить в дар ландграфу Затиру. Думаю, ему это понравится.

— Да, Сэр!

Он еще долго слышал, как в двадцати шагах от его шатра истязали орка-предателя. Вопли бедолаги разносились, вероятно, над всей пустыней. И поделом, честь благородного лорда или сэра должна быть превыше всего. Затир поступил мудро, что прислал его к нему, прежде чем казнить. Это будет хорошим примером для обоих войск.

Затир отошел за шатер, когда его окликнул один из его гвардейцев:

— Ваше сиятельство.

— Мне что уже и отлить нельзя в покое?!

— Простите, Ваше сиятельство, но привели зачинщика.

— Он что? Живой? — Затир едва не выронил уд.

— Ну, — воин замялся, — с одной стороны — да.

— Идем!

Он и сам начал слышать непонятное волнение в войске. И вот он сам увидел причину. Кирас висел на огромном столбе, прикованный за руки. По ним стекала кровь, сочащаяся из лишенных пальцев рук. И еще большее пятно крови сползало по его порткам. Валир не разочаровал. С его злорадной ухмылки побелел даже стоявший рядом гвардеец, хотя он видел немало крови.

— Долго он так протянет? — зловеще протянул Затир.

— Не знаю, Ваше сиятельство, — пожал плечами орк. — Может до утра. Крови уже много потерял.

— Ну уж нет, — покачал головой Затир. — Снять его с петель и тащите в центр. Прикажи развести костры и калить железо.

— Да, Ваше сиятельство, — отсалютовал воин, торопливо выполняя указ.

И вот он стоит на помосте, держа за гриву этого полоумного Кираса. Вся площадь заполнилась орками. Все ждали. А он не спешил. Он наблюдал, как, медленно, Кирас теряет свою черную кровь.

— Все узнают это отродье? — гаркнул Затир.

В толпе загулял гомон. Все кивали. Разумеется, все узнали этого орка.

— Он поплатился за то, что пошел против своего лорда! — Затир подергал гриву Кираса, заставив того замычать. — Но честь орка не позволяет мне убить другого орка. Пусть даже он из низшего сословия и, что еще хуже, предательская крыса! Потому, мы залечим его раны! Мы не дадим ему погибнуть!

Затир кивнул солатам, что калили железо неподалеку. Глаза Кираса полезли на лоб от ужаса. Он начал вырываться в руках Затира, что-то мыча.

— О! — Затир оглянулся на пленника. — Наш друг хочет нам что-то сказать. Выньте его кляп изо рта, пусть говорит.

Освободив свой рот, Кирас завопил почти охрипшей глоткой. Продолжая вырываться из руки Затира.

— Не надо! Ваше сиятельство! Добейте меня! Молю вас! Убейте меня!

— Законы чести орков издревле не позволяют орку убить другого орка, — жалостливо покачал головой Затир. — Мы должны вылечить тебя. Не переживай, мы не будем слишком долго.

Каленое докрасна железо коснулось кисти Кираса. Первым послышалось шипение прижигаемой кожи, и лишь через мгновение страшный вопль разнесся над пустыней. Наверняка, даже Валир в этот момент злорадно улыбнулся, услышав знакомый голос Кираса.

— И там тоже, — указал Затир на окровавленные портки Кираса. — Исцелять, так исцелять.

Уже обессилевший и охрипший Кирас, не обращая внимания на то, что Затир все еще сжимал его гриву в руках, шкрябал культями по земле, стараясь уползти.

С него сняли портки. Затир оглядел войско зловещим взглядом. Орки были белыми, как песок, на котором стояли.

— Кто-то из вас еще желает указать своему предводителю, как надо управлять войском? — гаркнул Затир в толпу.

Ответом была мертвая тишина, что прервалась лишь очередным душераздирающим воплем боли.

— Ох и воняет же он! — оттолкнул едва дышащее тело от себя ландграф, — И как только циклопы поедали орков? — он вновь повернулся к толпе орков, — Я надеюсь все запомнили произошедшее? Мне бы не хотелось показать это еще раз особо непонятливым! Я ваш ландграф, благородный лорд Затир! Я не потерплю неповиновения от черни! Повесить этого обратно на столб и двигаться в путь!

К концу ночного перехода они добрались до Гримбо, деревеньке при Жаторе. Затир рассчитывал отдохнуть там день и заодно прикупить провианта в дорогу. Ночлег ему, конечно, нашли. Не такой богатый, как он привык, живя в Хварте. Но все лучше, чем в тряпочном шатре. Вот только провиантом тут и не пахло. А ведь двигаться еще около десятины! Проклятые наместники уже давно скупили все продукты из прошлых урожаев. А следующий поспеет только через пару десятин. И чем прикажете кормить войско еще десятину?!

Пожилой гном-староста отвел его в свою хижину, его личную гвардию расположили по конюшням да сеновалам. Тоже неплохо, под крышей да на мягком сене. Ужин гнома был скудным, но и он выставил все, что было. Эти традиции у них сохранились еще со времен, когда орки и гномы существовали в едином Великом Клане. А после ужина из мясной похлебки и серых пресных булочек, ландграфу Хварта выделили кровать в одной из комнат.

Уснуть не удавалось еще очень долго. За окном слышалось мычание ослушника с заткнутым ртом. А в голове бегали мысли о том, что его люди будут есть в дороге. Не песок же им есть, в конце-то концов!

— Ты чувствуешь что-нибудь? — вновь раздался из ниоткуда голос.

— Да, — огрызнулся Пронт, — усталость!

Он только-только прикончил десяток големов, созданных Кедопегом. Раньше он был хотя бы один. И то, Пронту не единожды приходилось сращивать собственные кости. Теперь же их десяток! И ремонту после каждой битвы подлежат уже не кости Пронта, а его большой меч. Тот самый железный друг, что прошел с ним от Хота до Врат. «Гребень».

— Так что я должен чувствовать? — потребовал Пронт, смахнув со лба заливающий глаза пот.

— На Альконаре что-то происходит, — раздался в ответ голос бога.

— Что-то? — выдержав паузу, протянул Пронт. — А что именно?

— Если я тебя чему-то и научил за целый век, то ты сам все узнаешь достаточно скоро. Надеюсь.

— А может, ты сам удосужишься мне объяснить? — сорвался Пронт. — Я человек, а не эльф, и тем более — не люмми. Это они могли чувствовать все, что происходит в природе.

— А ты воспользуйся своим вторым чутьем, — насмешливая интонация Кедопега заставила Пронта прикусить язык.

— Ты знаешь?

— Пронт, — зал наполнился звуком, напоминающим вздох, — я только что сказал тебе, что чувствую беспокойство на Альконаре. А ты удивляешься тому, что я чувствую происходящее в моем же дворце?

— О боги, — всплеснул руками Пронт. — Для начала, появись уже на мои глаза, мне надоело общаться с голосом в моей голове! И объясни уже, наконец, что там такое происходит?!

— Потом, Пронт, — насмешка в голосе бога усилилась. И это притом, что сам голос в голове Пронта становился все тише. — Всему свое время.

«Надоел со своими загадками», — хмуро подумал Пронт, заводя меч за спину. Кедопег поднял всех десятерых големов. Если не рассыплется Гребень, то это сделает сам Пронт.

Вот за что стоит не любить пустыню, так это за ее одинаковость. Они провели целую ночь в песках. А утром, едва замыкающий всадник колонны снялся с места, авангард уже вновь разбивал палатки в четырех часах ходьбы на север. Жатор встретил их тысячами палаток и сотнями походных костров. Отряды наместников уже прибыли.

Затир не стал требовать аудиенции Даргана. Пусть уж дождется наступления дня. Но и, чем занять себя тоже не представлял. Четыре часа, боги. Если бы они знали, как далеко от города, могли бы днем пройти. Тогда сегодня бы не пришлось пол ночи проводить в бездействии. Как же Затир не любил бездействие. Ну, да и альк с ним. Ночь ясная, можно просто лежать и смотреть на звезды, на толстый розовый бок Хирсу, их гиганта, что застилал собой половину неба.

Интересно, а кто кормит пленника? И чем? Как он до сих пор не сдох. Седьмую ночь висит ведь уже. Явно ведь кто-то подкармливает. «Узнаю, кто — скормлю их ему же». Дольше протянет. Уж слишком давно понятия чести перестали мешать оркам убивать друг друга. Темные времена настали.

Дарган заявился на рассвете. Бодрый, выспавшийся, довольный. Чего не скажешь о прибывших ночью солдатах Затира. Черные глаза обычно веселого воеводы едва не стреляли молниями во все стороны, когда к нему в шатер ввалился Дарган.

Крепкий, огромный орк, с парой шрамов на лице, один из которых полностью изуродовал ему скулу. Такие же черные, словно два уголька глаза довольно буровили Даргана. Радуется, паскуда, что разбудил. Все же Затир был на пол ладони выше, и на порядок крупнее, что позволило ему сейчас надменно смотреть на гораздо более старого орка свысока.

— Ну и? — сонно рыкнул Затир.

— Что? — нагло скалясь, изобразил невинность Дарган.

— Какой альк припер тебя ко мне? Еще даже Вкипасе не вылезло целиком из-за горизонта!

— Так, а кто ж тебе спать не давал? — хохотнул Дарган, распахивая руки для крепких объятий. — Рад тебя видеть, старый друг!

— И я тебя, альков плут! — Затир ответил не менее крепкими объятиями. — Как идут дела?

— Весьма неплохо! — вдался в рассказ Дарган, когда они покидали шатер, чтобы пройти в Жатор. — Гномы пашут, орки жнут, наместник почует. Все, как у всех. Крысы не тревожат. Когда под замком трехтысячное войско, которое нужно кормить, кладовые не успевают надолго застаиваться.

— А где же вы берете еду? — изумился Затир.

— А ты думаешь, Гродак оставил нас без еды? Поток возничих с провиантом из соседних городов и деревень не прекращается. Гродак, хоть и дурносмех, но дело свое знает. Обеспечивает войско, как может. Полагаю, о вас он тоже позаботился.

— А уж я-то как надеюсь, — хмуро кивнул Затир. — У меня еще десять тысяч ртов.

— Не боись! — залихватски хлопнул друга по спине Дарган. — Кое-что у меня все же припасено!

— Ну, это радует, — улыбнулся Затир. — Вон тем не давай, наказаны с дороги, — орк кивнул в сторону приведенного ночью войска. Половина из них все еще валялась кто где, распластанные и раззявившие в храпе рты.

— К слову о наказанных, — подал голос Дарган. — Что это за бедолага?

Они как раз подошли вплотную к висевшему на столбе обессилевшему Кирасу, с потрескавшейся кожей на губах. Он лишь бессильно поднял глаза на Затира. Тот брезгливо поморщился:

— Решил учить меня, как нужно вести войско, — Затир хлопнул себя по лбу. — А где гноллы? Должны бы уже подойти.

— Ну, к ним мы и идем, — помрачнел Дарган. — Как они тебе?

— Те еще лизоблюды, — пожал плечами Затир. — Но воевода их молодец, — тут орк не удержал смешок, ткнув пальцем в прикованного. — По большей части, их работа.

— Тогда они мне точно по душе, — загоготал Дарган. — Это прекрасное ожерелье его работа?

