– Он ведь позвонит, да? Ну да, ну да – отвечает мне тест. Двумя ярко-алыми полосками, вынося мне приговор. Беременна. Мы живём в одном доме, мы каждый день завтракаем на одной кухне. Месяц назад нас свёл случай, судьба, злой рок. В ту ночь мы не знали, что наши родители поженятся. А сейчас – она носит под сердцем ребенка. Моего ребенка.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Мой сводный секрет предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 3
Эля
Белый прижимается ко мне, не отпускает. Точно так же, как тогда на кухне. В его квартире-студии, когда я пыталась приготовить что-то из виноградного сока. Нарезала апельсины, сгорала от неловкости.
А сейчас сгораю от злости.
Бью парня по ладоням, выворачиваюсь из захвата. Отхожу на два шага, ближе к лестнице. Если снова полезет обниматься — побегу вниз, к гостям.
— Хватит, — прошу, потому что во мне не остаётся сил бороться. — Просто не лезь ко мне, Белый. Было и было, я всё уже забыла.
— Не забыла, — он улыбается, знает, что прав. А если забыла, так я напомню, — делает маленький шаг ко мне. — Как я заплетал тебе косички, — ещё один, почти незаметный. — А лучше момент, когда они растрепались.
— У меня парень есть. Всё, опоздал. Я месяц не ждала тебя у телефона.
Ждала, на самом деле. Сжимала в руках мобильник, посматривала на тёмный экран. И постоянно проверяла, не отключила ли случайно звук.
Знала, что он не позвонит. После такого обычно выбрасывают из головы случайные знакомства и живут дальше. И я жила. Просто с телефоном в руках.
Первые две недели, после этого другие заботы появились. И Белый больше не входит в список приоритетов.
— Парень? Помнишь, что я тебе тогда сказал?
Помню, каждую секунду того вечера помню. От момента, когда он подошел ко мне на танцполе к тому, когда мы за руки шли по ночному городу. И слова его, конечно, тоже помню.
— Так он и втащить может. Не лезь ко мне.
— Видел я твоего Санька, Эль. Хиляк, не дотянется со своими ударами. Я не лгал, собирался позвонить. И позвонил бы, если бы телефон не посеял. Но не через Давида же было номер узнавать.
— Не приплетай сюда моего отца! И шантажировать не смей, что ему всё расскажешь. Он военный, у него ружьё есть. И ты больше пострадаешь.
По-детски прикрываюсь папой, используя как щит. И лгу ведь, в такой ситуации на меня все шишки посыплются. И увернуться будет сложно.
Но Белый кивает, слабо принимая угрозу. Не перестает улыбаться или оттеснять меня к стене. Словно на него совсем не действуют слова.
— Слушай, нам было хорошо, но мне больше не интересно. Я тебе всё сказала.
Интересно, даже слишком. Этот парень из тех людей, кто одним видом притягивает взгляд. Сначала татуировками, кажется, что с детства забиваться начал. Потом коренастой фигурой, широкими плечами и этими невозможно длинными пальцами.
А после добивает ямочками на щеках, как финальный гвоздь в остатки моего разума.
И скучала я по нему, даже слишком. Так не скучают по незнакомым парням. А мне с ним было хорошо. Могла быть хорошей-плохой девочкой Эммой, которая не думала о будущем.
Просто жила моментом, наслаждалась.
— О, вот ты где прячешься, — тётя поднимается к нам, ставя точку в разговоре. — Там сейчас всё уже начинается, гостей собирают у арки. О, Эр…
— Дина, ещё раз спасибо вам за помощь. Очень признателен, все дела. А вы не подскажете…
Белый уводит тетю, пока я глупо моргаю им в след. И что это было? Испугался, что я сейчас начну рассказывать, как гость со стороны Софи приставал ко мне?
Всё равно, главное у меня есть время прийти в себя. Переплести косички прямо в коридоре, пригладить край платья. И отдышаться, сжимая перилла пальцами. Кондиционер бьёт прямо в лицо, а я жадно вдыхаю холодный воздух.
У меня отец женится.
Предстоит знакомство со сводным братом.
А я всё не о том думаю.
О Белом, которого не ожидала больше видеть. Он был моим секретом, которым делятся только с подругой. На девичнике, под покровом ночи и когда состояние «позвонить бывшему». Ну или рассказать о том, как я измену бывшего переживала.
С кем.
— Эмма, ну ты идешь? — Саша стоит на первом этаже. Ждёт, пока я спущусь за ним. — Все уже занимают места поближе к арке.
— Иду. Не трогай меня.
Рычу на него, но застываю. И сама хватаю парня за ладонь. Она едва потная от жары, хочется вырвать и вытереть о ткань. Но лишь крепче сжимаю. Мне сейчас нужна хоть чья-то поддержка. И вид нормальных отношений.
Чтобы ни отец не догадался о лжи, ни Белый.
Второй меня волнует больше всего.
