Незваная невеста

Обходить дворец пришлось долго. Его территория оказалась еще больше, чем я думала. Наконец сквозь ограждение я рассмотрела нечто похожее на задний двор и принялась искать взглядом, где же очередные ворота. Неприметные, скорее, похожие на калитку, они нашлись неподалеку, рядом же маячил одинокий стражник. Судя по его скучающему виду, на главных воротах стоять было веселей и престижнее.

— День добрый! — я приблизилась к нему. — Мне бы Виргу найти. Я пришла наниматься. Помощницей, — уточнила, вспомнив, что упоминали другие стражники.

Он окинул меня недоверчивым взглядом, затем оглянулся за ограду и громко свистнул, подзывая девочку-подростка, которая, сидя на крыльце, что-то перебирала в корзине. Она не спеша поднялась, вытерла руки прямо о серое платье и подошла к нам.

— Виргу позови, — сказал ей стражник. — И пошустрее. А то ходишь,точно спишь на ходу.

— Может, и сплю, — огрызнулась девушка и так же неторопливо двинулась в обратную сторону, вскоре скрывшись за дверями.

В ожидании ее возвращения мы со стражником молчали и делали вид, что не замечаем друг друга. Наконец на крыльце показалась рослая полноватая женщина. Я сразу узнала ее: видела в зеркале Агаты. Именно она держала мою дочку на руках, пытаясь успокоить.

— Мне не нужны уже помощницы, всех набрали! — крикнула она мне хмуро и взялась за ручку двери, собираясь уйти.

— Я от Агаты! — торопливо воскликнула я.

Вирга замерла и медленно обернулась. Посмотрела на меня уже другим взглядом и направилась в мою сторону.

— Впусти ее, — сказала она уже стражнику, а после мне: — Заходи.

Кажется, получилось! Еще раз спасибо, Агата!

Я проскользнула в открывшиеся ворота, которые стражники тотчас закрыл за мной.

— Я не знаю кто ты и откуда, — тихо заговорила Вирга, ведя меня к крыльцу. — Спрашивать не буду. Помогу чем могу, но наглеть не советую.

— Это не в моем характере, — ответила я. — Буду благодарна за крышу над головой и еду. Меня, кстати, Лиза зовут.

— Лиза… Понятно, — Вирга рассеянно кивнула. — Надолго к нам?

— Еще не знаю, — ответила я. — Может, и навсегда.

Вирга покосилась на меня с удивлением.

— Так долго я кормить тебя и опекать не смогу…

— Что вы, я и не прошу об этом, — улыбнулась я. — Мне бы работу какую, при дворце…

— Именно при дворце? А если в другом месте найду?

— Мне бы лучше при дворце, — я посмотрела на нее умоляюще. — Это важно…

— Важно? — хмыкнула женщина с подозрением. — Ладно, я обещала, что не буду ничего спрашивать… Пристрою тебя куда-нибудь на кухню. До того, чтобы служить в дворцовых покоях еще постараться надо… Но может и придумаю что-нибудь. Тебе повезло, что грядет отбор невест для ноэр-гана. Событие редкое, гостей будет много, понадобится больше прислуги, любой…

Значит, ноэр-ган уже и невесту себе подыскивает? Сделал ребенка, украл у матери, теперь устраивает свою личную жизнь… Расчудесно, что и сказать. В эту минуту этот тип у меня вызвал еще большую неприязнь, граничащую с ненавистью.

Вирга провела меня в просторную кухню. В глаза сразу бросалось всякое отсутствие техники, что, впрочем, было ожидаемо. Зато в углу пыхала жаром каменная печь, а у открытого очага плотный мужчина жарил на вертеле тушку какого-то крупного животного. Длинный стол в центре обступили несколько девушек и со скоростью, которой позавидует кухонный комбайн, чистили и шинковали всевозможные овощи. Неподалеку женщина постарше в большом чане с горячей водой мыла посуду, а вторая протирала ее и расставляла на полки в буфете. На меня, когда мы появились в кухне, никто не обратил особого внимания. Я удосужилась лишь нескольких взглядов, но и в них не читалось какого-то удивления или интереса.

— Голодная? — спросила меня Вирга.

— Немного, — призналась я.

Вирга кивнула и исчезла за невысокими дверьми, похоже, кладовки, а вернулась с куском ветчины и ломтем хлеба. После передо мной появилась чашка с простой водой.

— Какую же работу тебе дать? — вздохнула Вирга после, оглядывая кухню. — Что умеешь?