— Его, — оскалился Затир, — мне оставалось только прижечь раны, чтобы он не сдох раньше времени.

— Успеет еще, — Дарган заговорчески подмигнул Затиру. — Хочу порадовать скучающее войско парой-тройкой турниров. Что скажешь?

— А денег-то хватит? — с сомнением покосился Затир.

— Еще и останется, — кивнул в ответ Дарган. — Я же говорю, Гродак неслабо потратился на этот поход. Придется его не разочаровывать.

Они подошли к шатру Валира. Гноллы благосклонно пропустили их. Гиеноголовые, судя по всему, понимают намеки куда быстрее, чем твердолобые орки, которым нужно все демонстрировать. В особенности — силу.

Валир вышел из шатра с довольным оскалом гиены. Видимо, этот успел выспаться. «Чертовы собаки», завистливо глядел на гнолла Затир, «Вечно высыпаются быстрее».

— Благородные лорды, — кивнул Валир, — рад приветствовать вас двоих. И благодарю вас, лорд Дарган, за то, что предоставили моему войску место для ночлега и еду.

— Мы идем вместе, — сухо, но беззлобно ответил Дарган. — Мы все здесь заодно. Потому, не стоит благодарности.

«Ты забыл добавить, от гнолла», — подумал про себя Затир. Сам же он буднично кивнул Валиру, а затем в сторону замка:

— Идемте уже поедим достойной пищи, а не обрыдлого сухого мяса с сухарями.

— И то верно, — кивнул ландграф Жатора, приглашая гостей следовать за ним.

Наконец-то, альк побери, горячая, хорошая еда! Мясо, рыба, птица, овощные рагу, каши, нарезки! И выпивка достойная, грог, вино, эль. Быстро Затир привык сидеть в городах и замках. В походах уже чувствует себя не так вольготно, как раньше. Но ничего. К концу этого похода он вновь окрепнет, перегонит все свое дурное мясцо в настоящие мышцы и растрясет застоявшиеся кости.

— Когда выходим? — обратился Затир к хозяину замка, едва проглотив большой кусок птичьего бедра.

— А ты торопишься? — отмахнулся Дарган. — В первый день осени и выйдем.

— Так до него же еще три с лихом десятины! — выкатил глаза Затир.

— А ты торопишься? — повторился Дарган, с улыбкой. — А как же турниры и пиры?

— А у нас есть время? — недоверчиво сморщился Затир.

— Десятина раньше, десятина позже. Кто будет следить за временем? Кровь рыцарей перед походом нужно разогреть. И лучше всего в этом справляются вина, грог и хорошее зрелище!

Дарган протянул ему свой кубок, Затир стукнул по нему своим и они залпом осушили глубокие серебряные сосуды до дна.

— Но все же, — не унимался Затир, вытерев текущее по бороде вино тыльной стороной ладони. — Не лучше ли поскорее управиться со всем этим. Думаю, Его Величество…

— Да плюнь ты на него! — гаркнул Дарган. — Его тут нет. Мои гонцы донесут до него любую весть. Могу написать, что мы уже завтра возьмем Ортки! Пока его гонцы будут отправлены в путь, мы уже и впрямь возьмем его!

— Уверен? — мрачно ответил Затир. — Откуда ты знаешь, что мы точно возьмем его?

— А ты сомневаешься? — жестоко захохотал Дарган. — Нас почти тридцать тысяч! Да эльфы такого войска и не видели!

— Я слышал, что у Эрмиллиона немалое войско, — вмешался Валир.

— Да, у них есть где-то двадцать-двадцать пять тысяч солдат, — рыкнул Дарган, отмахнувшись. — Только они сидят все в далекой столице. Пока они доползут сюда из Семгира, мы уже дойдем до их границы с Бнотзэхом! А там уж нам ящероголовые подсобят. Их тоже не меньше десяти тысяч, — Дарган шумно вылакал кубок вина, что ему тут же в очередной раз наполнили. — Так что, друзья мои, бояться нам нечего, мы вдвое превосходим войско врага.

— Это утешает, — с приторным голосом кивнул Валир. Дарган заметил, как Затир устало закатил глаза от такой интонации. Это приподняло ему настроение.

— Так вот, — вновь обернулся наместник к Затиру, — не стоит устраивать войскам совсем уж мрачное настроение в походе. Пусть помашут деревянными мечами и копьями на турнирах. Выставим Золотых кудесниц победителям! Орки это оценят!

— Ну, раз уж так, убедил! — улыбнулся Затир, — Только при одном условии: мы с тобой схлестнемся!

— Ты еще не устал падать забралом в землю? — громко захохотал Дарган.

— Должен же я когда-то отыграться! — вторил ему Затир.

— Ну надейся! — Дарган вновь протянул к нему свой кубок для столкновения. — Может, уже ставки начнем делать? Мне золото не помешает!

— Ага, — Затир торопливо хлопнул кубком о кубок Драгана, — Чтобы вставить золотые зубы взамен тех, что я выбью!

Отгоготав, орки запрокинули кубки. Затир едва не поперхнулся, когда услышал слова Валира.

— А можно гноллам участвовать в вашем турнире? — орки уставились на гиеноголового, словно впервые увидели.

— А ведь точно! — стукнул Дарган кубком о стол. — Нам ведь вместе сражаться! Посмотрим друг на друга! Закрепим отношения честным турниром!

— Заодно узнаем слабые места друг друга, — послышался голос Затира. Дарган и Валир в удивлении уставились на него. Ландграф поспешил поправиться. — Чтобы прикрывать друг друга в бою, разумеется.

— Дело говоришь, брат мой! — хозяин замка вновь поднял кубок, в этот раз Валир присоединился к интересной традиции орков, — За наш великий союз!

Десятина до выхода. Лето уже постепенно угасало. Хотя в стране песков это малозаметно. Тут погода круглый год почти одна и та же. И вот, двадцать с лишним тысяч орков и гноллов, под палящим Вкипасе, сидят, стоят — кто как, в общем, вокруг крупного ристалища. Затир и Дарган находились друг подле друга с одной стороны, окруженные другими орками. На другой стороне находились рыцари Днапотиза. Все покрыли доспехи разноцветной тканью, под цвета своих домов. Хотя, почти у всех домов Тириза преобладают черные и золотые тона. А так же львы, носороги, скорпионы. Гноллы чаще использовали красный и золотые тона. Ну и животными у них были волки (неудивительно, каждая гиена думает, что она волк), химеры, птицы и другие тропические животные.

Все это время герольд зачитывал имена рыцарей из списка. Многих Затир знал лично: Агкагар, Тракар, Утзолук, и другие. Имена гноллов были незнакомыми. Кроме Валира, что проявил большой интерес в схватке на деревянном оружии. И все это время орки и гноллы, верхом на носорогах и химерах, были вынуждены сидеть в полном доспехе с кучей тряпок под палящим пустынным Вкипасе. Третий пот сойдет, пока дело дойдет, наконец, до поединка.

Самое удивительное, это то, что Дарган пообещал одну из трех своих дочерей победителю. Разумеется, если победит орк. Обычно этот орк не бывает таким щедрым и дружелюбным. Ни единожды было такое, что он, не слезая с трона в своем замке, казнил прихожан прямо посреди зала.

Видимо, он все же не был так уж непреклонно уверен в том, что вернется из Ортки домой. Мудро. Крепкий рыцарь, что докажет свою доблесть и силу на честном турнире, будет неплохим мужем для дочери наместника замка. А сыновей у Даргана нет. Дадут боги, будут внуки.

Хвала богам, представление рыцарей закончилось. Теперь они могут уйти под трибуну, через врата. В тень и прохладу подземелья. А сидеть они будут долго. Есть время пообщаться с обществом благородных орков. Лордами, графами, ландграфами, баронами и их родными. Многие благородные орки любят показать себя на турнирах, чтобы не посрамить свой дом.

Этим и занялся Затир. А Дарган, как хозяин замка, спешился с носорога, стянул шлем, и отправился наверх. На свое личное место на трибунах, лицезреть происходящее по ходу турнира. А поглядеть было на что.

В первых трех турах сталкивались пехотинцы орков и гноллов. Это было небольшим разогревом перед пешими, а затем и конными поединками рыцарей. Наличие гноллов резко усиливал накал страстей на трибунах. Столкнуть на поле две разные фракции, это то еще зрелище. Когда речь заходит уже не только о собственной чести дома рыцаря, а о чести всего народа. Поразительная возможность померяться достоинствами с другим народом.

Для начала всегда выставлялись новобранцы из городских войск. Копейщики, что едва ли были обучены лучше, чем городская стража. Выходили отрядами по двадцать человек. Все с деревянным оружием, но в собственных боевых доспехах из кожи. Это позволяло избежать большинства тяжелых травм. Деревянным оружием не пробить доспех, не сломать кости. Проигрывал тот воин, о чьи доспехи сломают оружие, либо из чьих рук выбьют щит. Подобное на поле боя почти всегда заканчивается смертью. Каждый воин имеет при себе по три копья. Сломав одно, он достает другое. Воин, сломавший за бой все три копья о разных воинов, получает достойные почести, нередко он получает право даже стать знаменосцем своего отряда.

В этот раз набралось добровольцев на три поединка. Точнее, их было гораздо больше. Нести знамя на поле боя было большой честью, вот и рвались к этому все большее количество салаг. В первом поединке, самом долгом и откровенно скучном за этот день, победили гноллы. С трудом выбив щиты у орков. Сломано было всего семь копий из ста двадцати.

Дарган указал большим пальцем вниз. Это означало его недовольство поединком. Разумеется, никого за это не казнят. Но и уважения они особого не получат. Что ждать от следующих отрядов?

А ждать было чего. Участники второго тура, не желая гневить Даргана, что, и правда, славился своей вспыльчивостью и жестокостью, сражались остервенело. Копья орков ломались о доспехи гноллов едва ли не с каждым ударом сердца. Арбалетчик не успеет перезарядить свое оружие за то же самое время. Но было поистине красиво. Зал ликовал. Даргану даже не пришлось оценивать поединок.

И, хвала богам! Появился первый юноша, что заслужил право нести знамя Тириза в походе! Дарган встал и поманил юношу к себе. Орк поспешно стянул шлем, почти бегом подбежал к помосту знати и преклонил колено. Сделав все так торопливо, что его железные сапоги звякнули о мягкий песок, как о твердый камень. Дарган приподнял руки, призывая трибуны, вновь возликовавшие, принять тишину:

— Назови свое имя, достойный! — громогласно объявил наместник.

— Назгом, лорд ландграф, — смиренно склонился орк.

— Отныне, Назгом, ты получаешь кольчугу к своему обмундированию (эта одна из сохранившихся с древних времен традиций орков, знатность орка повышалась с качеством его доспехов), и право нести знамя Его Величества Гродака, Великого князя всего Тириза!

— Спасибо, лорд ландграф, — воин встал на обе ноги, почтительно подняв кулак над своей грудью. — Я бы загнал в песок копье, как того требуют традиции. Но, к моему сожалению, у меня остались лишь голые кулаки.

Зал взорвался хохотом, который охотно поддержал и Дарган. На поле боя воин, удостоившийся почестей от своего лорда, не просто преклоняет колено, но и втыкает свое оружие в землю, либо кладет перед самим лордом. Оставшись без оружия, он, тем самым, выказывает свое почтение и преданность. Наличие остроумия орка тоже достойно уважения.