Чтобы он оказался дальним родственником какого-то дальнего друга Софи. И мы увиделись, максимум, на фарфоровой годовщине свадьбы.
Почему-то я не сомневаюсь, что Софи и отец протянут столько вместе. Они выглядят действительно счастливыми, светятся. И приносят друг другу клятвы.
Впервые вижу, чтобы отец волновался. Говорит четко, выправка военная. Но сглатывает в перерывах и не сводит взгляда с невесты. Это мило, на самом деле.
А меня тошнит.
Но это из-за токсикоза, который стараюсь подавить. Ищу глазами официанта с напитками. Говорят, что лимон помогает в таких делах.
Мне поможет только дар от Господа в виде мозгов.
— Горько!
Кричу громче всех, хлопая в ладоши. Поддерживаю общее веселье и отсчитываю время, когда можно будет вернуться домой.
Переодеться в мягкую пижаму, найти баночку мороженного. И включить мелодраму.
Классический набор депрессирующей девушки.
— Эль, давай поговорим, — Саша предлагает, когда утихают поздравления.
Да что же все сегодня разговорчивые такие.
Мне тишина нужна, голова кружится.
А все лезут.
— Не о чем говорить, Саш. Мы всё обсудили, когда ты собирал вещи на улице. Если не хватило, то ты приезжай с чемоданом. Я повторю.
— Я понимаю, что ты сейчас бесишься.
Бесишься и перебесишься.
Саша этого не говорит, но по тону ясно. Я должна простить, случайность же. Парень уверял, что это только один раз было. И мне пару грехов приписал, что я пилила вечно и с ним почти не была.
Мне девятнадцать, в конце концов, я пилить ещё даже не научилась.
— Ты остынешь и поймешь, что ничего страшного не произошло. Ну ошибся я, не конец света.
— Потом поговорим, только умолкни.
Обрываю его, когда отец с новоявленной мачехой приближаются. Софи сжимает свадебный букет, кивает на поздравления. И касается моего плеча.
— Эмма, всё хорошо? Ты бледная. Давид, может её в спальню увести? — оборачивается к отцу в поисках поддержки. — Воды?
— Всё хорошо, — запихиваю эмоции и самочувствие подальше в душу, стараясь улыбаться широко. — Просто душно что-то. Я плохо жару переношу.
— Сказала девочка, которую я в полдень в Египте не мог в номер загнать.
Отец, по-доброму, смеётся, но я вижу беспокойство на дне серых глаз. Внимательно осматривает, сканирует. Ищет причины, что с его дочкой не так.
Всё не так, пап.
Но я пока не решаюсь тебе рассказать.
— Ты с Эриком уже познакомилась? — Софи оглядывается в поисках сына. — Нехорошо получается, что ещё не представили вас. Сейчас исправим. Эрик!
Делаю вдох и готовлюсь узнать, как мой сводный брат выглядит.
Эрик
Под руку увожу Дину подальше, оглядываюсь на паучка.
Ну как невовремя.
Я бы с удовольствием остался с ней. Послушал на счет парня, привел аргументы, доказывающие, что этому Саньку и моему паучку не по пути.
Не пара они. Как в море корабли нужно им расходиться.
— Так что тебе подсказать? — Дина стучит каблуками по лестнице.
Ах, да.
— Познакомился с Эммой, — говорю и быстро тяну ее тетю за собой. — Эмма тоже в этом доме живёт?
— Эмма живёт с Санькой, они снимают квартиру, — вываливает неприятные сплетни Дина. — Давид, в общем, не против, но считает, что рановато, сам понимаешь.
— Конечно, рановато, — согласно киваю. — Сколько ей лет?
— Девятнадцать нашей девочке.
Ага. Младше меня на год.
И живет с каким-то там Санькой. Непорядок.
Я-то сюда переезжать собрался.
— Эрик, там церемония начинается, идём скорей, — теперь уже Дина тянет меня по залу к рядам белых стульев.
Сажусь.
И всю церемонию глаз не свожу с паучка. И мужской руки, заброшенной на спинку ее стула.
Она же этого Саньку прямо в кровати с той белобрысой очкастой девицей застукала, и что, так просто простила?
Что-то тут нечисто.
Смотрю на платформу, где мама и Давид обмениваются клятвами — вот кто счастливые люди, забили дом народом и на глазах сотни человек в любви друг другу признаются.
Такие широкие жесты подросткам свойственны. Либо по уши влюбленным людям, которые на десятки лет назад в юность вернулись, заново переживают первую любовь.
— Горько! — громко, на весь зал кричит паучок, она сейчас ладошки отобьёт, с таким ожесточением хлопает.
И бледная, как стена, на радость ее гримаска меньше всего похожа.
Влюбленные меняются целомудренными поцелуями в щеку. Народ поднимается с мест, и я тоже встаю.
Пробираюсь к паучку.