— Наверное, все, — я пожала плечами. — Могу мыть посуду, чистить овощи, готовить тоже умею… Я не боюсь никакой работы, — добавила с жаром.

Вирга вместо ответа взяла мою руку, покрутила, разглядывая ее, затем вздохнула:

— А работать ты особо и не привычная. Ни мозолей, ни трещин…

— Я все смогу! — заверила ее я.

Только бы как-то попасть к моей малышке, только бы увидеть ее…

И в этот миг, словно некое провидение сжалилось надо мной, в кухню выбежала раскрасневшаяся девушка и сразу бросилась к Вирге:

— Я больше так не могу! Не могу… Она плачет и плачет.

— Ох, Галлео всемогущий, — Вирга вздохнула еще тяжелее и всплеснула руками. — Вот же еще и эта напасть!

— Сил моих нет больше… — продолжала девушка. — Сердце разрывается от жалости, уши глохнут, а руки отваливаются укачивать ее…

— Может, я могу чем помочь? — с замиранием в голосе спросила я.

— Да чем ты поможешь? — отмахнулся Вирга.

— Вы же о… ребенке говорите, да? А я умею с детьми обращаться.

— Ребенок… — грустно усмехнулась Вирга. — Это не просто ребенок! А нирина-ган, дочь правителя… Только кормить ее некому. Голодает дитя. Ничью грудь не признает! А уж скольких кормилец перепробовали… Завтра утром должна еще одна приехать, да как дотянуть до утра-то?

— Я могу покормить… — предложила я, уже дрожа от нетерпения, а еще страха, что мне откажут. — У меня есть молоко…

— Что ж ты… А ребенок где? — Вирга уже глядела на меня по иному.

Я на это развела руками и опустила глаза, а она поняла мой жест по-своему. Похлопала сочувственно по плечу и сказала:

— Ничего, крепись. Дитя свое всегда тяжело терять…

— Но я могу покормить… — робко повторила я. — И укачивать могу сколько угодно.

— Не можешь, — Вирга сокрушенно покачала головой. — Нирину-ган должна кормить только нира, из охан, а вэдам нельзя… Не положено.

— Но ребенок же хочет есть! — отчаянно воскликнула я. — Разве не жестоко заставлять его голодать из-за каких-то предрассудков и предубеждений?

— Тише, — шикнула на меня Вирга. — Чего раскричалась? И почему ты решила, что нирина у тебя грудь возьмет?

— Но можно ведь попробовать… — я проникновенно посмотрела на нее.

— А и правду, Вирга, — зашептала девушка. — Пусть попробует. Выбора у нас все равно нет. И сил тоже нет. А если нирина-ган ее примет, то мы просто никому не скажем…

— Слушайте, но неужели вашему ноэр-гану правила важнее жизни дочери? — уже более возмущенно спросила я.

Мало того, как он поступил со мной, так еще и над дочкой издевается!

Вирга начала нервно кусать себе губы, раздумывая, а после махнула рукой:

— Ладно, идем. Попробуем, варшан с тобой… У самой сердце неспокойно из-за нирины-ган, тяжело выносить ее плач…

Вирга шла медленно, чуть подхрамывая, и я с трудом сдерживалась, чтобы не обогнать ее. Длинные коридоры, лестницы — я даже не смотрела по сторонам, ничего не замечала, все мысли были только о дочке, а сердце бешено стучало в предвкушении долгожданной встречи. Тина, вторая девушка, тоже шла с нами и, сдвинув брови, что-то тихо шептала себе под нос.

— Главное, чтобы тебя никто не заметил, — ворчала Вирга, постоянно оглядываясь.

— Я пойду вперед, проверю, чтобы никого не было, — предложила Тина и сразу ускорила шаг, удаляясь от нас.

— Вы боитесь, чтобы ноэр-ган меня не увидел? — мой вопрос против воли прозвучал язвительно, но Вирга, если и заметила это, то не подала вида.

— Ноэр-ган здесь не бывает, а вот тех, кто может ему донести о посторонних в покоях нирины, можно и повстречать ненароком, — ответила она

— А где мама девочки? — спросила я осторожно.

— Нет у нее матери, — резко отозвалась Вирга.

— Умерла?

— Нет, живет далеко.

— Как так? — я очень старалась, чтобы в этот момент мой голос не дрожал.

— Сложно объяснить. И долго. Нирина-ган — не просто дочь правителя, она наше спасение, наш оберг… Рождена от иномирянки, как того велят Огненные писания.

— Действительно, сложно… — отозвалась я тихо.