Награжденного унесли на руках орки из отряда. Под ликующий рев довольной толпы. Начался третий тур. Дарган внимательно наблюдал за сражавшимися. Хотя это, скорее, было нетерпение. Он не мог дождаться, когда в бой вступят оруженосцы и пешие рыцари. Ему попросту любопытно посмотреть, как покажут себя гноллы с их широкими мечами против рыцарей Тириза, что чаще используют топоры и палицы в битвах.

Вновь победил отряд орков. Но, увы, больше знаменосцев не появилось. Хотя сражение было достойным. И вот, наконец, настало время сражения воинов, что с малых лет учатся фехтованию и военному искусству.

И, наконец, они вышли на ристалище. По пятеро от каждой стороны. В полных доспехах. А это три слоя кольчуги, укрытые туникой до колен, цвета государства. Черные у орков и алые у гноллов. Закрытый шлем, без забрал. Короткий, но широкий щит, плавно сужающийся книзу, где образовывалось его острие. Он был одним из знаков отличия пешего рыцаря, поскольку на него наносили герб и цвета государства. Тут уже палитра была весьма разнообразной.

Сходились рыцари по двое. Победитель первой схватки переходил в следующий тур. Поначалу ставили орков против гноллов. Но, под итог сражались кто с кем. И вот тут были проявлены истинные чудеса владения оружием. Рыцарю таких выдавалось по пять. У орков топоры и палицы, у гноллов их мечи. Побеждал тот, кто сломает большее количество мечей или топоров именно о доспех противника, а не о щит. Тут уже выбитый щит не был так важен. Каждый рыцарь прекрасно сражался и без щита, держа оружие обеими руками. В этот раз в тройке победителей оказались два гнолла и один орк.

И вот теперь настал момент самого интересного! Поединок знатных рыцарей. Он проходит в два тура. Сперва, знатные рыцари выходят по восемь всадников от фракции, и сражаются, в ближнем бою, фракция на фракцию. Правила такие же, как и в самом первом акте турнира: семь орудий, по одному на противника. Тот, о кого сломали орудие — выбывает. И так до полного уничтожения одной и сторон. Затем, победившая фракция выбирает чемпиона. И выбирает путем череды встречных налетов всадников друг на друга с копьями. Выбитый из седла всадник выбывает. Все, как и всегда.

Протрубил рожок. Затир ощутил, как носорог под ним с ревом начинает набирать скорость. Только бы звери не передрались. Поскольку, в основном, все травмы рыцари получают именно из-за этого.

Орки влетели в толпу гноллов, Затир успел парировать пару ударов Валира, как другой гнолл, с черным морским псом на трехцветном щите, умудрился переломить свой широкий меч в аккурат о голову Затира. Правила турнира велят пораженному сразу сдаваться. А нарушить их нельзя. Маги заговаривают оружие так, что место, куда пришелся удар, достаточно сильный, чтобы оружие сломалось, начинает светиться белым светом. И теперь ему резал глаза белый свет, что лез в прорези со стороны левой скулы.

Следующим вылетел Трактар, воин из замка Гизал, что на границе с Хотией. Точнее, с Троганом, городом, что до появления Хотии принадлежали оркам. Он получил удар в грудь. Затем, один из гноллов. Если Затир правильно запомнил — Хауд. Ему топор Даргана снес бы голову с плеч. И так, один-за-одним воины наносили друг другу удар за ударом. Оружие страшным треском переломленных корабельных мачт оглушали трибуны.

По итогу в «выживших» остались только Валир, и еще гнолл Бравинд. Дарган громко ругался, уходя с поля. Он был последним, кто остался из орков, и у него на кольчуге под ребрами светилось белое пятно. Он пытался спорить с герольдом. Но, правила одни для всех, хоть всех тут перевешай.

Ничего не поделаешь, придется Даргану лично вернуться из Ортки и заделать себе наследника. Или подыскать другого достойного мужа для одной из своих дочерей.

— Не удалось нам силой померяться сегодня? — с улыбкой встретил Даргана Затир.

— Угу, — сухо буркнул наместник. — Если учесть, что ты выбыл через две минуты после рожка, то о чем тут говорить?!

— Я сражался с двумя, — попытался оправдаться Затир.

— А я с четырьмя! — рявкнул Дарган. Вот теперь, он был похож на самого себя. — И двоих смог уложить. Вот только еще двое зашли с двух сторон!

Орал Дарган так, что перекрывал даже грохот налетавших друг на друга гноллов. С копьями в руках, на химерах, закованных в кольчугу так, что торчали одни только глаза и хвосты. На полной скорости, а скакали эти полукошки еще быстрее орочьих львов, рыцари налетали друг на друга. Грохот от удара был сравним лишь с ударом о наковальню другой наковальни, сброшенной с крепостной стены.

— Да боги с ним, Дарган! — все еще пытался вести себя легкомысленно Затир. — Зато было весело! — приходилось кричать. Рев трибун и грохот двух кусков металла, с силой сталкивающихся за их спинами, перешуметь было трудно. — Посмотри на них! Как ты и хотел, что орки, что гноллы довольны! В них кипит восторг от битвы! Невообразимый турнир! Давно я не видел ничего более баснословного турнира!

— Да-да-да, — огрызнулся Дарган. — Идем. Наградим чемпиона и выпьем чего покрепче.

— Идем, — пожал плечами Затир.

Победителем стал Гахен. Тот самый гнолл, что выбил Затира в первых же минутах сражения. Гнолл был крупным. Крупнее орка, что при их обычно скромных размерах казалось совершенно необъяснимым. Как стало ясно из последующего разговора, Гахен был первым рыцарем гвардии Валира. И это был вовсе не гнолл. Это был бьерн. Оркоподобный медведь. Огромный, сильный. Как оказалось, армия гноллов полна бьернов и полукрыс. Место он получил по достоинству.

Как и награду. Не дочь Даргана, разумеется, но его собственный двусторонний боевой топор. Не такой уж, правда, боевой. Гродак подарил ему эту позолоченную безделушку за то, что Дарган взял знамя гномов при битве за Рамот. Город на севере моря Полумесяца. В бою топор был бесполезен, но уйма золота, оплетающего как топорище, так и стержневидную рукоять средней длины. Множество драгоценных камней: рубины, обсидианы, сапфиры. Стоимость этой красоты могла сравниться со стоимостью самого Дарганова замка. Это прекрасное произведение оружейников Тириза. Хотя и бесполезное. Но отдавал Дарган его едва ли не со скрипом на зубах.

А после награждения начался пир. Столы ломились от съестного и выпивки. А по залу шастали полуобнаженные орчицы, меняя блюда и пустые кувшины. Стоял гомон, все обсуждали прошедший турнир, хвалили бойцов, тягали себе на колени орчиц, хватая их за груди и задницы. Те лишь игриво повизгивали и хохотали, готовые на все.

Затир сидел среди знатных рыцарей, с которыми они сражались в последнем акте турнира. Краем глаза он заметил, как Дарган, кубок за кубком, осушил целый кувшин вина. Уследить бы за ним, вспылит, так порешит добрую треть гнолльской знати. В особенности тех, что сидели сейчас за одним столом с Затиром.

Видя, как Дарган добивает уже второй кувшин, Затир решил все же подсесть к нему.

— Может, стоит подумать о том, что будет утром?

— Тебе ли не наплевать? — с мутными глазами огрызнулся Дарган.

— Ну, дело, конечно, твое, — пожал плечами Затир. — Но ты с этого момента воевода. Тебе подавать пример своему войску.

— Да? — мутные глаза наместника с трудом свелись на лице Затира. — А что ты сделал с орком, что пытался учить тебя, как вести войско?

— Хм, — лицо Затира омрачилось, в памяти пронесся силуэт беспалого Кираса. — Вот, как ты обращаешься с гостями?

— Гость? — Дарган сплюнул на пол. — Гостей обычно приглашают! А вы заявились не по моей воле!

— Остынь! — Затир переборщил, некоторые пирующие оглянулись на его рев. — Тебе точно пора прекращать.

Затир потянулся, чтобы вырвать кубок из рук Даргана. Но наместник с рыком выхватил свой уже боевой топор, вскакивая из-за стола. Лезвия с двух сторон угрожающе глянули в грудь Затира.

— Только попробуй! — заорал он на Затира. — Не посмотрю на ранг! Посеку в нарезку!

— Ну, давай, — сухо выдавил Затир, вынимая свой топор. — И через десятину Гродак вывесит тебя на место Кираса.

— Угрожать вздумал?! — взревел наместник, заводя топор за спину.

Даргана тут же перехватили другие наместники замков. Втроем с Затиром они все же смогли скрутить разбушевавшегося воина.

— Не сметь останавливаться! — довольным ревом наполнил зал Затир. — Еще не все кувшины опустели! Нашему уважаемому наместнику нужно на воздух! Чтобы по его возвращению здесь пели песни!

Зал взревел в ответ, потрясая в воздухе полными кубками, из которых расплескивалась красная, золотая или карамельная жидкость. Отовсюду раздался стук ударяющихся друг о друга кубков, кружек и рожков. Драки в порядке вещей. Никто не обратит особого внимания. Тут все будет в порядке до их возвращения.

Даргана почти вынесли на балкон. Тот, казалось, уже притих и лишь болтался в руках крепких орков, свесив голову. Его поставили к перилам, оперев на них грудью.

— Он что, уснул? — недоверчиво протянул Затир.

— Не дож-ждешься, гиена, — буркнул Дарган. — Вер-рни мой топор и слож-жи голову на п-п-плаху.

— А не, живой, — оскалился Затир. — А может его в бочку окунуть? Чтоб протрезвел.

— Я тебя сейчас в помойн-ную яму ок-куну, — запротестовал Дарган, стараясь развернуться как можно резче к лицу Затира.

Но алкоголь уже сыграл с ним свою любимую шутку. Ноги Даргана заплясали под ним в невообразимом вальсе. Наместник едва не упал, если бы наместники замков Вотра и Гизал не поймали его и не оперли лопатками о те же перила. Отчего Дарган выгнулся так, что едва не перевалился наружу. Падать недалеко, первый поверх, но приятного будет мало. Тем более, полный двор черни и прислуги. Засмеют же.

— Я… Тебе… Язык отр-режу, — едва пролепетал Дарган.

— Попозже, — отмахнулся Затир, что с пьяного взять. — Эй вы двое! — он крикнул проходившим понизу крепким оркам, пешие рыцари. — Притащите господину наместнику бочонок ледяной воды из колодца.

— Да, Ваше сиятельство! — в голос отчеканили орки и торопливым маршем поспешили выполнять приказ.

Бочонок стоял перед Дарганом, а тот стоял перед ним и смотрел в воду невидящим взглядом.

— Чего ждешь? — поинтересовался Затир. — Ныряй, пока ледяная. Полегчает.

— Да ид-ди ты, — буркнул Дарган, но воротник распустил. Только пальцы его едва могли ухватиться за завязки. Затир уже чуть было не полез помогать, но Дарган выставил ладонь с видом: «не лезь, сам умею».