Но меня опережает пронырливый Саня, от стульев тянет Элю ближе к железной витиеватой решетке, отгораживающей коридор.
И там, среди цветов, с умным видом что-то втирает ей.
На полпути торможу себя. Подойду сейчас — и не удержусь, а портить маме свадьбу — последнее, чего бы мне хотелось.
Резко разворачиваюсь, глазами выискиваю белый мамин костюм и пробираюсь сквозь толпу.
— Давид, — протягиваю руку, пожимаю широкую ладонь. — Желаю всем нам через пятьдесят лет собраться в этом же доме на золотой свадьбе.
— Ну, до ста лет мы с Давидом вряд ли доживём, — мама смущается, прижимает к себе букетик. — Что скажешь, Давид?
— Нет ничего невозможного, — он скупо улыбается. От глаз разбегаются морщинки. — Ты прав, Эрик. Держим курс на золотую свадьбу.
— Отлично, — одобряю. — Кстати, — оглядываюсь, машу рукой на паучка. — Заметил, что вон той девушке не очень хорошо. Вырвало ее, — привираю. — И бледная. Все симптомы ротавируса, как на ладони. Но я, конечно, не врач, — быстро добавляю, когда их лица испуганно вытягиваются и мысленно даю себе затрещину — не перегибай, Эрик. — В общем, как-то она болезненно выглядит. И родителей ее что-то не видать, позаботиться некому, да уж, бедная. Ладно, я сбегаю быстро поем, голодный, как волк, — тараторю и чмокаю маму в щеку.
Смешиваюсь с толпой.
Расчет не подвёл — молодожены торопятся к паучку.
Стягиваю со стола тарелку с нарезкой, из-за колонны наблюдаю, как они подходят. Жую сыр.
Врать плохо, но я почти правду сказал. Эля бледная и взгляд такой, словно она на необитаемом острове оказаться мечтает, вдали от всей свадебной суеты.
Немножко волнения за паучка не повредит. А ещё лучше — если Давид поймет, что на Саньку полагаться нельзя. И по-военному сухо и кратко отдаст приказ: собирай-ка вещи, дочь, и возвращайся домой.
Они разговаривают, я ем сыр.
— Эрик! — оглядывается на зал мама и взмахивает рукой.
А знакомство в мои планы пока не входит, у Эли вид терминатора, чем-то ей не угодило мое имя.
Отступаю за колонну, скрытый от обзора жую нарезку. На такой жаре обычно кусок в горло не лезет, но я, оказывается, волнуюсь.
Ещё и оркестр что-то трагичное играет.
Народ понемногу рассасывается, выходит в сад, где в белых шатрах накрыты столы. Убеждаюсь, что угрозы в виде мамы и Давида на горизонте нет.
И рулю на улицу.
Паучок стоит на крыльце.
И опять рядом вертится Саня — залитые лаком волосы, строгие брюки, в черные туфли, как в зеркало можно смотреться.
И рубашка. Торжественно-белая.
Мама надеялась, похоже, что я приоденусь, как Саня.
— Позвольте, — ввинчиваюсь между ними, на полуслове обрывая рулады Санька. — Эля, на минуточку.
Пользуюсь ее заминкой и быстро переплетаю наши пальцы, веду девушку по ступенькам вниз.
— Ты что себе позволяешь? — спокойно интересуется она, а сама от гнева трясется вся. — Слушай, это свадьба моего отца. И скандалы здесь не нужны. Но если ты ещё раз…
— Я с тобой согласен полностью, — оттесняю ее с солнцепёка на травку, в тень деревьев. — Сам скандалы на дух не переношу. Просто, Эля, раз уж мы встретились, — подталкиваю ее к раскидистому толстому дубу. — Давай мириться. Я о тебе думал. Постоянно.
— Мы не ссорились, — она складывает руки на груди. — Было и было, Белый. У каждого своя жизнь. Ты сюда на праздник пришел — иди празднуй.
— Пришел на праздник, но увидел тебя. Давай, — подхожу ближе. — Уедем сейчас? Скоро жара спадет, посидим где-нибудь в кафе или на набережной.
— Зачем?
— Всё обсудим.
— Про утрату твоего телефона будем разговаривать? — она упирается ладонью мне в грудь, обозначая, что ближе подходить не надо.
— Будем разговаривать о чем хочешь, — заверяю.
Вижу на ее лице сомнение, она думает.
Терпеливо жду, вспугнуть боюсь.
И не объяснить ведь ей, что нам срочно надо уезжать. Свадьба родителей — не то место, для откровения о том, что мы теперь сводные.
Эля кусает губы.
И когда я уже уверен, что она вот-вот согласится, случаются сразу две ужасные вещи.
Первая — я вспоминаю, что у меня сломана машина, и нам не уехать.
Вторая — у меня за спиной раздается голос маминой подруги Леночки:
— Детки-конфетки, о чем тут шушукаетесь?
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Мой сводный секрет предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других