Но тут услышала детский плач, и сердце сжалось от боли и радости одновременно. А следом появилась Тина и со словами:

— Все спокойно, — приоткрыла одну из дверей и жестом поманила за собой.

Я вошла в комнату — и забыла обо всем на свете. Подбежала к детской кроватке и взяла дочку на руки, прижала к себе, стараясь не заплакать от переизбытка нахлынувших чувств. А малышка сразу стихла и закряхтела.

— Глянь ты, замолчала… — донесся до меня удивленный шепот Тины.

Я между тем уже одной рукой торопливо расстегивала ворот своего неудобного платья, чтобы высвободить грудь. Дочка припала к ней сразу, цепляясь за нее маленькими пальчиками и жадно глотая молоко. Как хорошо, что оно не успело перегореть…

— Вот те на… — это уже Вирга подошла ближе. — Ест! Она наконец ест! Глазам не верю…

— И ушам, — хихикнула Тина.

Я же отрешенно улыбалась, наслаждаясь близостью с малышкой. Мы снова вместе, снова…

Анюта насытилась быстро и тут же уснула.

— Верни ее в люльку, — велела Вирга. — Спасибо, что накормила, но тебе надо уходить.

— Неужели я не могу побыть рядом? — я вцепилась в перила кроватки, не в силах отойти от дочки. — Если проснется, я снова ее покормлю, убаюкаю… Могу и пеленки сменить!

— Может, что-нибудь придумаем? — шепнула Вирге Тина. — Всем спокойнее будет… Вдруг удастся даже поспать ночью?

Вирга снова погрузилась в мучительные раздумья, после которых велела Тине:

— Принеси Лизе платье служанки, ну и все к нему… Будем всем говорить, что новенькая. Только никому не признаваться, что кормишь нирину, понятно? — это уже было адресовано мне.

Я кивнула.

— Сейчас вернется Тина и все тебе покажет что где… Ближе к вечеру подыщу тебе место для сна.

— Спасибо, — я улыбнулась ей, затем с нежностью посмотрела на дочь: все-таки высшие силы существуют и помогают мне!

Вскоре вернулась Тина, принесла мне новое платье, в которое я быстро переоделась. Мое же она забрала, оставила мне только мой шарф, которым я покрывала голову. После Тина пробежалась по комнате, показывая, что где лежит, затем провела по коридору, рассказав, что находится на этаже за каждой дверью.

— Если возникнут вопросы, лучше подожди меня, а не бегай по дворцу, — предупредила она. — Еще заблудишься. Я иногда буду отходить, но ненадолго, поэтому жди моего возвращения.

— Хорошо, все поняла, — заверила я, мечтая поскорее вновь оказаться наедине с дочкой.

Анюта спала сладко и непривычно долго, наверное, сильно вымоталась за эти два дня одиночества. Потом же я снова ее покормила и даже сменила пеленки, хотя никогда ничего подобного не делала. Все же одноразовые подгузники — одно из лучших изобретений человечества, честь и хвала тому, кто их придумал! Жаль, что в этом мире все по-другому и приходится все делать по старинке.

— Я могу и ночью посидеть, — предложила я, когда Тина пришла вечером сменить меня. — Мне нетрудно…

— Ну ладно, — Тина, в отличие от Вирги, была рада перепоручить свои обязанности кому-то другому, а именно сейчас — мне. — Ты все равно лучше с ней справляешься. Но если что — я в соседней комнате, зови.

— Я забыла спросить, Тина, — окликнула я девушку, когда та собралась уходить. — А как зовут нирину-ган? У нее ведь есть имя?

— Анна. Но мы ее зовем только «нирина-ган».

Анна… Значит, они все же удосужились узнать и оставить ей ее имя, и на том спасибо. Сохранили тем самым в ней частичку мира, в котором она родилась.

Ночью спала урывками, сидя в кресле около кроватки, и все прислушиваясь к сопению и кряхтению малышки. Под утро, после очередного кормления, я взяла ее к себе на руки, и снова задремала.

На рассвете разбудили меня чьи-то тяжелые шаги. Я открыла глаза — и чуть не подскочила от неожиданности, а заодно и страха. Надо мной возвышался ноэр-ган собственной персоной. Вблизи он казался еще выше и мощнее. И эти глаза… Темные, с трепещущим огоньком в глубине. Я помнила их, словно тот сон мне снился вчера, а не без малого год назад.

— Кто ты такая? — между тем произнес ноэр-ган. — Я тебя никогда раньше не видел.