Наконец, лорд ландграф окунул голову в узкий бочонок, что был едва больше его головы. Большая часть воды тут же плеснула ему под ноги. Не было его почти минуту, лишь затем он с чмоканьем выдрал голову из воды, громко втягивая раскрытым ртом воздух.

— Ну как? — вопросительно качнул головой Затир.

— По твоей морде попасть смогу, — рыкнул Дарган, вызвав у друга приступ хохота.

— Это только если она будет у тебя перед носом!

Дарган толкнул Затира кулаком в грудь, довольно оскалив зубы.

— Пошли, — предложил наместник. — Пир ждет. Не боись, никого убивать не стану.

— Ну, раз так, — улыбнулся в ответ Затир, — то позволю тебе еще пару кружечек эля, но не вина!

— Да ну тебя, — отмахнулся Дарган. — Видят боги, как жена сварливая.

В зал они вошли все вчетвером, весело гогоча. Приказ Затира был исполнен. Пустые кувшины валялись под скамьями и стульями, на столах танцевали обнаженные до одних украшений орчицы. Видать, и их успели напоить, прохиндеи. Их успевали облапать, пока они крутились перед орками, демонстрируя все свои красоты.

А по залу, с разных концов доносилась песня. Точнее, сразу три песни. Музыканты, что стояли поодаль, даже не пытались что-то играть. Зал разделился на три фракции, каждая из которой старалась переорать другую.

Пожав плечами перед Затиром, Дарган довольный поплелся к своему трону, где уже ждали две молодые, спелые орчицы. Одна с чистым и сухим плащом, вторая с кувшином, судя по всему, вина. Пущай пьет. Затир уже махнул рукой. Последовательность действий по спасению наместника он уже продемонстрировал. Теперь смело можно идти на покой.

А там его уже ждали две полуголые молодые орчицы. Что ж, Затир облизнул выступающие клыки, вызвав застенчивые смешки у орочек. Раз того требует гостеприимство, придется ему этой ночью быть порядочным гостем.

По привычке, на рассвете первого дня осени все войско двинулось в путь. Орки под знаменами Тириза, золотой лев на черно-синем скошенном фоне, а двуногие звери Днапотиза, золотой волк на красно-черном вертикально рассеченном фоне. Всего чуть более двадцати трех тысяч солдат. Орки, гноллы, бьерны и полукрысы.

Полукрыс в Днапотизе чаще всего вооружали луками. Их ловкость давала им хорошее преимущество в использовании этого оружия. А вот тяжелыми воинами по праву становились бьерны. Огромные полумедведи, обвешанные кольчугами и крупным оружием, внушали благоговейный ужас даже на крепких, в сравнении с большинством рас, орков. А уж как они сражаются, Затир и Дарган видели лично. Неуклюжие и кособокие с виду, они и не стремились проявлять чудеса фехтования своими широкими мечами. Они откровенно молотили им во все стороны, словно топором. А при их недюжинной силище, деревянные щиты разлетались и впрямь, как под ударами тяжелого плотницкого колуна.

Было решено отправлять колонны по очереди, с разницей в день. Поскольку длина объединенной колонны превышала длину суточного перехода почти вдвое. Первыми шла пехота, за ними обозы, а в арьергарде отправляли верховых, поскольку те преодолевали не только длину самого перехода, но и покрывали длину самой колонны. При таком распределении было наилучшее сохранение сил войск. Обозы с пекарнями, врачевателями и кузницами отправились за несколько часов до рассвета. Они должны встать в четырех днях пути к северу. Чтобы при следующей дневке войско затратило гораздо меньше времени на приведение в порядок себя и своего оснащения.

Было решено не надевать на себя горы доспехов, хотя бы пока они передвигаются по территории Тириза. Поскольку Вкипасе решило нисколько не жалеть шествующих. Жара стояла невыносимая. К счастью, обоз позволял сгрузить на него все ненужное. А носороги тянули телеги, словно пустые. Ни один крепкий эльфийский единорог не сравнится.

А вот химеры Днапотиза, хоть и превосходили по силе обычного льва за счет мощных задних лап с широкими копытами, едва не валились с ног после каждого перехода. Зато прекрасно себя чувствовали легкие ездовые. Неведомые твари с огромными горбами на спине. Причем, некоторые и вовсе с двумя. Двуногие звери называли их верблюдами. И эти верблюды чувствовали себя в пустыне, как рыба в воде. Они не вязли в песке, их, по какой-то невероятной причине, меньше мучала жажда. И их выносливость поражала. Удивительно тонкие ножки выдерживали вес закованных в пару слоев кольчуги гиеноголовых. Вот уж Альконар не прекращает удивлять.

После первой дневки передвигаться стало несколько легче. Вкипасе уже не так жарило, а дорога становилась все плотнее. Вместо белого рыхлого песка появилась глинистая выжженная почва. Колонна теперь не только поднимала за собой многокилометровую полосу пылевых туч, но еще и наполняла мир раскатами грома от тысяч ударяющих в землю сапог, лап, копыт и прочего.

Как и предсказывал Гродак, Дарган гнал колонну, что есть мочи. Оказываясь на ночлежках, и орки и носороги и львы жадно ужинали и падали замертво, едва успевая распределять часовых. Затир уже несколько раз пытался успокоить полководца, но тот оказался неумолим. Четырнадцать часов на ночевку, два часа на обед. Все остальное время войско ползло сквозь выжженные степи. С наполовину обугленной почвой, усохшей и увядшей травой, что росла тут, вероятно весной, из-за редких дождей.

Зато, на двенадцатый день пути они уже разбили лагерь огромным кольцом вокруг деревни Хускар. Еще одной деревеньки при Жаторе. Кольцо расползлось едва ли не на все обозримое пространство.

Разумеется, все три полководца орков, Дарган, Затир и Тинар будут ночевать в деревне. Это приятная привилегия иметь высший чин. Хоть одна ночь, проведенная в прохладной хижине, вместо ночевки под открытым небом.

Выделили им для этого целый дом, в два поверха. Хозяин отправился ночевать на сеновале, выставив заблаговременно добрую часть своих припасов на стол, что простирался от самого порога. Хлеб и крупы, ведро колодезной воды. Тяжко живут крестьяне, даже лордам не могут стол накрыть, как подобает. Дарган, осмотрев скудный скарб, высунулся наружу из двери:

— Соседи! — разнеслось над деревней. На удачу, домик стоял почти в самом центре. Над заборами тут же появились любопытные лица орков и гномов. — Даю золотой тому, кто притащит в эту хибару мяса и вина на троих крепких вояк!

— Так нет же ничего! — раздалось откуда-то. — Все еще в конце лета увезли в Жатор, Ваше сиятельство.

— Три золотых! — гаркнул Дарган, захлопывая дверь.

— Что-то больно щедро, — поддел Затир, поудобнее усаживаясь на скамье.

— Так нет ничего, — буркнул полководец. — Одни крупы. Как они так живут-то?

— А ты чего хотел? — пожал плечами Затир. — Сам-то попробуй возделывать песок в пустыне или тот выжженный дочерна камень, что язык не вертится почвой назвать.

— Ну а что теперь делать? — зарычал Дарган. — Как-то же наши предки уживались на этих землях?!

— Их было меньше в десять раз, — вновь пожал плечами Затир. — Они жили войнами и набегами на эльфов.

— Ну, — хлопнул лопатообразными ладонями Дарган, довольно оскалившись. — Значит, и нам скоро будет, чем поживиться!

— Сегодня бы что-то съесть, — Затир угрюмо упер взгляд в стол. — Толку было останавливаться в деревне, где окромя черной корки да крупы нет ничего?

— Это да, — подал с другого угла голос Тинар. — А в войске явно сейчас лепешки пекут свежие.

Виконт⁵ пеших рыцарей был на пять-десять лет младше Даргана, с той же легкой проседью и длинной бородой. Он тихонько сидел на лавке, что стояла перед лестницей на второй поверх, печально подперев голову руками. Другие воеводы уже и забыли о нем, настолько незаметным был этот забитый, с виду, орк. Но он был могуч, ростом с Затира, но крупнее килограммов на двадцать.

— Да бросьте вы! — гаркнул Дарган. — Я от этих лепешек кишки опорожнить не могу уже который день! В конце концов, мы вчера только перебили стадо диких кабанов… И точно же!

Дарган, смачно хлопнув себя по лбу, выметнулся из хижины и с разбегу запрыгнул на льва. Он даже не придал значения тому, что давно разделся, и ускакал в одних хлопковых портках.

— Чего он? — поинтересовался Тинар.

— Дошло до дурня, что деньги раздает во все стороны, хотя у самого под боком мяса на половину отряда, — гоготнул Затир, не став говорить, что он и сам забыл. Но уж что тут поделать? Они все об этом забыли на радостях, что ночуют под крышей.

— А, и правда, — скривил лицо Тинар. — Стареем мы, братья.

— Да брось, — отмахнулся Затир. — Семь десятков весен, это еще не старость. Вот ежели восемь-девять…

— Как раз, как Даргану? — улыбнулся Тинар. — Сколько ему? Семьдесят девять? Восемьдесят?

— Всего семьдесят восемь, — буркнул влетевший в хижину Дарган, вываливая на стол здоровую тушу и бочонок вина. — Во! Вино из своих припасов, из самого Жатора едет!

— А что мы скажем им? — подал голос Тинар.

— Кому? — глупо уставился на него полководец.

— Им, — Затир повернул голову Даргана к окну. Там собралась небольшая кучка народу, держа в поводу еще живых вепрей, волов, газелей.

— Ага, еды у них нет, — зарычал Дарган, вынимая топор из ременной петли. — Живут они бедно. Все в Жатор отправили давно! Вот я сейчас снесу пару голов и скормлю их же вепрям!

— Эй, подожди ты! — Затир дернулся за Дарганом, но, пока вылезал из-за скамьи, тот оказался уже на улице.

— А ну, лживые, алчные выродки! Вставай в очередь, всем головы над собственным входом повешаю!

Орк бушевал не на шутку. Рубить пока никого не рубил, но у него обычно дело от слов не отстает. Затир подскочил к нему, что-то активно нашептывая на ухо.

— И что? — развел руками все еще черный от ярости Дарган. — Они мне солгали из-за золота! Им оно куда?! Чего в проклятой деревне покупать?! Тут даже Золотых Кудесниц днем с огнем не сыщешь!

Снова выразительный шепот Затира, смешанный с массой жестов. Притом, слышал его шепот почти каждый, поскольку замерли все. Даже вепри прекратили хрюкать, перепуганные разъяренным ревом орка.

— А то, можно подумать мы там не найдем, чего поесть?! — огрызнулся Дарган. Потрясая топором.

— А зачем тратить силы, стрелы, — вторил ему Затир, придерживая за вооруженную руку. — Тупить топоры и ножи. Забьем пару животин, на день-два хватит нам троим.

— Хм, — чернота стала сползать с лица полководца. — В таком случае повезет все твой возничий! Моя телега еще слишком тяжела! Там же несколько бочек эля!

— И повезет, не переломится! — отмахнулся Затир. — Своя ноша не тянет!

— Дело твое! Но по три золотые за вепря я не дам!

— Тогда договорюсь я сам, а ты иди, растопи печь! Зажарим на свежем огне твоих свиней! А то и похлебки наварим пожирнее! Тинар должен уметь, в его-то годы!

— Я и сам неплохо готовлю! — огрызнулся Дарган, но топор уже вползал в его ременную петлю. — Вот тебе три золотых. Купи что-нибудь поинтереснее, чем вепри, их итак в этих землях навалом. Недаром вчера целое стадо забили.

— Добро, — кивнул Затир. — Ступай, я обо всем распоряжусь.

— Угу, — откликнулась спина Даргана, тут же исчезнувшая за дверью.

Затир вернулся через пару минут, волоча на могучих плечах по мешку.

— Картофель и кукуруза! — поочередно сбросил он с плеч припасенное. — А тут, — снял он с ремня крепкий кожаный бурдюк, — соль, что добывается в шахте неподалеку. Две молодые газели, еще не вошедшие в возраст покрова, отправлены к моему обозу. А еще, не поверите, туша страуса и запасной мешок картофеля!

— Вот, что значит, умение торговаться! — довольно пророкотал Дарган.

— Вот, что значит запуганные крестьяне, — поправил его Затир.

— Так, а я о чем? — загоготал полководец. — Я, как раз, о том и говорю!

— Альк с тобой, — отмахнулся Затир. — Вижу, котелок уже кипит?

— Там уже вываривается добрых пол тушки кабана! — подмигнул Дарган. — Бросай туда горсть картохи! Помой только! Чистить не стоит, с кожурой сытнее!

— Знаю, знаю, — поднял руки Затир. Затем орк подхватил только что брошенный на пол мешок с картофелем.

— Позволь, — протянул руки к мешку Тинар. — Тут у хозяина травка сушеная есть, запах с нее просто до одури. Такой похлебки наварю, все войско на запах сбежится.

— Отставить! — без угрозы рявкнул Дарган. — Затир, пока он не начал, законопать все щели в этой халупе! Котелок всего в три ведра! Самим бы насытиться!

— И то верно, — засмеялся Затир, протягивая Тинару картофель.

— Приступим? — поинтересовался Дарган, кивнув в сторону бочки?

— Да не, — отмахнулся Затир. — Вино лучше есть под мясо, а уж с горячей похлебкой пойдет на ура!

— Истинно, брат! — поддержал Дарган. — Но не утерплю ведь!

— Потерпишь, — отмахнулся с улыбкой Затир. — Одной горсти соли должно хватить. А ведь и правда, пахнет одуряюще.

— А я о чем? — отозвался Тинар, натирая разрезанные на половинки картофелины размолотым в кулаке букетом трав.

Горячая похлебка, прохладное вино и, пусть даже кукурузный, но хлеб, махом восстановили оркам, уставшим за десятину блужданий по пескам, силы. В середине ночи их хижина уже сотрясалась от пьяного распевания боевых и маршевых песен. Горланили, кто во что горазд. Скорее всего, подняли на уши половину деревни. Ну, да и альк с ними, это же крестьяне. Дарган волен делать с ними что угодно, хоть казнить. Что он неоднократно порывался сделать за этот вечер, едва сдерживаемый Затиром и Тинаром.

Голова орков под утро раскалывалась от впечатлений прошлого вечера. Где Дарган только откопал такое крепкое вино? Затир выполз из хижины и прошелся до колодца на пересечении нескольких дворов. Дарган был уже там, повторял свой недавний подвиг по погружение в ведро. Выглядел он не сахарно. Затир догадывался, что и он выглядит не многим лучше, если учесть, что Дарган начал пристращаться к бурдюку настолько рано, что, казалось, на алкоголь перестал реагировать еще в младенчестве.

— Что? Тяжко? — ухмыльнулся Затир. — А ведь говорил тебе Тинар, не стоит тащить вторую. Но нет же, «хочу эля, хочу эля». Мозгов у тебя нет.

— Да иди ты, — не до конца вынув голову из ведра, гулко пробурчал Дарган. — Где этот тихоня? В темном колодце, да альков семья. Что он вытворял вчера? Зачем он нацепил голову забитого вепря и танцевал так во дворе пол ночи напролет? Я сам слышал, как трижды верещали бабы! Хотя, судя по голосу, она была там одна, — наворчавшись вдоволь, Дарган вновь ушел на дно.

— Да уж, учудил, — гоготнул Затир. — Ты бы уступил ведерко. Не одному тебе тяжело жить со звоном в голове.

— С той стороны, — кивнул ведроголовый. — Еще одно есть. Лучше займи, пока не явился наш полувепрь.

Но Тинар не пришел. Затир и Дарган успели хорошенько остудить головы. Легче не стало, но это было хоть что-то приятное в такое утро. Дарган, что явился со своим ведром, прихватил воды в дом. Не встретили они его и по дороге.

— Уж, не при смерти ли друг наш немолодой? — злорадно протянул Дарган.

— Кажется, придется израсходовать твое ведерко, — кивнул на воду Затир. — Скоро выходить, а он без чувств.

— Ага, сейчас! — рыкнул Дарган. — Не для него воду несу! И вообще, почему нельзя заставить оруженосцев делать все это?! На кой лад они вообще нужны, если сидят сейчас и сторожат мой шатер. И это сорок-то орков. Еще вчера бы заставили троих разделывать вепрей, одного следить за котлом, еще пару гоняли бы по нуждам. Помнится, мне пришлось самому ковылять до лагеря за бочкой проклятого эля, из-за которого теперь весь бедлам в их головах!

— А, теперь он проклятый? — в голос заржал Затир. — А вчера был: «Самый лучший, нигде в Тиризе такого не варят! Ты только попробуй. В голове от него такая легкость!»

— Да иди ты, — отмахнулся Дарган, уже поднимаясь по лестнице в хижину. — Не мог я такого сказать.

— Вот про легкость я помню точно, — оскалился Затир. — Только вот как-то не слишком уж легко сейчас в голове. Совсем даже нелегко. Я бы даже сказал…

Он прервался на полуслове, как и Дарган. Оба с раскрытыми ртами уставились на совершенно здорового Тинара, что уже вовсю разогревал вчерашнюю похлебку.

— Доброго утречка, вам, — по обыкновению спокойно проговорил Тинар. — Я вот тут решил, что перед дорогой стоит горяченьким подкрепиться.

— Как ты это делаешь? — еле выдавил из себя Затир.

— Что? — не понял Тинар.

— Ты выпил едва ли не больше нас обоих вместе! — взорвался Дарган. — Ты вытворял такое, отчего мой уд пристыженно в узел завязывается. А теперь ты сидишь, как ни в чем не бывало?!

— Так, это… — растерялся орк. — Там эль остался. Я и принял с утра. Вот и полегчало. Там и вам осталось.

— У нас остался эль? — раскрыл рот Затир. — Где?!

Тинар молча ткнул рукой в бочонок. Затир и Дарган переглянулись. Оба были готовы поклясться, что он был опустошен еще вечером. Рядом стояла объемная глиняная кружка. Затир метнулся к ней, успев схватить ее первым. И тут же опрокинул в нее бочонок. Наполнив кружку до краев темной, пенящейся жидкостью. Дарган же, не став дожидаться пока кружка освободится, опрокинул этот же бочонок в себя. Оба сделали по нескольку глубоких глотков, и лишь затем шумно выдохнули, замерев в ожидании спасительного облегчения.

Оно наступило достаточно скоро. Как раз, Тинар успел разогреть и разложить по мискам похлебку. И вновь наваристая, приправленная похлебка наполнила их силами. От стола все трое отвалились сытые, очнувшиеся от хмеля, бодрые и полные сил. Пришла пора собираться в путь.

Дарган подбросил на стол один золотой хозяину за гостеприимство. Затир собрал остатки продуктов, а Тинар прихватил несколько пучков висевших засушенных трав. Затир заметил:

— Воровать нехорошо.

— А кто ворует? — насупился Тинар. — Одного золотого даже слишком много за ночь на деревянных лежаках, что они гордо именуют кроватями.

— Ну, будь так, — Затир пожал плечами. В общем-то, Тинар прав. Да и какое ему дело? Есть дела и поважнее торгов за пучок приправ.

Дарган уже давно вышел на улицу, потягиваясь в лучах Вкипасе. Денек выдался прохладным, как и пара-тройка предыдущих. Даже, скорее, холодным. Осень постепенно входит в силу. И пусть даже они находятся в южной, самой жаркой части Кониуна, даже здесь бывает пасмурная погода.

Добравшись до общих лагерей Тириза и Днапотиза, воеводам пришлось долго тормошить войско орков. Как и предположил Затир, не только наместник Жатора припрятал в телеге пару бочонков крепкого. Едва не дошло до показательных казней, как тогда с Кирасом.

К слову о Кирасе. Расправа над ним явилась в Жаторе. Он очень быстро надоел Даргану своими стонами и мычанием, что тот, без особой церемонности скормил его львам.

Войско, наконец, было готово в путь задолго после рассвета. Разъяренный с тяжелого утра Дарган без промедления двинул его в путь. Да еще и заставил нацепить полные доспехи, наплевав на то, что до эльфийских границ еще пол десятины дня пути.

Но в этот раз Затир поддержал эту идею. Поход у них или что? В войне с гномами орки жили в этих доспехах. Спали в них, ели в них и испражнялись в них же. Потому что слишком много времени уходит на то, чтобы снять с себя пару-тройку кольчужных плащей, кожаный, и еще и толстые льняные одеяния, что одеваются под низ.

— Чего такой холод? — спустя несколько километров от деревни, подал голос Тинар. — Мы же, вроде, в южных краях?

— Мы уже, считай, в степях, — хмуро оборвал его Дарган. — Тут погода не та, что в Паргасе, или откуда ты там.

— Из Вотры, — буркнул Тинар.

— Пусть так, — не меняя занудной интонации продолжил Дарган, — Вот доберемся до Ортки, повидаешь настоящий холод.

— Неужели он так далеко на севере? — выпятил глаза Тинар.

— Да нет, — вмешался Затир. — Просто зима близко. Пока доберемся, пока город в осаду возьмем. Еще сколько мы его в осаде держать будем…

— Никто не будет его в осаде держать! — тут же взъярился Дарган. — Пришли, взяли на штурм, вырезали всех! Вот еще, задницу морозить по зиме.

— Мы не вырезать их идем, — отмахнулся Затир. — Наша задача, взять город. Приказа «Не брать пленных» Гродак мне не давал.

— И что с того? — Дарган даже остановил своего носорога, поворачивая крупного зверя острым рогом в сторону Затирова льва.

— Если есть возможность обойтись без лишней крови, — лев под Затирам, чувствуя недовольство хозяина, начал припадать на передних лапах, готовый к прыжку, — то я обойдусь без нее.

— Ты что там в своем Хварте совсем потерял воинский задор, — сплюнул на землю Дарган. — Тебе там еще уд-то твой не отрезали? Что за тщедушность?!

— А что за кровожадность? — Затир прямо глянул в глаза Даргана, картинка медленно чернела. — Ты идешь просто для того, чтобы обагрить свои руки кровью?! Какая в этом честь?! Гномам же мы дали возможность встать под наше начало! Чем эльфы хуже?! Мы идем учить их, делать мир лучше, а не устраивать резню!

— Не знаю, зачем идешь ты, — сухо зарычал Дарган. — Но я не стану ждать! Этот город принадлежал моему деду Артоку! Вождю клана Степных Разорителей! Пока эльфы не отобрали его у орков!

— Кланов больше нет! — взревел Затир. — Я не стану убивать эльфов из-за событий вековой давности! Мне есть, за что их презирать! Есть, за что не любить! Но мне не за что их ненавидеть!

— Зато мне есть, за что, — угрожающе обронил Дарган, выворачивая носорога обратно на север.

— Мы еще вернемся к этой беседе! — бросил ему в спину Затир.

Через несколько дней пути колонна орков пересекла границы Эрмиллиона, ступив на территорию эльфов. Разумеется, от остроухих это не укрылось. Все видели, как от сторожки отделилась пара всадников, ускакав далеко на север. Сама сторожка через несколько мгновений полностью покрылась языками злого пламени. Это подаст сигналы в соседние сторожки. И, в то же время, не позволит оркам самим воспользоваться высокой башней, чтобы оглядеть окрестности с высоты.

Что Затиру, что Даргану было совершенно плевать на это. Через день-два сторожа доберутся до Ортки. Оттуда отправят гонца в Семгир. А уж пока из Семгира придет основное войско, наступит следующее лето.

Еще через пару дней стала проясняться погода. Основательно потеплело, и теперь передвигаться в доспехах стало невыносимо жарко. Но, деваться некуда. Воинский устав велит в походах не снимать доспехи даже на ночь.

«Зато окрепнут», поговаривал на этот счет Дарган. Затир и сам прекрасно помнил, как когда-то шел в первый бой с гномами. Войска сошлись посреди пустыни. Передвигаться по песку в доспехах было ужасно. Кольчуга раскалялась так, что вскоре обжигала тело даже сквозь кожаный плащ и тунику с портками. Дышать было невозможно, и без того горячий воздух успевал раскалиться, пролетая сквозь щели забрала. Пот скатывался градом. Такие условия укрепляли орков куда лучше, чем постоянные тренировки. Километры пути в тяжелых доспехах под жарким Вкипасе. Домой возвращались обросшие крепким мясом и доблестными шрамами орки, без капли жира.

Но походы в такую жару сильно изнуряли. Потому-то в пустыне и было принято передвигаться ночью. Чтобы войска не теряли боеспособность после таких нагрузок. Но и это не спасало. Нередко те, кто оставался в дозорах или ложился спать в доспехах под палящим Вкипасе, получали тепловой удар. Они продолжали дорогу в телегах под надзором шаманов.

А теперь шаманов не стало. То есть, они остались, но называют они себя теперь служителями, монахами, храмовниками. Хотя они по-прежнему поклоняются тем же богам и пользуются магией. Пусть даже она немного изменилась, стала более книжной что ли.

Тридцать дней потребовалось у орков, чтобы достигнуть стен Ортки. Войско расположилось на расстоянии двух арбалетных прострелов⁶. В первый же день, едва орки успели разбить лагерь, Дарган созвал всех воевод Тириза в свой шатер.

— Пришла пора вернуться к нашему разговору? — без приветствия заскочил в шатер Затир.

— Пора, пора, — Хмуро ответил Дарган. — Письмо пришло от Гродака.

— И что пишет? — Затир коротко кивнул вошедшему Тинару.

— Говорит, осаждать город, — негромко, словно не веря, что говорит эти слова, произнес Дарган.

— Ну, вот и славно, — хлопнул в ладоши Затир, а затем потер их. — Сроки осады ограничены?

Дарган в ответ лишь помотал головой, протягивая Затиру небольшой свиток. Береста была испещрена мелкими буквами:

«Лорд Дарган, ландграф Жатора!

Я, Великий князь Гродак, повелеваю вам прежде, чем предпринимать какие-либо действия по захвату города Ортки, взять его в осаду и попробовать взять город мирным путем.

Мы высокоразвитое государство и не должны уподобляться варварам вроде людей, и производить бесчинства и мародерство. Как только вы окажетесь под стенами города, созовите переговорных и предложите им сдаться миром. Если получите отказ, возьмите город в кольцо и держите его измором до тех пор, пока эльфы не передумают.

За затраты не беспокойтесь, продовольствие будет оплачено из государственной казны. Поставки будут регулярными. В ответном письме жду решения эльфийского наместника.

Великий князь Гродак, властитель Тириза.»

— Недурно, — присвистнул Затир. — Это что ж выходит? Все, как я и говорил?

— Не зарывайся! — рявкнул Дарган. — К эльфам пойдешь сам!

— Согласен! — с задором ответил Затир. — Ты со мной, или будешь сидеть и дуться, что тебе не дали помахать топором?

— Сам сходишь, большенький! — огрызнулся Дарган, усевшись в высокий стул, обшитый мехом.

— В таком случае, гноллам о послании Гродака сообщишь ты, — поддел полководца Затир. — Они, как раз, прибудут на рассвете. А я люблю поспать допоздна.

— Пошел прочь! — Дарган схватил кубок и швырнул его в Затира. Но тот успел выскочить из шатра с противным хихиканьем. — Будет он мне еще указывать. Тинар!

— Что? — подал голос третий воевода, незаметно стоявший в углу все это время.

— Ты свободен, — кивнул на выход Дарган. — Присоединись к Затиру, пока он не дошутился.

— Хорошо.

— Есть идеи, что сказать? — Затир обращался к Тинару, глядя на высокие городские ворота.

— Нашел, кого спрашивать, — буркнул Тинар. — По мне, так чудо, что мы до ворот дошли, не оказавшись утыканными стрелами.

— Они хоть орочий-то знают?

— Спроси, — равнодушно пожал плечами Тинар.

— Эгей! — гаркнул Затир на древнем языке. Гаркнул так, что Тинар ненароком вздрогнул и бросил руку на рукоять своей палицы. — Требуется переговорный для обсуждения… — он перешел на шепот. — Тинар, как это называется?

— Капитуляция.

— Точно! — вновь заорал Затир. — Для обсуждения капитуляции!

Над воротами слышалась возня. Что говорить, они отчетливо видели, как в их стороны со стен направились десятки стрел, лежащих на натянутой тетиве. Даже оба отряда гвардейцев обоих воевод не успеют сделать шага, как Затир и Тинар окажутся похожими на дикобразов. Наконец сверху послышался голос:

— Кто говорит? — голос был мягким, и даже тонковатым в сравнении с рычанием орков.

— Ландграф Затир, ландграф Хварта! — ответил воевода. — Говорю от имени Его Величества Гродака, Великого князя Тириза! Требую выслать переговорных!

— Требовать у своих солдат будешь! — раздалось в ответ. — Будет тебе переговорный.

— То-то же, — буркнул Затир так, чтобы его услышал только Тинар.

Прошло несколько минут, когда, наконец, ворота приоткрылись, и им навстречу выскочило несколько всадников. Единороги, давно Затир их не видел. А Тинар, судя по выражению лица, и вовсе видит их впервые. Всадники приблизились, один из них подался вперед. Всадник поднял обе руки, демонстрируя пустые ладони.

— Приветствую вас, друзья, — голос этого был немногим грубее того, что отвечал оркам с ворот. — Я Симиэль, глава этого города. По-вашему — наместник.

— Меня зовут Затир, а этот, что постарше, Тинар, — по-простому ответил ему орк, беззастенчиво разглядывая бледную кожу и светлые волосы остроухого. — Мы здесь, чтобы вернуть Ортки законным владельцам.

— Ангелам? — с самодовольной улыбкой поинтересовался Симиэль.

— Ангелы ушли, — огрызнулся Затир. — А после них, владельцами Ортки был Клан!

— Но вы ведь и не Клан, — еще шире скалился эльф.

— Верно, но мы орки! — Затир глянул на Тинара, всем видом дав понять, как он сейчас согласен с Дарганом. Перебить этих высокомерных выскочек. — Мы дети и внуки тех, из рук кого вы вырвали этот город! Мы пришли вернуть свой дом.

— Вашего здесь ничего нет, — пожал плечами эльф, — Этот город вы потеряли в войне. А уж ваши понятия военной чести известны всему миру.

— Времена меняются, — угрожающе зарычал воевода.

— Разверни свое войско, орк. И уходи в свои земли. Мы не ищем больше войны с орками. Будь вы хоть Кланом, хоть Тиризом. Мы живем своими дорогами, а вы ступайте своими.

— То есть, вы отказываетесь сдаться? — без интонации в голосе спросил Тинар.

— Сдаться? — эльф демонстративно выкатил глаза. — А с чего нам сдаваться? Мы у себя дома. Это наши земли. Они принадлежат Эрмиллиону уже сто лет. У нас есть войско, что защитит нас. Гонец был отправлен пару дней назад. Послушай меня, лорд Тинар, и ты, лорд Затир. Сворачивайте войско и уходите. Однажды мы уже победили вас, сделаем это снова.

— Ты в этом так уверен, остроухий? — ядовито спросил Затир.

— Полностью, — ровно кивнул эльф. — Я своего мнения не изменю. Если вы захотите сражаться, мы будем сражаться.

— Как знаете, — ландграф пожал плечами. — Идем, Тинар, передадим Даргану, что ему придется отсиживать свою задницу под стенами Ортки.

— Хорошо, — безразлично бросил Тинар.

Орки наплевательски повернулись к эльфу спиной, даже не попрощавшись. Это было одним из способов оскорбить собеседника. Вот только культура эльфов, а скорее их бескультурье, сильно отличалась от орочьей. Другими словами, никакого впечатления на Симиэля это не произвело. Он все с тем же надменным видом развернул единорога и направил его в городские ворота. Его сопровождающие тут же втиснулись за ним следом. Ворота закрылись.

— Кед, я уже устал читать историю! — раздался жалобный голос, что наполнил пустующие залы библиотеки.

— А ты хочешь начать ее творить? — раздалось в ответ насмешливо.

— Допустим так. И что?

— Прожив сто пятнадцать лет, ты должен был уже повзрослеть.

— Что ты имеешь в виду? — Пронт снова насупился. Как этот бог любил принижать честь других. Напоминал в этом Юнору.

— Вам всем необходимо совершить в жизни что-то такое, чтобы после смерти вашему достижению поклонялись потомки.

— И что с того? — повторился человек.

— А для чего тебе это? — Кедопег настолько внезапно появился перед Пронтом, что тот едва не свалился со стула. Притом, появилась одна лишь голова, размером с двухэтажный дом. Так можно и заикой остаться. — Ты уже изменил ход истории однажды. Ты отбил рога десятку тысяч демонов, спас Альконар. По всей твоей стране стоят памятники тебе, всех до сих пор пугает история твоего исчезновения из собственного склепа. Чего тебе еще надо?

— И уж чьими стараниями мое тело пропало? — огрызнулся человек. — Я хочу, чтобы в мире была справедливость.

— Ты вообще читаешь, что я тебе велю?

— Естественно, — буркнул Пронт. — Я прочитал тысячи книг за последний век. А что толку?

— Если бы ты читал внимательно, ты бы все понял, — с укоризной остудил его Кед. — Вспомни свой подвиг. Ты разбил орков, разбил демонов. А ты думаешь, все они были злом?

— Орки, может, и не были, — замялся парень. — Но вот демоны…

— А если я скажу тебе, что демоны видели зло в эльфах и орках?

— Чушь, — отмахнулся Пронт. — Демоны хотели уничтожить Альконар. Вырезать все живое. Каким они могут быть добром.

— Каким? — Кедопег стал сжиматься в воздухе. — А вспомни, как пятьсот лет назад, когда они всего лишь искали земли для жизни, их изгнали. Ты бы тоже не был рад, если бы тебя изгнали в чужой мир, где тебе пришлось бы служить непонятно кому.

— Ты сам понял, что сказал? — язвительно оскалился Пронт. — Люди чужаки на Альконаре. И мне, как раз, приходится служить не пойми кому.

— Я скоро начну тебя карать за твои колкости, — улыбнулся бог, принявший размер обычного кентавра. — Просто смирись. В мире нет черного и белого. Даже вырывая сорняк в огороде, ты губишь растение, которое просто пытается выжить, как может. Среди рас это происходит так же. Альки хотели жизни, им нужны были земли для размножения. Само собой, выживает сильнейший, и эти земли им приходилось отнимать силой.

— И тогда эти слабые, устроили большущий разнос этим сильнейшим. Изгнали их в другой мир, где у них было достаточно места для размножения.

— Ты так думаешь? — усмехнулся Кедопег. — А как насчет того, что их численность там все время шла только на убыль? Сколько бы они не пытались плодиться, Шаруб забирал куда больше жизней.

— Значит, и поделом им, — безразлично отмахнулся Пронт.

— Какой же ты упрямый-то! — обреченно вскрикнул Кедопег. — Пойми же ты наконец, что ты больше не творишь историю! Ни для людей, ни для эльфов с орками, ни для других рас, что живут далеко от тебя! Теперь ты творишь историю самого Альконара! От тебя зависит не то, кто будет главенствовать на землях этого мира, а будет ли этот мир существовать вообще!

— Да я понял это, Кед, — примиряюще поднял ладони Пронт. — Ты же знаешь, я спорю только для вида. Я все прекрасно понимаю и сам. Просто, я с такой радостью бы вновь очутился среди войска людей. Вел бы их на врага, бился. Ты научил меня, как в одиночку вырезать целую свору врагов. А толку от этого?

— Когда придет время, ты будешь махать мечом, сколько сможешь. И только попробуй потом сказать мне, что устал махать мечом и хочешь спокойной жизни!

Кед улыбнулся Пронту, а тот рассмеялся в ответ. Они оба понимали, что, если Кедопег прав, то Пронт, и правда, наработается мечом так, что хватит еще на пару веков вперед.

— Кстати, — вспомнил что-то бог, — весна пришла. Пойдем в смотровую, скоро начнется интересное. Тебе понравится.

— Ты снова что-то учуял? — воодушевился Пронт, поспешно собирая вещи и расталкивая книги по своим местам.

— Именно, — кивнул ему полуконь. — И когда же ты уже начнешь сам чувствовать настроение Альконара? Ты ведь ученик Мирохранителя.

— И в это же время я всего лишь человек, — пожал плечами Пронт. — Идем, мне уже не терпится увидеть, что там такое.

Смотровая во дворце Кедопега не была похожа на башни орков, эльфов, людей. Это было маленькое помещение с несколькими дверями. Каждая из них вела в большое темное помещение, в котором в темноте висели с помощью магии огромные макеты различных предметов.

В первой был макет какого-то огромного светящегося кальмара, что неподвижно висел в пространстве, завернув лапы в спираль. Кедопег называл это галактикой, но что это такое объяснять не спешил. Мол, не время еще.

А во второй все было немного попроще. Вкипасе, уменьшенное до размеров головы, светило своими лучами в центре комнаты. А вокруг болтались маленькие шарики планет, самые большие из которых были размером с вишенку. Как раз один из таких, далеко не самый крупный, располагался третьим от Вкипасе. Если присмотреться, то можно обнаружить кружащийся вокруг него Альконар, размером не превосходящий горошину черного перца.

В третьей комнате, в центре висел освещенный от входа розовый газовый гигант. В диаметре он был почти с человеческий рост. Хирсу был по-настоящему красив. Все оттенки розового и алого сталкивались на нем, то смешиваясь, то закручиваясь в облачные спирали. А вокруг него длинное пылевое кольцо, что так же добавляло ему роскоши и необычности.

А вокруг уже можно было рассмотреть достаточно крупный Альконар. Шар с поперечником в две-три ладони. Тут уже можно было увидеть его во всей красе. Зеленые поляны лесов, желтые территории пустынь, серые горные хребты с белыми снежными шапками, светло-зеленые степи и оранжевые выжженные земли. С другой стороны было видно полностью белоснежный Маледик. Снег еще не сошел с его южной половины, и теперь он был совершенно белый, словно бельмо на глазу. Но и не в этой комнате Пронта ждало то, что хотел показать ему Кедопег. Было еще несколько. Пронт догадывался, что, скорее всего, они будут в четвертой. Там Альконар висел посреди огромной залы, огромный шар, диаметр которого превосходил десяток шагов.

Но снова нет, Кед повел его в пятую, где была карта мира. Пронт и сам часто сидел за этой картой. Это то, что, по словам Кедопега, было действительно важно для Пронта сейчас. Она слушалась голоса. Можно было попросить показать отдельный участок карты, город, даже улицу и дом. Она выполняла все приказы, постепенно приближаясь. Они вошли в эту комнату, где на огромном круглом столе, за который можно усадить десятка три человек, лежал выпуклый бок Альконара.

В других комнатах были перечни всех рас, животных, растений и других природных ресурсов. Всех их было настолько много, что Пронт едва не сошел с ума, пытаясь запомнить хотя бы малую часть из них. Его любимой была комната с летающими животными. Грифоны, птицы, драконы, виверны, и множество других были представлены в казавшемся бесконечным коридоре. В полный рост. Вот только прокатиться на них было невозможно, это была всего лишь магическая иллюзия. Но Пронт отвлекся, Кед же хотел ему что-то показать на Альконаре. Парень обернулся на бога и тот, кивнув, произнес в пустоту:

— Ортки.

Выпуклость Альконара стала разглаживаться по мере приближения к поверхности. Все стало расползаться в стороны, увеличивая вид в центре. И вскоре на столе оказался огромный город эльфов. Окруженный кольцом из воинов.

— Орки? — не понял Пронт. — Они опять взялись за старое?

— Все куда сложнее Пронт, — приложив палец к губам, прошептал Кедопег. — Они идут не по своей воле. Их направляют другие.

— Демоны? — так же шепотом спросил человек.

— Я не знаю, — понурился Кед. — Но орки боятся их. Самим им бы еще пол века не пришло бы в голову идти на войну.

— Скоро все начнется? — нетерпеливо спросил Пронт.

— На рассвете.

— А это скоро?

Кедопег не ответил, лишь молча взмахнул рукой, поднимая карту на пару верст над поверхностью. Полоска света появилась на плоскости, неторопливо подползая к городу.

— Понял, — кивнул Пронт. — Скоро.

— Что за шум? — Затир выскочил из шатра при полном вооружении.

В лагере творилось невообразимое. Орки беспорядочно носились, словно в разрушенном муравейнике. Кто-то на ходу натягивал перевязь поверх доспехов. Кто-то щупал болты в колчанах. Творился жуткий хаос. Затир отыскал взглядом шатер Даргана. Тот стоял в проходе, топором торопливо указывая, кому куда деваться. Добежав до него, Затир интуитивно вынул свой топор, перекинув через левую руку большой щит.

— Что происходит? — стараясь перекричать шум лагеря, обратился он к Даргану.

— Эти твари пошли в атаку! — гаркнул полководец.

Дарган был черным от ярости. Глаза его бешено вращались в поисках кого-либо, на кого можно эту ярость выплеснуть. Хвала Эквиру, он осознавал, что скоро эта возможность появится.

— Эльфы? — не понял Затир. У эльфов было достаточно продовольствия. Битва, по расчетам, планировалась не раньше лета. А еще только весна.

— Сам ты эльф! — Дарган брезгливо сплюнул. — Гноллы!

— Что? — Затир выпятил глаза. — Как так?

— Да откуда ж мне знать?! — взорвалось в ответ. — Они просто собрались и пошли в атаку!

— Боги, что за альковщина?

— Какого нечистого ты еще здесь?! Собирай своих! Выступаем!

— Точно, — опомнился Затир.

— Пойдешь с запада! — донеслось ему в спину.

Затир на ходу вынимал рожок. Громко протрубив в него он устремился к своему носорогу. Его гвардейцы уже ждали верхом. С оружием наготове. Он видел, как позади стягиваются остальные войска. Не прошло и нескольких минут, как армия была выстроена, а с места сдвинулись осадные башни.

Даргановы онагры принялись посыпать здание ворот валунами и промоченными смолой огромными веревочными паклями. Окружающий мир тут же наполнился грохотом стука о камень и дерево.

Сквозь огонь и чад Дарган разглядел таран гноллов. Тот полз к южным вратам. Те же врата сейчас обстреливались онаграми. Он спешно протрубил в рог и махнул топором в стороны ближайших к воротам пролетов стены. Как раз вовремя, онагры развернулись в аккурат в тот момент, когда таран Днапотиза подошел вплотную к воротам и уже взводился для первого удара.

— Вперед! — Дарган сорвался с места. За ним потянулось все рыцарское войско.

Оставался еще полет стрелы, когда ворота с шумом рухнули, и пехота спешно отволакивала таран в сторону. Гноллы едва успели сами протиснуться в проход, как в него тут де влетела орочья конница. Тут же подмяв под себя какой-то отряд ополченцев. Вокруг засвистели стрелы эльфийских лучников.

Гноллы сразу поползли вдоль восточной стены. Они, видимо, торопились на помощь к пехоте, что сейчас продиралась сквозь ряды солдат эльфов, что охраняли стену. Дарган же отправил рыцарей Тириза напрямик к центру. Тем более, что орки проминали эльфийское войско, так же взятое врасплох внезапной атакой гноллов, словно масло.

Дарган почти не махал топором. Носорог делал все за него. Размахивая огромной головой в шлеме, сделанным самим Дарганом. Шлем покрывал рог на носу животного и усыпал его шипами. Смерть от такого оружия была неминуемой для эльфов в легких доспехах. Так или иначе, топор воеводы был по рукоять залит кровью. Если бы не веревочная обмотка рукояти, секира давно улетела бы в сторону, выскользнув при каком-либо богатырском замахе.

Вскоре давление орочьих всадников ослабло. Пехота эльфов нашла в себе силы на атаку. С копьями в руках они смогли ненадолго удержать лавину орков. Но вот остановить они бы не смогли никак.

Откуда-то справа, сквозь рев носорогов, скрежет металла и крики умирающих, раздался истошный вопль. Дарган машинально обернулся, увидев, как оттаскивают в сторону эльфа с распоротым брюхом. Судя по доспехам с массой украшений (Сразу ясно, что небоевые), эльф с большим чином. Наместник Ортки, поделом собаке. Сдался бы сразу, все бы жили, хоть и бедно.

Наконец он увидел того, кого его глаза вышаривали в этой толпе постоянно. Воевода. Единственный воин, что восседал на единороге, под толстым слоем кольчуге и в пластинчатом нагруднике поверх. Воевода!

Дарган тут же пришпорил носорога. Тот с ревом начал набирать скорость, выставив свое оружие перед собой. Единорог эльфа успел лишь истошно заржать, когда в его бок врезался увешанный шипами рог. Эльф слетел с него, прокатившись пару шагов, но быстро подхватился на ноги, выставив свое копье. Дарган, решив отдать честь воинским манерам, спрыгнул с носорога. Вокруг них уже вовсю бушевала сеча. Их заливало брызгающей кровью. В основном — зеленой.

Но, им словно давали место для схватки. В пару шагов шириной и шагов в десять длиной. Дарган снял шлем и кровожадно облизнул губы. Со зловещим оскалом он двинулся на эльфа, отбросив мешающий шлем в сторону. Лицо остроухого закрывал шлем, украшенный крупной вмятиной от падения на землю. Да и ноги держали беднягу еле-еле. Неслабо же он приложился.

Но все же эльф оказался проворным. Первые два выпада Даргана пропустил стороной, выскальзывая из-под лезвия в последний момент. Еще пару принял копьем, отбрасывая топор Даргана каждый раз так, что тому приходилось размахиваться из неудобного положения. Вскоре эльф даже начал сам делать осторожные выпады в сторону Даргана.

Так длилось долго, пока Дарган, наконец, не смог спровоцировать от эльфа сильный выпад копьем, которое орк отвел в сторону и, перекрутившись через него спиной, врубил лезвие топора под ребра эльфа. Доспех громко скрежетнул, пропуская лезвие тяжелого топора в своего носителя. Эльф осел на землю, закашлявшись собственной кровью. Сквозь щели забрала брызнуло зеленым. А Дарган уже вспрыгнул на своего носорога, подобрав по дороге шлем.

Наконец все рыцари орков собрались в центре города, пробираясь к эльфийскому знамени. С востока подоспели рыцари Днапотиза. Бьерны, полукрысы, гноллы. Они высыпали на площадь, отрезав эльфов с другой стороны. Такие тиски медленно наползали на остатки эльфийский войск.

Но, с запада потянулась новая колонна эльфов. Ополчение, без доспехов, кто с вилами, кто с кинжалами, кто с серпами. Но где же этот слабоумный?! Где Затир?! Он должен зажать эльфов с той стороны.

Из гущи эльфов полетели странные мешочки. Ударяясь о землю или о тела нападающих, они хлопали, выпуская зеленый дым. Этот дым начинал разъедать все, до чего мог дотронуться.

— Друиды! — взревел Дарган. — Бейте друидов!

Его орки не успели опомниться, как добрая половина эльфов, выбежавших с западной улицы, попадала, истыканная болтами. Наконец-то! Этот слабоумный как раз вовремя! Шесть с половиной тысяч всадников влетели в гущу сразу же за болтами. Львы терзали и рвали в клочья слабозащищенные тела эльфов. Теперь воинов Тириза и Днапотиза тут стало столько, что они полностью заняли всю площадь.

Дарган выхватил знамя эльфов из постамента и позволил Назгому установить знамя Тириза. Вся площадь тут же взревела. Слюдяные окна ближайших домов едва не выскочили из рам от мощи двух десятков тысяч ревущих глоток.

Битва была окончена. Эльфы бросали оружие, а Дарган, гордо глядя прямо на них, принял поднесенный ему факел и опустил кончик знамени в огонь. Язычки пламени проворно заплясали на ткани, пока знамя не обратилось в огненное копье. Едва ткань прогорела, чтобы еще больше унизить побежденных, Дарган переломил древко о колено и швырнул в сторону эльфов.

— В кандалы их всех! — гаркнул полководец своим рыцарям. — Найдите в этом городе темницы и запихайте всех, кого найдете туда.

— Дарган! — послышался оклик Затира, — на всех не хватит темниц ни в одном городе!

— И то верно, — кивнул Дарган. — Выставить часовых по всему городу. Любой эльф, что попытается подойти к городским воротам, тут же будет распят на них! Отныне город принадлежит Тиризу. А что делать с вами, — он оглядел разбитых эльфов, — мы решим после того, как отпразднуем победу! Разойтись!

До обеда не происходило ничего, кроме пересчетов, грабежей, изнасилований и прочего. Затир выглядывал на город из дворцовых окон. Слыша вопли эльфийских женщин, он брезгливо морщился, не понимая, как благородные орки могут сношаться с грязными эльфийскими женщинами. Мало того, что это вовсе не благородно, брать покоренных женщин силой, так ведь, упаси боги, они ведь могут и обрюхатиться. Последствия такого насилия в свое время породило расу хобгоблинов. А это принесло в свою очередь массу войн.

Альк с ними, это уже не его проблемы. Его гвардия не позволяла себе подобной низости. А чего взять с малообразованных орков? Они и у себя-то дома жили подобно грязным вепрям. Да и еще Дарган подобные вещи одобряет. Заставляя покоренных страдать еще больше. Дай Эквир ему мудрости оставить бедняг в покое. Они ведь шли, чтобы вернуть эльфов на истинный путь. Именно это завещал им бог огня и Вкипасе, когда явился в храм Паргаса.

Решение пришло скоро. Ближе к обеду в его дверь постучал посыльный, провозгласив о сборе всех воевод в приемном зале. Затир не стал мешкать, он спешил вразумить воинственного орка. Стоит поскорее прекратить все бесчинства, что вытворяют орки в захваченном Ортки.

В зале собрались все воеводы гноллов, включая лидеров каждого отряда, и большая часть орочьих. Дождавшись остальных, Дарган поднялся с трона.

— Братья мои! — обратился он к оркам, затем обернулся к Днапотизцам, — и мои друзья, что стали соратниками с этого дня!

В зале моментально повисла тишина. Дарган продолжил:

— Сегодня мы исполнили волю старшего бога из нашего общего пантеона! Мы покорили один из старейших и крупнейших городов Эрмиллиона, жители которого за последний век одичали и превратились в племя непонятных бедуинов. С этого дня эльфам придется встать на истинный путь! Прекратить поклоняться своим деревьям, гиганту, и прочим варварским богам! Те эльфы, что примут новые порядки, смогут продолжать жить! Остальным же одна дорога — в Темницу Душ!

Зал взорвался аплодисментами. Он обернулся, давая слово Валиру. Тот вышел в центр зала и продолжил то, что они решили за утро, без совета с остальными орками. После услышанной речи гнолла шерсть на загривке Затира встала дыбом.

— Спасибо вам, лорд Дарган, — поклонился Валир, затем обернулся к сидящим офицерам. — Сегодня мы показали эльфийскому народу, как сражаются южные народы. Они были сметены и изничтожены нашими войсками. Итак, после решения некоторых вопросов о поспешности Днапотиза, мы обсудили то, как следует поступить с покоренным городом.

Гнолл обвел зал гордым взглядом, словно учитель перед классом, что заработал с его помощью наивысшие похвалы.

— Лорд Дарган, я все же полагаю, что это стоит огласить именно вам. А я соглашусь со всем, что вы скажете.

«Чертов подлиза», — думал про себя Затир: — «И что же нам скажет Дарган?».

— Все мужчины покоренных эльфов отныне становятся рабами Тириза, — охотно подхватил Дарган. — Они займутся всеми грязными работами и строительством! А так же, отправятся на рудники. Дети эльфов отныне будут прислуживать в замке! Женщины и старики сегодня же будут казнены на центральной площади! Во избежание продолжения рода эльфов в этом городе.

— Что?! — Затир не верил своим ушам.

Дарган раздосадовано обернулся в сторону перебившего. Словно тот отобрал у него любимую игрушку. Весь зал оглянулся на Затира. Многие выражали поддержку орка, что был против массовой казни и убийств.

— Вы хотите что-то добавить, лорд Затир? — поинтересовался Дарган.

— Так нельзя! — тут же нашелся Затир. — Эльфы не являются животными, чтобы мы решали за них, кому жить, а кому умирать! Мы не можем просто вырезать их бесчестно!

— Эльфы не орки! — отрезал Дарган. — Их не касаются наши понятия о чести!

— Тогда как они смогут встать на истинный путь, если становиться на него будет некому?! — Затир начинал закипать.

— Ортки станет примером для других городов эльфов, — ответил Дарган. — Если бы они разумно сдались, когда у них был шанс, они могли бы рассчитывать на протекторат. Сейчас же они сами виноваты, что отказались от мирного решения.

— Тогда чем же ты лучше их? — взорвался Затир. — Ты хочешь вырезать их, как какая-то бездушная скотина! Гродак бы не позволил такого!

— Гродака здесь нет! — рявкнул в ответ Дарган, надеясь, видимо, что это заткнет Затира. Но не тут-то было.

— И поэтому ты решил оросить свои руки кровью?! Кровью женщин и стариков?! Как же низко ты пал! Даже последние душегубы не позволяют себе такого! Я разочарован в тебе! На месте Гродака я бы давно лишил тебя всех чинов!

— Закрой свой рот, ничтожество! — не выдержал Дарган.

— Кто из нас ничтожество?! Ты, проклятый убийца! Даже альки были бы куда лучше тебя! Выродок!

— Стража! — взревел Дарган. — Схватить этого предателя! Вывесить его голову над входом во дворец!

В зале поднялся гомон. Затир опешил. Никто не думал, что Дарган может позволить себе такое. Но стража уже скрутила Затира и повела из зала, когда Дарган вдруг их окликнул.

— Стойте! Подведите его ко мне!

Зал облегченно вздохнул, надеясь, что Дарган одумался. Полководец долго смотрел Затиру в глаза ненавидящим взором. А затем вынул из ременной петли свой топор. Никто не успел даже опомниться, как топор Даргана отделил голову Затира от его тела. Тело Затира еще секунду стояло, разбрызгивая вокруг фонтаны черной крови, но быстро осело. Руки Затира судорожно вытянулись в сторону укатившейся головы, словно орк пытался нащупать ее и вернуть на место. Но через мгновение тело замерло, из перерубленной шеи еще сочилась черная кровь.

Дарган налитыми кровью глазами оглядел весь зал. На лицах полководцев словно осел иней. Настолько белыми орки, казалось, даже быть не могут. Ошарашенные взгляды встречали глаза полководца. Никто не верил, что дойдет до подобного.

— Кто еще думает, что я не в состоянии принимать решения?! — заорал он так, что эхо испуганно заметалось от деревянных стен зала. — Кто еще считает, что я не правильно поступаю с эльфами?! С одичалыми тварями, что когда-то отняли у нас этот город?! Они заслужили это! Всем ясно?! Любой, кто откажется идти под моим началом будет казнен! Это наш путь! Это наша земля!

Дарган остановился, чтобы перевести дыхание. В зале повисла густая напряженная тишина. Ее прервал Валир:

— Сэр Дарган, прикажете своим людям приступить к задуманному?

Дарган бешено обернулся на гнолла. Но тут же утих:

— Нет, — Дарган покачал головой. Он обернулся на лежавшего у своих ног Затира. Глаза полководца снова начали наливаться кровью. — Я передумал, — Он поднял глаза на Валира, отчего у того на загривке вздыбилась шерсть. — Мы вырежем их всех.